Нет, но с их помощью вместо миллиона рублей налогов можно заплатить всего 340. Так и сделал руководитель общественной организации азербайджанцев в Оренбурге. Начал незаконно добывать смесь песка и гравия и наладил поставки на местные заводы. Активисты возмущаются, а доход капает на счета. Ровшан Зульфигаров и его семья владеют несколькими участками земли. Там добывают смесь песка и гравия (ПГС) на продажу. Но дело в том, что участки предназначены для сельского хозяйства, а потому налог на них мизерный — 340 рублей. Если бы их зарегистрировали как промышленные, платить бы пришлось под миллион. Смесь поставляют на завод по производству бетона: тонна стоит 300–400 рублей. На рынке за неё платят 700. Активисты негодуют, снимают загрузку и погрузку на видео и говорят, что один из карьеров контролирует брат Ровшана. А недавно бизнес расширился до земель лесного фонда. Заявления в полицию не дают результата. Сам Зульфигаров уверяет: всё законно и есть нужные разрешения.
Могут ли камни платить налоги?
Нет, но с их помощью вместо миллиона рублей налогов можно заплатить всего 340. Так и сделал руководитель общественной организации азербайджанцев в Оренбурге. Начал незаконно добывать смесь песка и гравия и наладил поставки на местные заводы. Активисты возмущаются, а доход капает на счета.
Ровшан Зульфигаров и его семья владеют несколькими участками земли. Там добывают смесь песка и гравия (ПГС) на продажу. Но дело в том, что участки предназначены для сельского хозяйства, а потому налог на них мизерный — 340 рублей. Если бы их зарегистрировали как промышленные, платить бы пришлось под миллион. Смесь поставляют на завод по производству бетона: тонна стоит 300–400 рублей. На рынке за неё платят 700.
Активисты негодуют, снимают загрузку и погрузку на видео и говорят, что один из карьеров контролирует брат Ровшана. А недавно бизнес расширился до земель лесного фонда. Заявления в полицию не дают результата. Сам Зульфигаров уверяет: всё законно и есть нужные разрешения.