В просторной кухне Владимира Гаранина было жарко. Жар исходил и от духовки, в которой запекался уже покрывавшийся аппетитной корочкой гусь, и от плиты, где доваривалась картошка на пюре. Тридцатилетняя женщина, работавшая в доме Гаранина, шустро нарезала салаты, не забывая поглядывать на гуся в духовке. Работала она в этом доме уже давно, официально считаясь помощницей по хозяйству. В итоге она и готовила, и убиралась в просторном доме. А тут еще Гаранин собрался пристраивать второй этаж. Значит, работы прибавится.
Когда женщина устраивалась в этот дом немного побаивалась. О Гаранине говорили всякое. Сплетничали, что он быстр на расправу и жесток. Женщина рискнула устроиться к нему и не жалеет. Мужчина вполне адекватный, хотя и вправду строг. Строг, но справедлив, так считала она уже после первого года работы в этом доме. А его сын Ваня так и вовсе - добрейшей души человек.
Была когда-то у Гаранина ещё и дочь, но домработница не удостоилась чести её знать. И, видимо, к лучшему. Вроде бы Светлана была гулящая.
Женщина заправила салат и метнулась к духовке. Не передержать бы гуся. Сегодня такой ответственный день. Ваня приведёт знакомить с отцом свою невесту. Стол должен быть на высоте.
Домработница взяла полотенце и начала открывать духовку. И тут в доме со стороны гостиной послышался такой громкий рёв, что полотенце выпало из её рук. Кричал хозяин дома - Владимир Гаранин и, по всей видимости, орал он на сына. С сыном Владимир всегда был строг, но не настолько же! Женщина первый раз слышала, чтобы он так орал на Ваню.
Она достала противень с гусём и одним глазком решила посмотреть, что же там происходит, в чём так провинился перед папой Иван. Потихоньку женщина вышла в коридор и на цыпочках прокралась к гостиной. В стоявшее в коридоре зеркало ей было видно всё как на ладони, а слышно ещё лучше.
-Не бывать этому, - рычал Владимир, - если бы ты раньше мне сказал, что из себя представляет твоя так называемая невеста, я бы не затевал все это знакомство. Ты не женишься на ней, и это мое последнее слово.
-Еще как женюсь, папа! - двадцатипятилетний Иван расправил плечи и стоял перед отцом, как молодой петушок.
Взгляд парня был настолько твёрд, что Гаранин поразился. Неужели это Ваня так смотрит? Где его мягкий податливый сын? Куда делся? Когда, пару дней тому назад, Ваня сказал, что приведёт свою невесту Владимир был не против и лишних вопросов не задавал. Ваньке уже давно жениться пора. А какая разница, кто невеста? Главное, чтобы красивая была и внуков побыстрее нарожала. А из какой она семьи - это безразлично. Денег у Гаранина хватает. Но то, что сказал сын сегодня, повергло Владимира в шок. Оказывается, его избранница была на десять лет старше Вани и имела двоих детей-подростков. Вот что выбесило хозяина дома и почему он стал так орать на сына.
-Да ты рехнулся совсем, Ванька. Это взрослая женщина и большие дети. Разве кинется она тебе рожать?
-Нет, не кинется, - смело смотрел отцу в глаза Иван. - Мы с ней все обсудили. Дети нам пока не нужны. А может и вообще. Я не считаю, что самое главное это продолжение рода. Я буду воспитывать детей Ани.
-Воспитывать?!! Воспитывать, говоришь? Да как бы они сами тебя воспитывать не начали. Я смотрю, у вас с ними разница небольшая. Я запрещаю тебе жениться на этой Ане. Ты сегодня же разорвешь с ней всяческие отношения.
-Нет, папа, - спокойно говорил двадцатипятилетний парень, - не бывать этому. Мы с Аней уже подали заявление в ЗАГС. Мы поженимся с ней с твоего благословения, либо же без него. У меня своя жизнь и я не виноват в том, что случилось с твоей. Ты винишь себя за Свету, тоскуешь по Асе, поэтому и торопил меня с женитьбой. Что думаешь, я женюсь, нарожаю тебе кучу внуков, и это уменьшит твою боль? Я не собираюсь жить так, как нужно тебе. Я люблю Аню и буду с ней.
Гаранин задыхался от ярости. Сын стоял перед ним с расправленными плечами и невозмутимо смотрел в глаза. Первый раз в жизни Ваня проявил такую твердость. И, может быть, надо было поговорить с ним в этот момент как-то по-другому, но Владимир не мог удержать свою ярость.
-Если ты это сделаешь, ты мне больше не сын. Ты от меня ни копейки не получишь!
-Повторяешься, папа, - криво усмехнулся Иван. - Когда-то ты уже говорил подобные слова Свете. К чему это привело, ты помнишь? Кому было потом больнее всего? Но воля твоя, я сейчас пойду в свою комнату и соберу все самое необходимое. Мне не нужны твои деньги, я смогу обеспечить свою семью сам. У тебя есть время передумать и остановить меня. Если ты этого не сделаешь, то меня ты тоже больше не увидишь.
Иван вышел из гостиной спокойным, но немного деревянным шагом. Усмехнулся, увидев спрятавшуюся за углом домработницу, и свернул в свою комнату. Владимир Гаранин метался по гостиной, словно раненый тигр.
"Ванька сейчас уйдет. Нет, не посмеет! Может остановить? А если остановлю то, считай, что благословлю на этот брак."
Стоявшая за углом коридора домработница прижала ладонь ко рту. Сейчас произойдет что-то непоправимое. Владимир Петрович должен остановить своего сына!
Владимир Петрович этого не сделал. Иван собирался долго, минут двадцать. Может быть, специально тянул время, в надежде на то, что отец передумает. Но Гаранин так и не смог переломить свой характер.
В звенящей тишине дома громко хлопнула входная дверь. Пути к отступлению отрезаны. Иван ушел....
Бегая по комнате Гаранин спотыкнулся о ножку стола, яростно пнул ее и, плюхнувшись в кресло-качалку ручной работы, схватился за голову. В коридоре что-то скрипнуло. Гаранин прорычал:
-Да заходи уже, хватит там прятаться. Знаю, что подслушивала.
В гостиную бочком вошла домработница.
-Владимир Петрович, Ваня еще недалеко ушел. Давайте я его догоню, скажу, что вы передумали. Не по-людски это как-то.
-Не передумал я, - рычал Гаранин. - Ты же все слышала. Он женится на женщине, которая не собирается ему рожать. У неё уже есть дети. И что? Ради кого я старался, горбатился, рисковал своей жизнью, перегоняя автомобили в начале 90-х, открывал автосалоны? Ради чужих детей? Ничего, пусть поживёт без денег. Он ещё вернётся. Ванька вернётся, - говорил Гаранин, но сам себе не верил, вспоминая уверенный взгляд сына.
-Я там гуся из духовки достала, – тихонько сказала домработница.
-Нет аппетита. Забери все, что наготовила себе домой.
Оставшись абсолютно один в пустом доме, Гаранин сидел в кресле-качалке и потирал грудь в области сердца. Больно давило в груди, но куда сильнее была душевная боль. Еще пять лет назад у него было двое детей и была Ася. Ради Аси дедушка готов был свернуть горы и преподнести ей весь мир на блюдечке. А потом Светка его допекла. Когда он выгонял дочь из дома, ему и в голову не приходило, что она может поступить так. А с чего бы? Свете дочка никогда не была нужна. Взять её с собой она могла только с одной целью - досадить ему.
В первое время, после побега Светы, Гаранин не отчаивался. Казалось, он легко разыщет внучку. Не могли же они бесследно исчезнуть из города. Но время шло, а концов не находилось. Словно бы Света ни разу и нигде не засветила свои документы. Как такое было возможно Гаранин не понимал. В милиции у него были свои люди, но и они разводили руками.
Свету искали, хотя, как объяснил Владимиру знакомый из милиции, делать это были не обязаны. Совершеннолетняя женщина уехала из города, поругавшись с отцом, и забрала свою дочку. Все законно. Ее могли разыскивать только как без вести пропавшую. И все равно, не находилось никаких зацепок.
Даже через год после побега Светы Гаранин не терял надежды. А через полтора года ему позвонили из какого-то из города, находящегося очень далеко на юге, и сообщили, что молодая женщина была найдена на улице мёртвой. При ней были документы на имя Светланы Гараниной. Про маленькую девочку ему ничего не сказали.
В тот же день Гаранин купил билет на самолёт и полетел, всю дорогу молясь, чтобы с Асей было всё в порядке. От аэропорта до города из которого ему позвонили мужчина добирался на автобусе. И как же невыносимо тяжело дались ему эти полтора часа.
Владимира встретил мужчина в форме и повез в морг на опознание. Конечно, это была Света....
Как же сильно она изменилась за это время! Немыслимая худоба, чернота под глазами. Даже если Гаранину не сообщили бы, что Светлана скончалась от передозировки, это было и так понятно.
Именно тогда, в чужом городе, посередине мрачного помещения, где на оцинкованном столе лежала худенькая фигурка его дочери прикрытая белой простыней у Гаранины первый раз сжало в груди. Сжало так, что не хватало дыхания. Он не хотел плакать и вроде бы не делал этого, но соленые капли текли сами собой, попадая в рот.
Девочка, его маленькая девочка... Почему-то сейчас Гаранин не помнил Свету взрослой. Не помнил, как она напивалась, шлялась, хамила. Вспоминалась только маленькая шалунья со смешными косичками. Эти косички были смешными потому, что он не умел их заплетать, но так старался.
Сотрудник морга увидел, как отхлынула вся кровь от лица этого крупного, уверенного в себе мужчины и как непроизвольно стал потирать грудь отец потерявший дочь. Он быстро накинул простыню, закрывая лицо покойной и кивнул человеку в милицейской форме. Гаранина нужно было уводить. Его состояние напоминало начало сердечного приступа.
Сидя в кресле-качалке и также потирая грудь Гаранин вспоминал, как бушевал он тогда в чужом для него городе, пытаясь найти Асю. Он нашел даже наркоманов, с которыми провела последние недели своей жизни Света. В их присутствии она и передознулась. Но все эти люди, все как один, твердили, что никакой дочки у Светы не было и никогда она о ней не упоминала. В городе Света появилась недавно. Появилась одна. Откуда приехала, не говорила. После смерти при женщине был обнаружен только паспорт. В паспорте была прописка, так и вышли на отца Светы. Долго оставаться в том городе Гаранин не мог. Ему необходимо было организовать транспортировку тела дочери домой и заняться похоронами.
Он не успокоился и после похорон вновь поехал разыскивать Асю. Поехал не один, а со своим хорошим знакомым, долгое время проработавшим в милиции. Они перелопатили почти весь город, обошли все притоны, в которых могла бывать Светлана. И ничего... Она возникла, как будто, из ниоткуда и ничего о себе не рассказывала. И было ли кому рассказывать? Когда Света появилась в этом городе она была уже совсем пропащей. Её гибель была вопросом времени, а остановиться женщина уже не могла.
Гаранин растирал грудь с надеждой, что жжение утихнет, а оно становилось только сильнее. Вот кто бы мог подумать, что такого крепкого мужчину с железным характером можно довести до сердечного приступа? Со стороны людям казалось, что у Гаранина и сердца-то нет. Так легко пять лет назад он выгнал свою дочь из дома и так легко заявил сегодня сыну, что отказывается от него. А ведь, Ванька - это всё, что у него осталось. Но не побежит он за сыном. Нет, не побежит! Иван должен сам понять, что поступает неправильно. И когда-нибудь он поймет. Надо только подождать.
Рывком Владимир поднялся с кресла и, старясь не обращать внимания на боль, вздохнул полной грудью. Он справится, конечно же справится. Если справился с потерей Аси, которую любил, наверное, больше обоих своих детей, то чего уж сейчас? Ванька не сможет его прогнуть, а чтобы не думать о поступке сына нужно заняться делами. В планах Гаранина было открытие нового автосалона и расширение дома. Он хотел пристроить второй этаж. Вот этим и займётся.
️
Цыганка-7.
В просторной кухне Владимира Гаранина было жарко. Жар исходил и от духовки, в которой запекался уже покрывавшийся аппетитной корочкой гусь, и от плиты, где доваривалась картошка на пюре. Тридцатилетняя женщина, работавшая в доме Гаранина, шустро нарезала салаты, не забывая поглядывать на гуся в духовке. Работала она в этом доме уже давно, официально считаясь помощницей по хозяйству. В итоге она и готовила, и убиралась в просторном доме. А тут еще Гаранин собрался пристраивать второй этаж. Значит, работы прибавится.Когда женщина устраивалась в этот дом немного побаивалась. О Гаранине говорили всякое. Сплетничали, что он быстр на расправу и жесток. Женщина рискнула устроиться к нему и не жалеет. Мужчина вполне адекватный, хотя и вправду строг. Строг, но справедлив, так считала она уже после первого года работы в этом доме. А его сын Ваня так и вовсе - добрейшей души человек.
Была когда-то у Гаранина ещё и дочь, но домработница не удостоилась чести её знать. И, видимо, к лучшему. Вроде бы Светлана была гулящая.
Женщина заправила салат и метнулась к духовке. Не передержать бы гуся. Сегодня такой ответственный день. Ваня приведёт знакомить с отцом свою невесту. Стол должен быть на высоте.
Домработница взяла полотенце и начала открывать духовку. И тут в доме со стороны гостиной послышался такой громкий рёв, что полотенце выпало из её рук. Кричал хозяин дома - Владимир Гаранин и, по всей видимости, орал он на сына. С сыном Владимир всегда был строг, но не настолько же! Женщина первый раз слышала, чтобы он так орал на Ваню.
Она достала противень с гусём и одним глазком решила посмотреть, что же там происходит, в чём так провинился перед папой Иван. Потихоньку женщина вышла в коридор и на цыпочках прокралась к гостиной. В стоявшее в коридоре зеркало ей было видно всё как на ладони, а слышно ещё лучше.
-Не бывать этому, - рычал Владимир, - если бы ты раньше мне сказал, что из себя представляет твоя так называемая невеста, я бы не затевал все это знакомство. Ты не женишься на ней, и это мое последнее слово.
-Еще как женюсь, папа! - двадцатипятилетний Иван расправил плечи и стоял перед отцом, как молодой петушок.
Взгляд парня был настолько твёрд, что Гаранин поразился. Неужели это Ваня так смотрит? Где его мягкий податливый сын? Куда делся? Когда, пару дней тому назад, Ваня сказал, что приведёт свою невесту Владимир был не против и лишних вопросов не задавал. Ваньке уже давно жениться пора. А какая разница, кто невеста? Главное, чтобы красивая была и внуков побыстрее нарожала. А из какой она семьи - это безразлично. Денег у Гаранина хватает. Но то, что сказал сын сегодня, повергло Владимира в шок. Оказывается, его избранница была на десять лет старше Вани и имела двоих детей-подростков. Вот что выбесило хозяина дома и почему он стал так орать на сына.
-Да ты рехнулся совсем, Ванька. Это взрослая женщина и большие дети. Разве кинется она тебе рожать?
-Нет, не кинется, - смело смотрел отцу в глаза Иван. - Мы с ней все обсудили. Дети нам пока не нужны. А может и вообще. Я не считаю, что самое главное это продолжение рода. Я буду воспитывать детей Ани.
-Воспитывать?!! Воспитывать, говоришь? Да как бы они сами тебя воспитывать не начали. Я смотрю, у вас с ними разница небольшая. Я запрещаю тебе жениться на этой Ане. Ты сегодня же разорвешь с ней всяческие отношения.
-Нет, папа, - спокойно говорил двадцатипятилетний парень, - не бывать этому. Мы с Аней уже подали заявление в ЗАГС. Мы поженимся с ней с твоего благословения, либо же без него. У меня своя жизнь и я не виноват в том, что случилось с твоей. Ты винишь себя за Свету, тоскуешь по Асе, поэтому и торопил меня с женитьбой. Что думаешь, я женюсь, нарожаю тебе кучу внуков, и это уменьшит твою боль? Я не собираюсь жить так, как нужно тебе. Я люблю Аню и буду с ней.
Гаранин задыхался от ярости. Сын стоял перед ним с расправленными плечами и невозмутимо смотрел в глаза. Первый раз в жизни Ваня проявил такую твердость. И, может быть, надо было поговорить с ним в этот момент как-то по-другому, но Владимир не мог удержать свою ярость.
-Если ты это сделаешь, ты мне больше не сын. Ты от меня ни копейки не получишь!
-Повторяешься, папа, - криво усмехнулся Иван. - Когда-то ты уже говорил подобные слова Свете. К чему это привело, ты помнишь? Кому было потом больнее всего? Но воля твоя, я сейчас пойду в свою комнату и соберу все самое необходимое. Мне не нужны твои деньги, я смогу обеспечить свою семью сам. У тебя есть время передумать и остановить меня. Если ты этого не сделаешь, то меня ты тоже больше не увидишь.
Иван вышел из гостиной спокойным, но немного деревянным шагом. Усмехнулся, увидев спрятавшуюся за углом домработницу, и свернул в свою комнату. Владимир Гаранин метался по гостиной, словно раненый тигр.
"Ванька сейчас уйдет. Нет, не посмеет! Может остановить? А если остановлю то, считай, что благословлю на этот брак."
Стоявшая за углом коридора домработница прижала ладонь ко рту.
Сейчас произойдет что-то непоправимое. Владимир Петрович должен остановить своего сына!
Владимир Петрович этого не сделал. Иван собирался долго, минут двадцать. Может быть, специально тянул время, в надежде на то, что отец передумает. Но Гаранин так и не смог переломить свой характер.
В звенящей тишине дома громко хлопнула входная дверь. Пути к отступлению отрезаны. Иван ушел....
Бегая по комнате Гаранин спотыкнулся о ножку стола, яростно пнул ее и, плюхнувшись в кресло-качалку ручной работы, схватился за голову. В коридоре что-то скрипнуло. Гаранин прорычал:
-Да заходи уже, хватит там прятаться. Знаю, что подслушивала.
В гостиную бочком вошла домработница.
-Владимир Петрович, Ваня еще недалеко ушел. Давайте я его догоню, скажу, что вы передумали. Не по-людски это как-то.
-Не передумал я, - рычал Гаранин. - Ты же все слышала. Он женится на женщине, которая не собирается ему рожать. У неё уже есть дети. И что? Ради кого я старался, горбатился, рисковал своей жизнью, перегоняя автомобили в начале 90-х, открывал автосалоны? Ради чужих детей? Ничего, пусть поживёт без денег. Он ещё вернётся. Ванька вернётся, - говорил Гаранин, но сам себе не верил, вспоминая уверенный взгляд сына.
-Я там гуся из духовки достала, – тихонько сказала домработница.
-Нет аппетита. Забери все, что наготовила себе домой.
Оставшись абсолютно один в пустом доме, Гаранин сидел в кресле-качалке и потирал грудь в области сердца. Больно давило в груди, но куда сильнее была душевная боль. Еще пять лет назад у него было двое детей и была Ася. Ради Аси дедушка готов был свернуть горы и преподнести ей весь мир на блюдечке. А потом Светка его допекла. Когда он выгонял дочь из дома, ему и в голову не приходило, что она может поступить так. А с чего бы? Свете дочка никогда не была нужна. Взять её с собой она могла только с одной целью - досадить ему.
В первое время, после побега Светы, Гаранин не отчаивался. Казалось, он легко разыщет внучку. Не могли же они бесследно исчезнуть из города. Но время шло, а концов не находилось. Словно бы Света ни разу и нигде не засветила свои документы.
Как такое было возможно Гаранин не понимал. В милиции у него были свои люди, но и они разводили руками.
Свету искали, хотя, как объяснил Владимиру знакомый из милиции, делать это были не обязаны. Совершеннолетняя женщина уехала из города, поругавшись с отцом, и забрала свою дочку. Все законно. Ее могли разыскивать только как без вести пропавшую. И все равно, не находилось никаких зацепок.
Даже через год после побега Светы Гаранин не терял надежды. А через полтора года ему позвонили из какого-то из города, находящегося очень далеко на юге, и сообщили, что молодая женщина была найдена на улице мёртвой. При ней были документы на имя Светланы Гараниной. Про маленькую девочку ему ничего не сказали.
В тот же день Гаранин купил билет на самолёт и полетел, всю дорогу молясь, чтобы с Асей было всё в порядке. От аэропорта до города из которого ему позвонили мужчина добирался на автобусе. И как же невыносимо тяжело дались ему эти полтора часа.
Владимира встретил мужчина в форме и повез в морг на опознание. Конечно, это была Света....
Как же сильно она изменилась за это время! Немыслимая худоба, чернота под глазами. Даже если Гаранину не сообщили бы, что Светлана скончалась от передозировки, это было и так понятно.
Именно тогда, в чужом городе, посередине мрачного помещения, где на оцинкованном столе лежала худенькая фигурка его дочери прикрытая белой простыней у Гаранины первый раз сжало в груди. Сжало так, что не хватало дыхания. Он не хотел плакать и вроде бы не делал этого, но соленые капли текли сами собой, попадая в рот.
Девочка, его маленькая девочка... Почему-то сейчас Гаранин не помнил Свету взрослой. Не помнил, как она напивалась, шлялась, хамила. Вспоминалась только маленькая шалунья со смешными косичками. Эти косички были смешными потому, что он не умел их заплетать, но так старался.
Сотрудник морга увидел, как отхлынула вся кровь от лица этого крупного, уверенного в себе мужчины и как непроизвольно стал потирать грудь отец потерявший дочь. Он быстро накинул простыню, закрывая лицо покойной и кивнул человеку в милицейской форме. Гаранина нужно было уводить.
Его состояние напоминало начало сердечного приступа.
Сидя в кресле-качалке и также потирая грудь Гаранин вспоминал, как бушевал он тогда в чужом для него городе, пытаясь найти Асю. Он нашел даже наркоманов, с которыми провела последние недели своей жизни Света. В их присутствии она и передознулась. Но все эти люди, все как один, твердили, что никакой дочки у Светы не было и никогда она о ней не упоминала. В городе Света появилась недавно. Появилась одна. Откуда приехала, не говорила. После смерти при женщине был обнаружен только паспорт. В паспорте была прописка, так и вышли на отца Светы.
Долго оставаться в том городе Гаранин не мог. Ему необходимо было организовать транспортировку тела дочери домой и заняться похоронами.
Он не успокоился и после похорон вновь поехал разыскивать Асю. Поехал не один, а со своим хорошим знакомым, долгое время проработавшим в милиции. Они перелопатили почти весь город, обошли все притоны, в которых могла бывать Светлана. И ничего... Она возникла, как будто, из ниоткуда и ничего о себе не рассказывала. И было ли кому рассказывать? Когда Света появилась в этом городе она была уже совсем пропащей. Её гибель была вопросом времени, а остановиться женщина уже не могла.
Гаранин растирал грудь с надеждой, что жжение утихнет, а оно становилось только сильнее. Вот кто бы мог подумать, что такого крепкого мужчину с железным характером можно довести до сердечного приступа? Со стороны людям казалось, что у Гаранина и сердца-то нет. Так легко пять лет назад он выгнал свою дочь из дома и так легко заявил сегодня сыну, что отказывается от него. А ведь, Ванька - это всё, что у него осталось. Но не побежит он за сыном. Нет, не побежит!
Иван должен сам понять, что поступает неправильно. И когда-нибудь он поймет. Надо только подождать.
Рывком Владимир поднялся с кресла и, старясь не обращать внимания на боль, вздохнул полной грудью. Он справится, конечно же справится. Если справился с потерей Аси, которую любил, наверное, больше обоих своих детей, то чего уж сейчас? Ванька не сможет его прогнуть, а чтобы не думать о поступке сына нужно заняться делами. В планах Гаранина было открытие нового автосалона и расширение дома. Он хотел пристроить второй этаж. Вот этим и займётся.