Вера моя - предсмертный вздох души.

Я не видел чудес, я не общался со святыми.
Нет ничего осязаемого, чтобы бы мне позволило поверить в Бога.
Я не знаю, что заставляет меня идти в церковь,
и просить прощения у Бога
за то, что во мне нет веры,
за то, что я несправедлив и жесток к людям,
за то что я слабохарактерный лентяй,
за то, что я так и не научился любить близких.
Но я иду в церковь и молюсь.
Я воплощенное отрицание всех Заповедей Господних.
Последний кто должен молиться - это я.
Если Бог есть, он меня никогда не простит,
если Бога нет - это тем более не имеет смысла.
Но я иду в церковь и молюсь.
Мне не привили в детстве, что нужно ходить в церковь.
Мне не читала мама Библию перед сном и мы не молились всей семьей перед едой.
Но я иду в церковь и молюсь.
Мне ближе строгое, величие католической архитектуры, зажигательное безумие суффийских танцев, экстатическое равнодушие буддистов, животный восторг пиров Валхаллы.
Но я иду в церковь и молюсь.
Я ни на что не надеюсь, я ничего не хочу и я ничего не боюсь, я просто иду в церковь и молюсь.
Молюсь за свою семью, за свою землю, за своих друзей, за тех, кто меня попросил помолиться за него или за кого-то еще.
У меня нет веры, но я понимаю, что без нее жить нельзя.
Я и дальше буду ходить в церковь и молиться, в надежде, что кто-нибудь, глядя на меня со стороны, скажет себе : ну, если даже такой зверь верует, то есть Бог!
У меня нет веры, но отчего-то я знаю точно - настоящий смысл моей жизни и заключается в утверждении того, во что я так и не смог поверить.
Иначе никак нельзя объяснить - почему я иду в церковь и молюсь.
А я иду и молюсь.
---
Охлобыстин Иван Иванович