Комментарии
- Комментарий удалён.
- Комментарий удалён.
- Комментарий удалён.
- Комментарий удалён.
- Комментарий удалён.
- 16 мар 17:52Служил в/ч 55593 в1974-75 весна-осень в Падь Песчаная, после учебки в/ч 67915 Падь Кочевная.
Для того чтобы оставить комментарий, войдите или зарегистрируйтесь
Максим Зубрилов
Из воспоминаний генерал - лейтенанта Петра Ивановича Гусева о службе в качестве командира 570-го ОПУЛАБ 13 укрепленного района и КДВО в 60-70-х годах прошлого века.
На Дальний Восток я попал во время ухудшения политических взаимоотношений между Советским Союзом и Китайской Народной Республикой. Особенно напряженными эти отношения стали после событий на острове Даманский. В результате провокации китайских хунвейбинов погибли советские пограничники. На фоне этих событий были приняты меры по укреплению дальневосточных рубежей вдоль границы с Китаем.
В этот напряженный для ДВО период я и прибыл в Уссурийск, где размешался штаб 5-й Армии ДВО. В отделе кадров я получил предписание прибыть в распоряжение командира 13-го УР на должность командира отдельного пулеметно-артиллерийского батальона (ОПУЛАБа). Штаб 13-го УР находился в пос. Пограничный (а железнодорожная станция называлась Гродеково). УРы дислоцировались на оборонительных рубежах, оставшихся после войны с Японией. После победы Китайской социалистической революции в 1949 году и установления дружеских связей с народным Китаем оборонительная система, состоявшая из железобетонных долговременных огневых сооружений (ДОС), артиллерийских полукапониров с 76-мм пушками, прикрытыми минными полями, была демонтирована и уничтожена. Полтора десятилетия эти районы зарастали кустами и деревьями, лишь стены ДОСов, толщина которых доходила до 2,5 - 3 м, напоминали местному населению о том, что они живут в приграничной зоне. В связи с ухудшением советско-китайских отношений и реальной угрозой агрессии со стороны Китая приказом министра обороны СССР необходимо было в короткие сроки восстановить разрушенные укрепленные районы с учетом новых вооружений и боевой техники. В штабе 13-го УР я представился согласно уставу командиру полковнику Ф. А. Гуслистову, который познакомил меня с обстановкой. ОПУЛАБы только начинали создаваться - постоянной организационной структуры не было, все зависело от условий местности и возможного направления действий противника. Это было время экспериментов по организационным структурам ОПУЛАБов, проверки их боеспособности для обороны госграницы. ОПУЛАБ - отдельная воинская часть, состоящая из трех стрелково-пулеметных рот, артдивизиона, танковой роты, хозяйственного взвода, взвода ремонта автомобильной и бронетанковой техники, взвода связи, взвода артвооружения и боеприпасов, инженерно-саперного взвода, отделения горюче-смазочных материалов, химотделения, - всего 350 - 400 человек личного состава, в том числе 30 - 35 офицеров. Каждый ОПУЛАБ должен оборонять отведенный ему район, на территории которого должно быть определенное количество ДОСов, артиллерийских полукапониров, КП батальона, телефонная связь и другие элементы обороны. Часть необходимых атрибутов сохранилась (пусть и в плохом состоянии) с 1939 года, а остальное необходимо оборудовать, причем в очень сжатые сроки. - В общем, на месте Вам все покажут, - закончил беседу со мной командир 13-го УРа. Мой 570-й ОПУЛАБ находился в 14 км от пос. Пограничный, где кроме штаба 13-го УР размещался также штаб 66-й танковой дивизии. Местечко называлось Падь Кочевная. Среди сопок в 9 км от ближайшего пос. Барано-Оренбургское стояли пять зданий: две казармы, одноэтажная столовая, два двухэтажных полуразрушенных дома со времен войны с Японией, стоянка автомашин, огороженная колючей проволокой, и навес от дождя, приспособленный для ремонта техники. В 500 - 700 м от казарм стоял склад боеприпасов и открытая площадка для их складирования, огороженные колючей проволокой. В городке жизнь кипела: строились два деревянных двухэтажных дома для семей офицеров (а пока семьи офицеров живут в одном из разрушенных домов, моя семья не была исключением), котельная, подводилась вода в колонки, для чего была пробурена скважина прямо в городке. А пока воду возила водовозка из Барано-Оренбургского. Света не было. Пользовались керосиновыми лампами и обычными печками. Можете представить, каково было моей жене, приехавшей из Москвы... Но у меня был надежный тыл, поэтому я безоглядно ринулся в работу. Мой батальон должен был оборонять район по фронту до 13 км и в глубину до 4 км. Все 8 ДОСов, 3 артиллерийских полукапонира, КП батальона были в непригодном состоянии. Государство для армии ничего не жалело. Мы получали все необходимые стройматериалы, из личного состава батальона были созданы строительные группы в составе рот, которые работали на своих ротных опорных пунктах и ДОСах, танкисты оборудовали свои огневые позиции для стрельбы с закрытых огневых позиций, специальные работы проводились батальонными специалистами. Особенность заключалась в том, что, занимаясь строительством, мы должны были быть готовыми к боевым действиям в любой момент. В округе для УРов была разработана специальная программа боевой подготовки. Для ее выполнения я в своем батальоне оборудовал специальное стрельбище, где был построен ДОС для стрельбы из пулеметов и автоматов (что предусматривалось окружной программой), а рядом - тактическое и химическое поля. На этом мини-полигоне мои подчиненные отрабатывали специальные упражнения из всех видов стрелкового оружия как одиночные, так и в составе отделения и расчетов ДОСов. Не менее двух раз в месяц занятия по боевой готовности проводились с выходом личного состава и боевой техники на боевые позиции с вывозом боеприпасов, вооружения и продуктов питания. Выполнение плана боевой подготовки, боеготовности и оборудования района обороны ежемесячно контролировала комиссия во главе с командиром 13-го УР полковником Ф. А. Гуслистовым, которая завершала проверку подъемом батальона по тревоге с выходом в свой боевой район. При подведении итогов не раз отмечалось, что майор Гусев П. И. успешно справляется с поставленными задачами. Это придавало мне уверенности в дальнейшей службе. В 1966 году мой батальон был признан лучшим среди батальонов 13-го УР, за что я был награжден ценным подарком. Важность нашего направления в укреплении обороны дальневосточных рубежей подтвердил приезд министра обороны Маршала Советского Союза А. А. Гречко в ДВО. Для командования округа приезд министра обороны СССР - важнейшее событие. Вот где полетят головы или, наоборот, посыплются звезды. Окружное командование делало все возможное и невозможное для демонстрации только хорошего. Командующие округом и армиями "разгоняли" своих заместителей по действующим частям, в которых незамедлительно начинался настоящий шмон - все чистилось, драилось, красилось, белилось, на каждом шагу размещались портреты министра обороны СССР. Офицеры работали день и ночь, шутя над абсурдностью положения: "Если трава пожелтела, покрасим и ее зеленой краской!". В какой УР поедет министр, держалось под большим секретом. Но поскольку все окружное начальство во главе с заместителем командующего по боевой подготовке генерал-лейтенантом Меремским безотлучно сидело в штабе 13-го УР, среди офицеров прошел слух, что именно 13-й УР и посетит министр. Дыма без огня не бывает. Прибытие министра в 13-й УР началось с показных занятий. В строго установленное время начались стрельбы с ДОСов, с артиллерийских полукапониров, автоматических минометов и других огневых средств, которые предусматривались новым планом оборудования района обороны на границе с Китаем. Министр организацией занятий и показом остался доволен, лично заходил в ДОС, осмотрел его и побеседовал с солдатами и офицерами. На том 58-м ДОСе потом вывесили мемориальную доску, подтверждающую, что в нем побывал министр обороны СССР Маршал Советского Союза А. А. Гречко. В результате проверки министра была утверждена военная концепция организации обороны госграницы с Китаем. А 13-й УР 5-й Армии ДВО стал центром и практическим полигоном показных занятий для командиров УРов и ОПУЛАБов Дальневосточного и Забайкальского военных округов. Мой ОПУЛАБ занимал ведущее место в 13-м УР, полковник Ф. А. Гуслистов полностью доверял, проводя все показные занятия по организации обороны и строительства ОПУЛАБа в масштабах армии и округа в моем батальоне. В батальоне побывали командующий ДВО генерал армии Павловский, командующий 5-й Армией генерал-лейтенант Ганеев, ветеран-УРовец генерал-полковник Чистяков. Это была хорошая школа для меня как командира. Успехи в боевой подготовке во многом зависят от офицерского состава, который в нашем батальоне подобрался дружный и хорошо подготовленный в военном отношении. Не могу не вспомнить замполита майора Плуталовского, начальника штаба майора Козака, заместителя командира по тылу Шимчака, заместителя командира майора Худякова, командира танковой роты капитана Горнева. Мы вместе проводили не только служебное время, но и весело отмечали праздники. В таких изолированных военных городках это имеет большое значение. Здесь все имеет свою цену: и будни, и праздники, которые делят с нами наши боевые подруги. Счастлив и удачлив в карьере тот лейтенант, который не ошибся в выборе жены. Быть женой командира не менее сложная задача, чем быть командиром, особенно в таких условиях изолированности от внешнего мира, минимума бытовых удобств. Я был уверен, что моя Галя меня не предаст и не подведет. Ее удивительная скромность и порядочность всегда служили примером женам других офицеров. Она с удовольствием организовывала различные встречи, собрания, семейные праздники. К ней всегда шли за советом, а иной раз и просто по-женски поплакаться. В таком городке все на виду: чтобы качественней кормить меня и детей (в магазине редко бывали овощи, яйца), она сама обрабатывала огород, держала кур. В ведении домашнего хозяйства мы никогда не использовали солдатский труд, как это часто бывает среди офицеров любого ранга. У нас в семье это считалось позором. Поэтому, конечно, ей немало приходилось трудиться. Дети на нашем примере росли скромные и трудолюбивые. Оля вместе со всеми офицерскими детьми ездила в школу на общем стареньком автобусе, а когда он ломался, и на "уазике", и на БТРах, а иной раз и шла пешком (школа находилась в пос. Барано-Оренбургское в 9 км от военного городка), училась только на "отлично". Я все силы отдавал любимой службе. Успехи батальона положительно сказались на служебной карьере наших офицеров. Многие получили очередные воинские звания и новые назначения. Мне было досрочно присвоено воинское звание подполковник, и я был назначен на должность командира 411-го мотострелкового полка (мсп) 40-й мотострелковой дивизии (мсд) 5-й Армии ДВО. Штаб 40-й мсд располагался в пос. Смоляниново. По прибытии я представился комдиву генерал-майору Колеву, который ознакомил с состоянием дел в полку и дал краткую характеристику моим заместителям. После бесед с начальником штаба и начальником оперативного отделения дивизии заместитель командира дивизии представил меня личному составу полка. Полк дислоцировался в пос. Шкотово. Особенность его состояла в том, что он был сокращенного состава, кроме того, на его базе дополнительно развертывался полк кадра. Для этого по штату имелись все офицеры, вплоть до командиров батальонов. В полку развернутыми были мотострелковый (мсб), танковый батальоны (тб) и другие подразделения, а также вооружение и боевая техника, хранящиеся в НЗ. Для таких полков были разработаны специальные мобилизационные программы, где выделялись специальные дни для изучения приписного состава в военкоматах, на предприятиях, колхозах и совхозах. В течение недели я заслушал начальника штаба, заместителей, начальников родов войск и служб, командиров батальонов и отдельных рот. Внимательно изучил мобилизационный план. Детально разобрался с расположением полка, начиная с казарм, столовой, парка боевых и строевых машин и заканчивая складами, учебно-материальной и полевой базой. Одной из важных задач для таких полков является мобилизационная подготовка. Боевая подготовка для развернутых подразделений не составляла для меня трудностей, был опыт двухлетнего командования отдельным пулеметным батальоном. А вот с практическим отмобилизованием личного состава и снятием боевой техники и вооружения с хранения мне необходимо было разобраться и изучить. Изучая мобилизационные документы, я еще раз убедился, что успешное выполнение планов боевой и мобилизационной подготовки во многом будет зависеть от слаженности работы офицеров полка. Мой девиз "делай как я" не раз выручал по службе. Я лично проводил занятия с офицерами по огневой подготовке, первым стрелял из всех видов оружия, водил танки, БМП и автомашины. Вместе с офицерами полка бегал кросс. В полку постоянно проводились тактические "летучки" и штабные тренировки, показные занятия для рот и батальонов по тактической подготовке с боевой стрельбой, по изучению мобилизационных документов, развертыванию пунктов приема личного состава и боевой техники. Спустя годы, по своему личному опыту и опыту многих других преуспевших командиров, я могу сказать, что офицерский состав полка с поставленными задачами успешно справится, если командир полка собственным примером на стрельбище и танковых директрисах, на танкодромах и автодромах показывает, что и как надо делать. Мой опыт подсказывает, что комполка не должен сидеть в кабинете (для этого существует начальник штаба), а 70% своего рабочего времени он должен проводить в подразделениях и на поле боя. При подведении итогов в масштабе дивизии наш полк всегда занимал передовые позиции. Через два года, в 1970 году, я был назначен на новую должность - заместителя командира 277-й мотострелковой дивизии 5-й Армии ДВО. Жизнь развивается по спирали: я вновь в пос. Пограничный, где дислоцируется штаб дивизии и откуда я начал свою службу в ДВО. Только теперь я - заместитель командира дивизии. Освоению и выполнению своих новых обязанностей способствовало то обстоятельство, что, будучи командиром ОПУЛАБа 13-го УР, я взаимодействовал с мсп 277-й мсд, обеспечивая ввод в сражение дивизии на Гродеково-Мудензянском оперативном направлении. Командира дивизии генерал - майора В. И. Филиппова и большинство командиров полков я знал в лицо, так как не раз встречал их на полигонах, учениях и совещаниях у командующего 5-й Армией. Дивизия была одной из лучших в ДВО, имела переходящее Красное знамя военного совета округа. Характерной чертой дислокации дивизии было ее соседство с окружным полигоном, который размещался недалеко от пос. Сергеевка. Как правило, тактические учения, проводились на базе наших полков. Как заместитель командира дивизии, я отвечал за подготовку таких учений и занятий. Фактически моим рабочим местом был учебный центр на Сергеевском полигоне. В дивизии была хорошо организована боевая подготовка, прежде всего учебно-материальная база: танковые, мотострелковые, стрелковые огневые городки, войсковые стрельбища, городки родов войск, самый большой и хорошо оснащенный техническими средствами полигон в ДВО. Говорят, что успех любого дела зависит от профессиональной подготовки, и с этим нельзя не согласиться. Это полностью относится и к Вооруженным Силам СССР. Войска должны заниматься боевой подготовкой, то есть учиться воевать с сильным и хорошо подготовленным и вооруженным противником. Эту аксиому должен знать офицер в любой должности. Но на практике в жизни воинских частей, особенно в полку, это не всегда получается. Часто, выполняя приказы старших начальников, боясь оказаться несоответствующим занимаемой должности, командир занимается не своим делом, забывая при этом главную задачу - боевую подготовку полка. Вот и в то время в Вооруженных Силах пошел так называемый строительный бум, застрельщиком которого был командующий Белорусским военным округом. Инициативу поддержали в Министерстве обороны СССР, и пошли планы строительства хранилищ под боевую технику, строительство столовых, казарм, даже домов для офицерского состава. Все это делалось хозспособом, то есть силами солдат и сержантов срочной службы, были даже случаи, когда в строительстве участвовали прапорщики и офицеры. В этих условиях, чтобы выполнить приказ по строительству хозспособом, командир полка с утра до вечера бегал по предприятиям в поисках строительного материала в ущерб главной задаче - боевой подготовке воинов. Утренний доклад старшему командир полка начинал с выполнения планов по хозяйственному строительству, и лишь потом переходил к выполнению планов по боевой подготовке. При каких бы то ни было положительных моментах строительства хозспособом, каждый должен делать свое дело. Ведь в Вооруженных Силах СССР имеются строительные войска, зачем же командиру, окончившему Военную академию им. М. В. Фрунзе, знать тонкости строительного дела?! Для недобросовестных командиров это была одна из лазеек уйти от ответственности за неудовлетворительную оценку по боевой подготовке и боевой готовности полка. Спросишь его: "Почему полк не боеготовый?", а в ответ слышишь: "Я занимался строительством, выполняя ваши приказы!". И действительно, он прекрасно ориентируется в строительных материалах и в самом строительстве, вот только не знает своего противника, боевые возможности вооружения и военной техники, не проводит занятий с офицерами, не бывает на стрельбище. Так кто же перед вами? Командир мотострелкового полка или строительного?! Особенно это было характерно для внутренних военных округов. ДВО не был исключением, и в нашем округе строили хозспособом. Но надо отдать должное командующему округом генералу армии Толубко, начальнику штаба округа генерал-полковнику Петрову, командующему 5-й Армией генерал-лейтенанту Сысоеву, в наших частях на первом месте всегда стояла боевая подготовка и боеготовность. Наверно, поэтому мне легко служилось: не возникало непреодолимых противоречий между моим пониманием военной службы и приказами вышестоящих начальников. В частности, командир дивизии генерал-майор Филиппов лично контролировал со своим штабом и управлением ход выполнения планов боевой подготовки. Все командиры полков нашей дивизии имели академическое образование. Все глубоко осознавали, что в любых обстоятельствах главной является задача боевой подготовки полков. Правда, стиль работы у всех был разный. Например, командир мотострелкового полка на БМП подполковник Крылов и командир танкового полка подполковник Тюрин были командирами моего типа, то есть "полевыми", а командир мотострелкового полка на БТР подполковник Макаров был "кабинетным" командиром. В результате Макаров закончил службу полковником, а Крылов и Тюрин - генерал-полковниками. Наши военные судьбы еще не раз пересекались. Благодаря командиру дивизии коллектив управления был дружный и боеспособный. Штаб возглавлял полковник Слепцов, заместителем командира по вооружению был полковник Качер, заместителем командира по тылу полковник Кондуров, начальник ракетных войск и артиллерии полковник Перевозников и другие. Это были военные профессионалы, досконально знавшие свое дело и умело управлявшие своими службами и подчиненными. Есть у кого поучиться, я был доволен тем, что попал именно в этот коллектив управления. Меня хорошо приняли в управлении, командир дивизии полностью доверял и оставался доволен выполнением обязанностей и задач, которые он передо мною ставил. Сплоченность и работоспособность управленческого коллектива особенно важны при проверках частей дивизии вышестоящими штабами под руководством командующего округом или министра обороны. Мы работали сутками напролет, помогая друг другу в подготовке и проведении методических сборов, показных, методических, опытных учений. Все выполнялось качественно и в срок. Наши труды и успехи без внимания не оставались. Командиры передовых полков получали повышение по службе. Меня же решением военного совета округа в июне 1972 года утвердили кандидатом в слушатели Военной академии Генерального штаба ВС СССР им. К. Е. Ворошилова. Это было высокой оценкой моего труда в качестве заместителя командира дивизии, определенным авансом для дальнейшей безупречной службы, который я получил не без поддержки командира дивизии и командующего 5-й Армией генерал-лейтенанта Кончицы. Оставалось ждать решения комиссии МО СССР под председательством генерала армии Соколова. И хотя бывали случаи неутверждения кандидатов в слушатели Академии Генерального штаба, внутренний голос говорил, что мои документы комиссию удовлетворят. Так оно и получилось. После получения приказа об откомандировании меня на учебу в академию я тепло попрощался с командиром дивизии, офицерами управления, командирами полков и с семьей выехал в Москву. Дальний Восток оставил в моей военной жизни глубокий след. В Приморском крае я прослужил 6 незабываемых лет, это были годы становления как командира и воспитателя воинов. Полный сил и энергии, я искренне служил своему Отечеству, не гнался за чинами, но честно и добросовестно делал свое дело. Приморский край - это жемчужина Дальнего Востока. Он находится на той же широте, что и Кавказ, природа здесь неповторима: весной сопки покрываются розовой дымкой, еще в распадках лежит снег, а багульник уже цветет. Нигде не встречал я такого количества цветов: за багульником начинают цвести первоцветы, потом пионы, и, наконец, королева цветов - лилия. Каких только лилий не было на сопках: от маленькой саранки до ее сестры тигровой лилии. Кстати, о тиграх, имеющихся исключительно в Приморском крае. А Японское море?! Пусть оно холодней Черного, но такой прозрачной воды я не встречал ни в одном другом море или океане. Природа не поскупилась на дары: кедровые орешки и фундук - лесной орех, дикий виноград и лимонник и вершина даров - "корень жизни" женьшень. Такой край забыть нельзя.
© Глава из книги Петра Ивановича Гусева "Сорок лет в военной форме: (воспоминания начальника штаба ПрикВО)". Воспоминания (1950-1990) / П. И. Гусев. - Ижевск : Удмуртия, 2001. - 111 с., [4] л. ил. - 300 экз.. - ISBN 5-7659-0065-8