Мескалито дух пейота: Агностические воззрения Р.

А. Уилсона.
Я не ставлю своей целью описывать те сорок пейотных сеансов яркой и сочной прозой. В шестидесятые годы сочинений такого рода в духе Олдоса Хаксли было более чем достаточно. В терминологии д-ра Тимоти Лири, каждое путешествие подразумевало трансмутацию сознания от “символьных” и линейных земных контуров нервной системы.
Самая странная сущность, с которой я контактировал на протяжении двадцати месяцев психоделических исследований, проявилась на следующий день после окончания пейотного путешествия. Я полол сорняки в огороде, когда мое внимание привлекло какое-то движение на соседнем кукурузном поле. Я глянул в том направлении и увидел танцующего зеленокожего человека с бородавками и остроконечными ушами. Скептик завороженно наблюдал за ним примерно с минуту, а затем Зеленокожий растаял в воздухе. “Просто галлюцинация…”.
Но я не мог его забыть. В отличие от стремительного метапрограммирования во время пейотного путешествия, когда ты не можешь быть уверен, что “реально”, а что — всего лишь метапрограммист, ведущий свою игру, этот опыт обладал всеми качествами живой реальности и отличался только интенсивностью.
Что ж, видеть я видел, но так ничего и не знал. Я испытывал раздражение, а не просветление.
Но оказалось, что это была не последняя встреча с тем особенным существом. Через пять лет, в 1968 году, Скептик прочитал книгу “Учения дона Хуана” Карлоса Кастанеды о традиционном мексиканском шаманизме и роли, которую играл в нем священный кактус. Кастанеда, антрополог, несколько раз видел того же самого зеленого человека, и дон Хуан Матус, шаман, сказал, что его зовут Мескалито.
Это был дух пейота. Но Материалист увидел его еще до того, как прочитал, как он выглядит. Материалист был сильно обескуражен.
Самое правдоподобное объяснение заключается в том, что Мескалито — это архетип коллективного бессознательного в юнгианском смысле. О нем рассказывали многие другие люди помимо Кастанеды и меня; у него всегда одинаковая зеленая бородавчатая кожа и он часто танцует.
Но смеем ли мы предполагать, что Мескалито может быть одним из “духов” растений, как всегда говорят о нем шаманы (а они знают его лучше)? Не правда ли, слишком глупое предположение для таких критически мыслящих умов, как наши? Однако, Парацельс, основатель современной медицины, верил в таких духов и утверждал, что часто с ними общался. Об этом также говорили немецкий поэт Гете и пионер органического земледелия Рудольф Штайнер. (Кстати, идеи Гете и Штайнера, некогда отвергаемые из-за их излишней мистичности, ныне серьезно рассматриваются многими экологами.
В ирландском фольклоре Мескалито выступает в облике гнома, отличающегося игривостью, плутовством.Во многих мифологических системах Мескалито принимает разный облик. На рисунке он изображен в том виде, как его описывают американские индейские шаманы и как выглядит Питер Пэн в коммерческой рекламе. Таким же предстает и м-р Спок в “Стар треке”. .
Необходимо подчеркнуть, что все наши впечатления и ощущения — касаются они Мескалито или кухонной табуретки, — прежде чем проявиться в нашем сознании, проходят через мириады нейро-химических процессов, которые протекают в нашем мозге. В момент сознательного распознавания отождествленный образ собирается в трехмерную голограмму, которую мы проецируем за пределы себя и называем “реальностью”. Мы чрезмерно скромны в оценке нашего собственного творчества, если говорить о любой из этих проекций буквально. Мы видим солнце “заходящим” на закате, но наука нас уверяет, что ничего подобного не происходит: есть лишь вращение Земли. Мы воспринимаем апельсин действительно оранжевым, хотя на самом деле он синий: ведь оранжевый цвет — это свет, отраженный от реального фрукта.
Джордж Вашингтон Карвер тоже заявлял о контактах с растительными духами, и то же самое говорил великий Лютер Бербанк. Томас Эдисон настолько не сомневался в их реальном существовании, что потратил многие годы, пытаясь разработать фотографический процесс, который сделал бы их видимыми.
Марсель Воджел (чья корпорация Воджел Люминисценс разработала краситель, применяемый во флюоресцирующих карандашах, и психоделические цвета, популярные в плакатном искусстве шестидесятых) в течение десяти лет занимался изучением растительного сознания. В одном эксперименте Воджел и группа психологов пытались сконцентрироваться на сексуальном образе, подключив растение к полиграфу, чтобы выяснить электрохимические реакции растения на мысли людей. Осциллографическая кривая реакции растения продемонстрировала типичное возбуждение. Воджел предполагает, что беседы о сексе могут “возбуждать” в атмосфере некую разновидность сексуальной энергии — что-то вроде “оргона” д-ра Вильгельма Райха. Если это так, то древние ритуалы плодородия, в которых люди вступали в половые сношения на свежезасеянных полях, и в самом деле могли стимулировать богатый урожай, а шаманы не так уж наивны, как нам хочется думать.
Мескалито может быть одновременно архетипом юнгианского коллективного бессознательного и антропоморфной человеческой перекодировкой устойчивого сигнала, который посылает “молекулярный разум” растительного мира. Естественно, что все шаманы в земледельческих обществах страстно стремились обрести дар декодирования таких оргономических, или нейроэлектрических, сигналов.
Иными словами, согласно этой модели, Мескалито — это генетический сигнал в нашем коллективном бессознательном, который активизируется при получении молекулярных “посланий” из растительного мира.
Этот шаманский вид избирательного “внимания”, или “особое восприятие”, в современном мире демонстрирует доктор Воджел, выступая с многочисленными лекциями перед аудиторией. Во время этих лекций он аккуратно “считывает” сигналы с растений. Это не более странно, чем избирательный йогический транс типичного городского жителя, благодаря которому он с полным безразличием и автоматизмом переносит немыслимый шум, столпотворение, нищету, неврозы, насилие, изнасилования, грабежи, несправедливость и эксплуатацию, “экранируя” все это и концентрируясь лишь на роботоподобном повторении отведенной ему роли в структуре улья. Таким образом, можно научиться принимать или игнорировать гораздо более широкий диапазон сигналов, чем представляется нейрологически неискушенному человеку.