Сука весною ощенилась...

Март теплый был, снега стекали, трубы грели.
Пятый глаза открыл:
Друзей так много и все братья!
А мать одна, да и сосков на всех не хватит,
Хоть даже их не два!
И думалось, гадалось: как лаять на луну?
Закон всего дороже, да трудно с голоду…
Вот и пришлось однажды, когда Четвертый спал
Додумать преждевременно коротенький финал…
И утром даже кстати, забыв уже про все,
Сосал награду Пятый – он заслужил ее.
А братья разыгрались, ведь все им не понять…
Вот только убивалась измученная мать.
Набегавшись и где-то набив пустой живот,
Все делала умело, чтоб сохранился род.
И чудо стало чудом, и детки подросли.
У некоторых даже прорезались клыки.
И кто бы мог подумать, чего, с какой беды?
Второй вдруг отказался от всей своей еды…
И даже, похудевший, с тоской смотрев на мать,
Паек свой ежедневный стал пятому совать…
А время шло, летело…Уж ночи потеплей.
Вдруг Первый всем признался,
Что он то всех взрослей…
Пятый и Третий сразу подумали одно…
И в этот вечер тихий с соска не ел никто…
Их оставалось двое под жаркою трубой,
Да и еще собака с поломанной судьбой…
Она на них смотрела, лизала им глаза,
Все зная, согревала их хрупкие тела.
На утро, чуть проснувшись, едва разинув рот,
Почувствовала – Пятый сосет ее живот…
Его она вскормила и вырос он, и жил.
Но никогда о братьях он с ней не говорил.
Вощенко Сергей