Мадаполамом горло обверложив, Патологически румяная инфанта Босым пешком идёт по коридору. А ей навстречу, юн до отвращенья, Но белокур и в бархатном камзоле Печальный дофин с влажными глазами Босым пешком идёт по коридору. Минуя рыцарей в заржавленных доспехах, Под контрапункт скрипичного дуэта Они, дурным предчувствием томимы, Босым пешком идут по коридору. Но, словно знак зловещего вопроса, На месте двух судеб пересеченья В замшелой нише некто неизвестный Стоит с большим мешком наизготовку. Многозначительная рока запятая Прервала стих мучительной цезурой, И, не дойдя таинственного некто, Они – увы! – обратно повернули… Есть тайный смысл в ходьбе по коридорам И лучших встреч неявная возможность, И можно править бритвой на ладони Судьбы своей извилистые знаки...
Никита Гургуц
Факсимиле запечатлев на пипифаксе,
Мадаполамом горло обверложив,
Патологически румяная инфанта
Босым пешком идёт по коридору.
А ей навстречу, юн до отвращенья,
Но белокур и в бархатном камзоле
Печальный дофин с влажными глазами
Босым пешком идёт по коридору.
Минуя рыцарей в заржавленных доспехах,
Под контрапункт скрипичного дуэта
Они, дурным предчувствием томимы,
Босым пешком идут по коридору.
Но, словно знак зловещего вопроса,
На месте двух судеб пересеченья
В замшелой нише некто неизвестный
Стоит с большим мешком наизготовку.
Многозначительная рока запятая
Прервала стих мучительной цезурой,
И, не дойдя таинственного некто,
Они – увы! – обратно повернули…
Есть тайный смысл в ходьбе по коридорам
И лучших встреч неявная возможность,
И можно править бритвой на ладони
Судьбы своей извилистые знаки...