Тучи сгущались над Херсонесом.

Море, еще недавно лазурное и спокойное, теперь хмурилось, волны бились о каменные стены, будто предчувствуя грядущую бурю. Князь Владимир стоял на высоком валу, вглядываясь в город, который несколько месяцев не сдавался его дружине. Но теперь судьба Корсуня была решена — разведчики нашли слабое место в обороне, и его воины ворвались внутрь. Город, гордый оплот Византии, пал.
Владимир вошел в покоренный Херсонес не как варвар-разрушитель, а как властитель, знающий цену этой победе. Он понимал: теперь у него есть то, что заставит императоров исполнить обещание.
Глядя на лежащий у его ног город, князь вспоминал, как в Киеве перед ним стоял монах по прозвищу Философ, посланец византийских императоров-соправителей Василия II Болгаробойцы и Константина VIII.
— В Византии вспыхнул мятеж, — говорил тогда Философ. — Коварный военачальник доместик схол Варда Фока провозгласил себя императором и двинулся на Константинополь. занял Хрисополь или город Христа, расположенный напротив Константинополя на азиатской стороне Босфора. Узурпатор контролирует всю азиатскую часть Империи. Василевсы просят тебя князь помочь им в борьбе с предателем.
Тогда Владимир согласился, но потребовал в жены сестру императора — Анну. Для Византии это было неслыханной дерзостью: багрянородные принцессы никогда не выходили замуж за правителей поклоняющимся идолам. Даже императору Оттону Великому когда-то отказали. Но перед лицом мятежа Константинополь вынужден был согласиться.
Русские дружины помогли разгромить мятежников, и Варда Фока пал в бою. Однако императоры не торопились выполнять свое обещание, считая, по-видимому, брак своей сестры с язычником унизительным.
Возмущенный греческим лукавством, Владимир собрал войско и двинул на Корсунь — древний Херсонес, жизненно важный узел византийской торговли. И вот теперь неприступная крепость лежала у его ног.
ВЫБОР
Через седмицу к князю явился высокий монах — тот самый Философ. В его глазах будто горел живой огонь, а речь была размеренной и весомой.
— Великий князь, — поклонился посланец, — вас приветствуют василевсы Василий и Константин. Они просят мира.
Владимир усмехнулся:
— Поздно. Они обещали мне царевну Анну, но обманули. Теперь я взял город, как плату за обман.
Философ не дрогнул:
— Императоры готовы исполнить договор, но с одним условием: ты должен принять Святое Крещение.
Тишина повисла в воздухе. Владимир задумался. Он давно размышлял о вере — о том, как объединить Русь под одним Богом. Одно государство, один князь, один Бог. Византийская вера была сильна, мудра, полна величия. Принять ее — значило навсегда изменить свою судьбу и своего народа.
Ранее этот византиец уже рассказывал русскому князю о христианской вере и библейской истории. Однако тогда Владимир не принял окончательного решения и после многих дней советов со своими боярами послал своих ближников чтобы они посмотрели, как там идут службы. Когда после посещения Константинополя посланники вернулись в Киев, то с восторгом сообщили князю: «Не ведали, где мы есть — на небе или на земле».
— Хорошо, — наконец твердо сказал Владимир. — Я крещусь.
ЧУДО ПРОЗРЕНИЯ
В храме Святой Софии, в самом сердце Херсонеса, собрались знатные мужи, дружинники, греческие священники. Князь Владимир стоял перед купелью, но вдруг… его взор помутнел.
— Я не вижу! — воскликнул он.
Шепот пронесся по храму. Митрополит в сверкающем облачении воздел руки:
— Господь испытывает тебя, князь. После крещение — ты обретешь свет.
После чего стал истово молится.
В жарком воздухе разливался запах ладана. Бояре и дружинники тревожно смотрели на князя, но не смели прервать таинство.
Пресвитер и диакон подвели князя к огромному посеребренному сосуду, в который митрополит с молитвой погрузил крест после чего в него бережно опустили князя. Вода хлынула на его чело — и тьма отступила. Князь широко раскрыл глаза, озирая золото икон, лики святых.
— Теперь я увидел Бога истинного! — воскликнул он.
Так свершилось Крещение. Князь был наречен Василием — в честь византийского императора.
ЦЕСАРЬ РУСИ
Вскоре в Херсонес прибыла византийская царевна Анна из Македонской династии, родная сестра византийского императора Василия II. Бледная, но гордая, она ступила на землю Тавриды, понимая, что отныне ее судьба связана с этим северным князем.
Венчание в византийском стиле было пышным. Владимир, облаченный в княжеские одеяния, с короной на голове, казался уже не просто князем — но цесарем, равным византийским басилевсам.
Перед отплытием в Киев он вернул Херсонес императорам — как выкуп за невесту. Но главное было не в землях, а в том, что он увозил с собой: веру, которая изменит Русь навсегда.
СОЛНЦЕ НАД ДНЕПРОМ
Вернувшись в Киев, Владимир приказал свергнуть шесть деревянных языческих идолов, среди которых возвышался Перун с серебряной головой и золотыми усами как верховное божество дружинников. Все они были порублены, а изображение Перуна сброшено с высокого берега в Днепр.
На следующее утро все киевляне — от бояр до простых горожан — собрались у реки. Священники, приехавшие с Анной, крестили народ, осеняя крестом.
И когда последние молитвы смолкли, а над Днепром взошло солнце, стало ясно: родилась новая Русь.
Так началась история христианской державы — великой, единой, просвещенной.
А князь Владимир, некогда грозный воитель, стал отныне Владимиром Святым.