Вагон-лавка Киевского ТЕПЕО в течение четырех месяцев привозила только одно пиво. (Из письма корреспондента) Вагон-лавку на станции ждали с нетерпением и дождались. Она приехала, и железнодорожники кинулись к ней толпой. — Сподобились... Первое, что бросилось в глаза обитателям станции — это лозунг на стене вагона: «Неприличными словами не выражаться». А под ним другой: «Лицам в нетрезвом состоянии ничего не продается». — Здорово! — изумились железнодорожники. — Ишь, какие лозгуны пошли. Раньше все, бывало, писали «Укрепляй кооперацию», ...или так: «Советская кооперация спасает, как ее... ситуацию, что ли...» Или еще что-нибудь ученое... А теперь просто. — Стало быть, укрепили! — И, значит, не выражаться матерным образом. — Пивом, братцы, запахло! Не пойму откуда? — От Еремкина пахнет, он только что с мастером полдюжины раздавил. Дверь вагона открылась, и выглянул гражданин кооперативного вида. — Не напирайте, гражданьчики, — попросил он, и от слов его ударила в воздухе столь приятная струя, что Еремкин вместо того, чтобы спросить: «Сапоги есть?» спросил: — Вобла есть? — Как же-с, любительская, — радостно ответил коопспец. — Ситцу бы мне. — Ситцу, извиняюсь, нету. — Сарпинка, может, есть? — Сарпинки нету, извиняюсь. — Бязь? — Нету бязи, извиняюсь. — Так что ж есть из материи? — Пиво бархатное, черное. — Хо-хо! Позвольте мне полдюжинки. — Сапоги почем? — Сапог, извините, нету... Чего-с? Керосин? Не держим. Газолин не держим. Вместо газолина могу предложить вам, тетушка, «Стеньку Разина» или «Красную Баварию». — На что мне твой Разин! Мне для примуса. — Для примусов ничего не держим. — Что ж вы, черти полосатые! — Попрошу вас, бабушка, не выражаться по матушке. — Взять бы эту бутылку да по голове ваших кооператоров. Тут ждешь товару, а они пойла привезли... — Пивка позвольте две дюжины. — Горошку нет ли? — Пивка! — Пивка! — Пивка! — Пивка! — Пивка! — Пивка! * * * Вечером, когда станция утонула в пиве по маковку, единственно трезвый корреспондент сидел и при свете луны (в лампу нечего было налить) писал в «Гудок»: — От имени служащих нашей станции М-К-Вор. ж. д. и косвенно от имени линии прошу «Гудок» понудить спящий учпрофсож-5 и правление кооператива выехать на линию с продуктами. В противном случае выходим из добровольного членства кооперации. Жирная луна сидела на небе, и казалось, что она тоже выпила и подмигивает. Михаил Б. Примечания «Гудок», 17 августа 1924 г.
НАШИ ЛЮДИ
:★★★★ ★★★★
Пивной рассказ
Вагон-лавка Киевского ТЕПЕО в течение четырех месяцев привозила только одно пиво. (Из письма корреспондента)
Вагон-лавку на станции ждали с нетерпением и дождались. Она приехала, и железнодорожники кинулись к ней толпой.
— Сподобились...
Первое, что бросилось в глаза обитателям станции — это лозунг на стене вагона: «Неприличными словами не выражаться».
А под ним другой: «Лицам в нетрезвом состоянии ничего не продается».
— Здорово! — изумились железнодорожники.
— Ишь, какие лозгуны пошли. Раньше все, бывало, писали «Укрепляй кооперацию», ...или так: «Советская кооперация спасает, как ее... ситуацию, что ли...» Или еще что-нибудь ученое...
А теперь просто.
— Стало быть, укрепили! — И, значит, не выражаться матерным образом. — Пивом, братцы, запахло! Не пойму откуда?
— От Еремкина пахнет, он только что с мастером полдюжины раздавил. Дверь вагона открылась, и выглянул гражданин кооперативного вида.
— Не напирайте, гражданьчики, — попросил он, и от слов его ударила в воздухе столь приятная струя, что Еремкин вместо того, чтобы спросить: «Сапоги есть?» спросил:
— Вобла есть?
— Как же-с, любительская, — радостно ответил коопспец.
— Ситцу бы мне.
— Ситцу, извиняюсь, нету.
— Сарпинка, может, есть?
— Сарпинки нету, извиняюсь.
— Бязь?
— Нету бязи, извиняюсь.
— Так что ж есть из материи?
— Пиво бархатное, черное.
— Хо-хо! Позвольте мне полдюжинки.
— Сапоги почем?
— Сапог, извините, нету... Чего-с? Керосин? Не держим. Газолин не держим. Вместо газолина могу предложить вам, тетушка, «Стеньку Разина» или «Красную Баварию».
— На что мне твой Разин! Мне для примуса.
— Для примусов ничего не держим.
— Что ж вы, черти полосатые!
— Попрошу вас, бабушка, не выражаться по матушке.
— Взять бы эту бутылку да по голове ваших кооператоров. Тут ждешь товару, а они пойла привезли...
— Пивка позвольте две дюжины.
— Горошку нет ли?
— Пивка!
— Пивка!
— Пивка!
— Пивка!
— Пивка!
— Пивка!
* * * Вечером, когда станция утонула в пиве по маковку, единственно трезвый корреспондент сидел и при свете луны (в лампу нечего было налить) писал в «Гудок»:
— От имени служащих нашей станции М-К-Вор. ж. д. и косвенно от имени линии прошу «Гудок» понудить спящий учпрофсож-5 и правление кооператива выехать на линию с продуктами. В противном случае выходим из добровольного членства кооперации.
Жирная луна сидела на небе, и казалось, что она тоже выпила и подмигивает.
Михаил Б. Примечания «Гудок», 17 августа 1924 г.