Книготека

9 мая

Печка, печечка… (рассказ)



Ишь ты, ишь ты, за водой вышла! Евдокия притаилась в густых зарослях ирги – а в простонародье, корицы – и с любопытством наблюдала за новой соседкой. С городу приехала, два дня назад, а ничего еще не сделала! Дом не топлен стоит! Это в такую-то погоду! Отсырел поди. Видно, нахохлился, как сиротинушка брошенная. Евдокия с горечью вздохнула и оглянулась на свой. Не, у неё-то стоит всвет…

У колодца лязгнули вёдра, и Евдокия вернулась к предмету своего изучения. А худющая-то какая! Высоченная, вся в серёжках (Евдокия приметила большие кольцеобразные серьги у приезжей). И что их там, в городе, не кормят, что ли? Как она сейчас воду-то понесёт?

Евдокия сосредоточенно глядела, как соседка надевает ведро на крюк, открывает колодец, нагибается… Как бы сама туда не обернулась! Евдокия забеспокоилась.

Послышался плеск воды. Не утопила б ведро! Евдокия привстала на цыпочки и отодвинула мешавшую её обзору ветку. Недозрелые коричневые ягоды щёлкнули по лбу. А соседка тем временем достала уже ведро, убрала крюк, и, чуть качнувшись в левую сторону, приподняла свою ношу и понесла в дом. Ишь ты, ишь ты, несёт! Как бы не пролила по дороге! Тощая же, аж жуть! Евдокия, прижимая влажную листву корицы к прутьям, жадно смотрела в спину новосёлке.

Но вода была благополучно доставлена в дом. И входная дверь избы захлопнулась, лишив Евдокию дальнейшего просмотра и оставив любопытство не утолённым.

Что ж, если приезжая не идёт к ней, то Евдокия и сама в гости сходит. Надо ж знакомиться. Чай, теперь не чужие.

Евдокия выбралась из кустов, запахнула свою шерстяную кофту, поправила на голове платок, и решительно зашагала к соседскому двору. Калитка еле держалась на петлях, и когда гостья толкнула её, раздался протяжный печальный скрип. Запустение и общая неухоженность во дворе бросились Евдокии в глаза. Вот тут и траву надо скосить, и тропинку к дому поправить – ведь сбитая вся, неровная, заросшая снытью да мокрицей, и пенёк у колодца трухлявый убрать бы, и яблоньки-то все во мху, и сарайчик из потемневших от дождя досок сгорбился, наклонился как старичок к земле. Да и дом-то, дом стоит неприбранный, без ласки, без руки хозяйской…

Евдокия вошла в избу. От того, что на улице было много света, всё в доме показалось мрачным и необжитым. Пахнуло сыростью, стылым, непрогретым воздухом, нетопленной печкой. Э-эх, городские!.. А печь, печь-то заброшена стоит. Евдокия подошла к печечке и провела рукой по белёсой стенке – словно приласкала.

- Здравствуйте! – раздался голос за спиной у Евдокии.

- Здрасте, здрасте, - залепетала она, застигнутая врасплох и смущённая. И замолчала, разглядывая вблизи свою новую соседку, её коротко стриженые волосы, серые глаза, кольца в ушах и на пальцах, обтягивающая майку и летние бриджи цвета хаки. Ишь ты, разоделась не по погоде, комары да слепни ещё, поди, не скусали!

Соседка вопросительно смотрела на Евдокию.

- Так вы что-то хотели? – вежливо осведомилась горожанка.

- Я-то? – заторможенно переспросила Евдокия. – Я ничего… Это… познакомиться пришла… Тут, помню, Егор Матвеич жил, да как помер, его родственники скорей дом этот и продали…

- Я Настя. Теперь тут буду жить, - улыбнулась приезжая. – А вас как зовут?

- Меня-то?

- Да вы присаживайтесь, - Настя пододвинула Евдокии стул, а сама присела чуть поодаль, за столом.

- Евдокия Павловна, - представилась Евдокия, присаживаясь. – Значится, жить к нам приехали? – она оценивающе оглядела молодую горожанку.

- Да. А что? Вы против?

- Я? – оторопела Евдокия. – Я… да нет… только тут деревня…

- Вот-вот, я как приехала к вам сюда, мне сразу тут понравилось. Как выйдешь за деревню, холмы такие живописные, речка неторопливая, берёзки стоят, тонкие, прозрачные… Птички летают, щебечут… Вчера гуляла там по лугам, ромашки, полевые гвоздики, колокольчики… Прекрасный букет набрала. А запах какой? Густой, медовый, дышишь – не надышаться. А вид какой потрясающий с холма! Река – и закат в воде отражается. Словно само небо в этой реке купается!..

Евдокия глупо и польщённо улыбалась, будто слушала сказанную лично ей похвалу.

- Да, там дальше лесок у нас, туда и в грибы ходим, а за Сёмкино и в ягоды. В том году чернику все носили. Я и варенье наварила, и так с сахаром перетирала. Мужики на речке рыбу всё ловят. А у Никитичны, на том краю деревни, корова есть, доится хорошо, можно и молочка взять… Летом хорошо у нас. На лето же к нам только?

- Нет, я и на зиму.

Тут Евдокия растерялась и с явным недоверием посмотрела на новосёлку.

- Да, да, - подтвердила свои намерения Анастасия, - люблю зиму, снег, у меня и лыжи есть…

- Так в деревне не только лыжи нужны, - вздохнула Евдокия. – Тут снегу нароет так, что полдня лопатой разгребаешь его. А по ночам, бывает, волки ходют, воют под самыми окнами…

- Волки ходят? – заинтересовалась Настя. – Здорово! Надо будет собаку завести, чтоб не так страшно было…

- Хм, - Евдокия недоверчиво покосилась на соседку. – Холодно в избе зимой-то, топить надо, дровы наносить, воду…

- Да наношу. Не смотрите, что я худая, я сильная. Я трудностей не боюсь.

Евдокия изучающе рассматривала девушку.

- Я надолго сюда. Мне в город возвращаться некуда. Квартиру я там на целый год сдала.

- А родители что же?.. – осторожно спросила Евдокия.

- А, - махнула рукой Анастасия. – Они давно развелись, теперь у каждого своя семья.

Сердце Евдокии наполнилось доброй жалостью.

- Ну хоть доход есть… - пробормотала она. – А так-то без денег тяжко…

- Я фрилансер, - продолжила рассказывать о себе Настя. – Все, что мне нужно, это интернет. Я уже договорилась, сегодня мне кабель протянут.

- Фри… кто?

- Фрилансер. Я дома работаю, мне не нужно на работу ходить. Хотя, может, потом и у вас где-нибудь работа для меня найдётся.

Евдокия задумчиво кивнула.

- А еще я блог в интернете виду. О жизни деревенской буду рассказывать.

- Ага, - не слушая, кивнула Евдокия. – А что ж ты печку-то не стопишь? И её взгляд упал на холодную печь.

Анастасия тоже встала и подошла к печке.

- Ой, я тут хочу камин сделать. Красиво же… А для тепла отопление провести, котёл поставить… Вот ищу мастеров, вы не знаете?

- Камин? – переспросила Евдокия.

- Угу, - кивнула приезжая.

- Печку на камин поменять хочешь?!

- А что такое? Сейчас это модно…

- Ох уж эти модники! Развелось вас тут, всё готовы перекроить, перестроить. Разрушить – дело нехитрое.

Девушка сконфуженно молчала. Лёгкое непонимание сквозило в её взгляде.

- Не понимаешь меня? А я тебе скажу…

Евдокия решительно подняла голову и вся будто распрямилась, расправила плечи, встала на защиту чего-то своего, дорогого, бесценного.

- Нельзя печь рушить! – твёрдо заявила она. – Ты сказку хоть одну читывала? Помнишь, как в ней спасались от злодеев?

Девушка слегка пожала плечами.

- Через печку! – отчеканила Евдокия и приложила ладонь к печной стенке.

- Так то – сказки… - вздохнула Анастасия. – А мы уже в двадцать первом веке.

- Сказки, сказки… - ворчливо перебила её Евдокия. – Вот слушай мою быль.

Хуже сказки любой. Мамку мою ведь от смерти печка спасла. Это в войну было. Мамка моя малёхонькая была, годков семь где-то. Так вот однажды, когда она в школе была, въехала к ним, в школьный двор, машина. Увидали её ребятишки и врассыпную. Было тогда немцами так установлено, что ловили они детей да забирали их, кровушку выкачивали. Вот все и побежали прятаться. Мамка моя решила в окно сигануть. Да один фриц её заметил, позвал сотоварища – и за ней!..

…Бежит Тасютка, а сердце бешено колотится. И, кажется, вот сейчас ее догонят, вот сейчас тяжелая крепкая рука немецкого офицера упадёт ей на плечо, схватит за тонкую ткань платьица и потащит за собой как беспомощного щенка.

Бежит Тасютка, оглянуться боится. Слышит потому что, догоняют её фрицы. Ноги уже немеют от быстрого бега, дыхание сбивается. Вот-вот, и запутается она в траве, вот-вот и упадёт. Но мелькнула в придорожной траве узенькая тропка. И кинулась Тасютка по ней. Некогда было думать, куда она выведет. Только бы бежать, бежать, покуда хватит сил.

Бежит Тасютка, и вылетает она из высокой травы и путливой лозы к речке. А там – берег высокий, обрыв крутой, отвесный. Внизу – поток быстротечный, дна не сыщешь. Место тут опасное, страшное. Подошла она к самому краю. Туда-сюда взгляд её мечется. Где ж спастись? Слышно, уже совсем рядом слышно, как говорят о чём-то фрицы, пробираясь сквозь лозу к берегу. Вправо, влево метнулась Тасютка по берегу. Спрыгнуть страшно, шею сломать можно. Но если сейчас подбегут – прыгнет!

И вдруг видит чуть в стороне, ближе к кустам, стоит печка. Дом, видать, тут был да сгорел. А печка осталась, стоит вся в черных подтёках – как будто плачет. Вокруг брёвна обугленные валяются, над чёрной золой качают кроны сгорбленные яблони, словно кивают Тасютке: беги скорей сюда. И она стремглав ринулась к печке. Вот же чудо! Скорей отодвинула заслонку и забралась в тёмное холодное печное нутро. Заслонкой прикрылась. И прислонилась, вся дрожа, к стенке. А фрицы выбежали к реке, глядь-поглядь, не видят девчонки. Говорят что-то, руками машут. А Тасютка, замерев, на них сквозь тонкую щёлочку смотрит. Походили они, поискали в кустах, под обрыв посмотрели, да так и ушли ни с чем.

И тут Тасютку словно отпустило. И сердце забилось размеренно. И дрожь прошла. Будто пригрелась она в этой печечке. Но вылезти всё боялась. Так и просидела до вечера. А как вылезла, поклонилась печке в пояс, поблагодарила её…

Евдокия замолчала, переводя дух.

- А что потом? – с любопытством спросила Настя.

- Что потом? – хитро улыбнулась Евдокия. – А потом ходила моя мамка на то место ещё не раз, да печки-то там и не оказалось.

- В смысле? Разрушили?

- Нет. Весь берег она там прошла, всё кружила возле тропки той узенькой, а ни печища, ни обломков сгоревшей избы, ни печки как не бывало. И после войны она туда не раз ходила. Искала всё свою печку. Нет её там, будто и вовсе не было.

- Как же так? Откуда же она взялась?

- Говорят, стояли там, на отшибе, раньше хоромы. Но ни мамка моя, ни бабка его не застали. При царе ещё стоял...

- Загадочная история…

- А может всё врут. А мамка моя любила эти сказки, где печечка да яблоньки детишек от беды спасают. Говаривала, всё это правда, всё так и есть. Сходи сама на тот берег, место там красивое, особенное. Посмотри да мою историю вспомни. Там все заросло, конечно. Но если дом-то стоял, то печина останется. А нет её там, нет! – воскликнула Евдокия.

- Схожу, - воодушевилась Настя. – И в блог напишу ваш рассказ.

- Блок подождёт. А вот печка нет. Давай-ка я тебе её затоплю. Не умеешь, небось сама-то, вот на всякие камины и смотришь… Давай большой нож.

Настя покопалась в столе и вытащила здоровый тесак.

- Такой?

Евдокия согласно хмыкнула и принялась ловко нарезать полено на лучины. Когда несколько лучин было готово, она засунула поленья в топку, сложила лучинки, открыла нужные заслонки труб, потом потребовала спички и разожгла огонь. Прикрыла верхнюю дверцу, приоткрыла маленькую под ошёстком. Но огонь не хотел разгораться.

- Ну, что ты, что ты… - заворчала Евдокия. – Есть бумага? Дровы у тебя сырые.

Когда бумага была найдена, Евдокия сложила её в печь и подожгла. И снова повторила весь ритуал с дверцами.

- Смотри да запоминай, - указала она. – Тут надо трубы открыть, не забывай, а то весь дым в избе будет. Дверцу закрывай. А нижнюю не совсем. Чтоб тяга была.

Пламя тем временем перекинулось на поленья, зашипело, затрещало, загудело, замелькали в избе огненные отсветы. Повеселела печечка. Полегчало на душе у Евдокии. Все ж от печки идёт! Всё вокруг неё деется! Это же душа изобки, и пока горит она, пока согревает, и изба стоять будет!

Храни хозяин свой очаг, свою печку, береги её, и будешь ты спасён от любого лиха.

- Ой, спасибо вам, - Настя вдруг порывисто обняла Евдокию. – Что бы я без вас делала! – воскликнула девушка.

И Евдокия опять растерялась и покраснела.

- Да не за что. Пойду я. А печку не смей ломать, - сделала она наказ напоследок. – Она и тебя ещё когда-нибудь выручит.

---

Автор: Юлия Носова
Подпишитесь на Книготеку, чтобы не пропустить новые рассказы! https://ok.ru/knigoteka
Печка, печечка… (рассказ)
•

Комментарии