ИСПОВЕДЬ БОЛЬНОГО КОТА, или механизмы жизни и смерти.

Глубокая тающая синь ночного неба…мерцают звезды. Сегодня нет дождя, но холоднее, чем вчера. Каждую ночь все холоднее и холоднее…Я уже не в силах терпеть этот пронизывающий, сотрясающий тело холод. Сжигает кишащая боль внутри… Кажется, я уже привыкаю жить с ней. Нет сил, слабость, жажда…Вот когда ждешь дождя. Хоть из лужи попить. Но при дожде холод удваивается. Редкая облезлая шерстка уже не греет, кровососы не дают покоя ни днем ни ночью…
Слышу шаги. Идешь ты. Как всегда, далеко за полночь. Ты кормишь кошку, она еще молодая. Она уходит в подвал. Я боюсь этой зияющей черной дырки продуха, ведущего в подвал. Я не был там, там бывают люди. Их я тоже боюсь. Уже начинаю бояться всех и всего.
Ты принесла ароматный корм. Кошка ждала тебя, радостно трется у ног. Я плетусь к вам из-за угла, еле волоча ноги. Ма..а..а.. слабым осипшим голосом сообщаю о себе. Третий раз я выхожу к тебе. Я ждал тебя.
Я больше не в силах терпеть этот холод, голод почти не чувствую. Кишащая боль внутри притупляет желание есть. Ты вновь смотришь на меня жалостливыми и растерянными глазами. Тебя мучает вопрос «Куда и когда». Ты видишь, как я слаб. Всем сердцем хочешь помочь мне, я знаю. Знаю, почему не можешь забрать к себе. И сегодня, на третью ночь, третью встречу, не сможешь меня забрать. У тебя старенькая, тяжело больная кошечка. Ее называют Страшилкой. Эту, когда-то изящную, утонченную девочку. Она не так стара, как ей дают. Такова жизнь без дома.
Третью неделю ты борешься за ее жизнь. Многочасовые капельницы, уколы… Это ЧУМКА. Ты узнала об этом поздно, когда можно было нацедить из ее истощенного и обезвоженного организма немного крови для анализа. У нее не так много ЧУМКИ, молодые могут ее носить и не болеть какое-то время. Но для ее ослабленного организма достаточно. Отношение врачей, тебя возмущает. Но ничего поделать не можешь. Пытаешься всячески заинтересовать в спасении несчастной. Им нравится больше возиться с чистыми, ухоженными домашними и производить впечатление на их хозяев.
Ей осталось совсем немного. Ты не знаешь об этом. Но кошка знает все. Она уже не хочет оставаться здесь. Она устала мучиться. Она уже отказывается от еды, от твоих стараний кормить принудительно. Долго, пристально, немного строго смотрит в твои глаза. «Не нужно. Я УХОЖУ». Ты будто не понимаешь. Опять уговариваешь проглотить вкусное пюре, подбадриваешь, шутишь. …мечтаешь, как хорошо будете жить, когда выздоровеет. Она делает усилие над собой и глотает…еще раз..и еще… лишь бы тебе угодить. Ведь ты будто не понимаешь, о чем Она говорит тебе.
Ты отвлеклась… Ма..а..а.. Я ухожу в зияющую черноту подвала…оттуда тянет теплом…
Спрыгнул, почти упал с высокого подоконника. Лежу. Встать нет сил. Тепло…Цепенеющий тело холод потихоньку отпускает…Ночь. Теперь эта дырка светиться светом. Кошка шмыгает туда-сюда, а у меня нет сил встать...
Запахи сырости, плесени, крыс, гнили и отравы... Люди здесь не живут. Совсем недавно жили и здесь. Какая-то мебель свалена в углу. Спинка старого дивана прижата к стене. Сюда я могу забраться и спрятаться. Из последних сил ползу в укрытие. Здесь я могу переждать какое-то время. А дальше? Что дальше? Ты придешь завтра. Будешь искать. До завтра, может быть, доживу.
Тело наполняется теплом. Хочется спать. Слабость. Кишащая внутри боль и зудящая кожа уже почти не мешают уйти в сон. Это не сон, это просто слабость. И уши, эти уши…кто-то пилит их изнутри, жутко чешутся, больно... Разодрал всю кожу снаружи. Хочется потрясти головой. Нет сил. Ухожу в сон…
Ты пришла как обычно, далеко за полночь. Ищешь меня, бегаешь вокруг дома, заглядываешь в каждый продух, и зовешь…зовешь...
Я не смогу запрыгнуть на подоконник продуха. Ни на этот, ни на другой. Они слишком высоки для меня.
В дырку за решеткой ты поставила ароматный корм и воду. Кошка шмыгает туда-сюда, уже наелась, зовет меня. Но я не запрыгну на этот подоконник. Ей жалко меня, она думает, как мне помочь...
Ты проверила все двери ведущие в подвал, все замки. Нет входа.
Ты ушла. Провалиться в сон мешает жажда, вяжущая сухость во рту… ни воды, ни еды не оставили после себя ушедшие люди. Я устал. Уснуть и не проснуться…Но ты придешь снова, завтра.
Дожить бы до завтра…
Пришла утром. Я услышал твой голос, обрывки разговора с дворником.
Кошка, которую ты спасала более 2х недель, ушла. Пришел ее срок. Страшилка. Прекрасная милая девочка, за короткий срок превратившаяся на улице в Страшилку. Ты скорбишь… И в то же время переживаешь за меня... Ты думаешь, как помочь мне.
Грохот открываемой двери прервал бесконечный сон. Я слышу твои шаги и голос, разговор с мужчиной. Сердце застучало. Ты зовешь меня. Вяжущая сухость сковала рот. Я не способен даже прохрипеть едва слышное Ма..а..а..
Шаги, твои шаги и чужие. Подходите к месту моего укрытия, завалу старой мебели. Я ждал тебя. Но непроизвольный, подсознательный страх заставляет забиться глубже в укрытие…Сильные руки мужчины разгребают завал и достают меня. «Это Он»- на выдохе, облегченно и как мне показалось, радостно сообщаешь ты. Я стою на ослабленных ногах, рот ссохся и слипся, не могу выдавить сиплое Ма..а..а…, застряло в горле. Теперь уже я смотрю на тебя растерянными и виноватыми глазами…
Зачем я тебе? Зачем? У тебя есть молодые и здоровые. Они очень любят тебя и ждут. Им не хватает твоего внимания и ласки. Меня они не примут, некоторые, особо ревнивые. Ты мало уделяешь внимания им. Хочешь много успеть, хочешь многим помочь… Я уже готов умереть, устал от бесконечной боли тела, не покидающей даже во сне, устал от страха, голода и холода. Это длится годами, и эта депрессия, как у людей. Мы тоже болеем этим. Вязкая нескончаемая депрессия, с перемежающимися попытками выжить.
Ты даже не знаешь, с чем можешь столкнуться… Эта болезнь съедает меня изнутри, она течет в моих венах, испортила мою кровь, не только кишащая боль утробы. Опять потекли слезы…гной со слезами, нет, я не плачу- плачет кошачья душа, беззвучно. Зачем я тебе? Непроизвольно пячусь назад…
Твои теплые и ласковые руки хватают меня. Нет, не уйти. Ты меня не отпустишь.
Когда возникла эта болезнь? Сначала был выброшен. Наигрались. Надоел. А ведь я с маленького любил их, своих родителей, которых не выбирал. Со всеми пороками их душ, находя и ценя в них прекрасное. Не умеют любить. Играют в любовь, по большей степени. Предали. А сами жаждут преданности. Не принимают личность в кошке, и не только в кошке. Рабское послушание ближе. А я такой, какой есть. И их тоже любил такими. Со всеми изъянами душ и сердец.
Кошки видят порочность и красоту человеческих душ. Мы помогаем сохранить и умножить красоту, внести божественную гармонию в жизнь человека, научить любить в себе и других личность, индивидуальность, божественное начало. Оно есть, почти в каждом. Но его крадет и уничтожает Лукавый. Люди играют в опасные игры с ним. Мы стараемся защитить их и очистить. Но не всем нужна наша помощь и любовь. Рабское послушание устраивает больше. Но мы не рабы...
Механизм медленной смерти запустился тогда, когда пропало желание жить в человеческом мире. Он помогает уйти. Туда, где нет боли, страха и страданий. Но путь бывает долог и мучителен. За что и почему страдаем мы? За желание жить в человеческом мире и помогать человеку стать совершеннее, научиться любить? Но не все люди хотят этого. Страдаем за нелюбовь.
Выброшен, одинок, голоден и болен я продолжаю тосковать по ним, скучать и очень жалею их. Они никогда не узнают об этом. Но уже не хочу обратно.
Не ведают что творят. Что за этим следует. Обрекая на смерть беззащитных, запускают эти же механизмы в своей жизни, в жизнях самых близких и незащищенных... Мне очень их жалко…
Ты взяла меня теплыми и ласковыми руками и прижала к себе. Такого грязного и вонючего меня. Эта встреча не случайна. Твое сердце вмещает много любви и сострадания... Я вижу, тебе очень трудно. Стараешься не пройти мимо, многим помочь. Ты на грани физического и морального истощения, но стараешься... Мне захотелось помочь Тебе. Уходить еще рано. Я знаю, как помочь Тебе. Ради этого стоит продолжать жить…
Пересказ от котика Цезаря Людмилы Володиной.