📚📖Мягкосердечный литератор Павел Васильевич принужден выслушивать длиннейшее драматическое сочинение, которое вслух зачитывает ему писательница-графоманка Мурашкина:

«— Вы не находите, что этот монолог несколько длинен? — спросила вдруг Мурашкина, поднимая глаза.
Павел Васильевич не слышал монолога. Он сконфузился и сказал таким виноватым тоном, как будто не барыня, а он сам написал этот монолог:
— Нет, нет, нисколько… Очень мило…
Мурашкина просияла от счастья и продолжала читать:
— „Анна. Вас заел анализ. Вы слишком рано перестали жить сердцем и доверились уму. — Валентин. Что такое сердце? Это понятие анатомическое. Как условный термин того, что называется чувствами, я не признаю его. — Анна (смутившись). А любовь? Неужели и она есть продукт ассоциации идей? Скажите откровенно: вы любили когда-нибудь? — Валентин (с горечью). Не будем трогать старых, еще не заживших ран (пауза). О чем вы задумались? — Анна. Мне кажется, что вы несчастливы“.
Во время XVI явления Павел Васильевич зевнул и нечаянно издал зубами звук, какой издают собаки, когда ловят мух. Он испугался этого неприличного звука и, чтобы замаскировать его, придал своему лицу выражение умилительного внимания.
„XVII явление… Когда же конец? — думал он. — О, боже мой! Если эта мука продолжится еще десять минут, то я крикну караул… Невыносимо!“
Но вот наконец барыня стала читать быстрее и громче, возвысила голос и прочла: „Занавес“.
Павел Васильевич легко вздохнул и собрался подняться, но тотчас же Мурашкина перевернула страницу и продолжала читать:
— „Действие второе. Сцена представляет сельскую улицу. Направо школа, налево больница. На ступенях последней сидят поселяне и поселянки“.
— Виноват… — перебил Павел Васильевич. — Сколько всех действий?
— Пять, — ответила Мурашкина и тотчас же, словно боясь, чтобы слушатель не ушел, быстро продолжала: „Из окна школы глядит Валентин. Видно, как в глубине сцены поселяне носят свои пожитки в кабак“».....
✍Антон Чехов. 📖 «Драма» .