В искусстве попрошайничества наша собака Джесси достигла таких вершин, о которых любой профессиональный нищий мог бы только мечтать.

Сразу скажу, мы кормим её хорошо. От пуза. Фарш, сахарные кости с мясом, каша, требуха, творог, яйца и прочее, что едят порядочные животные на натуральной пище. Но. Но. Кто бы что ни говорил, а в чужом рту всё вкуснее.
У неё есть три любимых предмета обожания. Это паштет с блином, ливерная колбаса максимально эконом класса, чем дешевле, тем лучше, а так же мороженое. И вот как семья сядет за стол, у собаки случается приступ. Она последовательно требует делиться. А, ещё, забыла совсем. Ещё она до икоты любит сухари с изюмом.
Так вот, вначале идёт самое слабое звено. Папенька. Джесси даже не церемонится, приходит под руку, сует туда чёрный мокрый нос, толкает его и намекает, мол, старый, ты чо, ты меня принёс? Принёс. Стало быть должок. И лапой по нему стук-стук. Папенька тает и отдаёт доляну малую. И так пока у него всё не закончится. Потом он возмущается и собаку убеждает, что еда закончилась. Вся. Вот вся. А чай собака не пьёт. Потому что она в душе восточный человек и предпочитает кофе.
Потом идёт Артём, он же Бублик. У Артёма бесцеремонно отжимается то, что отжимается. Если я не смотрю. Если я смотрю, то собака просто сидит рядом и пасёт пока я отвернусь. И быстро хватает что успеет. Бублик возмущается и орёт. А всё, а это Спарта, сынок. Кто успел тот и съел.
Потом идёт Алёна. Тут собака знает, что старший лысый щенок у мамы принципиальный. У старшего лысого щенка просто не попросишь и не отнимешь. Надо подойти, сесть, дать лапу, потом вторую, потом лечь, потом выполнить команду сидеть, молодец, а уже потом влезть на коленки и сожрать из тарелки остатки ужина. И уже под столом, облизываясь, слушать кто у нас нехорошая собака и как ей не стыдно. И молча выражать глазами, что никак ей не стыдно. Никак. Ваще никак.
Потом идёт задача со звёздочкой. Мама. У мамы просить нельзя. Надо тихо ждать. Сидеть в полуметре и смотреть маме в желудок, куда мама бодрых размеров роняет еду. И только когда она, мама эта, посмотрит на собачку и скажет можно, то подойти, ласково облизать руки, ноги в тапках, заглянуть в душу, и ещё раз посмотреть. Если мама улыбается, и говорит можно, то еду срочно сожрать, если мама улыбается и протягивает кусок, но говорит "моё", то нельзя. Это мамино. Мама может сунуть в морду и сказать шёпотом "моё", значит надо быстро отойти и лечь. И ждать, когда мама откусит и даст. Это называется субординация. Потом долго целовать маму. Под крики домашних, что это не честно. Ну и что что не честно, зато мама довольна. Ага. Нет, я её не бью и никогда не била. Вот шах вам и мат, кинологи. Ага.
(с) Анна Теллер
#рассказы
Фото: Терон Хамфри