“Праздник Победы в череде праздников советской эпохи занимал особое место.

С этой войны не вернулось трое только самых близких родственников. С войны не вернулся отец моей мамы и два её дяди. В принципе, в её семье погибли все мужчины. Мой дед со стороны отца был из репрессированных аристократов, и его не призвали в армию по возрасту, на момент начала войны он перевалил пятидесятилетний рубеж. А об остальных его родственниках по мужской линии мне практически ничего не известно до сих пор.
На 9 мая всегда вспоминали тех, кто не вернулся с войны из нашей семьи и всех остальных, кто тоже отдал свои жизни за свободу своей Родины. Мы, дети, расспрашивали и маму, и отца об их впечатлениях о войне.
Так уж сложилось, что и отцу, и маме пришлось пережить немецкую оккупацию. В памяти мамы навсегда осталась память об отце, когда он, поцеловав своих дочурок-близняшек, пошёл к калитке двора, возле которой его ждал газик, посланный за ним. Он так и остался в её памяти молодым, красивым, в офицерской форме, покидающим дом навсегда, правда, тогда об этом ещё никто не знал. Но эта картина навсегда врезалась в память маленькой девочки. Потом их чуть не расстреляли, как семью офицера, но, видно, им не суждено было умереть, их только выгнали из дома и поместили в подвал их собственного дома, где всё время оккупации и проживали её дедушка и её мать с тремя маленькими детьми.
Ещё мама рассказывала, как все испугались, когда к ним в подвал спустился немец, который, увидев двух испуганных малышек, подарил им по плитке шоколада, которого они ещё никогда и не пробовали (младшая сестра мамы родилась в январе 1942 года и была ещё совсем малышкой). А отец нам рассказывал, что, когда немцы оккупировали Кисловодск, к немецким властям обратились старейшины карачаевцев с просьбой-предложением: если немцы позволят им провозгласить город Кисловодск своей столицей, то в благодарность за это они готовы вырезать всех русских! Немцы их предложение не приняли и в просьбе отказали. Так что не было особой «любви» у некоторых народов к русскому и тогда, а не только сейчас!.. И оба рассказывали нам, как тяжело было с едой и в годы оккупации, и в послевоенные годы.
Мама рассказывала, как они собирали колоски, где они им попадались, а потом, собрав зёрна, несли их домой, где ручными жерновами добывали из зёрен немного муки и… пекли небольшие лепёшки. В пищу шло всё съедобное, что можно было найти в окружающей природе…”
Николай Левашов «Зеркало моей души». Том 2