Сегодня мы с мамой покупали в ветеринарной аптеке капли для маминого и кота и для моей кошки. Для кота и кошки в одном лице, довольно бесстыжем усатом наглом и очень привлекательном лице. То есть, морде. В полоску… Девять месяцев назад я подарила родителям котенка лесной дикой кошки. Продавец, принимая круглую сумму, перевернул котяшку пузиком вверх и, одобрительно кивая головой, с уважением сказал: -- Кооот! Котиище! Ого! Будете еще гордиться! Кошки в очереди друг друга затопчут. Котенок красавец, в леопардовых пятнах, с тигриными полосками на морде, голове и хвосте, с намечающимися кисточками на ушках, с пушистым мягким пузом и корявыми тонкими лапами был беспомощный нежный и застенчивый. Но моя мама свое дело знала четко: в считанные дни она своей добротой, лаской и любовью его полностью растлила. Кот быстро осознал, как ему круто подфартило, какое привалило ему счастье в виде этой приятной интеллигентной дамы, его хозяйки и доброго седого дедушки, его хозяина, и стал лазить на стол, воровать все, что плохо лежит, освоил все плоскости от пола до потолка (за что тут же получил прозвище «Кот вертикального взлета»), научился открывать холодильник, прятаться в шкафах и верещать оттуда, забираться в немыслимые углы под ванной, под мойкой в кухне, ночью играл и не давал спать хозяевам и лакал оливковое масло прямо со сковороды. Потом совершенно разошелся и раскомандовался: орал, требовал, бушевал, кусался исподтишка и очень больно. Правда, был аккуратен, что касается гигиены, терпеливо сносил мытье под душем, умилительно и бесконтрольно сладко спал на спине морской звездой.
Неделю назад я пришла к ним в гости, и мама поставила вопрос, загнавший меня в тупик: -- А, слушай, где у Скрябочки это… ну, эти…… ну такое, ну круглое, две… два…? -- Чего две у Скрябина, мама? Два?! -- Ну то, чем надо гордиться. Ну, Фаберже! – выдохнула мама и смутилась. -- А-а-а? – догадалась я,-- ну, там… где-то… под этим… Ну, так продавец же сказал – ого! -- Ну что ты? Какое ого? У других котов – я видела, такооое, такииие… эти… две.. два…(Надо знать мою интеллигентную маму, этот разговор ей очень трудно дался). А у нашего Скрябина как-то… ну… как-то… Ну нету никакого ого! Даже ни чуть-чуть. Какая там гордость? Стыд один… Я поймала кота и заглянула. С тех пор, как мы заглядывали туда с продавцом, который уверял, что эти… ну… два… две... они – налицо, верней, под хвостом, и ого! с тех пор эти.. ну… две… два… Они… растворились. Кот Скрябин, Скрябчук, Скряба, а по паспорту Скрябин Тигрисс Второй оказался кошкой. -- Мама, Скрябин – кошка. --Неет!.. -- Да. -- Кошка?! – побледнела мама, -- Мой Скрябин кошка? Он – она?! Я помню, мама предупреждала, мама просила, что только не кошку, нет, кошку – нет и нет! Ни за что. Все, что угодно, но не кошку. Только не кошку! Только чтоб был кот. КОТ!.. КА О ТЭ! -- Уууужас… - прошептала мама, -- я этого не выдержу… Я же любила в нем кота… Раз… Два… Пятнадцать… Тридцать… Я капала маме корвалол.
Так, по моей милости в маленькой уютной квартире вместо любимого, единственного в мире кота вдруг появилась ненавистная кошка. Подлая коварная кошка, кусачая, вороватая. Кошка, которая игнорировала дорогущие когтеточки, испортила обои и погрызла подлокотники кресел. Кошка, которая в перспективе должна была принести гроздь котят, за которыми надо будет ухаживать и пристраивать их в хорошие руки. --Н-нееет! -- Мама заломила руки и разрыдалась: --Я любила в Скрябине котика, я прощала Скрябину все. Все то, что можно простить только котику, а кошке – никогда. Я не хочу кошку, верните мне моего котика… Верните мне Скрябина! Я не буду любить эту незнакомую кошку, я не могу ее любить, хоть она и композитор!!! А несчастный композитор, кстати, еще за два дня до выяснения, видимо что-то почувствовал и предвидя развязку, понуро возлег кучкой у входной двери словно чего-то ждал. От этого мама плакала еще горше: -- Он знает! Он знает, что я его не хочу… Ее… Ееооооо!!!Оооо!!! Ыыыыыы!!! Я чувствовала себя виноватой. И решила забрать Скрябина к нам – у нас большой дом, у нас полно животных, еще один – будет незаметно. Словом, я забрала все котовье приданое, его вещички, любимую игрушку -- удочку с крабом, с которой Скряба не расставался (лась). Его (ее) горшок, его (ее) кормушечку и поилочку, его (ее) щетки и шампунь и перевезла его (ее) к нам. В первый день он(а) сидел(а) под кроватью в спальне, страдал(а), не ел(а), не играл(а), не ходил(а), не вынюхивал(а). Мама в свою очередь ужасно страдала у себя дома. Вечером Скрябин вылезла из-под кровати, поела, умылась, повозилась с горшком, спустилась вниз, нашла в куче своего приданого в прихожей любимого краба и поволокла наверх вместе с удочкой. Потом улеглась в кресле на предусмотрительно расстеленной для нее белой подстилке и замурлыкала. Смирилась. На следующий день мама позвонила и робко стала умолять о свидании. Она пришла к нам, груженая сумками, как будто приехала к изголодавшемуся внуку в пионерский лагерь. В обеих сумках были гостинцы: куриная печенка, одноразовые пакетики с разными консервированными кошачьими обедами, коробка с сухим кормом «Нутра», красная бархатная мышка, серая вельветовая мышка, фетровая птичка с розовыми перышками, шелковая птичка с голубыми перышками, мышка в шарике, мячик с колокольцами внутри и три баночки натуральных сливок. Скрябин возлежали рядом с компьютером и изволили дремать после ужина. -- Скрябин!!! Маленький мой! Котеночек мой! – вскричала мама, прижимая руки к груди -- Как же ты исхудал, мой Скрябочка, мой Тигреночек!!! Скрябин приоткрыла глаза, вопросительно посмотрела на маму, презрительно фыркнула и спряталась за компьютерный стол. --Миленький мой, единственный, что же ты меня так плохо встречаешь? Ты на меня обиделся?! Ну иди же ко мне, мой мальчик, мой котик… -- молила мама, и строго мне: --Какую воду ты ему даешь? Свежую? С серебром?! Как часто ты его кормишь? Дробно? Четыре-пять раз? ---Мама, - сказала я ей осторожно, -- раз ты так тоскуешь, может, ты заберешь Скрябу назад? -- Кота – да. -- ??? --А кошку – нет… Скрябин опять презрительно фыркнула из-под стола. Мама всхлипывая, ушла домой. А сегодня мы покупали витамины в капельках. Для здоровой блестящей мерцающей шерстки. Я – своей кошке, мама – своему коту. И коту и кошке в одном лице… * * * Я им говорила, давайте ее стерилизуем. Но мама… Она у меня правозащитница. Она говорит, а ты кошку спросила? А может она хочет стать матерью?! -- А с котятами что будем делать? Мама вздрогнула и сказала, ну подожди, еще ведь не скоро, еще не пришла пора. Будем решать проблемы по мере их поступления. Пару дней назад утром на моем пороге стояла бледная испуганная мама: -- быстрей! побежали! Скрябин заболела! Спрашиваю, чем. Мама говорит, Скрябин сидит на горшке орлом по пятнадцать минут, отклячив хвостик. А взгляд у нее… И мама показывает на себе, как Скряба сидит, при этом мама рукой показывает Скрябинин хвостик и лицом показывает какой у Скрябы взгляд: сосредоточенный, неподвижный и глаза круглые-круглые как будто она проглотила палку твердой сырокопченой колбасы целиком. Ну я же специалист. И мама мне доверяет. Я кричу, немедленно отменяй сухой корм. Немедленно! Это у нее МКБ. Это МКБ!!! Ииииии…. – ужаснулась мама, -- тень страшного МКБ пробежала по маминому прекрасному лицу, -- что же делать, как же быть… Мы стали советоваться и –я же специалист -- решили поить Скрябу медвежьими ушками и кукурузными рыльцами, и я побежала в аптеку, и мы заварили травки, и стали остужать, и вдруг услышали протяжный утробный вой. Оказалось, это было не МКБ. Это было другое. Это было «Пришла_пора» и те проблемы, которые надо решать по мере поступления. Проблемы поступили. «Пришла_пора_она_влюбилась», причем влюбилась сразу по уши во ВСЕХ и во ВСЁ. Она ласково приставала к дедушке, она нагло преследовала маму, развратница пыталась снять на ночь голубя за окном, она робко и мечтательно заглядывала в глаза утюгу на гладильной доске, она делала кокетливые намеки всем диванным подушкам, она нагло и разнуздано донимала старое кресло и пыталась пристроиться под свернутый и сложенный в чехол английский плед. Время от времени она урчала и громко требовала, дайте не знаю что, но что-нибудь и побыстрей. Мама плакала и жалела Скрябин, а я помчалась к Фиме, к Сэру. Тот дал капли и велел капать. Обещал, что полегчает. Скрябин в отчаянии царапала себе лицо и рыдала: -- Вы звеееери, господа! И добавляла из Пушкина и так страдающей от сочувствия маме: -- Ах няня-няня… Кто-то посоветовал дать Скрябин сырого мяса. Мама, моя добрая мама, была готова догнать и завалить весь крупный рогатый скот Украины и Румынии, лишь бы Скрябин полегчало. Принесли парную телятину. Скрябин даже не взглянула, даже не понюхала. Она повела глазами и сказала: -- Полноте! До того ли мне… Сказала и куда-то пошла… -- Куда ты, -- с тоской позвала мама. -- Я к вам пишу… -- завыло в соседней комнате… -- Все! Ищи кота! – приказала мама и крикнула мне вслед в лестничный проем, что дает за Скрябин солидное приданое, только пусть предоставят кота из хорошей семьи. Отдельная тема, я как легендарная Ханума, моталась по квартирам, сваталась, намекала, сводничала, сулила и блудливо играла бровями. Короче, кто хотел нашу Скрябин, не подходил нам, а кого хотели мы, был красив толст мордаст, но совершенно бесполезен в нашем нелегком деле -- кастрирован. Мы продолжали давать Скрябин капли, бедняга Скрябин продолжала биться в истерике и вопить в окно юному воробью «вообрази, я тут одна…» ну «и молча гибнуть я должна» Ничего себе – молча… -- думал воробей. Позавчера рано утром я прибежала к родителям и застала нарядную маму в шляпке с похотливой Скрябин на руках в прихожей. -- Вы куда? – поинтересовалась я у подозрительной пары. -- Мы сходим… тут недалеко… Нам надо… -- забормотала мама -- Идем! Быстрей! Ыаааа!!! -- выла Скрябин и скребла мамино плечо. -- Не поняла, - куда это вы собрались? --Ну тут недалеко… Мы туда и назад… -- пряча глаза, ответила мама. -- Куда?! -- На помойку – смущенно призналась мама. -- Зачем?! – ужаснулась я -- Ну там… там же большой выбор. Там – коты… А потом сразу дадим ей глистогонное и прокапаем ей противоблошиное, искупаем… А что делать? Мне ее так жалко, так жалко… Мама вышла за порог, но, прожившая год в квартире и выходившая гулять только на балкон и то, у мамы на плече, Скрябин испуганно дернулась и вернулась назад в квартиру. -- Мама! – сурово констатировала я, -- ты и Скрябин собрались на панель. * Сегодня Скрябин целый день спала и ела. Ела и спала. Все. Пора отпустила.
Наши забавные животные
КОШКА ПО КЛИЧКЕ СКРЯБИН.
Девять месяцев назад я подарила родителям котенка лесной дикой кошки. Продавец, принимая круглую сумму, перевернул котяшку пузиком вверх и, одобрительно кивая головой, с уважением сказал: -- Кооот! Котиище! Ого! Будете еще гордиться! Кошки в очереди друг друга затопчут.
Котенок красавец, в леопардовых пятнах, с тигриными полосками на морде, голове и хвосте, с намечающимися кисточками на ушках, с пушистым мягким пузом и корявыми тонкими лапами был беспомощный нежный и застенчивый. Но моя мама свое дело знала четко: в считанные дни она своей добротой, лаской и любовью его полностью растлила. Кот быстро осознал, как ему круто подфартило, какое привалило ему счастье в виде этой приятной интеллигентной дамы, его хозяйки и доброго седого дедушки, его хозяина, и стал лазить на стол, воровать все, что плохо лежит, освоил все плоскости от пола до потолка (за что тут же получил прозвище «Кот вертикального взлета»), научился открывать холодильник, прятаться в шкафах и верещать оттуда, забираться в немыслимые углы под ванной, под мойкой в кухне, ночью играл и не давал спать хозяевам и лакал оливковое масло прямо со сковороды. Потом совершенно разошелся и раскомандовался: орал, требовал, бушевал, кусался исподтишка и очень больно. Правда, был аккуратен, что касается гигиены, терпеливо сносил мытье под душем, умилительно и бесконтрольно сладко спал на спине морской звездой.
Неделю назад я пришла к ним в гости, и мама поставила вопрос, загнавший меня в тупик:
-- А, слушай, где у Скрябочки это… ну, эти…… ну такое, ну круглое, две… два…?
-- Чего две у Скрябина, мама? Два?!
-- Ну то, чем надо гордиться. Ну, Фаберже! – выдохнула мама и смутилась.
-- А-а-а? – догадалась я,-- ну, там… где-то… под этим… Ну, так продавец же сказал – ого!
-- Ну что ты? Какое ого? У других котов – я видела, такооое, такииие… эти… две.. два…(Надо знать мою интеллигентную маму, этот разговор ей очень трудно дался). А у нашего Скрябина как-то… ну… как-то… Ну нету никакого ого! Даже ни чуть-чуть. Какая там гордость? Стыд один…
Я поймала кота и заглянула. С тех пор, как мы заглядывали туда с продавцом, который уверял, что эти… ну… два… две... они – налицо, верней, под хвостом, и ого! с тех пор эти.. ну… две… два… Они… растворились. Кот Скрябин, Скрябчук, Скряба, а по паспорту Скрябин Тигрисс Второй оказался кошкой.
-- Мама, Скрябин – кошка.
--Неет!..
-- Да.
-- Кошка?! – побледнела мама, -- Мой Скрябин кошка? Он – она?!
Я помню, мама предупреждала, мама просила, что только не кошку, нет, кошку – нет и нет! Ни за что. Все, что угодно, но не кошку. Только не кошку! Только чтоб был кот. КОТ!.. КА О ТЭ!
-- Уууужас… - прошептала мама, -- я этого не выдержу… Я же любила в нем кота…
Раз… Два… Пятнадцать… Тридцать… Я капала маме корвалол.
Так, по моей милости в маленькой уютной квартире вместо любимого, единственного в мире кота вдруг появилась ненавистная кошка. Подлая коварная кошка, кусачая, вороватая. Кошка, которая игнорировала дорогущие когтеточки, испортила обои и погрызла подлокотники кресел. Кошка, которая в перспективе должна была принести гроздь котят, за которыми надо будет ухаживать и пристраивать их в хорошие руки.
--Н-нееет! -- Мама заломила руки и разрыдалась: --Я любила в Скрябине котика, я прощала Скрябину все. Все то, что можно простить только котику, а кошке – никогда. Я не хочу кошку, верните мне моего котика… Верните мне Скрябина! Я не буду любить эту незнакомую кошку, я не могу ее любить, хоть она и композитор!!!
А несчастный композитор, кстати, еще за два дня до выяснения, видимо что-то почувствовал и предвидя развязку, понуро возлег кучкой у входной двери словно чего-то ждал. От этого мама плакала еще горше:
-- Он знает! Он знает, что я его не хочу… Ее… Ееооооо!!!Оооо!!! Ыыыыыы!!!
Я чувствовала себя виноватой. И решила забрать Скрябина к нам – у нас большой дом, у нас полно животных, еще один – будет незаметно.
Словом, я забрала все котовье приданое, его вещички, любимую игрушку -- удочку с крабом, с которой Скряба не расставался (лась). Его (ее) горшок, его (ее) кормушечку и поилочку, его (ее) щетки и шампунь и перевезла его (ее) к нам.
В первый день он(а) сидел(а) под кроватью в спальне, страдал(а), не ел(а), не играл(а), не ходил(а), не вынюхивал(а). Мама в свою очередь ужасно страдала у себя дома. Вечером Скрябин вылезла из-под кровати, поела, умылась, повозилась с горшком, спустилась вниз, нашла в куче своего приданого в прихожей любимого краба и поволокла наверх вместе с удочкой. Потом улеглась в кресле на предусмотрительно расстеленной для нее белой подстилке и замурлыкала. Смирилась.
На следующий день мама позвонила и робко стала умолять о свидании. Она пришла к нам, груженая сумками, как будто приехала к изголодавшемуся внуку в пионерский лагерь. В обеих сумках были гостинцы: куриная печенка, одноразовые пакетики с разными консервированными кошачьими обедами, коробка с сухим кормом «Нутра», красная бархатная мышка, серая вельветовая мышка, фетровая птичка с розовыми перышками, шелковая птичка с голубыми перышками, мышка в шарике, мячик с колокольцами внутри и три баночки натуральных сливок.
Скрябин возлежали рядом с компьютером и изволили дремать после ужина.
-- Скрябин!!! Маленький мой! Котеночек мой! – вскричала мама, прижимая руки к груди -- Как же ты исхудал, мой Скрябочка, мой Тигреночек!!!
Скрябин приоткрыла глаза, вопросительно посмотрела на маму, презрительно фыркнула и спряталась за компьютерный стол.
--Миленький мой, единственный, что же ты меня так плохо встречаешь? Ты на меня обиделся?! Ну иди же ко мне, мой мальчик, мой котик… -- молила мама, и строго мне: --Какую воду ты ему даешь? Свежую? С серебром?! Как часто ты его кормишь? Дробно? Четыре-пять раз?
---Мама, - сказала я ей осторожно, -- раз ты так тоскуешь, может, ты заберешь Скрябу назад?
-- Кота – да.
-- ???
--А кошку – нет…
Скрябин опять презрительно фыркнула из-под стола.
Мама всхлипывая, ушла домой.
А сегодня мы покупали витамины в капельках. Для здоровой блестящей мерцающей шерстки. Я – своей кошке, мама – своему коту. И коту и кошке в одном лице…
* * *
Я им говорила, давайте ее стерилизуем. Но мама… Она у меня правозащитница. Она говорит, а ты кошку спросила? А может она хочет стать матерью?!
-- А с котятами что будем делать?
Мама вздрогнула и сказала, ну подожди, еще ведь не скоро, еще не пришла пора. Будем решать проблемы по мере их поступления.
Пару дней назад утром на моем пороге стояла бледная испуганная мама: -- быстрей! побежали! Скрябин заболела! Спрашиваю, чем. Мама говорит, Скрябин сидит на горшке орлом по пятнадцать минут, отклячив хвостик. А взгляд у нее… И мама показывает на себе, как Скряба сидит, при этом мама рукой показывает Скрябинин хвостик и лицом показывает какой у Скрябы взгляд: сосредоточенный, неподвижный и глаза круглые-круглые как будто она проглотила палку твердой сырокопченой колбасы целиком.
Ну я же специалист. И мама мне доверяет. Я кричу, немедленно отменяй сухой корм. Немедленно! Это у нее МКБ. Это МКБ!!!
Ииииии…. – ужаснулась мама, -- тень страшного МКБ пробежала по маминому прекрасному лицу, -- что же делать, как же быть…
Мы стали советоваться и –я же специалист -- решили поить Скрябу медвежьими ушками и кукурузными рыльцами, и я побежала в аптеку, и мы заварили травки, и стали остужать, и вдруг услышали протяжный утробный вой.
Оказалось, это было не МКБ.
Это было другое. Это было «Пришла_пора» и те проблемы, которые надо решать по мере поступления. Проблемы поступили.
«Пришла_пора_она_влюбилась», причем влюбилась сразу по уши во ВСЕХ и во ВСЁ. Она ласково приставала к дедушке, она нагло преследовала маму, развратница пыталась снять на ночь голубя за окном, она робко и мечтательно заглядывала в глаза утюгу на гладильной доске, она делала кокетливые намеки всем диванным подушкам, она нагло и разнуздано донимала старое кресло и пыталась пристроиться под свернутый и сложенный в чехол английский плед. Время от времени она урчала и громко требовала, дайте не знаю что, но что-нибудь и побыстрей. Мама плакала и жалела Скрябин, а я помчалась к Фиме, к Сэру. Тот дал капли и велел капать. Обещал, что полегчает. Скрябин в отчаянии царапала себе лицо и рыдала: -- Вы звеееери, господа! И добавляла из Пушкина и так страдающей от сочувствия маме: -- Ах няня-няня…
Кто-то посоветовал дать Скрябин сырого мяса. Мама, моя добрая мама, была готова догнать и завалить весь крупный рогатый скот Украины и Румынии, лишь бы Скрябин полегчало. Принесли парную телятину. Скрябин даже не взглянула, даже не понюхала. Она повела глазами и сказала: -- Полноте! До того ли мне… Сказала и куда-то пошла…
-- Куда ты, -- с тоской позвала мама.
-- Я к вам пишу… -- завыло в соседней комнате…
-- Все! Ищи кота! – приказала мама и крикнула мне вслед в лестничный проем, что дает за Скрябин солидное приданое, только пусть предоставят кота из хорошей семьи.
Отдельная тема, я как легендарная Ханума, моталась по квартирам, сваталась, намекала, сводничала, сулила и блудливо играла бровями.
Короче, кто хотел нашу Скрябин, не подходил нам, а кого хотели мы, был красив толст мордаст, но совершенно бесполезен в нашем нелегком деле -- кастрирован.
Мы продолжали давать Скрябин капли, бедняга Скрябин продолжала биться в истерике и вопить в окно юному воробью «вообрази, я тут одна…» ну «и молча гибнуть я должна»
Ничего себе – молча… -- думал воробей.
Позавчера рано утром я прибежала к родителям и застала нарядную маму в шляпке с похотливой Скрябин на руках в прихожей.
-- Вы куда? – поинтересовалась я у подозрительной пары.
-- Мы сходим… тут недалеко… Нам надо… -- забормотала мама
-- Идем! Быстрей! Ыаааа!!! -- выла Скрябин и скребла мамино плечо.
-- Не поняла, - куда это вы собрались?
--Ну тут недалеко… Мы туда и назад… -- пряча глаза, ответила мама.
-- Куда?!
-- На помойку – смущенно призналась мама.
-- Зачем?! – ужаснулась я
-- Ну там… там же большой выбор. Там – коты… А потом сразу дадим ей глистогонное и прокапаем ей противоблошиное, искупаем… А что делать? Мне ее так жалко, так жалко…
Мама вышла за порог, но, прожившая год в квартире и выходившая гулять только на балкон и то, у мамы на плече, Скрябин испуганно дернулась и вернулась назад в квартиру.
-- Мама! – сурово констатировала я, -- ты и Скрябин собрались на панель.
*
Сегодня Скрябин целый день спала и ела. Ела и спала. Все. Пора отпустила.
(с)Марианна Гончарова
#РассказыОКошках