10 апреля исполнилось бы 85 – кинорежиссеру, поэту, прозаику и публицисту Герману Гудиеву.
Лауреату Государственной премии имени Коста Хетагурова. Мастеру северокавказской кинодокументалистики. Выпускник ВГИКа, один из любимых учеников Романа Кармена, он оставил нам более 20 документальных кинолент, сценарии которых тоже всегда писал сам. И практически каждый из них, его фильмов, становился открытием для зрителя. А стихи, эссе, очерки Германа Гудиева (большинство из этих очерков составили впоследствии сборник "Вершины", удостоенный Госпремии имени Коста) на протяжении многих лет публиковались в газете «Северная Осетия» и журнале «Дарьял». Он был человеком широчайшего кругозора и ошарашивающей эрудиции, мастер слова, человек, не боявшийся выглядеть острым в суждениях, резким и "не таким, как все", во взглядах на мир, бесстрашным в творчестве – и ярким и независимым по жизни… Предлагаем нашим читателям и друзьям познакомиться с выставкой подготовленной к юбилею мастера сотрудниками Дигорской районной библиотеки. И вспомним его стихи... ОСЕТИНСКАЯ ГАРМОНЬ Осетинская гармонь – боль и месть Сырдона… Ты ее дыханьем тронь – и она застонет! Ты ее тоскою тронь – и она заплачет! Осетинская гармонь ничего не прячет! Осетинская гармонь – лучше нет подруги! Ты ее руками тронь – поцелует руки! В поцелуях пальцы рук… согревает душу каждый вздох и каждый звук, из нее плывущий… Осетинская гармонь согревает тело, как огонь над очагом – путника с метели… Вся Осетия поет или же рыдает, если сердце оплетет музыка родная! Если верные сердца нежно укачает без начала и конца светлою печалью… Если к счастью позовет через все несчастья! И сама в слезах замрет, чтобы отмечтаться… Отчего такой мотив, ласковый и долгий, словно едешь и молчишь ночью на дороге… Словно едешь на коне раненым абреком, тихо думаешь о ней, заезжая в реки… Осетинская гармонь – царственная бедность! Вижу – худ, но озарен бледный профиль деда… Вижу – голоден мой дед, как его собака, но крылат худой бешмет, а в глазах отвага! Вижу – дед не доживет и до свадьбы сына, втянут намертво живот, но в ручищах сила! Отчего мотив берет за душу и тащит, словно снова не растет ничего на пашне… Словно снова на аул рухнула лавина, белой смертью помянув грешных и невинных… Тонкоструйная моя в переливах песни, помяни, гармонь, меня отойду я если… Каждой раною души чувствую так много! Ты тащи меня, тащи по ножам живого! Я стерплю и смех, и стон, я люблю, страдая! Осетинская гармонь – девушка седая!..
ОЩУЩЕНИЕ ГОР Здесь тень орла к земле пригнула ветки, и дикий тур, захлебываясь, пьет и бездну неба, и свистящий ветер, и воду гор – холодную, как лед! Здесь нет земли – замерзший серый камень, над саклей рваный дым, в подвале – сыр, мука в мешке – бесценны даже граммы. В обмен на сыр мой предок привозил ее за сотни верст, и на дороге, где все грозит отнять твое добро, он полз в арбе – с горы трудней, чем в гору, чахоточный, с поломанным ребром… Он ждал удара справа, слева, сзади – абрек, лавина – гневен бог дорог, но он сидел прямой, как на параде, он лгать судьбе и случаю не мог! Он драться мог, освежевать барана, рубить нагорный лес, латать арбу… Безжалостно воспитанный горами, он воздавал почтение врагу! Еда и сон – казались высшим счастьем, но тратить время попусту нельзя. Он честью никогда нигде не клялся, но отводил при женщине глаза… И никогда не жаловался другу, родным своим, тем более – себе, хоть кашлял кровью в каменную руку, и так и умер, сидя на арбе…
10 апреля исполнилось бы 85 – кинорежиссеру, поэту, прозаику и публицисту Герману Гудиеву.
Лауреату Государственной премии имени Коста Хетагурова. Мастеру северокавказской кинодокументалистики.
Выпускник ВГИКа, один из любимых учеников Романа Кармена, он оставил нам более 20 документальных кинолент, сценарии которых тоже всегда писал сам. И практически каждый из них, его фильмов, становился открытием для зрителя.
А стихи, эссе, очерки Германа Гудиева (большинство из этих очерков составили впоследствии сборник "Вершины", удостоенный Госпремии имени Коста) на протяжении многих лет публиковались в газете «Северная Осетия» и журнале «Дарьял». Он был человеком широчайшего кругозора и ошарашивающей эрудиции, мастер слова, человек, не боявшийся выглядеть острым в суждениях, резким и "не таким, как все", во взглядах на мир, бесстрашным в творчестве – и ярким и независимым по жизни…
Предлагаем нашим читателям и друзьям познакомиться с выставкой подготовленной к юбилею мастера сотрудниками Дигорской районной библиотеки. И вспомним его стихи...
ОСЕТИНСКАЯ ГАРМОНЬ
Осетинская гармонь –
боль и месть Сырдона…
Ты ее дыханьем тронь –
и она застонет!
Ты ее тоскою тронь –
и она заплачет!
Осетинская гармонь
ничего не прячет!
Осетинская гармонь –
лучше нет подруги!
Ты ее руками тронь –
поцелует руки!
В поцелуях пальцы рук…
согревает душу
каждый вздох
и каждый звук,
из нее плывущий…
Осетинская гармонь
согревает тело,
как огонь над очагом –
путника с метели…
Вся Осетия поет
или же рыдает,
если сердце оплетет
музыка родная!
Если верные сердца
нежно укачает
без начала и конца
светлою печалью…
Если к счастью позовет
через все несчастья!
И сама в слезах замрет,
чтобы отмечтаться…
Отчего такой мотив,
ласковый и долгий,
словно едешь и молчишь
ночью на дороге…
Словно едешь на коне
раненым абреком,
тихо думаешь о ней,
заезжая в реки…
Осетинская гармонь –
царственная бедность!
Вижу – худ, но озарен
бледный профиль деда…
Вижу – голоден мой дед,
как его собака,
но крылат худой бешмет,
а в глазах отвага!
Вижу – дед не доживет
и до свадьбы сына,
втянут намертво живот,
но в ручищах сила!
Отчего мотив берет
за душу и тащит,
словно снова не растет
ничего на пашне…
Словно снова на аул
рухнула лавина,
белой смертью помянув
грешных и невинных…
Тонкоструйная моя
в переливах песни,
помяни, гармонь, меня
отойду я если…
Каждой раною души
чувствую так много!
Ты тащи меня, тащи
по ножам живого!
Я стерплю и смех, и стон,
я люблю, страдая!
Осетинская гармонь –
девушка седая!..
ОЩУЩЕНИЕ ГОР
Здесь тень орла к земле пригнула ветки,
и дикий тур, захлебываясь, пьет
и бездну неба,
и свистящий ветер,
и воду гор – холодную, как лед!
Здесь нет земли – замерзший серый камень,
над саклей рваный дым,
в подвале – сыр,
мука в мешке – бесценны даже граммы.
В обмен на сыр мой предок привозил
ее за сотни верст,
и на дороге,
где все грозит отнять твое добро,
он полз в арбе –
с горы трудней, чем в гору,
чахоточный, с поломанным ребром…
Он ждал удара справа, слева, сзади –
абрек, лавина –
гневен бог дорог,
но он сидел прямой, как на параде,
он лгать судьбе и случаю не мог!
Он драться мог,
освежевать барана,
рубить нагорный лес,
латать арбу…
Безжалостно воспитанный горами,
он воздавал почтение врагу!
Еда и сон – казались высшим счастьем,
но тратить время попусту нельзя.
Он честью никогда нигде не клялся,
но отводил при женщине глаза…
И никогда не жаловался другу,
родным своим, тем более – себе,
хоть кашлял кровью в каменную руку,
и так и умер,
сидя на арбе…