Утром отец встал затемно и долго разгребал снег со двора. Затем управился по хозяйству и вернулся в избу. - Метель будет! – сказал он. На печи сидел только что проснувшийся семилетний сын Алёшка. - Поедешь со мной в город? – спросил его отец. - Будя тебе! Удумал! – всполошилась мать. – В такую-то погоду дитё с собой брать! Не замай! Пусть дома сидит! Я его даже на двор сегодня не выпущу! - Ну, пущай сидит, - согласился отец. - И ты никуда не ездий в пургу-то! - Нельзя, - вздохнул отец. - Мужики ждут! И Семён Лукич наказывал не откладывать! Он запряг лошадь и уехал, а Алёшка остался ждать его, сидя у окна. Он то перебирал нехитрые игрушки, то игрался с котёнком, то снова смотрел в окно. За окном свистел ветер, кружа снеговой пылью, бросаясь ею в замёрзшие стёкла. День прошёл незаметно. Смеркалось. Вдруг Алёшка увидел в белых клубах летящего снега старое лицо с бородой. От неожиданности он отшатнулся от окна, но любопытство взяло верх, и мальчик снова прильнул к стеклу. Но сколько он не всматривался в метель, так больше ничего не увидел. - Хватит у окна сидеть, - сказала вошедшая из сеней мать. – Иди ешь и лезь на печку – поздно уже. - Я тятьку буду ждать! – начал ныть Алёшка, но после недолгих препирательств он поел и полез на печь. Печь была тёплая, мальчика быстро разморило, и он уснул. Проснулся он от того, что мать вполголоса бранила вернувшегося мужа: - Вся извелась его дожидаючись, а он лыка не вяжет! - Не серчай, мать, и не шуми - тихо отвечал отец, - малого разбудишь! - Не успокаивай меня! – кипятилась жена. – Ты сперва ответь, какого рожна ты нализался, шалаш некрытый?! - Не нализался, а принял на грудь самую малость для сугрева! Еле-еле до станции дотянули у Перепутья! Озябли все, да и лошадям отдых нужон был! Зашли в трактир, хлопнули по шкалику +, отогрелись и дальше поехали. Вот… Отец тяжело вздохнул и задумался. Мать и сама видела, что он не пьян, а лишь с запахом водки. Её уже отпустило беспокойство за долгую отлучку мужа, но она видела, что тот чем-то взволнован. Она села рядом с ним и тронула его за руку: - Ай чего стряслось в пути? - Волки выли всю дорогу от Затона почитай до самого села… - уклончиво отвечал отец. - Волки? – переспросила жена. – Ты мне волками зубы не заговаривай! Волками тебя не напужаешь! Сказывай, что стряслось! Отец потупился и нехотя пробормотал: - Снежного царя видел! Как Грачёвку миновали, так ветер такой поднялся, что весь обоз встал. Он замолчал. - Ну! – не выдержала мать. - Чего ну? – огрызнулся отец. - Дальше-то чего было? - Ну и вижу: старик белый! Посмотрел на меня и улыбнулся недобро! - И всё?! – оторопела жена. - И всё! А тебе мало что ли?! – повысил голос муж. Он встал и подошёл к окну. - Не к добру всё это! Не к добру! – почти прошептал он. - Может, тебе почудилось спьяну-то? – не сдавалась она. - Это случилось до станции… Мать прислонила руку к груди и почувствовала, как будто стальные тиски сжали горло. - Что же теперь будет? – если слышно спросила она. Муж посмотрел на неё и так же тихо ответил: - Старики рассказывали, что это к смерти! - Нет! – покачала она головой. – Ты слышишь? Нет, нет!!! – и вдруг закричала, - Врут они! Нет никакого царя! И тут Алёшка подал голос с печи: - Маманька, не ругай татьку! Я тоже видел его. - Кого? – обомлела мать. – Кого ты видел? - Ну, деда этого белого… Царя. - Когда? – чуть не хором спросили родители. - А вчерась, когда с Мурзиком играл. А потом смотрю в окно, а там деда на меня смотрит. - А… А почему ж ты мне не сказал? – кинулась она к сыну. - Думал, что ты мне не поверишь. - А… А как ты себя чувствуешь, сынок? Не захворал ли? – затараторила мать, щупая лоб и щёки сына. – Я сегодня с тобой лягу. Вместе будем спать. Вместе. Понял? - Вместе?- переспросил Алёшка. - Вместе, - повторила она. - А тятька? – снова не поверил сын. - И я с вами, - выпалил отец, точно проснувшись. – Все на печи ляжем! - Вот здорово! – обрадовался Алёшка. Метель всю ночь завывала в печной трубе и скрипела за окнами колодезными журавлями. Отец вставал несколько раз, пил воду и долго смотрел в окно. К утру метель стихла. Родители были на ногах, как только в окнах забрезжил серый рассвет. Не спалось и Алёшке. Он с печи наблюдал, как суетилась по хозяйству мать. Вошёл в тулупе отец и сказал: - Телок Мишка издох! Мать, прикрыв губы рукой, тихонько заголосила. Отец грозно крикнул: - Цыц! Цыц, я сказал! Он подошёл к печи, поцеловал сына и потрепал его волосы. Затем посмотрел в окно и улыбнулся. - Спасибо, батюшка! Спасибо! Подойдя к жене, он обнял и поцеловал её. Сколько ласки было в этом могучем и грубом человеке в эту минуту. - Вот видишь? – проговорил он ей. - А ты боялась. Они встали на колени перед иконами и долго молились. Потом отец посмотрел на сына, подмигнул ему и спросил: - Ну, Алексей, пойдёшь сегодня гулять? Алёшка не поверил своим ушам. - А рази ноня тепло? – недоверчиво промямлил он. - Ноня тепло! – улыбнулся отец. – Апосля метелей всегда тепло, сынок! Мы с тобой бабу снежную слепим вон там под окнами. Снегу намело… - Сперва поешьте! – засуетилась по привычке мать. - А потом и лепить будете! Жизнь пошла своим чередом.
🌲 Снежный царь
Утром отец встал затемно и долго разгребал снег со двора. Затем управился по хозяйству и вернулся в избу.- Метель будет! – сказал он.
На печи сидел только что проснувшийся семилетний сын Алёшка.
- Поедешь со мной в город? – спросил его отец.
- Будя тебе! Удумал! – всполошилась мать. – В такую-то погоду дитё с собой брать! Не замай! Пусть дома сидит! Я его даже на двор сегодня не выпущу!
- Ну, пущай сидит, - согласился отец.
- И ты никуда не ездий в пургу-то!
- Нельзя, - вздохнул отец. - Мужики ждут! И Семён Лукич наказывал не откладывать!
Он запряг лошадь и уехал, а Алёшка остался ждать его, сидя у окна. Он то перебирал нехитрые игрушки, то игрался с котёнком, то снова смотрел в окно. За окном свистел ветер, кружа снеговой пылью, бросаясь ею в замёрзшие стёкла.
День прошёл незаметно. Смеркалось.
Вдруг Алёшка увидел в белых клубах летящего снега старое лицо с бородой. От неожиданности он отшатнулся от окна, но любопытство взяло верх, и мальчик снова прильнул к стеклу. Но сколько он не всматривался в метель, так больше ничего не увидел.
- Хватит у окна сидеть, - сказала вошедшая из сеней мать. – Иди ешь и лезь на печку – поздно уже.
- Я тятьку буду ждать! – начал ныть Алёшка, но после недолгих препирательств он поел и полез на печь. Печь была тёплая, мальчика быстро разморило, и он уснул.
Проснулся он от того, что мать вполголоса бранила вернувшегося мужа:
- Вся извелась его дожидаючись, а он лыка не вяжет!
- Не серчай, мать, и не шуми - тихо отвечал отец, - малого разбудишь!
- Не успокаивай меня! – кипятилась жена. – Ты сперва ответь, какого рожна ты нализался, шалаш некрытый?!
- Не нализался, а принял на грудь самую малость для сугрева! Еле-еле до станции дотянули у Перепутья! Озябли все, да и лошадям отдых нужон был! Зашли в трактир, хлопнули по шкалику +, отогрелись и дальше поехали. Вот…
Отец тяжело вздохнул и задумался.
Мать и сама видела, что он не пьян, а лишь с запахом водки. Её уже отпустило беспокойство за долгую отлучку мужа, но она видела, что тот чем-то взволнован. Она села рядом с ним и тронула его за руку:
- Ай чего стряслось в пути?
- Волки выли всю дорогу от Затона почитай до самого села… - уклончиво отвечал отец.
- Волки? – переспросила жена. – Ты мне волками зубы не заговаривай! Волками тебя не напужаешь! Сказывай, что стряслось!
Отец потупился и нехотя пробормотал:
- Снежного царя видел! Как Грачёвку миновали, так ветер такой поднялся, что весь обоз встал.
Он замолчал.
- Ну! – не выдержала мать.
- Чего ну? – огрызнулся отец.
- Дальше-то чего было?
- Ну и вижу: старик белый! Посмотрел на меня и улыбнулся недобро!
- И всё?! – оторопела жена.
- И всё! А тебе мало что ли?! – повысил голос муж.
Он встал и подошёл к окну.
- Не к добру всё это! Не к добру! – почти прошептал он.
- Может, тебе почудилось спьяну-то? – не сдавалась она.
- Это случилось до станции…
Мать прислонила руку к груди и почувствовала, как будто стальные тиски сжали горло.
- Что же теперь будет? – если слышно спросила она.
Муж посмотрел на неё и так же тихо ответил:
- Старики рассказывали, что это к смерти!
- Нет! – покачала она головой. – Ты слышишь? Нет, нет!!! – и вдруг закричала, - Врут они! Нет никакого царя!
И тут Алёшка подал голос с печи:
- Маманька, не ругай татьку! Я тоже видел его.
- Кого? – обомлела мать. – Кого ты видел?
- Ну, деда этого белого… Царя.
- Когда? – чуть не хором спросили родители.
- А вчерась, когда с Мурзиком играл. А потом смотрю в окно, а там деда на меня смотрит.
- А… А почему ж ты мне не сказал? – кинулась она к сыну.
- Думал, что ты мне не поверишь.
- А… А как ты себя чувствуешь, сынок? Не захворал ли? – затараторила мать, щупая лоб и щёки сына. – Я сегодня с тобой лягу. Вместе будем спать. Вместе. Понял?
- Вместе?- переспросил Алёшка.
- Вместе, - повторила она.
- А тятька? – снова не поверил сын.
- И я с вами, - выпалил отец, точно проснувшись. – Все на печи ляжем!
- Вот здорово! – обрадовался Алёшка.
Метель всю ночь завывала в печной трубе и скрипела за окнами колодезными журавлями. Отец вставал несколько раз, пил воду и долго смотрел в окно. К утру метель стихла.
Родители были на ногах, как только в окнах забрезжил серый рассвет. Не спалось и Алёшке. Он с печи наблюдал, как суетилась по хозяйству мать. Вошёл в тулупе отец и сказал:
- Телок Мишка издох!
Мать, прикрыв губы рукой, тихонько заголосила.
Отец грозно крикнул:
- Цыц! Цыц, я сказал!
Он подошёл к печи, поцеловал сына и потрепал его волосы. Затем посмотрел в окно и улыбнулся.
- Спасибо, батюшка! Спасибо!
Подойдя к жене, он обнял и поцеловал её. Сколько ласки было в этом могучем и грубом человеке в эту минуту.
- Вот видишь? – проговорил он ей. - А ты боялась.
Они встали на колени перед иконами и долго молились. Потом отец посмотрел на сына, подмигнул ему и спросил:
- Ну, Алексей, пойдёшь сегодня гулять?
Алёшка не поверил своим ушам.
- А рази ноня тепло? – недоверчиво промямлил он.
- Ноня тепло! – улыбнулся отец. – Апосля метелей всегда тепло, сынок! Мы с тобой бабу снежную слепим вон там под окнами. Снегу намело…
- Сперва поешьте! – засуетилась по привычке мать. - А потом и лепить будете!
Жизнь пошла своим чередом.
Вадим Редин