НАРОД НЕ ПОМНЯЩИЙ СВОЕГО ПРОШЛОГО - НЕ ИМЕЕТ БУДУЩЕГО...
Иван Грозный ввел первый на Руси воинский устав
16 февраля 1571 года Иван IV Грозный подписал первый в истории России воинский устав — «Приговор о станичной и сторожевой службе». «Армия без устава — как человек без головы», — любят шутить военные. И это на самом деле так. В этом документе четко регламентирован порядок действий в любых ситуациях, установлены нормы несения службы, материального обеспечения. То есть все то, без чего современная армия существовать попросту не может.
И именно по указанию государя, такой документ был создан «воеводой от поля», князем Михаилом Воротынским. Это стало очередным этапом тотального реформирования российской армии, задуманной царем. В первую очередь направленным на повышение дисциплины войск, несущих стражу на рубежах нашей страны, которым в то время враги угрожали практически со всех сторон.
Согласно традиционному словарному определению «воинский устав — свод правил, регулирующих какую-либо отрасль жизни и деятельности Вооруженных сил». Из чего совершенно очевидно следует, что, пока нет самих вооруженных сил, то есть регулярной армии, нет и воинского устава. А значит, появление документа, регламентирующего деятельность армии, возможно только когда есть сама армия.
Получается, что точкой отсчета документальной истории русской армии — или по крайней мере русской пограничной стражи — нужно считать 16 февраля 1571 года. Именно в этот день русский царь Иван IV Грозный утвердил первый в российской истории воинский устав.
Назывался он «Боярский приговор о станичной и сторожевой службе» и пусть коротко, но всеобъемлюще описывал правила формирования, деятельности и контроля над пограничной стражей Руси.
Надо сказать, что Ивану Грозному страна досталась в непростое время, и вопрос формирования регулярной армии был не просто насущным — от него зависело само существование Русского царства. Прежняя система поместного войска, зависящего от возможностей вотчинников и потому представлявшего собой довольно разношерстное и по вооружению, и по боевым навыкам сообщество, уже не соответствовала вызовам времени. То же касалось и существовавшей к тому времени системы пограничной стражи.
Не случайно непосредственным поводом к появлению «Боярского приговора о станичной и сторожевой службе» стали возмутившие Ивана Грозного события осени 1570 года. Тогда от станичников, которые несли дозорную службу на дальних, прежде всего южных рубежах Руси, поступило сразу несколько сообщений о продвижении в сторону Москвы крупных сил крымских татар во главе с ханом Девлет-Гиреем. Опасаясь повторения весеннего разорительного нападения крымчаков, Иван Грозный возглавил оборонительный поход, который, однако, закончился ничем: выяснилось, что станичники попросту солгали — то ли приняв старые следы крымского войска за новые, то ли по другой причине.
«Стрельцы». Художник С.В. Иванов
Потратив вторую половину осени и весь декабрь на выяснение причин обмана, 1 января 1571 года, как сказано в летописи, «приказал государь, царь и великий князь Иван Васильевич, всеа Pycии боярину своему князю Михаилу Ивановичу Воротынскому ведати станицы и сторожи и всякие свои государевы полские службы». Говоря современным языком, Иван Грозный велел Михаилу Воротынскому — одному из самых опытных и известных воевод — провести ревизию системы пограничной стражи и дальнего обнаружения и привести ее в соответствие современным условиям. За что князь и взялся со свойственной ему энергией. Уже через неделю, как сообщает летописец, «по государеву, цареву и великаго князя приказу боярин, князь Михайло Иванович Воротынской говорил государевым словом в Розряде диаком Ондрею Клобукову с товарищи, что ему велел государь ведати и поустроити станицы и сторожи и велел доискатись станичных прежних списков».
А пока готовили списки и Воротынский их изучал, по всем южным рубежам России был отправлен приказ местным воеводам и станичным головам (то есть начальникам над станицами — дальними дозорами из числа воинов приграничных городов-крепостей) срочно ехать в Москву на, как бы выразились сегодня, совещание.
Время для встречи было выбрано самое что ни на есть верное: по традиции, в течение всей зимы крымчаки не ходили в набеги, а значит, можно было безболезненно «обезглавить» на время пограничные рубежи. Тем более что засиживаться в Москве станичным головам и пограничным начальникам не дали: срок сбора был определен с середины января по начало февраля. А уже 16 февраля 1571 года результат московского совещания — тот самый «Боярский приговор о станичной и сторожевой службе» — представили на утверждение царю. Документ потому и получил такое название, что был результатом (то есть «приговором») обсуждения, которое вели бояре, отвечавшие за станичную и сторожевую службу.
Начинался этот «Приговор» с такого текста, описывавшего историю его создания и основные задачи: «Лета 7079 Февраля в 16 д. по государеву, цареву и великаго князя Ивана Васильевича всеа Pycии приказу, боярин, князь Михайло Иванович Воротынской приговорил с детми боярскими, с станичными головами и с станичники о путивльских, и о тульских, и о рязанских, и о мещерских станицах и о всех украинных о дальных и о ближних и о месячных сторожах и о сторожех из котораго города к которому урочищу станичником податнее и прибыльнее ездити, и на которых сторожах и из которых городов и по скольку человек сторожей на которой стороже ставити, которые б сторожи были усторожливы от крымские и от ногайские стороны, где б было государеву делу прибыльнее и государевым украинам было бережнее, чтоб воинские люди на государевы украины войною безвестно не приходили, а станичником бы к своим урочищам ездити и сторожам на сторожах стояти в тех местех, которые б места были усторожливы, где б им воинских людей мочно устеречь».
Дальше шел собственно устав, то есть свод правил, определявших новую пограничную службу Руси. Главной ее задачей становилось создание и поддержание системы раннего предупреждения о нападении, чтобы «государевым украинам было бережнее, чтоб воинские люди на государевы украины войною безвестно не приходили». «Боярский приговор» также упорядочивал ведение пограничной службы, определял организацию, обязанности, места размещения и сроки выставления сторожевых застав («сторóж») и дозорных подвижных отрядов («станиц»). Где, как и каким сторожам и станицам надлежало размещаться, оговаривали приложения к «Боярскому приговору» — так называемые росписи. Согласно им на русских рубежах должны были действовать 73 сторожи, которые объединялись в дюжину сторожевых зон: «донецкие сторожи», «путивльские ближние сторожи», «сторожи из украинных городов», «мещерские сторожи» и т.д.
Примечательно, что «Боярский приговор о станичной и сторожевой службе» был, по сути, универсальным воинским уставом. Помимо определения системы организации службы, он содержал и указания по ее несению, и элементы того, что можно назвать боевым уставом, и даже прообраз устава дисциплинарного. Так, «Приговор» устанавливал меры наказания за ненадлежащее выполнение служебных обязанностей. Были они весьма суровыми: «А которые сторожи, не дождався собе отмены, с сторожи съедут, а в те поры государевым украинам от воинских людей учинитца война, и тем сторожем от государя, царя и великаго князя быти кажненым смертью». Если же смена не поспевала вовремя (срок каждой сторожи определялся в 15 дней), то с виновников опоздания взимался солидный штраф: «А которые сторожи на сторожах лишние дни за сроком перестоят, а их товарищи на обмену в те дни к ним не приедут, и на тех сторожех за ослушание имати тем сторожем, которые за них через свой срок лишние дни перестоят, по полуполтине на человека на день». Помимо суровых кар за ненадлежащее несение службы (вплоть до «быти казненным смертью»), в «приговоре» были также впервые четко прописаны обеспечение лошадьми и воинское довольствие. Причем в зависимости от места несения службы оно могло варьироваться.
По объему первый воинский устав пограничной службы России — и первый русский воинский устав вообще — был невелик: всего-то 14 рукописных листов, если не считать «Росписей». Чуть позже, 18 и 21 февраля и 5 марта 1571 года, были приняты дополнившие «Боярский приговор о станичной и сторожевой службе» еще три боярских приговора общим объемом 13 листов: «О Путивльских севрюках» (подряжавшихся на пограничную службу на Дону наемных воинах из Северской земли, нынешней Черниговской области), «О назначении мест, где стоять головам в поле» и «О выплате жалованья и возмещении убытков за сторожевую, станичную и полевую службу». Но эти 27 листов заложили основу настоящей системы пограничной службы, а если смотреть шире, то и системы русской регулярной армии вообще.
Спустя всего год(после внедрения "Устава...") новый набег крымских татар, грозивший уже самому существованию российской государственности, был остановлен во многом благодаря мужеству и воинскому умению «пограничных сторожей».
Они сумели вовремя предупредить государя о новой нависшей над Москвой опасности. Враг был встречен на подходе к столице и наголову разбит в кровавой битве при Молодях (сегодня это территория Чеховского района Московской области).
Трофеи взятые при Молодях к ногам Государя
И только благодаря усилиям, наверное, самого ославленного государя в истории реформированное русское войско смогло отбить страшный удар, грозящий стране возрождением ига. Именно там полки «опричных людей» и стрельцов вместе с поместной конницей покрыли себя неувядающей славой, поскольку, по самым скромным прикидкам, враг превосходил русское войско в полторадва раза. Правда, почему-то битва при Молодях, имевшая для нашей страны такое же значение, как битва за Москву 1941 года, сегодня известна мало. Может быть, потому что была выиграна «не тем» государем? А ведь тогда мы впервые показали, что можем воевать не только числом, но и умением.
Кстати, именно Иван Грозный создал первую в Европе единообразную военную форму — в нее были одеты стрельцы. То, без чего сегодня немыслима ни одна профессиональная армия мира. И все это произошло в той самой «дикой Московии», в которой, если следовать воспоминаниям наших западных «партнеров», люди мало чем отличались от диких зверей и нравом, и внешним видом.
P.S. Происходящее с нашей страной сегодня отчасти напоминает далекие времена царствования государя Иоанна. Конечно, с поправкой на три с половиной века, разделяющие нас. Крепнущая мощь государства, расширение территорий, реформирование армии. И все это на фоне обострившейся критики со стороны зарубежных держав, привыкших смотреть на «Московию» свысока, как на страну третьего мира.
НАРОД НЕ ПОМНЯЩИЙ СВОЕГО ПРОШЛОГО - НЕ ИМЕЕТ БУДУЩЕГО...
Иван Грозный ввел первый на Руси воинский устав
16 февраля 1571 года Иван IV Грозный подписал первый в истории России воинский устав — «Приговор о станичной и сторожевой службе».
«Армия без устава — как человек без головы», — любят шутить военные. И это на самом деле так. В этом документе четко регламентирован порядок действий в любых ситуациях, установлены нормы несения службы, материального обеспечения. То есть все то, без чего современная армия существовать попросту не может.
И именно по указанию государя, такой документ был создан «воеводой от поля», князем Михаилом Воротынским. Это стало очередным этапом тотального реформирования российской армии, задуманной царем. В первую очередь направленным на повышение дисциплины войск, несущих стражу на рубежах нашей страны, которым в то время враги угрожали практически со всех сторон.
Получается, что точкой отсчета документальной истории русской армии — или по крайней мере русской пограничной стражи — нужно считать 16 февраля 1571 года. Именно в этот день русский царь Иван IV Грозный утвердил первый в российской истории воинский устав.
Надо сказать, что Ивану Грозному страна досталась в непростое время, и вопрос формирования регулярной армии был не просто насущным — от него зависело само существование Русского царства. Прежняя система поместного войска, зависящего от возможностей вотчинников и потому представлявшего собой довольно разношерстное и по вооружению, и по боевым навыкам сообщество, уже не соответствовала вызовам времени. То же касалось и существовавшей к тому времени системы пограничной стражи.
Не случайно непосредственным поводом к появлению «Боярского приговора о станичной и сторожевой службе» стали возмутившие Ивана Грозного события осени 1570 года. Тогда от станичников, которые несли дозорную службу на дальних, прежде всего южных рубежах Руси, поступило сразу несколько сообщений о продвижении в сторону Москвы крупных сил крымских татар во главе с ханом Девлет-Гиреем. Опасаясь повторения весеннего разорительного нападения крымчаков, Иван Грозный возглавил оборонительный поход, который, однако, закончился ничем: выяснилось, что станичники попросту солгали — то ли приняв старые следы крымского войска за новые, то ли по другой причине.
«Стрельцы». Художник С.В. Иванов
Потратив вторую половину осени и весь декабрь на выяснение причин обмана, 1 января 1571 года, как сказано в летописи, «приказал государь, царь и великий князь Иван Васильевич, всеа Pycии боярину своему князю Михаилу Ивановичу Воротынскому ведати станицы и сторожи и всякие свои государевы полские службы». Говоря современным языком, Иван Грозный велел Михаилу Воротынскому — одному из самых опытных и известных воевод — провести ревизию системы пограничной стражи и дальнего обнаружения и привести ее в соответствие современным условиям. За что князь и взялся со свойственной ему энергией. Уже через неделю, как сообщает летописец, «по государеву, цареву и великаго князя приказу боярин, князь Михайло Иванович Воротынской говорил государевым словом в Розряде диаком Ондрею Клобукову с товарищи, что ему велел государь ведати и поустроити станицы и сторожи и велел доискатись станичных прежних списков».
Время для встречи было выбрано самое что ни на есть верное: по традиции, в течение всей зимы крымчаки не ходили в набеги, а значит, можно было безболезненно «обезглавить» на время пограничные рубежи. Тем более что засиживаться в Москве станичным головам и пограничным начальникам не дали: срок сбора был определен с середины января по начало февраля. А уже 16 февраля 1571 года результат московского совещания — тот самый «Боярский приговор о станичной и сторожевой службе» — представили на утверждение царю. Документ потому и получил такое название, что был результатом (то есть «приговором») обсуждения, которое вели бояре, отвечавшие за станичную и сторожевую службу.
Начинался этот «Приговор» с такого текста, описывавшего историю его создания и основные задачи: «Лета 7079 Февраля в 16 д. по государеву, цареву и великаго князя Ивана Васильевича всеа Pycии приказу, боярин, князь Михайло Иванович Воротынской приговорил с детми боярскими, с станичными головами и с станичники о путивльских, и о тульских, и о рязанских, и о мещерских станицах и о всех украинных о дальных и о ближних и о месячных сторожах и о сторожех из котораго города к которому урочищу станичником податнее и прибыльнее ездити, и на которых сторожах и из которых городов и по скольку человек сторожей на которой стороже ставити, которые б сторожи были усторожливы от крымские и от ногайские стороны, где б было государеву делу прибыльнее и государевым украинам было бережнее, чтоб воинские люди на государевы украины войною безвестно не приходили, а станичником бы к своим урочищам ездити и сторожам на сторожах стояти в тех местех, которые б места были усторожливы, где б им воинских людей мочно устеречь».
Дальше шел собственно устав, то есть свод правил, определявших новую пограничную службу Руси. Главной ее задачей становилось создание и поддержание системы раннего предупреждения о нападении, чтобы «государевым украинам было бережнее, чтоб воинские люди на государевы украины войною безвестно не приходили». «Боярский приговор» также упорядочивал ведение пограничной службы, определял организацию, обязанности, места размещения и сроки выставления сторожевых застав («сторóж») и дозорных подвижных отрядов («станиц»). Где, как и каким сторожам и станицам надлежало размещаться, оговаривали приложения к «Боярскому приговору» — так называемые росписи. Согласно им на русских рубежах должны были действовать 73 сторожи, которые объединялись в дюжину сторожевых зон: «донецкие сторожи», «путивльские ближние сторожи», «сторожи из украинных городов», «мещерские сторожи» и т.д.
Примечательно, что «Боярский приговор о станичной и сторожевой службе» был, по сути, универсальным воинским уставом. Помимо определения системы организации службы, он содержал и указания по ее несению, и элементы того, что можно назвать боевым уставом, и даже прообраз устава дисциплинарного. Так, «Приговор» устанавливал меры наказания за ненадлежащее выполнение служебных обязанностей. Были они весьма суровыми: «А которые сторожи, не дождався собе отмены, с сторожи съедут, а в те поры государевым украинам от воинских людей учинитца война, и тем сторожем от государя, царя и великаго князя быти кажненым смертью». Если же смена не поспевала вовремя (срок каждой сторожи определялся в 15 дней), то с виновников опоздания взимался солидный штраф: «А которые сторожи на сторожах лишние дни за сроком перестоят, а их товарищи на обмену в те дни к ним не приедут, и на тех сторожех за ослушание имати тем сторожем, которые за них через свой срок лишние дни перестоят, по полуполтине на человека на день».
Помимо суровых кар за ненадлежащее несение службы (вплоть до «быти казненным смертью»), в «приговоре» были также впервые четко прописаны обеспечение лошадьми и воинское довольствие. Причем в зависимости от места несения службы оно могло варьироваться.
Спустя всего год(после внедрения "Устава...") новый набег крымских татар, грозивший уже самому существованию российской государственности, был остановлен во многом благодаря мужеству и воинскому умению «пограничных сторожей».
Они сумели вовремя предупредить государя о новой нависшей над Москвой опасности. Враг был встречен на подходе к столице и наголову разбит в кровавой битве при Молодях (сегодня это территория Чеховского района Московской области).
Трофеи взятые при Молодях к ногам Государя
И только благодаря усилиям, наверное, самого ославленного государя в истории реформированное русское войско смогло отбить страшный удар, грозящий стране возрождением ига. Именно там полки «опричных людей» и стрельцов вместе с поместной конницей покрыли себя неувядающей славой, поскольку, по самым скромным прикидкам, враг превосходил русское войско в полторадва раза. Правда, почему-то битва при Молодях, имевшая для нашей страны такое же значение, как битва за Москву 1941 года, сегодня известна мало. Может быть, потому что была выиграна «не тем» государем? А ведь тогда мы впервые показали, что можем воевать не только числом, но и умением.
Кстати, именно Иван Грозный создал первую в Европе единообразную военную форму — в нее были одеты стрельцы. То, без чего сегодня немыслима ни одна профессиональная армия мира. И все это произошло в той самой «дикой Московии», в которой, если следовать воспоминаниям наших западных «партнеров», люди мало чем отличались от диких зверей и нравом, и внешним видом.
P.S.
Происходящее с нашей страной сегодня отчасти напоминает далекие времена царствования государя Иоанна. Конечно, с поправкой на три с половиной века, разделяющие нас. Крепнущая мощь государства, расширение территорий, реформирование армии. И все это на фоне обострившейся критики со стороны зарубежных держав, привыкших смотреть на «Московию» свысока, как на страну третьего мира.
ТОЛЬКО НЕ ВЫЙДЕТ !!!