Ярко оранжевый закат медленно догорал.

Пара серых облаков нерасторопно плыла по небу. Сокол кричал вдалеке. Собачий лай и плач детей доносились из дарьинских хуторов. Дул знойный августовский ветер, пахнущий сеном и зноем. Добравшись до кладбища женщины обомлели. Гул техники гремел в центре. Всюду стояли немецкие грузовики и танки. Солдаты ходили по улицам. Страх путал ноги. Немец не был под Ростовом, как поговаривали - немец занял Суворовку. Вечером станичники возвращались домой с работы, а их встречали озверевшие, грязные и заросшие румыны, грубо командующие на своём непонятном языке. Смятение, страх, горечь и отчаяние сплелись в единый узел и станичники молча останавливались возле оккупантов. С первого дня захвата станицы немцы распоясались. Из здания школы сделали казарму. Школьные парты вынесены во двор и сброшены в кучу. В зрительном зале клуба солдаты постелили, отобранную у местных солому, загнали туда десятки коней. В фойе выломали входные двери, подвесили к матице трос и забивали привезённых с собой телят и поросят. Прорубленный высокий и широкий вход дал возможность въезжать в здание верхом на лошадях. На фундаменте бывшего храма свалили памятник Владимиру Ильичу Ленину. Постамент разбили кувалдами. Солдаты потешались над плачущими старухами и презренно осматривали опешивших станичников.
Высокий, широкоплечий солдат стоял на крыльце сельского совета и держа в руках белый лист бумаги, зачитывал пакт германского руководства жителям станицы. Немногочисленные жители стояли напротив чтеца и неохотно слушали мужской голос с раздражающим акцентом.
«Германская армия ведёт борьбу исключительно против жидовско-большевистского режима! Много лет большевики порабощали вас. Большевики рассказывали вам о немецких солдатах и о Германии сплошную ложь. Вскоре вы сами сможете в этом убедиться!
Будут восстановлены частная собственность и свобода вероисповедания.
Народы Кавказа получат национальное самоопределение. Открывайте церкви! Изберите старосту из числа уважаемых людей, знакомого вам и пользующегося вашим доверием! Распоряжения старосты выполнять безоговорочно!
Спокойно продолжайте полевые работы, прерванные военными действиями. Старательно собирайте урожай на ваших собственных огородах и на колхозных полях, иначе вам зимою будет грозить голод! Но общими усилиями мы не допустим этого!
Запомните!!! Для установления нового порядка германскими властями категорически запрещено развозить зерно и корнеплоды с колхозных и совхозных полей по домам колхозников. Все должно свозиться в амбары бывших колхозов и совхозов.
Граждане, учтите! Партизаны - преступники! Не поддавайтесь подстрекательствам. Кто поддерживает отношения с партизанами, кто даёт им ночлег или пропитание - будет немедленно расстрелян! Принесите в правление своё оружие и зарегистрируйте его!»
Трое человек прибили деревянный щит к крыльцу, на котором должна появиться агитационная надпись. Немцы шутили, вальяжно ходили по улицам и громко смеялись. За два часа после занятия станицы они почувствовали себя полноправными хозяевами. Когда щит приколотили, один из мужчин написал на доске текст, ранее озвученный чтецом. Станичники подходили, зачитывали его и ужасались, но страха старались не показывать.
Надежда обуздала себя первой и прошла домой по известным только коренным жителям заросшим тропам, пролегающим по огородам и рощам. Одна из дорожек протоптана с юго-западного склона Харечкиной кручи, вдоль непролазного тёрна и далее по другому берегу Кумы по молодой тополиной роще. Здесь на отшибе располагались три маленькие белые хатёнки с глубокими рвами по периметру участков. Как встарь станичники продолжали окапывать дома широкими канавами и вместо дорогих каменных заборов насыпали земляные валы на хребте которых стояли плетнёвые заборы. Возле своей хатёнки Надежда увидела отцовскую чёрную кобылу Тоську, привязанную к груше.
__________________________
Повесть "Дыхание Зла", посвящённая времени немецко-фашистской оккупации.
#Владимир_Романов