Первая беседа с протоиереем Евгением Попиченко: доверяй, но проверяй

– Отец Евгений, что же такое доверие?
– Существуют три составляющие веры, три ступени, три грани этого глубокого понятия: вера как рассудочная уверенность, вера как доверие и вера как верность. У человека, наверное, все взаимоотношения, в том числе и с Богом, начинаются именно с доверия. Когда неожиданно в жизни открывается некий новый опыт, человек внимательно всматривается, вдумывается в него и, в конце концов, решает, как к нему отнестись – довериться, согласиться, или отвергнуть. Митрополит Антоний Сурожский говорил, что есть древнее монашеское присловье: никакой человек не может отрешиться от жизни мирской, суетной, если на лице другого человека не увидит сияние вечной жизни. Вот когда мы видим это сияние, происходит некая встреча с Духом Святым, Который явлен через лицо праведного человека. Если мы осознаем, что встреча с этим человеком не случайна, если мы чувствуем, что это чудо непосредственно нас к чему-то призывает, то с доверием откликаемся на Божественный призыв.
Также, если говорить о доверии к Богу, то всегда очень важен момент, когда человек начинает доверять слову о Боге, Священному Писанию. Наверное, абсолютное большинство людей в мире приходят к Богу через доверие к тому повествованию о жизни Христа, которое написано святыми апостолами. У писателя Станислава Сенькина в книге «Семь утерянных драхм» рассказывается о том, как молодой парень – будущий батюшка – пришел к вере, столкнувшись с необычной Книгой. Будучи пионером, он впервые слышит о Евангелии, и поначалу резко реагирует: «Что за ерунда? Что за мифы древнего Израиля?» А потом решает разобраться. Где-то Евангелие нашлось… Вот интересно – нашлось. Обычно Евангелие в таком случае обретается каким-то неведомым путем. У своей бабушки этот советский пионер нашел Книгу, начинал читать и был поражен первыми страницами Евангелия. Он прочел там исторические свидетельства: «Авраам родил Исаака, Исаак родил Иакова…» – родословие Иисуса Христа, Евангелие от Матфея. Людей поверхностных это родословие иногда сводит с ума. Открывая Евангелие, они думают, что сейчас увидят «красивую романтическую историю о большой и чистой любви», а тут какое-то непонятное родословие. Раз непонятно – значит неинтересно, а раз неинтересно – «закрываю книгу и засовываю ее на дальнюю полку». А пионер сделал совсем другой вывод: список реальных людей указывает на то, что это настоящая история. Душа его откликнулась. Буквально за несколько дней все Евангелие было прочитано, и пионер стал христианином.
Итак, первый этап доверия – когда человек доверяет слову Божию: «Вера от слышания, а слышание – от слова Божия» (Рим. 10, 17). Потом опыт личной встречи с Богом дарит человеку уверенность в существовании Бога. Не обязательно опыт встречи бывает таким ярким, как у митрополита Антония Сурожского, но он обязательно появляется, когда человек начинает строить свою жизнь по Евангелию. А за уверенностью возникает верность, когда человек в жизни выбирает угодное Богу. И на самом деле, у большинства людей путь к Богу один и тот же. У меня был такой же путь.
– Вы сознательно приняли решение креститься?
– Нет. Мы, братья и сестры, крестились по послушанию нашей бабушке, которая собрала нас и сказала: «Ну что, внучки… Русский человек должен быть крещеным, поэтому завтра едем на крещение». Так по послушанию и по доверию старшему человеку, убежденные, что так будет правильно, мы приняли крещение.
– Получается, что доверие очень тесно связано с послушанием?
– Несомненно. Человек слушается того, кому он доверяет. Вспомните, когда дети еще маленькие, они слушаются родителей, доверяя им: их чем-то кормят, куда-то несут, и они блаженно ни о чем не волнуются. Послушание – это богообразная добродетель. Христос был «послушным даже до смерти, и смерти крестной» (Фил. 2, 8).
– Отец Евгений, если доверие связано с послушанием, то почему так часто доверие сопряжено с сомнениями: человек начинает тревожиться, проверять тот опыт, который ему вдруг открылся. Есть даже пословица «доверяй, но проверяй». Настоящее доверие связано с проверкой?
– У святых отцов очень часто встречается такой категорический императив: не доверяй собственному сердцу. Потому что сердце, как говорится в 103 псалме, это «море пространное, в нем же гади, имже несть числа». Сердце человека, к сожалению, извращено. Поэтому в своих сердечных движениях человек часто поступает пристрастно, по греховным влечениям и совершает ошибку.
Вот потому, по мысли преподобного Антония Великого, главной добродетелью монаха (а, можно сказать, и любого христианина), его истинной мудростью является рассуждение. Способность различать, что такое хорошо и что такое плохо, и выбирать хорошее. Мудрость – это не энциклопедичность и не эрудированность, как у знатоков «Что? Где? Когда?», когда за минуту они готовы найти ответ на любой вопрос. Мудрость – это вкус к различению хорошего и плохого и воля, обученная навыком к выбору хорошего.
Так вот, если говорим о духовной жизни, то свой личный опыт важно всегда сверять с истиной. Истина – это Христос. Истина запечатлена в Евангелии и выявлена в опыте Церкви и трудах святых отцов. Владимир Семенович Высоцкий пел: «Не всё то, что сверху, от Бога». Очень важно иметь шкалу, по которой можно проверять приходящий опыт.
Здесь мы касаемся еще одной темы. Дьявол – это очень умелый фокусник, иллюзионист, способный приобретать вид светлого ангела. Но, тем не менее, некоторые критерии святые отцы предлагают и к этому опыту. Господь всегда приходит самовластно, Его нельзя ожидать в конкретное, «заказанное» нами время. Царствие Божие не приходит приметным образом, когда человек постится, кладет поклоны и ждет: «Вот, сейчас оно наступит, вот сейчас я что-то сделаю и ощущу пришедшую благодать». Бог – Владыка души, и Он приходит, когда Ему будет угодно. И, когда Он приходит, на душе всегда мир и покой, нет сомнений, страха и соблазна.
Напротив, дьявол всегда вкрадывается, и его проникновение в душу связано со смущением, страхом и неприятным волнением. Он ждет, чтоб человек к нему обратился, позвал его, заинтересовался им и побудил себя проявить. Каждый человек в жизни периодически переживает какой-то опыт соприкосновения с духовным миром. И в этом смысле доверие сопряжено с подготовкой: разум должен быть обучен Евангелию, именно он должен внимательно контролировать наши эмоции и чувства, стоять на страже души. Только в этом случае доверие нас не подведет, но направит нашу душу к Истине.
– В книге преподобного Никодима Святогорца «Невидимая брань» одна из первых глав посвящена как раз этой теме. Святой предупреждает, что «никогда ни в чем не должно верить себе самим и надеяться на самих себя», так как природа наша падшая и страстная. Он пишет: «Познай свое ничтожество и постоянно содержи в мысли, что ты сам собою не можешь делать никакого добра». Иногда подобная позиция вызывает возмущение: «Ну, это уже перегибание палки, какое-то упадничество! Как же я не буду себе ни в чем доверять? Ведь тогда я просто в этой жизни буду неудачником, тихоней, ничего не добьюсь, да и свои таланты погублю! Наоборот, нужно верить в себя и в свои силы. Только в этом случае добьешься чего-то».
– Доверять своему сердцу, верить в свои силы – это совершенно нетрезвая позиция. Конечно же, человеку важно верить в себя, в смысле – знать себе цену. Но большинство людей себе цену не знают и живут в иллюзии, думая, что они что-то из себя представляют. Свои «достоинства» и «достижения» они любят и прославляют, стремятся к «новым вершинам». Исаак Сирин в свое время очень точно выразил это состояние грешника: «Грешник подобен псу, лижущему пилу и пьянеющему от вкуса собственной крови». Человек перестает чувствовать боль греха и все чаще и чаще его совершает.
Трезвая же позиция требует от человека действительного знания себя, всех своих немощей. И не просто знания как констатации факта («да, признаю, было и то, и это, ну и что?!»), а знания, которое заставило бы человека менять свою жизнь и самого себя – а это уже покаяние. Если ты так себя узнал, то как ты можешь доверять себе?
– Ну, а дальше что? Человек должен полностью перенести все свое внимание на Евангелие и святых отцов, и каждый свой шаг сверять с опытом Церкви? Так ведь и с ума можно сойти.
Речь идет о пути ко спасению, о деятельной духовной жизни. А она начинается с познания самого себя. Вот тут-то как раз и нужно, открывая глубины своей души, которые наполнены отнюдь не сокровищами и добродетелями, искать опору в опыте Церкви. И если на этом пути ты будешь уповать на свои разум и силы, то как раз и сойдешь с ума (возгордишься или отчаешься и бросишь все эти занятия).
Путь познания того, что я есть, чего я стою – это путь аскетической жизни, которым идут очень немногие люди. Потому что, в основном, человек плывет по течению. Когда же человек «идет на вы», то есть на духовную брань, ему нужно быть очень осторожным, внимательным. Это реальная война. Только цена – не временная жизнь, а жизнь вечная, повреждение и смерть души. Сколько несчастных случаев происходит на войне, когда человек начинает расслабляться, думая, что он – опытный вояка, все знает и может доверять своим силам.
Если же человек себя не ощущает воином Христовым, тогда – ешь, пей, веселись, бойко участвуй в строительстве общества потребления. Тогда, конечно, доверяй своему сердцу, потакай ему: «бери от жизни все», «не дай себе засохнуть», «люби с первого взгляда» и ориентируйся в своей жизни по тому, что показывают в кино.
Кстати, очень многие люди думают, что можно прожить так, как показано в кино. Они даже пытаются романтические отношения строить так, как это преподносится в фильмах. В результате этого происходят жуткие трагедии, потому что в жизни никогда не будет, как в кино. Это тупиковый путь, путь в никуда. «Ибо какая польза человеку, если он приобретет весь мир, а душе своей повредит?» (Мк. 8, 36). Мы имеем внутри такое сокровище, которое, по мысли преподобного Макария, дороже всего мира – бессмертную душу. Но мы об этом не задумываемся и не стоим на посту, храня его. И, конечно, нехранимое сокровище крадомо бывает. Человека легко убедят, что быть рабом Божиим унизительно, навяжут мысль, что он – хозяин жизни, что от него все зависит, что он умный, приличный и высокодуховный человек. А на самом деле он – просто раб своих страстишек и поп-культуры.
– Отец Евгений, получается, что доверие связано не только с послушанием и рассудительностью, но обязательно – с хорошей недоверчивостью?
– Лучше назвать это трезвостью.
– Выходит, что доверять не так-то просто, как это может показаться на первый взгляд.
– А любить просто? Рожать и воспитывать детей просто? Все настоящее и ценное всегда требует большого самоотвержения и подвига.
– Просто казалось, что, когда я доверяю или доверяюсь кому-то, то как бы с меня ответственность снимается и жить становится легко. А выходит, что доверие не снимает с человека ответственности, но, напротив, эту ответственность усугубляет.
– Наверное, мы можем сказать, что у доверия есть разные степени. Когда человек полностью доверяется кому-то, и с него снимается ответственность за его жизнь – это вершина доверия. Таковы были отношения между старцем и его учеником в древности. Например, авва Дорофей вверил свою душу и воспитание святому Иоанну. Однажды он обеспокоился, прочитав в Священном Писании, что Царство Божие наследуется скорбями многими, пришел к наставнику и сказал: «Почему-то я живу без скорбей. Наверное, я что-то неправильно делаю?» На что отец ему ответил, что всякий, предавший свою душу в послушание, избегает скорбей. То есть, человек настолько доверяет свою душу, что уже действительно ни о чем не беспокоится. Это высшая степень доверия, которая называется слепое послушание.
Но для нас с вами этот путь недостижим. И поэтому сейчас нужно строить свою духовную жизнь, как говорят святые отцы, по совету. По совету с единодушными братьями и с духовником. При таких отношениях не отменяется твоя личная ответственность за твой выбор. Доверяй, но проверяй. Проверяй обязательно, святитель Игнатий (Брянчанинов) на этом настаивает, сверяй с учением Церкви, с опытом святых отцов. И если духовник, например, говорит что-то противное опыту Церкви, то можно смело расставаться с таким наставником, как бы болезненно это ни было.
Если же ты советуешься об устроении твоей внешней жизни (например, о выборе профессии или супруги), то можешь и отвергнуть совет, даже если он не противоречит Евангелию, но совершенно противоречит твоим наклонностям, способностям. Один батюшка рассказывал, как к нему однажды подошел молодой человек, который любит ездить «по старцам». Так вот, вернувшись от очередного «старца», он спросил: «Батюшка, что мне делать? Я тут был у старца, а он мне сказал, что мое дело – это лить колокола». И батюшка ему отвечает: «А что ты ко мне пришел? Тебе сказали лить колокола, вот и лей».
Некоторым так хотелось бы сложить с себя ответственность. Но так не получится, и ответственность за исполнение совета все равно будешь на себе нести ты сам. Потому что Богу очень важно, чтобы ты научился думать, слышать и чувствовать Его волю. Ему важно, чтобы мы стали опытными христианами. А опыт, этот «сын ошибок трудных», предполагает ответственность, решимость, способность думать, принимать решения, отвечать за последствия.
– Неужели на человеке, который дает совет, совсем никакой ответственности? Например, неужели на Страшном Суде со священника не будет никакого спроса за прихожан?
– Конечно, спрос будет. Апостол предупреждает: «Не многие делайтесь учителями, зная, что мы подвергнемся большему осуждению» (Иак. 3, 1); «За всякое праздное слово, какое скажут люди, дадут они ответ в день суда» (Мф. 12, 36). Священник порой рискует начать говорить не от Бога и от учения Церкви, а «от ветра головы своей». Из-за скрытого или явного тщеславия, по гордости, надменности, такой пастырь с пьедестала пророка произносит слова «без соли», без внимания к ситуации, без молитвенного проникновения. Люди с доверием относятся к словам священника, и эти слова, как зерна, падают и приносят худые плоды. За такие слова священник будет особо судим, потому что его слово многократно превышает по силе слово любого мирянина. http://orthodox-magazine.ru/articles/at655