Комментарии
- 15 янв 2018 20:53Удивительно то, что ни слова не сказано о погоде.Стояли жестокие холода и снег местами до метра.Снежные валы вдоль шоссе Россошь-Острогожск достигали ДВУХ м.Перегородив танками дорогу было прервано отступление противника.Отступать можно было только пешком.
- Комментарий удалён.
- Комментарий удалён.
- 23 янв 2022 12:20...POMNITE O TEX, KTO UJE NE PRIIDET --NIKOGDA,,,,POMNITE CHEREZ GODA, CHEREZ VEKA,,,,
- Комментарий удалён.
- 27 янв 2022 13:29К сожалению не описан бой 18 января 1943 г. у хутора Иванченков , о подвиге танкистов танковой роты Кобца Ф. С. 19- 20 января снова бой в районе х. Новопостояловка. За смелые действия в боях Кобца Ф. С. представили к званию героя Советского Союза.
Для того чтобы оставить комментарий, войдите или зарегистрируйтесь
Любимый город Россошь
Острогожско-Россошанская наступательная операция советских войск и разгром итальянского альпийского корпуса
3. Освобождение города Россошь.
Действовавший на россошанском направлении 12-й танковый корпус наступал двумя группами. Правая группа, в состав которой входили 13-я мотострелковая бригада подполковника И. И. Фесина и приданная ей 30-я танковая бригада двигалась вблизи железной дороги. Боевая задача предписывала этой группе обойти село Михайловку справа и, развивая прорыв, к исходу первого дня наступления овладеть городом Россошь. Однако пройти сходу рубеж Михайловки группе подполковника Фесина не удалось. Ее продвижение в самом начале было задержано упорным сопротивлением 541-го полка 387-й немецкой пехотной дивизии. Только около полуночи, выбитый из Михайловки противник отступил в сторону Митрофановки.
Левая группа столкнулась с противником во второй половине 14 января юго-западнее села Михайловки. По плану, в нее должны были входить 106-я танковая бригада полковника И. Е. Алексеева и 97-я бригада тяжелых танков полковника И. Т. Потапова. Однако, последняя не смогла присоединиться к 106-й бригаде во время прорыва немецкой обороны у совхоза «Красный молот», так как в первом же бою, помогая пехоте, она потеряла 6 из 20 танков KB, входивших в ее состав. Перед вводом в прорыв 106-я бригада имела 32 танка Т-34 и 10 легких танков Т-70. На боевых машинах сидели десантники мотострелкового пулеметного батальона.
Сломив сопротивление немцев в совхозе «Красный молот», полковник Алексеев без промедления повел свои танки в направлении Россоши. Когда 106-я танковая бригада в вечерних сумерках продвигалась к Шрамовке, в десяти километрах западнее, почти параллельным курсом совершал марш усиленный передовой отряд 15-го танкового корпуса. В его состав входили танки 88-й танковой бригады подполковника Сергеева и стрелковые подразделения 52-й мотострелковой бригады подполковника А. А. Головачева. Взяв Куликовку, отряд атаковал село Жилино, где размещалось управление 24-го немецкого танкового корпуса. О результатах этого боя сообщается в докладе оперативного отдела 3-й танковой армии: «К исходу 14. 01. 43 г. ... 15 танковый корпус в составе 88-й танковой бригады и 52-й мотострелковой бригады овладел Куликовкой и вел бой за Жилино, где был разгромлен штаб 24-го танкового корпуса противника, штабы 385 и 387 пехотных дивизий, а также тылы двух полков. В бою был убит командир 24-го танкового корпуса противника генерал-лейтенант Вандель и захвачены большие трофеи».
Таким образом, уже в первый день наступления 3-й танковой армии у противника некому было управлять боевыми действиями 3 пехотных дивизий, одной танковой и одной дивизионной группы, которые обороняли южный фланг огромной группировки немецких, венгерских и итальянских войск. Штаб итальянского альпийского корпуса не мог получить от своего южного соседа информацию о том, что фронт прорван и советские танки находятся на пути к Россоши.
Танковая группа, которую вел полковник И. Е. Алексеев, проскочив сходу Шрамовку и Ивановку, к трем часам ночи, достигла совхоза имени Копенкина. Солдаты и офицеры, расквартированной в совхозном поселке немецкой части были захвачены врасплох и не смогли оказать какого-либо сопротивления. Здесь танкисты освободили 57 советских военнопленных. Вооружившись трофейными винтовками и автоматами они присоединились к сидевшим на танках десантникам.
Далее, согласно боевому приказу, полковник Алексеев должен был вести свою бригаду на Лизиновку, но он на свой страх и риск принял решение повернуть на Россошь. Комбриг хорошо понимал, что, задержав у Михайловки 13-ю мотострелковую и 30-ю танковую бригады, противник серьезно нарушил запланированный 12-му танковому корпусу ход наступления.
Полковник Алексеев располагал ограниченными силами: 16 танков Т-34 и не более роты пехоты. Этого было, явно недостаточно, чтобы сходу овладеть городом, имевшим гарнизон в несколько тысяч солдат и офицеров, самоходные пушки и крупный аэродром под боком с истребителями и пикирующими бомбардировщиками. Но на раздумья у комбрига не оставалось времени. Он торопился вывести танки к Россоши до (рассвета, чтобы нанести удар по городу прежде, чем его обнаружит противник. Его решение было лаконичным и безоговорочным: «К 7. 00. достигнуть Россоши и захватить город, железнодорожную станцию и аэродром, после чего выйти на северо-западную окраину города Россоши, отрезать противнику путь для отхода и держаться до подхода главных сил».
Дорогу танкистам показал житель посёлка Копёнкино С.И. Давиденко.
С самого начала штурма танки 106-й бригады преследовали неудачи. Танки спокойно прошли через пригород Россоши посёлок Подгорный, не разбудив располагавшийся там немногочисленный немецкий гарнизон. Однако между Подгорным и Россошью протекает небольшая, но глубокая река Чёрная Калитва, дорога через которую шла по узкому деревянному мосту. Когда танки начали переезжать через мост, один из них заглох прямо посреди него. Следовавший за ним танк начальника штаба бригады майора П.Ф. Поликарпова попытался объехать преграду, но механик-водитель не вписался в оставшийся свободным проезд, машина свалилась с моста гусеницами вверх и, пробив лёд, моментально утонула. Весь экипаж вместе с начальником штаба погиб. Второй танк попытался форсировать реку по льду, но тоже ушёл под воду (к счастью, экипаж смог вовремя покинуть машину). Спустя какое-то время танкисты смогли оттянуть танк, перегородивший мост, и ворвались в город. Так что фактически полковник Алексеев утром 15 января начал бой на улицах Россоши с 14-ю танками.
Итальянский гарнизон был разбужен лязгом гусениц и выстрелами пушек краснозвездных тридцатьчетверок. О стремительной атаке 106-й танковой бригады рассказывает очевидец А.Я. Морозов, тогда мальчик: «За стенами дома послышался топот ног бегущих людей, сопровождавшийся тревожными криками: "Танки! Танки! Русские танки!". Переворачивая стулья, роняя на пол бутылки и стаканы, сержанты бросились к выходу. Я тоже сорвал с вешалки пальто и вслед за ними выбежал на крыльцо. После сидения в полутемных комнатах я зажмурился от яркого солнца, а когда открыл глаза, увидел метрах в семидесяти в промежутке между домами грязно-белый танк с развернутой назад башней. Пьяные сержанты, пригибаясь и прыгая через сугробы, бежали к грозной машине. Я не успел хорошо рассмотреть танк, но по размерам и очертаниям это, несомненно, была тридцатьчетверка. У дульного среза танкового орудия блеснул огонек, грохнул выстрел, и, выбросив из выхлопных труб облако черного дыма, машина рванулась по направлению к вокзалу. Постепенно отзвуки боя переместились в сторону станционного поселка».
В первые часы танковая атака проходила успешно. Она произвела сильное деморализующее влияние на итало-немецкий гарнизон. Из города началось паническое бегство. В штабе итальянского альпийского корпуса не могли понять откуда прорвались русские танки, сколько их, какие силы их сопровождают. Генерал Наши вместе со своим штабом вынужден был срочно покинуть Россошь. Его временным пристанищем стал расположенный на 20 км севернее районный центр Подгорное.
На улицах города танкисты 106-й бригады не встретили серьезного сопротивления. Танкисты стремительной атакой вторглись в центр Россоши, где разместилась штаб-квартира альпийского корпуса, разрушив его.
У итальянцев в Россоши наиболее боеспособной частью был батальон лыжников «Монте Червино». Его солдаты забаррикадировались в здании средней школы и оттуда вели по танкам огонь из винтовок и пулеметов. Танкисты в ответ стреляли по школе из орудий. На фасаде этого здания и сейчас еще заметны следы в местах попадания бронебойных снарядов. По танкам непрерывно бомбили и обстреливали немецкие самолеты. Против советских танков немцы бросили пикирующие бомбардировщики Ju-87, которые взлетали с аэродрома, расположенного в трёх километрах от Россоши в колхозе «Красный пахарь». Первоначально особого вреда они танкам не причинили.
Солдаты итальянского лыжного батальона лыжников «Монте Червино» продолжали сопротивляться. Об этом подробно рассказывал Карло Вичентини: «Совершенно неожиданно для меня русские танки ворвались в город и бродили по нему в течение нескольких часов, разрушая пушками склады, уничтожая каждый автомобиль, с которым они сталкивались. Кроме соединений тыловых служб, в то время находился в городе единственный батальон «Монте Червино» с двумя стрелковыми ротами (рота противотанковых пушек осталась в Зеленом Яре). Горнолыжники не были обучены сражаться против танка, но смело организовали оборону минами и ручными гранатами; так они вывели из строя пять танков. Немецкие самолеты уничтожили бомбами и огнем пушек еще семь или восемь русских танков. Но другие танки завершили карусель в центре города и продолжали рейд в нашем тылу. Таким образом они выбили из Россоши штаб корпуса. Во второй половине дня командование альпийского корпуса перешло из Россоши на 50 км к северу: сначала оно было расположено в Постоялом, потом в Подгорном, за позициями 2-й альпийской дивизии "Тридентина". В то же время мы должны были перевезти из города оба полевых госпиталя и то, что осталось от тыловых служб и складов. Таким образом со второй половины 15 января начался кризис всех связей с подчинёнными частями и подразделениями корпуса».
Затем основные силы 106-й танковой бригады ворвались на железнодорожную станцию, которую обороняли два батальона альпийской пехоты, поддержанные артиллерией.
Противник к этому времени смог прийти в себя и подготовить оборону основных стратегических объектов, расположенных в Россоши. Приблизительно в километре от станционного посёлка немцы разместили в засаде противотанковую самоходную артиллерийскую установку (далее – ПТ САУ). В этом месте дорога представляла собой узкий коридор, стенки которого образовывал слежавшийся снег, счищенный с дорожного полотна. Немецкая ПТ САУ, укрывавшаяся в стороне от шоссе за домами, пропустила танки немного вперёд и стала расстреливать их, целясь в моторные отделения. 305-й батальон успел потерять четыре танка, прежде чем танкисты обнаружили противника и уничтожили его.
«Тридцатьчетвёрку» комбата Васильева подбили прямо на железнодорожном переезде – машина прорвалась через огонь противотанковых пушек, но мина оборвала её гусеницу. Для постоянно шнырявших в небе штурмовиков противника неподвижный танк представлял собой отличную мишень. Экипаж вместе с комбатом укрылся на чердаке стоявшего рядом двухэтажного здания и дождался следующего дня, когда Россошь была окончательно освобождена. Танк комиссара батальона К.А. Малашенкова прорывался со стороны привокзальной площади и был сожжён другой немецкой ПТ САУ. Весь экипаж, включая комиссара, погиб.
В этих боях погиб в конце дня и командир полковник Алексеев.
Другая танковая рота продвигалась в сторону Евстратовского аэродрома. 306-й батальон вместе с танком полковника Алексеева пересёк железную дорогу южнее станции и направился к аэродрому, откуда транспортные самолёты спешно эвакуировали оборудование и имущество в сторону Харькова. Однако аэродром был слишком хорошо защищён, если принимать во внимание атаковавшие его скудные силы, а эффект внезапности был уже потерян. Немецкие зенитчики, прикрывавшие самолёты от атак с воздуха, успели приготовить свои орудия для ведения стрельбы прямой наводкой и открыли бешеный огонь по танкам.
В танк начальника штаба 306-го батальона Мудрака попал снаряд, убивший механика-водителя и ранивший остальных танкистов. Сам Мудрак был ранен в лицо, что не помешало ему ответным огнём вывести из строя два орудия. После этого оставшиеся в живых члены экипажа покинули машину.
Туда же, к реке, удалось прорваться и машине командира танковой роты 306-го батальона лейтенанта В.Н. Цыганка. Его танк тоже атаковали пикирующие бомбардировщики, но Цыганку повезло больше. Он, вовремя заметив полынью, оставшуюся над местом гибели экипажа майора Сачко, свою «тридцатьчетвёрку» на лёд не повёл. По броне забарабанили пули авиационных крупнокалиберных пулемётов и пушек, но они смогли только разбить призменный прибор наблюдения механика-водителя. Дальше ему пришлось вести танк вслепую, ориентируясь только на команды лейтенанта, отдаваемые ногами, поставленными на плечи, а также через танковое переговорное устройство.
Двигаясь вдоль реки, танк выехал к мосту, переброшенному через неё в северной части Россоши. Здесь Цыганок увидел колонны противника, уходящие из города. Он попытался обстрелять их, но при первом же выстреле танковую пушку разорвало. Видимо, осколок взорвавшейся рядом авиационной бомбы повредил орудийный канал, нарушив его геометрию, что и послужило причиной взрыва. Танкисты огнём пулемётов отбили атаку итальянских и немецких пехотинцев, после чего ушли из-под обстрела. Спрятавшись вдалеке от основных маршрутов перемещения противника, 16 января танкисты вывели танк к штурмовавшим город войскам РККА.
Об экипаже танка полковника Алексеева известно, что он полностью погиб при попытке захвата аэродрома. Начальник политотдела по комсомолу Г.Г. Краснощеков вспоминал: «Комбриг Алексеев погиб на пути от города к аэродрому, не дойдя примерно 1-1,5 км. Найден он был около подбитого танка. Здесь же были те, кто с ним находился в последний момент».
В результате ожесточённых боёв из шестнадцати танков 106-й танковой бригады полковника Алексеева, подошедших к Россоши утром 15 января, к концу дня уцелела только машина лейтенанта Цыганка. Остальные одиннадцать танков были сожжены при попытке захватить вокзал и аэродром, ещё три машины утонули в Чёрной Калитве и одна – в реке Россошь во время боёв в городе. Но все эти жертвы оказались ненапрасными – появление советских танков в Россоши посеяло панику среди подразделений Альпийского корпуса, от которой они так и не смогли оправиться. После этого корпус фактически прекратил своё существование.
Танковая бригада полковника Алексеева не успела освободить Россошь. Однако в результате рейда управление горнострелкового корпуса передвинулось на 20 км на север. Генерал Наши поручил оборону города гарнизону во главе с начальником штаба полковником Джулио Мартинат; затем приказал снова организовать расположение войск на новой линии Россошь - Подгорное. Все альпийские дивизии должны были покинуть территорию на востоке от балки Подгорного и отходить на запад от реки Россоши.
В тот день, когда танкисты полковника Алексеева вели бой на улицах Россоши, правая группа 12-го танкового корпуса вела бой западнее станции Митрофановки. Особенно ожесточенное сопротивление группа встретила у села Софиевка. Оборону противника здесь активно поддержала немецкая авиация, бомбившая порядки, наступавших батальонов 13-й мотострелковой бригады. Только к вечеру 15-го января оборонявшийся у Софиевки противник отступил. После этого дня правому флангу 12-го корпуса путь на Россошь был открыт.
Пройдя за следующую ночь 25 километров, 13-я мотострелковая бригада и 30-я танковая бригада подошли к городу. Утром 16-го января батальоны без потерь преодолели по льду Черную Калитву и начали бой за Россошь. С юга в направлении железнодорожной станции наступал 2-й мотострелковый батальон капитана М. В. Щенникова. Бой за станцию сразу принял упорный, ожесточенный характер. Противник несколько раз переходил в контратаки, кирпичные пристанционные постройки помогали ему в обороне.
Наступавший на заречную, восточную часть Россоши 3-й мотострелковый батальон не встретил организованного сопротивления. Бойцы батальона быстро овладели большими домами, где были расположены итальянский и немецкий госпитали, а также итальянские казармы и тыловые службы альпийского корпуса, и вышли к узкоколейке, проходившей но северо-восточной окраине города. Остальные подразделения 13-й мотострелковой бригады подполковника И. И. Фесииа и мотострелковый пулеметный батальон вели бой за овладение западной частью и центром Россоши. Противник и здесь сопротивлялся недолго. Единственным серьезным узлом сопротивления оказалась церковь, за толстыми стенами которой укрылось около роты солдат противника. Засевшие на колокольне немецкие пулеметчики несколько часов держали под обстрелом городскую площадь и прилегающие к ней улицы. Только интенсивный огонь из танковых и полевых орудий по зарешеченным оконным проемам церковного здания и по куполу церкви заставил осажденных сложить оружие. В числе сдавшихся было 3 офицера и 47 солдат.
Наступление пехоты на городских улицах поддерживали танки 30-й и 106-й танковых бригад. К полудню к ним присоединилась подошедшая со стороны Лизиновки 97-я бригада тяжелых танков. В ходе боя за город подошли полки 180-й стрелковой дивизии. Они сразу же перешли в наступление на улицах станционного поселка, а также начали развивать наступление в сторону совхоза «Начало» и Анновки. Бои за станцию продолжались и на следующий день, а к селу Анновка пришлось пробиваться еще два дня. В это время восточнее станции Россошь отходили на север к Поповке и Подгорному более двух немецких и две итальянские дивизии.
По данным, приведенным в отчете о боевых действиях 12-го танкового корпуса, в боях за Россошь противник потерял до 2-х тысяч солдат и офицеров, оставил в городе более 40 складов военного имущества, боеприпасов, продовольствия, горючесмазочных материалов, более 500 автомашин, 3 танка, 10 орудий, около 1500 его солдат и офицеров сдались в плен.
После взятия Россоши у 12-го танкового корпуса появилась реальная возможность быстро соединиться с наступавшими севернее от Дона с плацдарма у села Щучье частями 18-го отдельного стрелкового корпуса и тем самым завершить окружение крупной группировки войск противника, скопившихся северо-восточнее Россоши.
17 января в 11. 00. танки 30-й бригады овладели хутором Постоялый. В дальнейшем основные силы 12-го танкового корпуса развивали наступление на Гончаровку и затем на Карпенково. В 4 часа утра передовой отряд корпуса в составе 8 танков и роты пехоты достиг Карпенково, а ровно через сутки этот же отряд встретил наступавшую с севера 161 дивизию 18-го стрелкового корпуса. Окружение группировки из 8 дивизий противника было завершено.
В «котле» северо-восточнее Россоши оказались альпийские дивизии «Тридентина», «Юлия», «Кунеэнсе», пехотная дивизия «Виченца», 385 и 387-я немецкие пехотные дивизии, остатки дивизионной группы «Фогеляйн» и 19-я и 23-я венгерские пехотные дивизии. Удержать в окружении такое количество войск ограниченными силами 12-го танкового корпуса было невозможно.
С самого начала отхода россошанской группы стало расти количество воен¬нопленных. «Севернее Россоши батальоны 12-го танкового корпуса взяли в плен большое количество итальянских солдат и офицеров, колонны которых прошли мимо Новопостояловки на Россошь. Подтверждает это бывший командир 13-й мотострелковой бригады И.И. Фесин, который об этом писал: "За¬хват в плен противника на участке Карпенково-Постоялый происходило весь день 18 января. Сначала пленных строго считали. Помню, насчитав их до 18 ты¬сяч, перестали считать, просто не успевали это делать. К исходу дня с пленными уже возникла проблема. Их было много, и как-то их надо было обслуживать: спа¬сать от холода, кормить, охранять и конвоировать. Всё это требовало много лю¬дей, а их после непрерывных пятидневных боёв оставалось в строю не так уж много в подразделениях; был дорог каждый солдат. Поэтому конвоирование пленных не соответствовало военной инструкции. В одних случаях для сопрово-ждения пленных назначались проводники из состава наших тыловых подразделе¬ний из расчёта 2 человека на 1000 пленных. В других случаях пленных сопрово¬ждали вооружённые нами женщины-колхозницы. Были и такие случаи, когда из состава пленных назначался старший, ему выдавалась сопроводительная записка с указанием в ней количества пленных, времени и места их прибытия, и они сами следовали туда. Большая часть пленных направлялась в город Россошь как бли¬жайший и наиболее крупный населённый пункт. Массовое пленение противника происходило только в течение второй половины дня 18 января. За это время была взята в плен лишь небольшая часть россошанской группировки».
Уже 19 января дивизии окруженной группировки начали бои по прорыву кольца у хуторов Копанки, Новопостояловка и Постоялый. Окружённые вражеские дивизии под Россошью (к указанным ранее присоединились итальянская дивизия «Тридентина» половина дивизии «Виченцы», а также две венгерские дивизии) с 19-го января начали севернее Россоши упорные бои по выходу из окружения. В непосредственной близости от города они предприняли отчаянные попытки прорваться на запад через дорогу Россошь-Острогожск у сёл Новопостояловка и Копанки.
В этих населённых пунктах пехотинцы и танкисты 12-го танкового корпуса не пропустили врага. В Новопостояловке ожесточенный бой с частями противника продолжался более 30-ти часов. Бойцы 86-го стрелкового полка майора А.А. Заикина стояли насмерть. Участник этих событий, бывший командир взвода 86-го стрелкового полка Н.Ф. Виноградов вспоминал: «Таких боёв, как бой в этом селе, мне за 8 предыдущих месяцев не пришлось встречать. Часов в 5 вечера громаднейшее количество немцев и итальянцев пошло на нас. На чистом снежном поле появилась живая стена в несколько рядов вражеских солдат. Эта лавина медленно двигалась на нас. Раза два гитлеровских захватчиков заставляли ложиться на снег наши пулемётчики, и мы –стрельбой из автоматов и винтовок… Запас патронов иссяк, пулемёты замолчали, стрелять пришлось из трофейных винтовок. Промахнуться было просто невозможно: немцы шли сплошным строем… И так сплошной стеной подошли к нам вплотную. В ход были пущены гранаты, пистолеты, ножи…».
Начавшийся под вечер 19-го января, бой в Новопостояловке продолжался до позднего вечера следующего дня. Бойцы 86-го стрелкового полка майора А.А. Зайкина, которых поддерживали танкиста 30-ой танковой бригады и артиллеристы 1172-го полка отразили многочисленные атаки противника. В этом жестоком бою полк потерял убитыми 236 солдат и офицеров, раненых было на много больше. Их отправляли в Россошь на крестьянских воловьих упряжках. «Госпитали были переполнены, - вспоминал боец Н.А. Кромшин,- мне пришлось лечиться на квартире бывшего работника нарсуда Шевцова Дмитрия на Красноармейской улице».
Во время боёв за город Россошь и сёла его окружавшие раненых принимали многие жители города. Например, у сестёр Куликовых на улице Некрасова лечился после ранения под Новопостояловкой бывший командир миномётного взвода лейтенант А.Г. Галимов. В этом бою был смертельно ранен командир 86-го стрелкового полка майор Алексей Андрианович Заикин, которого правительство посмертно наградило орденом Ленина.
Потери противника были во много раз больше. Участник того кровопролитного боя итальянский лейтенант Пьетро Маркизио писал: «У нас большие потери убитыми и ранеными. Невозможно точно учесть количество павших, потому что многие солдаты, увлечённые рукопашной схваткой, ушли далеко от своих орудий… Дивизион «Мондови» в этом бою в буквальном смысле выведен из строя, потеряв всех своих командиров…».(Diario storico del gruppo “Conegliano”, Pordenone, 1980, p. 52). Жители Новопостояловки в марте 1943 года этом поле брани подобрали более 1,5 тысяч убитых вражеских солдат и офицеров.
Успешное продвижение танковых и пехотных соединений 3-й танковой армии П.С. Рыбалко после взятия Россоши способствовало быстрому завершению всей Острогожско-Россошанской операции. Кстати, город Россошь был первым городом, который 3-я танковая армия освободила на своём большом победном пути. После освобождения Россоши, 30-я танковая бригада и 13-я мотострелковая бригада стремительным броском вышли к Карпенково, завершив тем самым окружение 8 дивизий и одной дивизионной группы противника. При этом бойцы 13-й мотострелковой бригады без автотранспорта прошли за сутки более 70 километров. За взятие Россоши и этот стремительный марш командир бригады подполковник И.И. Фесин был удостоин звания Героя Советского Союза.
В Острогожско-Россошанской операции была разгромлена вражеская группировка, численность которой доходила почти до 270 тысяч солдат и офицеров. С 13 по 27 января 1943 года перестали существовать 15 дивизий, а ещё 6 понесли тяжёлые потери. Общее количество пленных составило 86 тысяч человек. От оккупантов войска Воронежского фронта освободили 22,5 тысячи квадратных километров территории, на которой располагались города Россошь, Острогожск, Алексеевка, Валуйки. (Василевский А.М. Дело всей жизни. М., 1974. С. 285).
В качестве трофеев была полностью захвачена боевая техника 2-й венгерской армии и целого корпуса итальянцев. В итоге это составило 170 танков, 1700 орудий, до 400 минометов, свыше 2500 пулеметов, 6000 автомашин, 55000 винтовок, до 600000 снарядов и до десяти миллионов патронов. Кроме этого, были взяты склады с большими запасами продовольствия и вещевого имущества, а также до 2000 лошадей».