Фролов Григорий Игнатьевич, 1921 года рождения, боец-пулемётчик 112 стрелковой сибирской дивизии.
В армию меня призвали 10 октября 1941 года. Наша 112 стрелковая сибирская дивизия, выполняя приказ Сталина: «Ни шагу назад», упорно, не щадя своей жизни отбивала по 5-6 атак противника, не отдавая и одной пяди земли фашистам. Но противник окопался на выгодном рубеже: занял высоты, откуда ему было прекрасно видно расположение наших войск. Я в то время был курсантом дивизионной школы младших командиров ручных пулемётов. Наша школа была в охранении штаба дивизии для пополнения выбывающих младших командиров. Тогда командир дивизии полковник Сологуб решил во что бы то ни стало фашистов прогнать. Вернее, выбить с этой высоты, ибо он нас бьёт, невзирая на то, что мы находимся в обороне и хорошо окопаны. Командир дивизии даёт приказ двум строевым полкам перейти в наступление и выгнать врага с этой высоты. Два полка пошли, но через 3 часа от них почти ничего не осталось: всех побили, поранили. Тогда командир даёт другой приказ, пойти на помощь им третьему полку и нашей школе. Мы пошли, хотя с большими потерями. Но врага выбили с высоты и углубились в оборону врага на 3-5 километров. Обратно заняли оборону и начали отбивать атаки врагов. Два дня держали оборону, но на третий день противник сгруппировал большие силы, намного превосходящие наши, с большой колонной танков, с авиацией и обрушил смертельный огонь на наши головы. Я охранял с пулемётчиком дорогу, по которой ожидался прорыв немецких танков. Так оно и получилось, танки двинулись на нас. Я с ручным пулемётом с одной стороны дороги, а танковый пулемёт – с другой стороны. Наша задача во что бы то ни стало отрезать пехоту противника от танков. Эту задачу мы выполнили и подорвали три танка противника противотанковыми гранатами и бутылками с горючей смесью КС и отбили атаку. А потом меня ранило, и отправили меня в госпиталь. На этом моя Сталинградская битва закончилась. Воспоминания записаны со слов Григория Игнатьевича Фролова 2 февраля 1993 года. Филончик Семён Минович, боец 48 отдельной танковой бригады, участник Сталинградской битвы. Я родился 15 февраля 1918 года, призван на фронт 30 июля 1941 по партийной мобилизации в Новосибирское военно-пехотное училище политбойцов. Через месяц переведён в танковое училище города Кунгур, а через две недели по телеграмме политуправления Красной армии направлен в Сталинград на формирование 48-ой отдельной танковой бригады в роту управления. После формирования танковой бригады нас направили в действующую армию юго-западного фронта. 12 мая 1942 года по приказу перешли по всему фронту наступления с Изюма – Борвенково – Купянск. За полмесяца бригада, участвуя в боях, освободила часть территории юго-восточной и западной части Харьковской области, фронт продвинулся западнее станции Лозовая. Быстрое продвижение фронта вперёд и отставание тыловых частей фронта от передовой. Из-за необеспеченности всем необходимым для ведения боевых действий был отдан приказ на отступление. В результате наша бригада, а также вся 69 часть, и, кажется, 57 армия попали в окружение немецкой армии. Окружённая группировка прорвалась, соединяясь с нашими частями. На последнем рубеже выхода из окружения 27 мая, в ночь, полковой комиссар бригады Бронштейн собрал нас, в основном, коммунистов, с одним вопросом: во что бы то ни стало ночью, с криками «Ура» прорваться из окружения, если у кого-то есть патроны, последний расходовать на себя при невозможности выхода, в случае ранения. Коммунисты в плен не должны сдаваться, чтобы избежать фашистского зверства. Здесь я был ранен в грудь, ночью я потерял своего уважаемого командира роты Стеца Сергея Кузьмича, спасшего мне жизнь. Не знаю, воспользовался ли он последним патроном, но он был коммунист. После войны я делал запрос во все архивы. Мне ответили, что Стец пропал без вести в августе 1942 года. В эту ночь я ещё потерял хорошего товарища из Ингаша – Лободу Сергея, водителя бронетранспортёра, подорвавшегося на мине. К утру прорвавшиеся из окружения вышли к реке Северный Донец. Когда я переплывал реку, то чуть не утонул, судорога свела ноги. После некоторого перехода раненые пришли в город Сватово Ворошиловградской области. Я попал в эвакогоспиталь, где и находился на излечении до июля и раньше срока выписан из-за приближения фронта. По пути следования на станцию Россош Кантемировку подвергли бомбардировке, наша выздоравливающая группа распалась, и мы – трое товарищей – попросились в военную часть «Э», которая находилась на пути. В воинской части № 400 отдельный автотранспортный батальон обеспечивал фронт горюче-смазочными материалами, боеприпасами и продовольствием Сталинградский фронт. В батальоне меня зачислили во 2-ую роту, командир роты Антонюк, по приказу командира батальона Гинзбурга, направил меня в штаб фронта связным от батальона (офицер связи) развозить приказы и распоряжения в военной части на машине, закреплённой за мной. В это время я ещё не был в полной мере здоров после ранения и, кроме того, болел дизентерией. Штаб фронта находился в Сталинграде. И вот 27 августа или сентября (не помню точно) немецкая авиация совершила массированный налет до 1000 самолётов на город Сталинград и разбомбила центральную часть города, заводы, большую нефтебазу. Горючее лилось в Волгу и горело, город был в огне. Немецкая авиация продолжали совершать налёты на город и бомбить военные объекты. Штаб фронта вынужден был передислоцироваться за Волгу в Ленинск, а батальон, по- прежнему находился на правой стороне берега Волги в восточной части города недалеко от какого-то завода. После нескольких дней боёв на подступах к городу отдельно прорвавшиеся немецкие танки стали приближаться в направлении расположения нашего батальона. В полном сборе к переезду за Волгу начал движение во главе командир 2-ой роты Антонюк, который ехал на своей крытой машине на подножке с писарем, находившемся в кузове. Вдруг увидел впереди на своём пути танки и думал – наши, а оказалось – прорвались немецкие. Командир велел шоферу разворачиваться, а сам соскочил с подножки и стал уходить в сторону. Шофёр не успел развернуться, попал под обстрел, машина с шофёром и писарем оказалась разбита. Колонну спасли зенитки, находящиеся рядом с батальоном, они превратились в артпушки прямой наводки и остановили движение танков. Часть из них были подбиты. Батальон нормально был передислоцирован в Ленинск, а затем в Ахтубу. Я продолжил исполнять свои обязанности связного, развозил приказы, распоряжения. В ночь 19 ноября 1942 поступила телеграмма о переходе наших трёх фронтов в решительное наступление, и 19 ноября артиллерийская канонада была слышна далеко от Сталинграда. После прорыва немецкой обороны и окружения армии Паульса меня назначили в роту командиром отделения с исполнением обязанностей старшины двух взводов по обеспечению питания личного состава взводов. По приказу командира батальона нашим взводом нужно было отправиться на выполнение заданий по подвозу и обеспечению передовых частей фронта горюче-смазочными материалами и продовольствием в район Котельниково. В моем отделении были 10 бензовозов и 2 бортовых машины для продовольствия, подвозили горючее на базы аэродромов и в танковые подразделения. Эти задания мы выполняли в этом районе более месяца, после чего возвратились на место нахождения батальона и продвигались вместе с передовыми частями фронта до полной ликвидации окруженной немецкой группировки. По пути следования в район Котельниково в районе переправы через Волгу скопилось большое количество солдат и полные обозы. Получилось замешательство перед переправой, наверное, из-за неисправности машины перед переправой. Создалась пробка. Кто-то из смельчаков командира другого подразделения в объезд создавшей пробки ринулся своей командой на переправу, получился грубый скандал, доходивший до рукоприкладства. Скандал дошёл до члена военного совета Хрущёва, который находился на командном пункте недалеко от переправы, он вышел в шинели, генеральской папахе без знаков отличия, отдал какие-то распоряжения. В этот момент налетела немецкая авиация и стала бомбить переправу. Больше я Хрущёва не видел. После ликвидации окружённой немецкой группировки – в феврале 1943 года – батальон передислоцировался в город Новошахтинск. Потом всё время двигался за фронтом, обеспечивая передовые части фронта в основном горючим. Мой дальнейший боевой путь вместе с батальоном проходил по освобождению Ростова- на-Дону, Таганрога, Мариуполя, Мелитополя, Симферополя. Под командованием командующего армии Попа А.В., а затем Петрова И.Е., после ликвидации немецкой группировки в Крыму, наш батальон был переброшен на Курскую дугу и двигался вместе с фронтом через Киев, Перемышль, Станислав, Дрогобыч, Яссы, Старый Ужгород, Мукачёв. Затем Венгрия – Будапешт, Польша – Краков, Котовицы, Бельцы. Потом – Чехословакия и Чехия: Пардубице, Моравско, Острава до Праги в составе 4-го украинского фронта. Командующий фронтом был Толбухин, затем Ерёменко. Демобилизовался я 6 июня 1946 года. Награждён орденом Отечественной войны 1 степени и медалями: «За отвагу», «За оборону Сталинграда», «За освобождение Праги», юбилейными медалями, а также за долголетнюю работу на железной дороге награждён знаком «150 лет железнодорожного транспорта». После войны работал 32 года управляющим делами НГЧ (Дистанция гражданских сооружений железнодорожного транспорта). Вышел на пенсию 15 февраля 1978 года.
️
Абакан официальный
Фролов Григорий Игнатьевич, 1921 года рождения, боец-пулемётчик 112 стрелковой сибирской дивизии.
В армию меня призвали 10 октября 1941 года. Наша 112 стрелковая сибирская дивизия, выполняя приказ Сталина: «Ни шагу назад», упорно, не щадя своей жизни отбивала по 5-6 атак противника, не отдавая и одной пяди земли фашистам. Но противник окопался на выгодном рубеже: занял высоты, откуда ему было прекрасно видно расположение наших войск. Я в то время был курсантом дивизионной школы младших командиров ручных пулемётов. Наша школа была в охранении штаба дивизии для пополнения выбывающих младших командиров. Тогда командир дивизии полковник Сологуб решил во что бы то ни стало фашистов прогнать. Вернее, выбить с этой высоты, ибо он нас бьёт, невзирая на то, что мы находимся в обороне и хорошо окопаны.
Командир дивизии даёт приказ двум строевым полкам перейти в наступление и выгнать врага с этой высоты. Два полка пошли, но через 3 часа от них почти ничего не осталось: всех побили, поранили. Тогда командир даёт другой приказ, пойти на помощь им третьему полку и нашей школе. Мы пошли, хотя с большими потерями. Но врага выбили с высоты и углубились в оборону врага на 3-5 километров. Обратно заняли оборону и начали отбивать атаки врагов.
Два дня держали оборону, но на третий день противник сгруппировал большие силы, намного превосходящие наши, с большой колонной танков, с авиацией и обрушил смертельный огонь на наши головы. Я охранял с пулемётчиком дорогу, по которой ожидался прорыв немецких танков. Так оно и получилось, танки двинулись на нас. Я с ручным пулемётом с одной стороны дороги, а танковый пулемёт – с другой стороны. Наша задача во что бы то ни стало отрезать пехоту противника от танков. Эту задачу мы выполнили и подорвали три танка противника противотанковыми гранатами и бутылками с горючей смесью КС и отбили атаку. А потом меня ранило, и отправили меня в госпиталь. На этом моя Сталинградская битва закончилась.
Воспоминания записаны со слов Григория Игнатьевича Фролова 2 февраля 1993 года.
Филончик Семён Минович, боец 48 отдельной танковой бригады, участник Сталинградской битвы.
Я родился 15 февраля 1918 года, призван на фронт 30 июля 1941 по партийной мобилизации в Новосибирское военно-пехотное училище политбойцов. Через месяц переведён в танковое училище города Кунгур, а через две недели по телеграмме политуправления Красной армии направлен в Сталинград на формирование 48-ой отдельной танковой бригады в роту управления. После формирования танковой бригады нас направили в действующую армию юго-западного фронта. 12 мая 1942 года по приказу перешли по всему фронту наступления с Изюма – Борвенково – Купянск.
За полмесяца бригада, участвуя в боях, освободила часть территории юго-восточной и западной части Харьковской области, фронт продвинулся западнее станции Лозовая. Быстрое продвижение фронта вперёд и отставание тыловых частей фронта от передовой. Из-за необеспеченности всем необходимым для ведения боевых действий был отдан приказ на отступление.
В результате наша бригада, а также вся 69 часть, и, кажется, 57 армия попали в окружение немецкой армии. Окружённая группировка прорвалась, соединяясь с нашими частями. На последнем рубеже выхода из окружения 27 мая, в ночь, полковой комиссар бригады Бронштейн собрал нас, в основном, коммунистов, с одним вопросом: во что бы то ни стало ночью, с криками «Ура» прорваться из окружения, если у кого-то есть патроны, последний расходовать на себя при невозможности выхода, в случае ранения. Коммунисты в плен не должны сдаваться, чтобы избежать фашистского зверства. Здесь я был ранен в грудь, ночью я потерял своего уважаемого командира роты Стеца Сергея Кузьмича, спасшего мне жизнь. Не знаю, воспользовался ли он последним патроном, но он был коммунист.
После войны я делал запрос во все архивы. Мне ответили, что Стец пропал без вести в августе 1942 года. В эту ночь я ещё потерял хорошего товарища из Ингаша – Лободу Сергея, водителя бронетранспортёра, подорвавшегося на мине. К утру прорвавшиеся из окружения вышли к реке Северный Донец. Когда я переплывал реку, то чуть не утонул, судорога свела ноги. После некоторого перехода раненые пришли в город Сватово Ворошиловградской области.
Я попал в эвакогоспиталь, где и находился на излечении до июля и раньше срока выписан из-за приближения фронта. По пути следования на станцию Россош Кантемировку подвергли бомбардировке, наша выздоравливающая группа распалась, и мы – трое товарищей – попросились в военную часть «Э», которая находилась на пути. В воинской части № 400 отдельный автотранспортный батальон обеспечивал фронт горюче-смазочными материалами, боеприпасами и продовольствием Сталинградский фронт.
В батальоне меня зачислили во 2-ую роту, командир роты Антонюк, по приказу командира батальона Гинзбурга, направил меня в штаб фронта связным от батальона (офицер связи) развозить приказы и распоряжения в военной части на машине, закреплённой за мной. В это время я ещё не был в полной мере здоров после ранения и, кроме того, болел дизентерией.
Штаб фронта находился в Сталинграде. И вот 27 августа или сентября (не помню точно) немецкая авиация совершила массированный налет до 1000 самолётов на город Сталинград и разбомбила центральную часть города, заводы, большую нефтебазу. Горючее лилось в Волгу и горело, город был в огне. Немецкая авиация продолжали совершать налёты на город и бомбить военные объекты. Штаб фронта вынужден был передислоцироваться за Волгу в Ленинск, а батальон, по- прежнему находился на правой стороне берега Волги в восточной части города недалеко от какого-то завода.
После нескольких дней боёв на подступах к городу отдельно прорвавшиеся немецкие танки стали приближаться в направлении расположения нашего батальона. В полном сборе к переезду за Волгу начал движение во главе командир 2-ой роты Антонюк, который ехал на своей крытой машине на подножке с писарем, находившемся в кузове. Вдруг увидел впереди на своём пути танки и думал – наши, а оказалось – прорвались немецкие. Командир велел шоферу разворачиваться, а сам соскочил с подножки и стал уходить в сторону. Шофёр не успел развернуться, попал под обстрел, машина с шофёром и писарем оказалась разбита. Колонну спасли зенитки, находящиеся рядом с батальоном, они превратились в артпушки прямой наводки и остановили движение танков. Часть из них были подбиты. Батальон нормально был передислоцирован в Ленинск, а затем в Ахтубу.
Я продолжил исполнять свои обязанности связного, развозил приказы, распоряжения. В ночь 19 ноября 1942 поступила телеграмма о переходе наших трёх фронтов в решительное наступление, и 19 ноября артиллерийская канонада была слышна далеко от Сталинграда. После прорыва немецкой обороны и окружения армии Паульса меня назначили в роту командиром отделения с исполнением обязанностей старшины двух взводов по обеспечению питания личного состава взводов. По приказу командира батальона нашим взводом нужно было отправиться на выполнение заданий по подвозу и обеспечению передовых частей фронта горюче-смазочными материалами и продовольствием в район Котельниково.
В моем отделении были 10 бензовозов и 2 бортовых машины для продовольствия, подвозили горючее на базы аэродромов и в танковые подразделения. Эти задания мы выполняли в этом районе более месяца, после чего возвратились на место нахождения батальона и продвигались вместе с передовыми частями фронта до полной ликвидации окруженной немецкой группировки. По пути следования в район Котельниково в районе переправы через Волгу скопилось большое количество солдат и полные обозы. Получилось замешательство перед переправой, наверное, из-за неисправности машины перед переправой. Создалась пробка.
Кто-то из смельчаков командира другого подразделения в объезд создавшей пробки ринулся своей командой на переправу, получился грубый скандал, доходивший до рукоприкладства. Скандал дошёл до члена военного совета Хрущёва, который находился на командном пункте недалеко от переправы, он вышел в шинели, генеральской папахе без знаков отличия, отдал какие-то распоряжения. В этот момент налетела немецкая авиация и стала бомбить переправу. Больше я Хрущёва не видел.
После ликвидации окружённой немецкой группировки – в феврале 1943 года – батальон передислоцировался в город Новошахтинск. Потом всё время двигался за фронтом, обеспечивая передовые части фронта в основном горючим.
Мой дальнейший боевой путь вместе с батальоном проходил по освобождению Ростова- на-Дону, Таганрога, Мариуполя, Мелитополя, Симферополя.
Под командованием командующего армии Попа А.В., а затем Петрова И.Е., после ликвидации немецкой группировки в Крыму, наш батальон был переброшен на Курскую дугу и двигался вместе с фронтом через Киев, Перемышль, Станислав, Дрогобыч, Яссы, Старый Ужгород, Мукачёв. Затем Венгрия – Будапешт, Польша – Краков, Котовицы, Бельцы. Потом – Чехословакия и Чехия: Пардубице, Моравско, Острава до Праги в составе 4-го украинского фронта. Командующий фронтом был Толбухин, затем Ерёменко. Демобилизовался я 6 июня 1946 года. Награждён орденом Отечественной войны 1 степени и медалями: «За отвагу», «За оборону Сталинграда», «За освобождение Праги», юбилейными медалями, а также за долголетнюю работу на железной дороге награждён знаком «150 лет железнодорожного транспорта».
После войны работал 32 года управляющим делами НГЧ (Дистанция гражданских сооружений железнодорожного транспорта). Вышел на пенсию 15 февраля 1978 года.