Янкылма (+21)

Часть 2 : К НАМ ВСЕГДА ВОЗВРАЩАЮТСЯ Главы 11-12-Эпилог https://ok.ru/group70000003315123/topic/157974282694067 Автор : Мертвосвет Шульгин
Обратите внимание : В тексте присутствует кровь, сцены насилия или иной шок-контент. Впечатлительным читать категорически не рекомендуется .
Жанр : мистика , ужасы
#РассказыНаНочьУБелки
#МертвосветШульгинУБелки
#ЯнкылмаУБелки
Глава 11.
В следующем доме ничего ценного не нашлось, как и в двух других, а вот в четвёртом обнаружилась ведущая на чердак трухлявая лестница. Путь преграждала крышка люка, запертая на проржавевший навесной замок, но Миха справился с ним в два счёта с помощью подвернувшегося под руку ломика, и мы осторожно, опасаясь сломать шаткую конструкцию, поднялись наверх. Там, среди гор пыли и птичьего помёта, стояли два древних сундука, доверху забитых тряпьем и ссохшимися полуистлевшими шкурками каких-то пушных зверей, пролежавших здесь явно не меньше полувека. В одном из них удалось найти старый бубен с треснувшей по всей ширине кожей, послуживший братьям поводом для очередной порции шуток про сектантов, а в другом – завёрнутые в чёрно-красное покрывало сразу три серебряных блюда с изображениями всадников на конях. Сергей, увидев их, аж подпрыгнул на месте:
– Нихрена себе. А вот этим штукам лет под тысячу, если не больше, – глаза его возбуждённо забегали, руки затряслись, словно у пьяницы, – Персидская работа, через булгарских купцов сюда шли… У местных народов был культ коня, за такие вещи здесь хорошо платили. А я-то думал, они все уже давно найдены. Да ещё в таком отличном состоянии, как из музея… Короче, наш предыдущий хабар по сравнению с этим – дешёвка. Поздравляю, господа.
– Мля! – в своей привычной манере высказался Миха, а Костян, нервно дёрнувшись, вдруг резко вырвал драгоценности из рук приятеля:
– Харэ сиськи мять! Тут халуп ещё дохера, на всех чердаки есть, может, там таких цацек ещё больше. Всё, шевелите ластами, пока не стемнело.
– Так, я не понял, ты какого… – начал было Сергей, но внезапно откуда-то снизу, из жилого помещения, которое мы даже не успели ещё осмотреть, раздался дикий грохот, как будто опрокинулась целая гора металлических вёдер. Все разом вскинулись, забыв о разногласиях, и уставились на пыльные доски чердачного перекрытия, будто пытаясь прямо сквозь них увидеть источник неожиданного шума.
– Зверьё какое-нибудь забралось, шуганём сейчас – процедил сквозь зубы Костян, направляясь к открытому люку. Блюда, к неудовольствию остальных, он успел-таки засунуть к себе в рюкзак, но Сергей, видимо, решил отложить выяснение отношений на потом, Миха явно привык во всём полагаться на брата, а мне вообще было плевать на этот хлам, сколько бы он там ни стоил, я сюда приехал не за тем.
В комнату входили с ружьями наперевес, но предосторожности оказались излишними. На полу действительно валялось несколько старых ковшиков и кастрюль, звук падения которых, видимо, нас и напугал, однако не было никаких признаков присутствия ни зверя, ни человека. Обстановка ничем не отличалась от предыдущих жилищ – то же скудное убранство и пыль повсюду, и даже висела такая же кукла из чёрных лоскутов, только на сей раз не у входа, а в стороне, около печи. Там же возвышался грубый деревянный стол, на котором белел расшитый угловатыми орнаментами рушник, на вид слишком чистый для вещи, пролежавшей в нежилом доме много лет. Под рушником что-то было.
Пока мои спутники, вяло переругиваясь, шарили в противоположных углах, я подошёл к столу, откинул тряпку и в первый миг даже не понял, что именно увидел – настолько обыденными и в то же время неуместными в пустой безлюдной деревне были обнаруженные предметы. На занозистой столешнице покоился пышный каравай душистого хлеба, будто только что вытащенного из печки, а рядом – кувшин парного молока, сразу шибанувшего в нос одуряющим запахом далёкого детства, когда бабушка каждое утро приносила мне от соседки, державшей двух коров, точно такую же крынку, и я выпивал её до дна, хвастаясь потом перед старушкой белыми пенными усами.
– Парни, идите сюда, – почти прошептал я упавшим голосом, но меня услышали.
– Чё, похавать тут решил? – заржал было Миха, однако тут же осёкся, осознав всю неестественность происходящего. Остальные сразу уставились на ничем не примечательные продукты, словно на привидение.
– Теплый, – коснулся Сергей хлебного круга и тут же почему-то испуганно отдёрнул руку.
– Ты, что ли, приволок? – подозрительно вперился в меня буравящим взглядом Костян.
– Точно, – с истеричным смешком всплеснул я руками, – Корову с собой привёз и подоил её, пока никто не видел. Вы что, не понимаете – мы здесь не одни! Деревня не заброшенная, здесь кто-то живёт, и мы его обокрали!
– Обокрали… А ты, значит, крыса? – прошипел Костян, придвинувшись ко мне вплотную. Карабин он перехватил так, чтобы было удобнее врезать прикладом, и я начал нащупывать в кармане нож, хотя понимал, что шансов нет никаких, – Так вот, фраерок, мне насрать, кто тут живёт, но я отсюда пустым не уйду. И если кто-нибудь сейчас попытается соскочить – замочу лично. Тебя, Серый, тоже касается. Усекли?
– Усекли, усекли, – зачастил Сергей, пытаясь успокоить подельника, – Никто сливаться не собирается, правда, Игорь? – он выразительно посмотрел на меня, – Давайте лучше по-быстрому остальные дома проверим, выгребем что есть и валим нахрен.
– Ага, – кивнул Костян, – только вы с корешем вперёд шлёпаете, чтобы на глазах были. И это говно на столе не трогать, мало ли, вдруг отравлено. Ну, чё встали?
Желающих спорить с ним не нашлось. Вслед за помрачневшим приятелем я направился к выходу, братья шумно топали за нами. Кукла на стене на прощание помахала лохмотьями, шевелившимися, словно паучьи лапы. Что-то мне подсказывало, что вооружённые гопники – ещё не самая большая угроза в этом месте.
Мы даже не успели дойти до следующего дома – в избе напротив вдруг резко хлопнула дверь и раздались быстрые лёгкие шаги, как будто ребёнок пробежал, а затем послышалось хриплое сдавленное хихиканье. Это уж точно не мог быть зверь.
– Эй, кто там? Выходи, мля! – не выдержал Миха и пальнул в сторону шума. Выстрел долбанул по ушам, его эхо ещё несколько секунд перекатывалось в вершинах деревьев, а когда наконец стихло – из леса, откуда-то с севера, отчётливо донеслись гулкие ритмичные удары бубна, прямо как тогда на Шарташе. Словно в ответ в противоположной стороне, на юге, отрывисто и почти членораздельно заревел медведь, а с запада и востока кто-то хрипло завыл – не волки, а скорее люди, вроде бы пытающиеся подражать волчьему вою, но в силу отсутствия особенного старания выдающие нечто лишь отдалённо похожее. А в следующий миг где-то уже совсем рядом затрещали кусты, ломающиеся под напором чего-то большого и тяжёлого, стремительно движущегося к деревне.
– Назад в хату, живо! – скомандовал Костян и первым бросился к только что покинутому нами строению, – Из окон будем отстреливаться, пусть попробуют сунуться, падлы!
Но план не сработал – заскорузлая деревянная дверь сама собой затворилась прямо перед носом охотника за драгоценностями, лязгнул тяжёлый засов, а чей-то глухой голос надсадно прокряхтел:
– Ты серебро-то брось. Чужое же оно.
– Ага, щас! – Костян выстрелил дважды прямо сквозь доски, однако из дома не долетело ни звука, пули будто ушли в пустоту. А вот шум из леса между тем приближался.
– Костя, – дрожащим голосом проговорил Сергей, – Костя, друг… Отдай им. Чёрт с ним, с барахлом, они же нас в живых не оставят. Это же не люди, это другие…
– Какие, нахер, другие?! – в ярости развернулся гопник, уперев ствол карабина в грудь спутника, – Я тебя сам в живых не оставлю, если ещё что-нибудь вякнешь, понял, сука?!
Сложно сказать, как именно случилось дальнейшее – то ли обезумевший Костян уже не контролировал себя и впал в состояние аффекта, то ли у него случайно дрогнул палец, лежавший на спусковом курке, то ли он изначально это планировал и ждал подходящего повода, но так или иначе ружьё в его руках с грохотом дёрнулось, отвесив мощную оплеуху самому стрелку, а тело Сергея отлетело назад на несколько шагов, и широко раскинув руки, опрокинулось на спину, будто сломанная кукла. Повисла звенящая тишина, стихли близкие шорохи в кустах, и даже инфернальная какофония за околицей, казалось, отдалилась и сделалась нереальной, никак не относящейся к происходящему здесь и сейчас.
– Ты чего наделал-то? – как-то неожиданно высоко, по-детски завизжал Миха, в ужасе уставившись на брата.
Тот и сам после такого исхода поначалу застыл столбом, однако быстро пришёл в себя:
– Ша, мля. Сейчас второго завалим, а потом от этих отобьёмся и дёрнем отсюда. Я на зону не вернусь.
В этот момент мой мозг наконец вышел из того безучастного оцепенения, в которое впал, как только началась пальба, но было уже поздно. Пуля ударила в живот, заставив резко пошатнуться и отступить. Почему-то я не упал, а лишь, глупо хлопая глазами, уставился вниз, туда, где должен был расцвести кровавый цветок и зародиться всепоглощающая боль, влекущая за собой стремительно расползающийся по уже бесполезному телу холод подступающей смерти. Однако не было ни боли, ни крови, и только аккуратная дыра на куртке свидетельствовала о том, что свинцовая посланница безносой не пролетела мимо.
– Да сдохни ты уже! – видя, что я продолжаю стоять, снова выстрелил Костян. Вторая пуля, ввинтившись куда-то под рёбра рядом с первой, возымела ровно столько же эффекта. Убийца безрезультатно продолжал давить на курок, лишь сухо щёлкающий в ответ – патроны в магазине «Сайги» закончились.
– Миха, твою мать, гаси его!
Тот неуверенно вскинул было своё оружие, но не успел ничего сделать. Мой разум застелила багровая пелена, а тело налилось какой-то звериной силой, будто и не было двух кусков металла во внутренностях. Я испытывал лишь одно чувство, и это был не страх, не паника, не ярость и даже не гнев по отношению к ублюдкам, только что убившим единственного нормального человека в этой компании, а потом пытавшимся убить и меня. Это был голод, только голод и ничего больше, и он полностью захватил всё моё существо, не оставив ни одной мысли. В последний миг перед тем, как окончательно потерять связь с реальностью, я ощутил, как мой рот наполняется чужой горячей кровью, а ногти и зубы с влажным чавканьем впиваются в податливую плоть врагов… Хотя нет, они не были врагами. Они были просто мясом.