Ошибочность использования «боевого» танка (Char de bataille) в качестве основного наглядно показала кампания во Франции мая-июня 1940 года. Французская танковая промышленность так и не смогла эффективно перестроиться на военные рельсы. В результате к началу немецкого наступления уровень насыщения войск танками Char B1 bis оказался очень далеким от запланированного. К тому же часть французских танков быстро была потеряна либо по техническим причинам, либо в результате плохого снабжения топливом и снарядами. Значительная их часть оказалась и в руках немцев. Как же использовались танки Char B1 и машины на их базе в немецкой армии?
Использовались ли Char B1 bis немцами уже в ходе французской кампании мая-июня 1940 года — вопрос открытый. Большинство танков, которые не были потеряны безвозвратно, имели различные повреждения. Привести «боевой» танк в работоспособное состояние, в отличие от менее массивных легких и кавалерийских танков, было задачей непростой. В немецких документах эти машины первое время фигурировали как Renault 32 to, то есть «32-тонные танки Renault». Были созданы специальные команды, которые эвакуировали поврежденные или брошенные машины и свозили их в пункты сбора. Те танки, что оказались технически исправными, отправлялись в район Фонтенбло.
Из числа предприятий, участвовавших в выпуске Char B1 bis, в руках немцев оказались два. Это непосредственно завод Renault в парижском пригороде Булонь-Бийанкур, и AMX. При этом AMX в качестве предприятия, которое производило или ремонтировало Char B1 bis, у немцев не фигурировало. И с AMX, и с Renault были заключены контракты по ремонту легких танков Renault R 35. Что же касается Renault 32 to, то их капитальным ремонтом занялись только в Булонь-Бийанкуре. Периодически французские рабочие устраивали забастовки, отказываясь ремонтировать трофейные машины, но к концу 1940 года дело наладилось.
В январе 1941 года завод в Булонь-Бийанкуре перешел под контроль Daimler-Benz. По состоянию на октябрь 1941 года здесь было отремонтировано 150 Renault 32 to, оставшиеся машины ожидали запчастей. Максимальное число возвращенных в строй танков, которое указывается в различных исследованиях – 180 штук. В ходе ремонта у части танков срезался верх командирской башенки, вместо которого ставился двустворчатый люк. Менялись также радиостанция и антенна.
Результат бомбежки завода Renault в городе Булонь-Бийанкур, 4 марта 1942 года
В начале 1941 года трофейная французская бронетанковая техника получила немецкие названия. Char B1 и Char B1 bis получили обозначение Panzerkampfwagen B1 Bis 740 (f). В реальности же их обычно обозначали как Pz.Kpfw. B2.
Французские танки вызывали у немцев смешанные чувства. В отличие от чехословацких танков, в особенности Pz.Kpfw.38(t), которые отлично вписались в немецкую систему вооружения, с французами так не получилось. Даже Somua S 35, самый удачный французский танк, оказался непригоден для использования в качестве машины первой линии. Танк воевал в немецкой армии, но не в составе танковых дивизий, и это о многом говорит.
Еще более странная ситуация сложилась с Pz.Kpfw. B2. В руках у немцев оказался танк с мощной броней, с которым было совершенно непонятно, что делать. Его 75-мм короткоствольная пушка оказалась достаточно бестолковым орудием, одноместная башня сильно усложняла работу командира, а подвижность танка оставляла желать лучшего. Неудивительно, что на фронт машина попала в достаточно специфичном виде.
Невозможность использования Pz.Kpfw. B2 в качестве нормального танка первой линии вынудила немцев искать иные способы для его применения. Наиболее простым и логичным вариантом оказалась переделка в огнеметный танк. Для немцев это была не первая такого рода модернизация боевых машин с сомнительными боевыми характеристиками. До того в огнеметные танки переделали Pz.Kpfw.II Ausf.D и Ausf.E. Вопрос о переделке был поднят Гитлером в ходе совещания с представителями Daimler-Benz, состоявшегося в марте 1941 года.
Первый вариант Pz.Kpfw. B2 (Flamm), разработанный Wegmann
11 марта состоялось еще одно совещание, в котором принимали участие ведущий конструктор Daimler-Benz Мённинг и начальник 6-го отдела Департамента вооружений полковник Фихтнер. Темой обсуждения стали варианты переделки Pz.Kpfw. B2 в огнеметный танк. Первый вариант предусматривал демонтаж из башни 47-мм пушки SA 35 и установку вместо нее огнемета. 75-мм пушка SA 35, находящаяся в корпусе, заменялась на немецкую пушку 7.5 cm KwK 37 с горизонтальными углами наводки по 10 градусов влево и вправо. Второй вариант предусматривал замену 75-мм пушки в корпусе на огнеметную установку с углами наводки 30 градусов во все стороны. Первый вариант оформили в виде эскизного проекта, а второй изготовили в виде макета.
3 апреля 1941 года оба варианта показали Гитлеру, он выбрал размещение огнемета в корпусе. В качестве исполнителя была определена фирма Wegmann & Co, уже имевшая опыт переделки танков в огнеметные. В Касселе сложных путей искать не стали и просто адаптировали огнеметную установку Pz.Kpfw.II (F) к новому шасси. Изменения оказались минимальными: 75-мм пушку снимали, на ее место ставился огнемет с большим сектором ведения огня (по 90 градусов влево и вправо). В верхнем лобовом листе появился смотровой прибор. Французскую радиостанцию заменили на немецкую, при этом на верхнем лобовом листе устанавливалась штыревая антенна. Внутри корпуса появился бак с огнесмесью емкостью 160 литров, такой же, как на Pz.Kpfw.II(F).
В мае был готов первый огнеметный танк, получивший обозначение Pz.Kpfw. B2 (Flamm). Сколько их произвели на Wegmann – вопрос открытый. Судя по переписке, в Касселе переделали (или находилось в переделке) 17 Pz.Kpfw. B2, а весь заказ предполагался в размере 84 машин.
Франко-немецкий огнеметный танк на испытаниях
Производственные сложности, а также выявившиеся недостатки в конструкции стали причиной того, что в середине мая 1941 года начались работы по разработке иной конструкции огнеметного танка. Общее руководство работами осуществлялось Daimler-Benz, а разработчиком огнеметной установки стала фирма Feuerwehrgerätefabrik Hermann Köbe из Луккенвальде. Немного иронично выглядит то, что специализировалась эта фирма на противопожарном оборудовании.
Первый, наиболее простой вариант установки, предполагал замену 75-мм пушки на огнемет, при этом ни возможности наведения огнемета вбок, ни смотрового прибора у такого танка не было. Внутри машины разместили два бака по 500 литров каждый, а также бензиновый мотор мощностью 2 л.с.. Такую переделку немедленно пустили в серийное производство. Всего к началу вторжения в Советский Союз производителями было сдано 24 огнеметных танка с установками конструкции Wegmann и Köbe.
Второй вариант огнеметного танка на базе Pz.Kpfw.B2, в срочном порядке разработанный Köbe
Все построенные на этот момент Pz.Kpfw. B2 (F), а также 6 Pz.Kpfw. B2, поступили в состав 102-го огнеметного батальона (Panzer-Abt. (F) 102), состоявшего из двух тяжелых огнеметных рот. Сформировали его 31 мая 1941 года во Франции. Из-за ряда проблем, прежде всего производственных, танки поступали в подразделение неравномерно, последние машины прибыли за считанные дни до начала войны против СССР. Линейные танки использовались как машины управления (по 3 на роту), огнеметные танки поступили на вооружение взводов (4 взвода по 3 танка в каждом). Как минимум три танка было переделано в огнеметные из Char B1. Также часть танков ввиду спешки не получила радиостанций.
Матчасть 102-го огнеметного батальона на марше. Львов, июль 1941 года
Боевая карьера 102-го огнеметного батальона оказалась короткой. К 20 июня он достиг полной боеготовности, а 23 числа поступил в распоряжение 17-й армии. Утром следующего дня батальон придали 24-й пехотной дивизии, которая штурмовала Рава-Русский УР в районе Дахани (к северо-западу от Верхрата). Батальону достаточно быстро удалось вывести из строя находившийся там ДОТ, выжившие защитники отошли.
На следующий день батальон переподчинили 296-й пехотной дивизии, которая штурмовала опорный пункт Велки Дзял, что западнее Дахани. Здесь сложилась другая ситуация. Танки начали преследовать технические проблемы. Кроме того, Велки Дзял оказался крепким орешком. Ни 26, ни 27, ни 28 июня взять его не удалось. К 7 утра 29 числа немцы подтащили 88-мм зенитные орудия Flak 18 и стали вести огонь по амбразурам. Частично это возымело эффект, и огнеметные танки пошли в бой. Результаты атаки оказались печальными. Выяснилось, что внутрь ДОТ-ов огнеметная смесь не попадает. Что хуже, по танкам стали вести ответный огонь, судя по всему, «заработали» 76-мм капонирные пушки Л-17. Два танка были подбиты и сгорели, включая бывший Char B1 №103.
Днем позже батальон передали в прямое подчинение командования 17-й армии. Танки двинулись на восток, но больше не воевали. Постоянно возникавшие технические проблемы давали знать о себе все чаще, неудивительно, что 17 июля, меньше, чем через месяц, батальон расформировали. Танки отправили на ремонт в Булонь-Бийанкур. Судя по фотографиям, они там так и «зависли».
Переработанная надстройка справа от рубки механика-водителя
К моменту запуска срочного заказа на изготовление Pz.Kpfw. B2 (F) с упрощенными установками Köbe было ясно, что это временное решение. Еще 20 мая руководство Управления вооружений и 6-го отдела Департамента вооружений провели совещание, на котором поднимался вопрос об огнеметном танке улучшенной конструкции. Размещение бака с огнесмесью внутри танка не вызывало энтузиазма у военных, как и то, что на танке «срочной» серии огнеметчик оказался фактически слепым. Разработанный Köbe улучшенный проект этих недостатков лишился. Была разработана курсовая установка огнемета нового типа с возможностью наводки не только по вертикали, но и по горизонтали.
Огнеметная установка улучшенной конструкции, разработанная на Köbe
В отличие от первых двух разработок, установка 75-мм пушки SA 35 здесь менялась полностью. Еще одним существенным изменением стала специальная рубка для огнеметчика. Механик-водитель при этом терял смотровой прибор с правой стороны, но в данном случае эта жертва оказалась оправданной. В новой рубке появился смотровой прибор по типу того, что ставился на Pz.Kpfw.III серии Ausf.F и более поздних. Наконец, бак с огнесмесью переносился в специальный короб, который крепился к кормовому листу корпуса. Его хватало на 200 пусков, дистанция ведения огня достигала 40–45 метров.
Баки с огневой смесью перенесли в специальный короб, который крепился в кормовой части корпуса
Общее руководство над проектом осталось у Daimler-Benz, там же разработали новую рубку и внешний бак. Огнеметную установку улучшенной конструкции сделали на Köbe, а Wegmann отвечала за внутренне оборудование. В качестве изготовителя рубки и других броневых элементов была выбрана фирма Deutsche Edelstahlwerke AG (DEW). Первоначально предполагалось, что DEW успеет изготовить компоненты еще в мае-июне, но запуск задержался. Это и стало причиной появления упрощенной версии огнеметного танка.
Согласно скорректированному плану, предполагалось переделать в Pz.Kpfw. B2 (F) 20 танков, по 10 в декабре 1941 и январе 1942 года. На деле первые 5 машин переделали еще в ноябре 1941 года. Всего же подобным образом перестроили 60 танков.
223-я рота трофейных танков в Крыму, 1942 год
Первым подразделением, которое получило модернизированные танки, стала 223-я рота трофейных танков (Panzer-Beute-Kompanie 223), сформированная 6 февраля 1942 года. В ее составе находилось 5 линейных танков и 12 огнеметных. В мае 1942 года роту отправили в Крым, где она была придана 22-й танковой дивизии. Рота приняла активное участие в штурме Севастополя. 24 июня 1942 года ее переформировали в 1-ю роту 223-го танкового батальона. На этом ее активное боевое применение закончилось. По сути, история 102-го огнеметного батальона повторилась и с ней. Большую часть времени экипажи боролись с собственной техникой. Ситуация усугублялась тем, что боевая масса Pz.Kpfw. B2 (F) выросла на 3 тонны, что еще сильнее нагрузило двигатель и ходовую часть.
По состоянию на 27 марта 1943 года танки все еще находились в Крыму. Практически каждый из них имел те или иные механические неисправности. Роту использовали для обороны, поскольку никаких иллюзий по поводу Pz.Kpfw. B2 и их огнеметных версий немецкое командование уже не испытывало. 20 мая 15 танков погрузили на платформы и отправили на Голубую Линию в район Феодосии. Пробыли они там недолго: в июне танки заменили на Pz.Kpfw.IV, а французскую матчасть отправили во Францию.
Pz.Kpfw. B2 (F) была не единственной конверсией на базе французского «боевого» танка, которая обсуждалась на совещании с участием Гитлера. Для сопровождения огнеметных машин предполагалось разработать самоходную гаубицу, которая вместо штатного вооружения должна была получить 105-мм орудие leFH 18. С запуском программы по разработке этой машины 6-й отдел Департамента вооружений и Управление вооружений затянули. Несмотря на то, что обсуждение состоялось еще в марте, добро на работы было получено только 28 мая 1941 года.
Подрядчиком был выбран концерн Rheinmetall-Borsig, к тому моменту – один из основных разработчиков самоходной артиллерии. У компании из Дюссельдорфа уже имелся опыт переделки не самых удачных шасси во вполне удачные САУ. Конструкторское бюро Rheinmetall-Borsig сработало оперативно – уже в июне был готов первый опытный образец. 75-мм орудие из корпуса убрали, как и башню вместе с подбашенным погоном. На месте башни установили рубку шестигранной формы, для повышения внутреннего объема ее максимально расширили. Это позволило увеличить экипаж до 5 человек. Внутри рубки разместилась гаубица leFH 18M, которую спереди прикрыли большим орудийным щитом, состоявшим из нескольких секций.
10,5 cm leFH 18/3 (Sf.) auf GW B2
Задержка с началом разработки привела к тому, что на Восточный фронт машина не попала. Запускать в серию летом 1941 года было уже поздно, к тому же летом пришли далеко не лестные отзывы о боевом применении Pz.Kpfw. B2 (F). Уже к середине июля поддерживать огнем стало просто некого, и по этой причине на некоторое время о самоходной установке забыли.
К вопросу вернулись только в начале января 1942 года. Связано ли это было с тем, что начался выпуск улучшенных Pz.Kpfw. B2(F), либо появились другие причины, неизвестно. Можно сказать одно – Управление вооружений санкционировало изготовление серии из 16 самоходных установок, получивших обозначение 10,5 cm leFH 18/3 (Sf.) auf GW B2, то есть 105-мм самоходная гаубица leFH 18 на шасси B2. Изготовили их на заводе Alkett в Шпандау, по 5 машин в январе-феврале и оставшиеся 6 в марте 1942 года.
Эта же установка спереди
В отличие от первоначальной концепции, средством поддержки огнеметных танков 10,5 cm leFH 18/3 (Sf.) auf GW B2 так и не стали. Самоходные установки направили на укомплектование 26-й танковой дивизии, сформированной в сентябре 1942 года. Дивизия, сформированная из остатков 23-й пехотной дивизии, создавалась для обороны оккупированной территории Франции. В ее составе организовали 93-й танковый артиллерийский полк, куда входил 3-батарейный дивизион. В каждую батарею попало по 4 10,5 cm leFH 18/3 (Sf.) auf GW B2. Оставшиеся машины оказались вне штата, но все равно числились в 26-й танковой дивизии. По состоянию на 31 мая 1943 года, их было 15 штук, из них 14 в рабочем состоянии.
О том, как себя показали 10,5 cm leFH 18/3 (Sf.) auf GW B2 в составе 26-й танковой дивизии, информации нет. Есть большие сомнения, что экипажи были сильны рады своим машинам. Их боевая масса выросла на полтонны, что не могло не сказаться на надежности машины. Кроме того, высокое расположение орудия вряд ли способствовало повышению точности ведения огня. В мае 1943 года началось перевооружение 93-го артиллерийского полка на самоходные установки Wespe. При том же орудии они были куда более удачными по конструкции. Что же касается 10,5 cm leFH 18/3 (Sf.) auf GW B2, то их «сослали» на Сардинию, где 6 июля 1943 года сформировали 90-ю панцергренадерскую дивизию. Там они вошли в состав 190-го артиллерийского полка. Дальнейшая судьба этих самоходных установок неизвестна.
Брошенный Fahrschulpanzer B2 (f) в Париже, август 1944 года
Побывали Pz.Kpfw. B2 и в роли учебных танков. Судя по всему, для этих целей частично использовали самые последние выпущенные B1 bis, некоторые из которых отправились на фронт без башен. Рецепт был прост: с танка снималось вооружение, иногда сверху устанавливались скамьи и поручни. Эти танки обозначались как Fahrschulpanzer B2 (f).
Крайне спорный боевой дебют Pz.Kpfw. B2 (F) на Восточном фронте еще раз продемонстрировал, что танки этого типа слабо годятся для использования в качестве боевых машин первой линии. Продлись кампания во Франции дольше, применение Char B1 bis французами вряд ли бы сильно отличалось от немецкого опыта. Единственным способом для немцев извлечь хоть какую-то пользу из трофейных танков стала комплектация ими частей, сформированных на территории Франции.
Схема трофейного Char B1 ter из французского определителя вражеских танков, 1944 год
Информация о том, что немцы ввели в строй французские танки, с лета 1941 года стала поступать в Англию. Да и в разведывательных сводках Главного автобронетанкового управления Красной Армии попадаются подобные сведения. Интересно, что в числе трофеев, которые достались немцам, указываются не только Char B1 bis, но и Char B1 ter. Больше того, этот танк попал даже в справочник по вражеским танкам, составленным в 1944 году при участии французов. Разумеется, на самом деле никаких B1 ter у немцев не было.
Что же касается ремонтной базы, организованной немцами в Булонь-Бийанкур, то англичане недолго мирились с фактом ее существования. В ночь с 3 на 4 марта 1942 года 235 самолетов RAF совершили массированный налет на Париж, целью которого стал завод Renault. Завод превратился в руины, вместе с ним оказались уничтожены находившиеся там танки. Также погибло 370 мирных жителей.
Pz.Kpfw. B2 из состава 213-го танкового батальона. В этом подразделении было больше всего таких танков. Их экипажи позже всех и сдались – 8 мая 1945 года
Потеря ремонтной базы не могла не сказаться на количестве Pz.Kpfw. B2 и машин на его базе, находившихся в строю. По состоянию на 1 марта 1943 года в войсках группы «Запад» имелось 52 линейных танка этого типа, а также 44 огнеметных. Больше всего их было в 1-й танковой дивизии (13 линейных и 10 огнеметных), находившейся на переформировании, а также в 213-м танковом батальоне (26 линейных и 10 огнеметных). К концу мая 10 линейных и 24 огнеметных танка передали в 100-ю танковую бригаду. Еще 17 линейных танков находились в дивизии СС «Принц Ойген». Туда же позже попало и некоторое количество огнеметных машин.
Брошенные в августе 1944 года Pz.Kpfw. B2 (F) из состава немецкого гарнизона Парижа
К середине весны 1944 года состав частей, на вооружении которых находились Pz.Kpfw. B2 и огнеметные танки на их базе, несколько изменился. В апреле 1944 года на базе 224-й танковой роты сформировали танковую огнеметную роту, куда попало 17 танков. 213-й танковый батальон, имевший наиболее количество танков, был передислоцирован на Нормандские острова. Также Pz.Kpfw. B2 сохранились на вооружении 100-й танковой бригады, отдельные машины, включая учебные, находились в гарнизоне Парижа. В таком составе бывшие французские танки встретили высадку в Нормандии.
Дольше всех в строю продержались танки двух подразделений. 224-я танковая рота участвовала осенью 1944 года в боях за Нидерланды. К 30 декабря в ее составе все еще находилось 9 Pz.Kpfw. B2 и B2 (F). Последним же подразделением, которое все еще имело танки этого типа, оказался 213-й танковый батальон. Он сдался только 8 мая 1945 года. Находящийся ныне в танковом музее Бовингтон Char B1 bis на деле является Pz.Kpfw. B2 как раз из состава 213-го танкового батальона.
Один из огнеметных танков 224-й танковой роты, конец 1944 года. У этих машин командирские башенки французского типа срезали полностью
История трофейных танков была бы неполной без упоминания их повторного использования французскими частями. Части FFL (Forces françaises libres, Свободных французских сил) летом 1944 года смогли отбить у немцев некоторое количество танков. 7 октября 1944 года был сформирован 13-й драгунский полк (13ème Régiment de Dragons). В его состав вошло 19 Pz.Kpfw. B2, которые попали во второй эскадрон. Состав материальной части получился разношерстным: часть танков осталась в исходном состоянии, часть была переделана немцами. Попали туда и огнеметные танки.
Создание собственного танкового полка французами скорее стоит рассматривать как жест престижа: за 4 года войны поступившие на его вооружение танки заметно устарели, да и техническое состояние машин было далеким от идеального. Вплоть до начала апреля 1945 года полк находился на месте базирования возле Орлеана.
Char B1 bis из состава второго эскадрона 13-го драгунского полка. Май 1945 года
2 апреля полк выдвинулся в сторону Руайана. Там его танки приняли участие в штурме немецких укреплений, располагавшихся в Cен-Жорж-де-Дидон. Позже последовали аналогичные операции в том же секторе. Последней операцией стала зачистка порта Ля-Рошель 8 мая 1945 года. По окончанию войны полк стал частью 3-й танковой дивизии. Его танки вошли в состав оккупационных сил, размещавшихся в Палатинате (Пфальц). Char B1 bis прослужили во французской армии до 1950 года.
Финальный вариант каткового трала, разработанного в 1945 году на базе Char B1 bis
Последней версией этого танка стал самоходный катковый противоминный трал, разработанный фирмой AMX. Работы над этой машиной начались еще до окончания войны – в апреле 1945 года. Причина была банальной: после войны осталось много минных полей, а также огромное количество неразорвавшихся мин и снарядов. Окончательно конструкция трала оформилась в сентябре 1945 года. Он получил три секции. Всего было построено два таких трала, из них один сохранился до наших дней. Он находится в танковом музее в Сомюре.
ПОКОЛЕНИЕ ИСТОРИКОВ
CHAR B - 5.
БОЛЬШОЙ ФРАНЦУЗ С БАЛОЧНЫМ КРЕСТОМ
Использовались ли Char B1 bis немцами уже в ходе французской кампании мая-июня 1940 года — вопрос открытый. Большинство танков, которые не были потеряны безвозвратно, имели различные повреждения. Привести «боевой» танк в работоспособное состояние, в отличие от менее массивных легких и кавалерийских танков, было задачей непростой. В немецких документах эти машины первое время фигурировали как Renault 32 to, то есть «32-тонные танки Renault». Были созданы специальные команды, которые эвакуировали поврежденные или брошенные машины и свозили их в пункты сбора. Те танки, что оказались технически исправными, отправлялись в район Фонтенбло.
Из числа предприятий, участвовавших в выпуске Char B1 bis, в руках немцев оказались два. Это непосредственно завод Renault в парижском пригороде Булонь-Бийанкур, и AMX. При этом AMX в качестве предприятия, которое производило или ремонтировало Char B1 bis, у немцев не фигурировало. И с AMX, и с Renault были заключены контракты по ремонту легких танков Renault R 35. Что же касается Renault 32 to, то их капитальным ремонтом занялись только в Булонь-Бийанкуре. Периодически французские рабочие устраивали забастовки, отказываясь ремонтировать трофейные машины, но к концу 1940 года дело наладилось.
В январе 1941 года завод в Булонь-Бийанкуре перешел под контроль Daimler-Benz. По состоянию на октябрь 1941 года здесь было отремонтировано 150 Renault 32 to, оставшиеся машины ожидали запчастей. Максимальное число возвращенных в строй танков, которое указывается в различных исследованиях – 180 штук. В ходе ремонта у части танков срезался верх командирской башенки, вместо которого ставился двустворчатый люк. Менялись также радиостанция и антенна.
Французские танки вызывали у немцев смешанные чувства. В отличие от чехословацких танков, в особенности Pz.Kpfw.38(t), которые отлично вписались в немецкую систему вооружения, с французами так не получилось. Даже Somua S 35, самый удачный французский танк, оказался непригоден для использования в качестве машины первой линии. Танк воевал в немецкой армии, но не в составе танковых дивизий, и это о многом говорит.
Еще более странная ситуация сложилась с Pz.Kpfw. B2. В руках у немцев оказался танк с мощной броней, с которым было совершенно непонятно, что делать. Его 75-мм короткоствольная пушка оказалась достаточно бестолковым орудием, одноместная башня сильно усложняла работу командира, а подвижность танка оставляла желать лучшего. Неудивительно, что на фронт машина попала в достаточно специфичном виде.
Невозможность использования Pz.Kpfw. B2 в качестве нормального танка первой линии вынудила немцев искать иные способы для его применения. Наиболее простым и логичным вариантом оказалась переделка в огнеметный танк. Для немцев это была не первая такого рода модернизация боевых машин с сомнительными боевыми характеристиками. До того в огнеметные танки переделали Pz.Kpfw.II Ausf.D и Ausf.E. Вопрос о переделке был поднят Гитлером в ходе совещания с представителями Daimler-Benz, состоявшегося в марте 1941 года.
3 апреля 1941 года оба варианта показали Гитлеру, он выбрал размещение огнемета в корпусе. В качестве исполнителя была определена фирма Wegmann & Co, уже имевшая опыт переделки танков в огнеметные. В Касселе сложных путей искать не стали и просто адаптировали огнеметную установку Pz.Kpfw.II (F) к новому шасси. Изменения оказались минимальными: 75-мм пушку снимали, на ее место ставился огнемет с большим сектором ведения огня (по 90 градусов влево и вправо). В верхнем лобовом листе появился смотровой прибор. Французскую радиостанцию заменили на немецкую, при этом на верхнем лобовом листе устанавливалась штыревая антенна. Внутри корпуса появился бак с огнесмесью емкостью 160 литров, такой же, как на Pz.Kpfw.II(F).
В мае был готов первый огнеметный танк, получивший обозначение Pz.Kpfw. B2 (Flamm). Сколько их произвели на Wegmann – вопрос открытый. Судя по переписке, в Касселе переделали (или находилось в переделке) 17 Pz.Kpfw. B2, а весь заказ предполагался в размере 84 машин.
Первый, наиболее простой вариант установки, предполагал замену 75-мм пушки на огнемет, при этом ни возможности наведения огнемета вбок, ни смотрового прибора у такого танка не было. Внутри машины разместили два бака по 500 литров каждый, а также бензиновый мотор мощностью 2 л.с.. Такую переделку немедленно пустили в серийное производство. Всего к началу вторжения в Советский Союз производителями было сдано 24 огнеметных танка с установками конструкции Wegmann и Köbe.
На следующий день батальон переподчинили 296-й пехотной дивизии, которая штурмовала опорный пункт Велки Дзял, что западнее Дахани. Здесь сложилась другая ситуация. Танки начали преследовать технические проблемы. Кроме того, Велки Дзял оказался крепким орешком. Ни 26, ни 27, ни 28 июня взять его не удалось. К 7 утра 29 числа немцы подтащили 88-мм зенитные орудия Flak 18 и стали вести огонь по амбразурам. Частично это возымело эффект, и огнеметные танки пошли в бой. Результаты атаки оказались печальными. Выяснилось, что внутрь ДОТ-ов огнеметная смесь не попадает. Что хуже, по танкам стали вести ответный огонь, судя по всему, «заработали» 76-мм капонирные пушки Л-17. Два танка были подбиты и сгорели, включая бывший Char B1 №103.
Днем позже батальон передали в прямое подчинение командования 17-й армии. Танки двинулись на восток, но больше не воевали. Постоянно возникавшие технические проблемы давали знать о себе все чаще, неудивительно, что 17 июля, меньше, чем через месяц, батальон расформировали. Танки отправили на ремонт в Булонь-Бийанкур. Судя по фотографиям, они там так и «зависли».
Согласно скорректированному плану, предполагалось переделать в Pz.Kpfw. B2 (F) 20 танков, по 10 в декабре 1941 и январе 1942 года. На деле первые 5 машин переделали еще в ноябре 1941 года. Всего же подобным образом перестроили 60 танков.
По состоянию на 27 марта 1943 года танки все еще находились в Крыму. Практически каждый из них имел те или иные механические неисправности. Роту использовали для обороны, поскольку никаких иллюзий по поводу Pz.Kpfw. B2 и их огнеметных версий немецкое командование уже не испытывало. 20 мая 15 танков погрузили на платформы и отправили на Голубую Линию в район Феодосии. Пробыли они там недолго: в июне танки заменили на Pz.Kpfw.IV, а французскую матчасть отправили во Францию.
Pz.Kpfw. B2 (F) была не единственной конверсией на базе французского «боевого» танка, которая обсуждалась на совещании с участием Гитлера. Для сопровождения огнеметных машин предполагалось разработать самоходную гаубицу, которая вместо штатного вооружения должна была получить 105-мм орудие leFH 18. С запуском программы по разработке этой машины 6-й отдел Департамента вооружений и Управление вооружений затянули. Несмотря на то, что обсуждение состоялось еще в марте, добро на работы было получено только 28 мая 1941 года.
Подрядчиком был выбран концерн Rheinmetall-Borsig, к тому моменту – один из основных разработчиков самоходной артиллерии. У компании из Дюссельдорфа уже имелся опыт переделки не самых удачных шасси во вполне удачные САУ. Конструкторское бюро Rheinmetall-Borsig сработало оперативно – уже в июне был готов первый опытный образец. 75-мм орудие из корпуса убрали, как и башню вместе с подбашенным погоном. На месте башни установили рубку шестигранной формы, для повышения внутреннего объема ее максимально расширили. Это позволило увеличить экипаж до 5 человек. Внутри рубки разместилась гаубица leFH 18M, которую спереди прикрыли большим орудийным щитом, состоявшим из нескольких секций.
К вопросу вернулись только в начале января 1942 года. Связано ли это было с тем, что начался выпуск улучшенных Pz.Kpfw. B2(F), либо появились другие причины, неизвестно. Можно сказать одно – Управление вооружений санкционировало изготовление серии из 16 самоходных установок, получивших обозначение 10,5 cm leFH 18/3 (Sf.) auf GW B2, то есть 105-мм самоходная гаубица leFH 18 на шасси B2. Изготовили их на заводе Alkett в Шпандау, по 5 машин в январе-феврале и оставшиеся 6 в марте 1942 года.
О том, как себя показали 10,5 cm leFH 18/3 (Sf.) auf GW B2 в составе 26-й танковой дивизии, информации нет. Есть большие сомнения, что экипажи были сильны рады своим машинам. Их боевая масса выросла на полтонны, что не могло не сказаться на надежности машины. Кроме того, высокое расположение орудия вряд ли способствовало повышению точности ведения огня. В мае 1943 года началось перевооружение 93-го артиллерийского полка на самоходные установки Wespe. При том же орудии они были куда более удачными по конструкции. Что же касается 10,5 cm leFH 18/3 (Sf.) auf GW B2, то их «сослали» на Сардинию, где 6 июля 1943 года сформировали 90-ю панцергренадерскую дивизию. Там они вошли в состав 190-го артиллерийского полка. Дальнейшая судьба этих самоходных установок неизвестна.
Крайне спорный боевой дебют Pz.Kpfw. B2 (F) на Восточном фронте еще раз продемонстрировал, что танки этого типа слабо годятся для использования в качестве боевых машин первой линии. Продлись кампания во Франции дольше, применение Char B1 bis французами вряд ли бы сильно отличалось от немецкого опыта. Единственным способом для немцев извлечь хоть какую-то пользу из трофейных танков стала комплектация ими частей, сформированных на территории Франции.
Что же касается ремонтной базы, организованной немцами в Булонь-Бийанкур, то англичане недолго мирились с фактом ее существования. В ночь с 3 на 4 марта 1942 года 235 самолетов RAF совершили массированный налет на Париж, целью которого стал завод Renault. Завод превратился в руины, вместе с ним оказались уничтожены находившиеся там танки. Также погибло 370 мирных жителей.
Дольше всех в строю продержались танки двух подразделений. 224-я танковая рота участвовала осенью 1944 года в боях за Нидерланды. К 30 декабря в ее составе все еще находилось 9 Pz.Kpfw. B2 и B2 (F). Последним же подразделением, которое все еще имело танки этого типа, оказался 213-й танковый батальон. Он сдался только 8 мая 1945 года. Находящийся ныне в танковом музее Бовингтон Char B1 bis на деле является Pz.Kpfw. B2 как раз из состава 213-го танкового батальона.
Создание собственного танкового полка французами скорее стоит рассматривать как жест престижа: за 4 года войны поступившие на его вооружение танки заметно устарели, да и техническое состояние машин было далеким от идеального. Вплоть до начала апреля 1945 года полк находился на месте базирования возле Орлеана.