Польский коридор или Зачем нам ехать в Польшу?

Владимир Бейдер
У русских отношение к Польше зачастую презрительное и высокомерно-снисходительное. Это - от перекорма классической русской литературой и от рецидивов советского имперского сознания. Этот взгляд на Польшу - свысока - так же неуместен, как высокомерие
по отношению к родителям. Грубо говоря, это наша родина, сынок. Потому что мы - русские евреи ашкеназского происхождения - на самом деле евреи польские. Евреи вообще появились в Российской империи в нагрузку к землям Польши, поделенной между великими державами. А Польша в то время была самой еврейской страной Европы, страной-убежищем.
Дело в том, что Эрец-Ашкеназ, давшая название нашему племени раньше, чем стала называться Германией, пыталась извести нас под корень дважды. Первая большая волна накатила на евреев Западной
Европы с Крестовыми походами – по дороге на войну за "гроб господен" в Иерусалиме, крестоносцы расправлялись с евреями по месту жительства.
А вторая действительно едва не превратила Западную Европу в "юден фрай" - Гитлер остался бы без работы. В середине XIV века в Европе разразилась эпидемия чумы, которая уполовинила население континента. И европейцы быстро разобрались, откуда на них такая беда - обвинили в распространении страшной заразы евреев. Их стали вдохновенно и повсеместно уничтожать. В Германии смерч не миновал ни одного города с еврейским населением. Было уничтожено более 300 общин. Как спастись, куда бежать? Туда, где охота на них ещё не велась. На восток, в Польшу, лишь недавно ставшую королевством со столицей в Кракове.
Польские короли в крестьянской стране стремились возродить города, разорённые татаро-монголами. Потому и были открыты границы перед пришлыми ремесленниками и торговцами. Польша стала страной-убежищем для гонимого племени. Там сформировалась крупнейшая
в мире еврейская община и оставалась таковой несколько веков.
А сегодня вы приедете в Краков - и вас пригласят на прогулку по "Кракову еврейскому"- по местам, где евреев больше нет. "Сначала евреи селились на этих улицах, а затем королевским указом им был отдан город Казимеж", - скажет экскурсовод. А вы подумаете: "Что ж евреям –то в Кракове не жилось? Какой вменяемый торговец поменяет большой город на маленький? Может, не сами они переселились за Вислу? Может выслали их туда?" Вы не поверите - так оно и было.
В 1495 году сбылась мечта краковян - евреев выгнали из города. Этому счастливому событию предшествовало несчастье - в июне 1494 года в Кракове случился большой пожар. Не все горожане растерялись – многие стали грабить еврейские лавки и дома, а заодно убивать и калечить их хозяев, насиловать женщин - погром есть погром. Особенно усердствовали немцы. Им евреи мешали больше всего, поскольку они занимались тем же -- ссудами, торговлей и ремёслами, а конкуренты никому не нужны.
Из Германии хлынул поток духовной литературы с описанием козней евреев, изобличающей этот мерзкий народ. Местные священники
быстро распознали тренд и в 1407 году один из них поведал миру, что евреи убили христианского младенца, чтобы на крови безгрешного замесить мацу, - и в Кракове произошел первый в Польше погром. Потом их повторяли по мере накопления еврейского добра и христианских долгов. Так, на основе интересов, формировалось отношение к евреям в благословенной стране-убежище .
Купцы подзуживали городскую голытьбу, та с готовностью зажигалась. Магистраты, идя навстречу пожеланиям граждан, вводили для евреев ограничения на торговлю, ремесла, владение недвижимостью. Католические иерархи требовали от королей введения дискриминационных мер. Короли, понимая, какая польза казне и двору от евреев, тем не менее в конце концов уступали. Так, уже в XIV веке началась практика введения в городах юридического статуса, называемого на латыни PrivilegiumdenontolerandisJudaeis, то есть привилегия нетолерантного отношения к евреям. Это давало право магистратам выселять евреев и не пускать их в города за исключением ярмарочных дней. После большого погрома 1495 года королевским указом было предписано выселить евреев из Кракова за Вислу, где в предместье Казимеж им определили на жительство квартал в четыре улицы, обнесли его стеной с тремя воротами. То есть понятно, что это было? Гетто. Вот что такое Казимеж - первое еврейское гетто в Польше. Но никто вам этого в сегодняшней Польше не скажет.
К началу Второй мировой в Кракове почти четверть населения составляли евреи. Их было больше половины среди врачей и юристов, им принадлежали самые процветающие бизнесы и самые красивые дома. Немцы взяли Краков в самом начале войны и первым делом устроили показательный погром. Губернатор Ханс Франк, впоследствии повешенный в Нюрнберге, поставил амбициозную задачу - сделать
этот город "самым чистым".
В марте 1941-го краковских евреев погнали из Казимежа в район Подгуже. Здесь было устроено одно из крупнейших и самых страшных в Европе гетто. В мае 1942 года начались депортации в лагеря смерти. Местом сбора, экзекуций и предварительных расстрелов служила площадь Згоды, что значит Согласия. После отправки очередного транспорта на площади оставались брошенные вещи, трупы и стулья
- их приносили для облегчения ожидания тем, кто не мог стоять, а
забирать уже было некому. Теперь на площади - памятник жертвам Холокоста: 70 стальных стульев - по одному на каждую тысячу уничтоженных краковских евреев.
Спастись удалось немногим. Кому-то - случайно, как 8-летнему Раймонду Либлингу, будущему кинорежиссёру, лауреату "Оскара" Роману Полански, которого отец вытолкнул за колючую проволоку. Кому-то - благодаря включению в "список Шиндлера": фабрика эмалированной посуды, конфискованная у еврея Натана Вюрцеля и доставшаяся Оскару Шиндлеру, была здесь, в Подгуже.
Фантастический успех фильма Спилберга создал новую отрасль краковского туризма. Восстановленную для съёмок "фабрику Шиндлера" сделали музеем. Площадь Согласия переименовали в Героев гетто. Мрачный район Подгуже стал посещаемым, а значит - и доходным. Евреи обеспечивали экономическое развитие Польши, когда они здесь были, и продолжают это делать, когда их здесь нет. И - тем, что их нет.
А почему нас там нет? Вроде бы понятно - Холокост. Из шести миллионов жертв "окончательного решения" половина - польские
евреи. Выжили лишь те, кто оказались в Советском Союзе (по Договору о ненападении между Германией и СССР(1939) восточная
Польша вошла в состав Украины и Белоруссии) и те немногие, кого
поляки спасли. Спасение евреев в Польше не было явлением массовым. Массовым было соучастие.
Отнюдь не случайно именно в Польше были размещены все нацистские лагеря смерти. Стратеги "окончательного решения", определяя места главных фабрик уничтожения, руководствовались двумя факторами - близостью "основного материала", чтобы далеко не возить, и традиционным антисемитизмом населения, чтобы "материалу" некуда было бежать. И расчёт оправдался. В некоторых гетто немцы не видели нужды даже ставить забор и охрану: евреи сами боялись выйти за территорию - их бы тут же убили вчерашние соседи. В некоторых местах некого было и в гетто собирать: жители сами расправились с евреями. Наиболее известный случай - погром в Едвабне под Белостоком. Но оно не было единственным местом, где евреев уничтожили ещё до того, как за дело взялись немцы. И Польша не была единственной страной, где это происходило. Так же вели себя во многих случаях и литовцы, и украинцы.
И всё же у польского антисемитизма были некоторые специфические особенности. Первое. Участие поляков в Холокосте базировалось прежде всего на корысти. Многие укрывали у себя евреев за мзду, а когда деньги и драгоценности "квартирантов" кончались, их сдавали немцам или убивали сами. Евреи старались спасти хотя бы детей и отдавали их в приличные семьи знакомых врачей и адвокатов со
всеми своими сбережениями. В сотнях случаев эти благодетели, прикарманив состояние уже сгинувших родителей, отводили детей в гестапо. Польские полицейские ревностно охотились за евреями - им полагалась треть от конфискованных ценностей. Сельские старосты легко собирали крестьян в рейды по розыску евреев. "Ополченцы" делили меж собой отнятое, а от властей получали хлеб, водку, сахар, деньги за каждую голову - кто ж откажется.
Второе. Поляки и после ухода нацистов продолжали сами очищать свою землю от евреев, возвращающихся домой из укрытий, лесов,
концлагерей, из СССР, где счастливцам удалось пережить ссылку в Сибири и Средней Азии и сталинские лагеря. К лету 1945-го на всю Польшу их было 55 500. И в народе разгорелось возмущение еврейским засильем. Ещё бы! Ведь то, что они здесь, таило в себе опасность. Имущество трёх миллионов польских евреев - от утвари до домов, магазинов, клиник, фабрик - досталось полякам. И что? Раньше
отнимали немцы, а теперь будут евреи? Вопиющая несправедливость!
По стране прокатилась волна погромов. В Жешуве, Кракове и самый страшный - в июле 1946 года в Кельце. Милиция и войска присоединились к погромщикам. Около полусотни погибших, включая беременных женщин и детей. Погромы шли и в поездах - евреев ссаживали на станциях и убивали, а то и просто сбрасывали на полном ходу. За два года погибло около тысячи человек. Столкнувшись с таким горячим приёмом на родине, евреи побежали прочь и навсегда.
В 1948 году разразившаяся в СССР антисемитская кампания против "безродных космополитов" перекинулась на подведомственную
Польшу. В Союзе началась "оттепель" - и выпущенный из тюрьмы глава
польских коммунистов Владислав Гомулка порадовал трудящихся шумной кампанией изгнания евреев с руководящих постов. Поднялась новая волна эмиграции - и к концу 50-х в стране осталось всего 30 000 евреев. Следующая волна - после победы Израиля в Шестидневной войне 1967 года. Гомулка объявил евреев "пятой колонной", и по всей стране начались публичные разоблачения сионистов. Благо границы были открыты - евреи снова побежали. В Израиле эту волну репатриации называют "алия Гомулки". К началу 70-х в Польше осталось 6000 евреев, по переписи 2002 года - чуть больше тысячи, то есть около нуля.
Страна, некогда сохранившая евреев Европы от исчезновения, демонстрирует ныне другой феномен: сохранение антисемитизма при отсутствии евреев. Сколько в Кракове евреев, точно не знает никто. Религиозной паре в нашей группе израильских журналистов повезло: они пришли в синагогу и попали на церемонию брит-милы новорожденного - первый брит за три года.
Евреев нет, а еврейское присутствие на каждом шагу. Вот Еврейская площадь, бывшая рыночная, где когда-то шойхеты забивали птицу. А вот восстановленные еврейские надписи на фасадах - вывески еврейских ремесленников, давно сгинувших в Треблинке, Освенциме или Подгуже. Вот еврейские рестораны - кошерные и не очень. Вот еврейский книжный магазин с дисками песен на идиш, путеводителиями по еврейскому Кракову, религиозная литература. Вот синагоги, ещё не ставшие музеями. Вот афиша концерта местных клейзмеров, где
в капеллах нет ни одного еврея. Вот еврейский молодёжный клуб - двор забит шумными американскими школьникам, которые приехали прикоснуться к корням.
В витринах каждой сувенирной лавки выставлены забавные фигурки евреев: черненькие, рыженькие, в шляпах, кипах, лапсердаках, жилетках, талесах, белых чулочках, с дудочками и скрипками,
молитвенниками и счётами. И каждый еврейчик зажимает в ладошке монетку в один грошик. Это такая польская примета: еврей с грошиком в доме - к деньгам.
Таков и есть настоящий образ еврея в сегодняшней Польше. Еврей - это не только прикольно, это - прибыльно. Еврейское наследие стало хорошим товаром, который пользуется спросом. Раз есть товар и спрос, естественно, что торгуют им поляки. Евреев - то нет. Если знать, как настойчиво и жестоко избавлялись поляки от своих евреев, не кажется ли несправедливым, что именно они оказались их наследниками?
Но тогда у меня вопрос к нам, евреям. А что сделали мы, чтобы
наследие великой ашкеназской культуры и уникальной истории стало для нас своим? Что знаем мы о своём прошлом и вечном? Как его храним, восстанавливаем, передаем детям? Кто из нас знает идиш, литературу на нём - хотя бы в переводах?
Отцы-основатели Израиля - сами выходцы из польских местечек, намеренно пропускали кошмарный галутный период нашей истории, чтобы в новой стране новый народ ощущал себя наследником царей и
воинов библейских времен, а не униженных местечковых евреев. Эта избирательная забывчивость тогда была оправданна и правильна. Для нашего поколения ни этих резонов, ни оправданий нет.
И пока мы не сделали ничего, чтобы это наследие стало своим, нечего сетовать, что его приватизировали другие. И нам будут скармливать наше национальное достояние адаптированное ими, перекроенное под их представления, искажённое на свой лад - еврейский лубок, карикатуру вместо портрета, фальшивку вместо подлинника. В чудесном Кракове вам предложат именно это.
Так что - не ехать? Наоборот! Поезжайте! Только знайте нечто большее, чем вам покажут и расскажут. Собственно, ради этого я и писал этот текст. Из Эрец-Ашкеназ в Эрец-Исраэль мы шли по польскому
коридору. Он всего лишь коридор, но протяжённостью в семь веков. В нём мы спаслись, в нём нас убивали. Он во многом сформировал нас. Жить в коридоре нельзя, а заглянуть можно. Здесь еще пылятся бабушкины сундуки. В этих сундуках наше прошлое, а они - в польском коридоре. Вот мы и едем в Польшу.
(сокр.)