-Папка, а ты скоро придешь?

- пятилетняя Верунька вопросительно глядела своими огромными глазищами на отца. Она никак не могла понять, почему вдруг он, всегда такой добрый и веселый, сегодня какой-то хмурый и молчаливый. И играть с ней не хочет.
- Скоро, Верунь, скоро. Как всех врагов победим, так и вернусь.
- А когда ты их победишь, всех врагов? - Замолчала, задумавшись. - Это завтра? Да? - спросила с надеждой. - Папка, ты кроватку для моей Маняши обещал сделать, - проканючила обиженно.
Отец присел перед дочкой, обнял и, поглаживая ее по белобрысой головке, нежно произнес: «Сделаем, дочка, обязательно сделаем». Прижал её к себе большими сильными ручищами и, сглотнув комок в горле, отвернулся к стене.
Внезапно, повинуясь какому-то только ей понятному порыву души, Верунька протянула отцу медную ложку, которой только что кормила свою куклу. Он, помедлив, взял ее, посмотрел в ясные детские глаза и, не спеша, убрал в карман.
Но ни завтра, ни через неделю, ни через год Верунькин папка не вернулся, чтобы сделать для куклы кроватку и поиграть с дочкой. Первое время она постоянно выбегала во двор при малейшем скрипе калитки. Все ждала - а вдруг? Тоскливо провожала взглядом чужих дядь, проходящих мимо их дома. Время шло, тянулись месяцы, а папка все так и не приходил. А она верила всей своей огромной чистой детской душой, что вот-вот, уже скоро-скоро папка победит всех врагов и придет домой. И снова заживут они всей семьей, весело и беззаботно. Мамка перестанет плакать по ночам, а сестры больше не будут обижать ее, самую младшую в семье.
Где-то далеко на западе гремела война, и ее папка побеждал врагов. Верунька уже пошла в школу и в ссорах с одноклассниками всегда грозилась: «Вот придет мой папка с войны, он вам задаст».
Часто, встретив на улице человека в форме, она подбегала к нему и спрашивала: «Дядя, а ты моего папку не видел»? Ходила по поселку и специально высматривала военных, чтобы задать этот вопрос. С трепетом и надеждой ждала ответа и, не дослушав его, разочарованно отворачивалась.
А в сорок пятом каждый день дежурила на станции,
встречая с поезда редких фронтовиков:
«Ну, где же ты, папка мой»?
Сейчас уже и не помнит, откуда вдруг в их жизнь вошли эти
страшные три слова "пропал без вести" Как это? Без вести...
Как может ее папка пропасть? Мамка снова плакала и,
надрываясь на всех мыслимых и не мыслимых работах,
тащила на себе четверых детей. Пропал без вести.
Пенсии по потере кормильца не положено. Как приговор.
Вскоре переехали в райцентр. И с работой лучше, и не так голодно.
Хотя была и лебеда с крапивой, и чего только не ели, чтоб выжить. Послевоенное детство вспоминалось потом тяжело. Но ведь выжили.
Ни одна из сестер с голоду не померла, всех мамка выкормила,
вырастила и выучила. А вот сама надорвалась, и,
выдав младшую дочку замуж, через год слегла в параличе и
медленно-медленно умирала.
Давным-давно уже истрепалась кукла Маняша.
Верунька закончила школу, поступила в училище при фабрике и
стала жить такой же жизнью, как и миллионы ее сверстниц.
Работала, вышла замуж, рожала детей. Но мысль об отце никогда
ее не отпускала. Не так отчетливо чувствовалась эта утрата,
как в детстве, но отца ей очень не хватало. Как острая заноза сидела она где-то в самом глубоком уголочке ее подсознания. Бывало, мысленно
спрашивала у него совета - как ей поступить. И так же мысленно
сама себе отвечала за него. Когда вдруг в разговорах заходила речь
о ней или семье, она никогда не говорила "мой отец",
всегда только "мой папка".
Как-то раз шестилетний сын Вовка подошел к ней:
«Мам, а вот у нас две бабушки, а дедушек что ли не было»?
«Да что ж это я», - спохватилась. Суетливо открыла сервант, достала старенький семейный альбом и протянула сыну одну-единственную сохранившуюся фотокарточку, где веселый папка сидел на крыльце их дома.
-Вот твой дедушка.
Вовка недоверчиво взял в руки снимок.
-Это мой дедушка?
-Да. Твой дедушка Егор.
На следующий день она заказала в фотоателье увеличенный портрет,
и с тех пор он уже постоянно висел в их доме на самом почетном месте.
Все послевоенные годы, сколько она помнит, они с сестрами много раз пытались найти своего отца. Писали во все инстанции, которые,
хоть как-то, хоть в малой толике могли бы помочь им отыскать хоть какие-то сведения о пропавшем солдате. Но все безуспешно.
Ответ отовсюду один - не числится, не значится, пропал без вести.
Давно уже можно было отчаяться, но она верила, что когда-то папка
найдется. Иногда по телевизору видела репортажи про то,
как находили на полях боев пропавших без вести солдат.
Видела заплаканные, но счастливые лица родных,
переживала вместе с ними и завидовала им.
Мечтала - может и мой когда-нибудь...
За разными заботами, работами, дачей и хозяйством как-то
незаметно подошла и пенсия. Дети разъехались свое счастье
в жизни искать. Старшие сестры одна за другой умерли, так и не
дождавшись отца. Рано овдовев, Верунька продала все свое скромное имущество, собрала свои такие же скромные сбережения и вернулась
в родной поселок, где прошло ее детство. Купила дом и обзавелась
двумя козами. Наверное, что-то ее все-таки сюда тянуло.
Она не думала об этом, но если разложить по полочкам то,
что сидело в ее мозгу с далеких-далеких времен, то мысль должна была звучать так: «Папка ведь сюда должен вернуться. В родной поселок».
Так и прожила она здесь тихо, скромно и незаметно почти двадцать лет.
Она доила своих коз, трудилась в огороде, и часто, молча,
разговаривала с портретом на стене. Рассказывала свои маленькие новости, делилась радостями.
- Скоро Ленка-почтальонша придет. Пенсию принесет.
А заодно и поселковые новости расскажет. А, вот и легка на помине.
Что-то уж очень сегодня растрепанная. Бабе уж под полтинник, а все еще Ленка. Суетливая, взбалмошная, но, в общем-то, хорошая и добрая.
Гляди, несется, как на пожар.
Сердце встрепенулось в тягостном предощущении чего-то очень важного.
Она даже вышла к калитке, хотя раньше встречала Ленку всегда на пороге дома. Что-то подсказывало, что это Ленкино возбуждение каким-то образом связано с ней.
- Теть Вера, - Ленка запыхалась.
- Теть Вера, твой папка нашелся, - выпалила она с ходу.
Так и сказала "твой папка". И Верунька сразу ей поверила.
Голова закружилась от счастья, ноги подкосились.
Она медленно опустилась на лавочку и тихо-тихо заплакала:
«Папка нашелся. Мой папка».
Ленка что-то там еще трещала про поисковиков, про Новгород,
про поселковую администрацию, но она уже не слышала почтальоншу, а молча, наслаждалась одной-единственной мыслью: "Мой папка нашелся".
И не было для нее в мире ничего важней этой простой истины.
Дождалась!
А через месяц опять Ленка прискакала.
- Теть Вер, тебе посылка из Новгорода.
Чуть сердце не остановилось у Веруньки. Что такое?
Почему из Новгорода? От кого?
- Вот здесь написано "Долина",
- Ленка вся извивалась от нетерпения, пока открывали посылку.
- Смотри-ка, вещи старые какие-то, - Ленка сунула нос в коробку.
А Верунька сразу поняла, ЧЬИ это вещи. И не спеша, с трепетом разбирала каждый маленький сверточек. Доставала дырявую эмалированную кружку, пакетик с монетками, бритву, помазок и всю изъеденную коррозией медную ложку. Смутно что-то припоминая из далекого детства, она долго-долго разглядывала эту ложку. Пыталась поймать ускользающую ниточку детских воспоминаний. И вдруг как вспышка в мозгу, и сразу все встало на место.
Она с отчетливой ясностью вспомнила лицо отца, Маняшу и эту ложку.
Ту самую, которую дала ему перед уходом на войну.
Ноги опять отказали, и уже не в силах сдерживать себя,
она громко в голос зарыдала. А вслед за ней и Ленка...
На похоронах, с громкими речами, салютом и оркестром Верунька
стояла у маленького гроба, прижимая к груди медную ложку и,
улыбаясь солнышку, плакала счастливыми слезами:
«Вернулся мой папка, вернулся».
Фролов Егор Филиппович был найден поисковиками
17-го августа
2009 года в районе окружения 2-й Ударной армии,
в Замошском болоте.
Среди личных вещей была неуставная медная ложка…
/ С миру по нитке /