Россия тоже не осталась в стороне. Шпицберген представлял большой интерес как источник угля для северных районов. Кроме того в силу своего геополитического нахождения, на стыке Атлантического и северного Ледовитого океанов, Шпицберген мог служить базой для военного и торгового российского флота. Что бы приступить к освоению Шпицбергена, Российское правительство договорилось с правительством Швеции о проведении его обследования усилиями двух Академий наук: Российской и Шведской. В результате этого соглашения на Шпицберген была организована совместная Российско-Шведская экспедиция, возглавил которую российский ученый с мировым именем Феодосий Николаевич Чернышев. Для экспедиции выделили только что построенный первый в мире арктический ледокол «Ермак». В течение трех лет с 1899 по 1901 г. экспедиция Чернышева занималась исследованием архипелага Шпицберген, результатами которой были: описание его ландшафта и геологии, высотные отметки суши и глубины фьордов, астрономо-геодезические, магнитные, метеорологические, геологические, гидрологические, гидрографические наблюдения, исследование полярных сияний. Более двух третей всех исследования были проведены Российской частью экспедиции. Результатами экспедиции Чернышева пользуются до сих пор. Сам Чернышев из-за длительного пребывания в экстремальных условиях сильно подорвал здоровье. Имя российского академика Ф. Н. Чернышева носят несколько географических объектов на картах Мира, в том числе и гора на Шпицбергене, на вершине которой в качестве триангуляционного знака участниками экспедиции была из камней сложена пирамида, так называемый «каменный сигнал», который сохранился до сих пор. Бюрократия тогдашней России была настолько велика, что для практического освоения Шпицбергена только в 1911 году на Шпицберген была направлена экспедиция с целью сделать геологические изыскания. Министерство финансов выделило на эту экспедицию аж 4 тысячи рублей. Возглавил экспедицию В. Ф. Држевецкий, капитаном судна был В. Н. Серебренников. Для экспедиции было зафрахтовано частное двухмачтовое парусное судно «Жак Картье», которое 8 августа 1911 года вышло из Архангельска. Однако с самого начала экспедиция не удалась. Между начальником экспедиции и капитаном были большие разногласия — каждый считал себя главным и порядка на шхуне не было. Мало того, когда 28 сентября «Жак Картье», из-за непогоды, остановился в норвежском Мехавне, он был арестован норвежцами, и только после вмешательства Российского правительства в октябре ни с чем вернулся в Архангельск. Экспедиция попросту провалилась. В 1912 году на Шпицберген была организована повторная экспедиция под руководством талантливого полярного исследователя и геолога Владимира Александровича Русанова, успешно участвовавшего в 1908-1911 годах в исследовании и освоении Новой Земли, на которую он совершил 4 экспедиции. Всего в экспедиции было четырнадцать человек, в том числе и невеста Русанова, француженка Жюльетта Жан — геолог и врач экспедиции. 9 июля 1912 г. на небольшом зверобойном судне «Геркулес», водоизмещением всего 64 тонны, которым командовал капитан А. С. Кучин, экспедиция В. Русанова отправилась из Александровска-на-Мурмане. «Геркулес» хоть и был зверобойным судном, но имел хорошие мореходные качества, помимо парусного снаряжения на нем был двигатель мощностью двадцать четыре л. с. и он был приспособлен для плавания во льдах. Так что уже 16 июля «Геркулес» благополучно достиг острова Западный Шпицберген, и встал на якорь в заливе Бельсунн на западном побережье острова. От стоянки бота Русанов с двумя матросами пешком прошел через весь остров до восточного берега. Переход в условиях скалистой местности, покрытой ледниками, был очень тяжелым. Во время перехода сам Русанов чуть не погиб провалившись в ледниковую трещину и чудом спасся, уцепившись за выступ на краю пропасти, из которой его вытащили спутники и они смогли вернуться на корабль. После этого «Геркулес» переместился сначала в Ис-Фьорд, а затем в Адвентбай. Русанов обследовал все западное побережье, в результате чего на российской части Шпицбергена были обнаружены большие залежи угля и составлена карта полезных ископаемых. Для закрепления права России на разработку открытых месторождений угля, экспедицией Русанова были установлены двадцать восемь заявочных столбов. Кроме того, экспедицией были собраны большие зоологические, ботанические и палеонтологические коллекции, а так же выполнены океанографические исследования. О продолжении экспедиции почти ни чего не известно, но если судить по тому что официальная программа экспедиции Русанова была выполнена уже в начале августа, а на корабль при отправке был загружен запас провиантов почти на полтора года, полагают что Русанов намеревался продолжить работу по исследованию других малоизвестных островов Северного Ледовитого Океана и возможности осуществления Северного морского пути. Об этом можно судить по его сохранившейся записи в плане экспедиции, где он писал: «В заключение нахожу необходимым открыто заявить, что, имея в руках судно выше намеченного типа, я бы смотрел на обследование Шпицбергена как на небольшую первую пробу. С таким судном можно будет широко осветить, быстро двинуть вперед вопрос о Великом Северном морском пути в Сибирь и прийти Сибирским морем из Атлантического в Тихий океан». В начале августа со Шпицбергена попутным норвежским судном Русанов отправил домой в Россию трех членов экспедиции, с которыми для Русского географического обществ передал отчет о выполненной работе, а так же образцы угля, геологические и зоологические коллекции, а сам с остальными направился в сторону Новой Земли. Однако что то пошло не так, потому что с 18 августа, будучи уже у берегов Новой Земли в проливе Маточкин Шар, между северным и южным островами Новой Земли, там где соединяются Баренцево и Карское моря он отправил на материк телеграмму, в которой дословно писалось следующее: «Иду к северо-западной оконечности Новой Земли, оттуда на восток. Если погибнет судно, направлюсь к ближайшим по пути островам: Уединения, Новосибирским, Врангеля. Запасов на год. Все здоровы. Русанов». Вполне вероятно, что в тексте перед словом «погибнет» была пропущена частица «не», и следовало бы читать «Если не погибнет судно», чего на самом деле им избежать не удалось. Эта телеграмма, была последним известием от экспедиции Русанова, после чего экспедиция пропала. Уже через много лет, в 1934 году у западного побережья Таймыра на безымянном островке, который сейчас носит название «Геркулес» был обнаружен вкопанный в мерзлоту столб, с надписью «ГЕРКУЛЕС. 1913», а на другом, находящемся невдалеке островке, некоторые сохранившиеся предметы: патроны, компас, фотоаппарат, охотничий нож, остатки одежды, вероятно принадлежавшие членам экспедиции Русанова. К стати, именно эти походы русских изыскателей Русского Севера послужили основой к сюжету знаменитого романа Вениамина Каверина «Два капитана». Не исключено что именно Русанов стал прообразом капитана Татаринова, а возможно это собирательный образ всех этих трех героев мирного времени Старой России. В плане освоения Шпицбергена, экспедиция Русанова своё назначение выполнила. По заданию Русанова, Самойлович доставил со Шпицбергена в Петербург образцы добытого угля, где лабораторными исследованиями было подтверждено хорошее качество угля и его пригодность в качестве топлива для флота. Поэтому было принято решение практически осваивать разведку и добычу угля на Шпицбергене. А Рудольф Лазаревич Самойлович стал первым русским горным инженером, который организовал промышленную добычу угля на российской части Шпицбергена.
Российские экспедиции на Шпицберген
Россия тоже не осталась в стороне. Шпицберген представлял большой интерес как источник угля для северных районов. Кроме того в силу своего геополитического нахождения, на стыке Атлантического и северного Ледовитого океанов, Шпицберген мог служить базой для военного и торгового российского флота.
Что бы приступить к освоению Шпицбергена, Российское правительство договорилось с правительством Швеции о проведении его обследования усилиями двух Академий наук: Российской и Шведской. В результате этого соглашения на Шпицберген была организована совместная Российско-Шведская экспедиция, возглавил которую российский ученый с мировым именем Феодосий Николаевич Чернышев. Для экспедиции выделили только что построенный первый в мире арктический ледокол «Ермак».
В течение трех лет с 1899 по 1901 г. экспедиция Чернышева занималась исследованием архипелага Шпицберген, результатами которой были: описание его ландшафта и геологии, высотные отметки суши и глубины фьордов, астрономо-геодезические, магнитные, метеорологические, геологические, гидрологические, гидрографические наблюдения, исследование полярных сияний. Более двух третей всех исследования были проведены Российской частью экспедиции.
Результатами экспедиции Чернышева пользуются до сих пор. Сам Чернышев из-за длительного пребывания в экстремальных условиях сильно подорвал здоровье. Имя российского академика Ф. Н. Чернышева носят несколько географических объектов на картах Мира, в том числе и гора на Шпицбергене, на вершине которой в качестве триангуляционного знака участниками экспедиции была из камней сложена пирамида, так называемый «каменный сигнал», который сохранился до сих пор.
Бюрократия тогдашней России была настолько велика, что для практического освоения Шпицбергена только в 1911 году на Шпицберген была направлена экспедиция с целью сделать геологические изыскания. Министерство финансов выделило на эту экспедицию аж 4 тысячи рублей. Возглавил экспедицию В. Ф. Држевецкий, капитаном судна был В. Н. Серебренников. Для экспедиции было зафрахтовано частное двухмачтовое парусное судно «Жак Картье», которое 8 августа 1911 года вышло из Архангельска.
Однако с самого начала экспедиция не удалась. Между начальником экспедиции и капитаном были большие разногласия — каждый считал себя главным и порядка на шхуне не было. Мало того, когда 28 сентября «Жак Картье», из-за непогоды, остановился в норвежском Мехавне, он был арестован норвежцами, и только после вмешательства Российского правительства в октябре ни с чем вернулся в Архангельск. Экспедиция попросту провалилась.
В 1912 году на Шпицберген была организована повторная экспедиция под руководством талантливого полярного исследователя и геолога Владимира Александровича Русанова, успешно участвовавшего в 1908-1911 годах в исследовании и освоении Новой Земли, на которую он совершил 4 экспедиции. Всего в экспедиции было четырнадцать человек, в том числе и невеста Русанова, француженка Жюльетта Жан — геолог и врач экспедиции.
9 июля 1912 г. на небольшом зверобойном судне «Геркулес», водоизмещением всего 64 тонны, которым командовал капитан А. С. Кучин, экспедиция В. Русанова отправилась из Александровска-на-Мурмане. «Геркулес» хоть и был зверобойным судном, но имел хорошие мореходные качества, помимо парусного снаряжения на нем был двигатель мощностью двадцать четыре л. с. и он был приспособлен для плавания во льдах. Так что уже 16 июля «Геркулес» благополучно достиг острова Западный Шпицберген, и встал на якорь в заливе Бельсунн на западном побережье острова.
От стоянки бота Русанов с двумя матросами пешком прошел через весь остров до восточного берега. Переход в условиях скалистой местности, покрытой ледниками, был очень тяжелым. Во время перехода сам Русанов чуть не погиб провалившись в ледниковую трещину и чудом спасся, уцепившись за выступ на краю пропасти, из которой его вытащили спутники и они смогли вернуться на корабль.
После этого «Геркулес» переместился сначала в Ис-Фьорд, а затем в Адвентбай. Русанов обследовал все западное побережье, в результате чего на российской части Шпицбергена были обнаружены большие залежи угля и составлена карта полезных ископаемых. Для закрепления права России на разработку открытых месторождений угля, экспедицией Русанова были установлены двадцать восемь заявочных столбов. Кроме того, экспедицией были собраны большие зоологические, ботанические и палеонтологические коллекции, а так же выполнены океанографические исследования.
О продолжении экспедиции почти ни чего не известно, но если судить по тому что официальная программа экспедиции Русанова была выполнена уже в начале августа, а на корабль при отправке был загружен запас провиантов почти на полтора года, полагают что Русанов намеревался продолжить работу по исследованию других малоизвестных островов Северного Ледовитого Океана и возможности осуществления Северного морского пути.
Об этом можно судить по его сохранившейся записи в плане экспедиции, где он писал: «В заключение нахожу необходимым открыто заявить, что, имея в руках судно выше намеченного типа, я бы смотрел на обследование Шпицбергена как на небольшую первую пробу. С таким судном можно будет широко осветить, быстро двинуть вперед вопрос о Великом Северном морском пути в Сибирь и прийти Сибирским морем из Атлантического в Тихий океан».
В начале августа со Шпицбергена попутным норвежским судном Русанов отправил домой в Россию трех членов экспедиции, с которыми для Русского географического обществ передал отчет о выполненной работе, а так же образцы угля, геологические и зоологические коллекции, а сам с остальными направился в сторону Новой Земли.
Однако что то пошло не так, потому что с 18 августа, будучи уже у берегов Новой Земли в проливе Маточкин Шар, между северным и южным островами Новой Земли, там где соединяются Баренцево и Карское моря он отправил на материк телеграмму, в которой дословно писалось следующее: «Иду к северо-западной оконечности Новой Земли, оттуда на восток. Если погибнет судно, направлюсь к ближайшим по пути островам: Уединения, Новосибирским, Врангеля. Запасов на год. Все здоровы. Русанов».
Вполне вероятно, что в тексте перед словом «погибнет» была пропущена частица «не», и следовало бы читать «Если не погибнет судно», чего на самом деле им избежать не удалось. Эта телеграмма, была последним известием от экспедиции Русанова, после чего экспедиция пропала.
Уже через много лет, в 1934 году у западного побережья Таймыра на безымянном островке, который сейчас носит название «Геркулес» был обнаружен вкопанный в мерзлоту столб, с надписью «ГЕРКУЛЕС. 1913», а на другом, находящемся невдалеке островке, некоторые сохранившиеся предметы: патроны, компас, фотоаппарат, охотничий нож, остатки одежды, вероятно принадлежавшие членам экспедиции Русанова.
К стати, именно эти походы русских изыскателей Русского Севера послужили основой к сюжету знаменитого романа Вениамина Каверина «Два капитана». Не исключено что именно Русанов стал прообразом капитана Татаринова, а возможно это собирательный образ всех этих трех героев мирного времени Старой России.
В плане освоения Шпицбергена, экспедиция Русанова своё назначение выполнила. По заданию Русанова, Самойлович доставил со Шпицбергена в Петербург образцы добытого угля, где лабораторными исследованиями было подтверждено хорошее качество угля и его пригодность в качестве топлива для флота. Поэтому было принято решение практически осваивать разведку и добычу угля на Шпицбергене. А Рудольф Лазаревич Самойлович стал первым русским горным инженером, который организовал промышленную добычу угля на российской части Шпицбергена.