Немного пародий на "женщину в русских селеньях".

В конце, для тех кто не помнит - оригинал.

Ее богатырь не поборет,
Кулачный боец - не сшибет,
Она ухажера - заморит,
Насильника насмерть забьет.

Есть женщины в русской глубинке
способные на абордаж
Столкнешься с такой на тропинке -
- и сердце заходится аж...

Играючи рельсы уложит,
Погнет от усердия лом,
В партком "донжуана" заложит
(ну, коль не завяжет узлом)...

Легко остановит и трактор,
Копье на километр метнет
А если заметит реактор -
- в "горячую зону" войдет...

Огонь и вода им - игрушки,
А "медные трубы" - орган,
Их не остановишь из пушки,
Когда они прут на таран...

Таких бы, да пару дивизий
Забросить к противнику в тыл -
Без боя, без всяких коллизий
Сдались бы! - Ну, кто не остыл...

...Есть женщины... Им бы Мужчину!!!
- Куда не посмотришь - хмыри:
спиваются, "топят кручину"...
А были ведь Богатыри!?
Горъ Василий.
Есть женщины в русских селеньях.
Но лживой молве вопреки,
Поведать хочу без стесненья
Какие там есть мужики.

Топориком срубит избёнку,
И им же старушку пришьёт.
Утопит в пруду собачонку,
И гайки с путей унесёт.

Он рыбу взрывчаткою глушит.
Тоску свою глушит вином.
Крестясь, он и церковь разрушит,
Крестясь, восстановит потом.

Он бабу галантно пропустит
Горящую избу тушить.
При этом мужик не упустит
За бабу свою «пропустить».

А если та баба, к тому же,
Коня на ходу усмирит,
Её, как положено мужу,
Он ласково обматерит.

И всех русофобов поганых,
Хоть тем пристыдить я готов:
Что в ихних краях иностранных
Нет русским под стать мужиков.

Ведь там отличить не умеют,
«Была ни была» от «авось».
И как «трын-траву» косят-сеют,
Они не слыхали, небось.

Да разве же им догадаться,
Хоть жрут себе виски и ром,
Что можно и колом чесаться,
Пока не послышится гром.

Омары, японское «суши»
И прочая там ерунда!
Вот чем околачивать груши –
Они не поймут никогда!

А русский мужик всё умеет.
И в душу, и в Бога, и в мать.
Россию спасать от евреев,
Царя заодно расстрелять.

А если случится веселье,
Иль грянет беда на поля,
Нет друга вернее в похмелье,
И нету его опосля.

И пусть он свой дом не достроил,
И древо не каждый взрастил,
Но в редкие дни меж запоев
Подобных себе народил.

А вы бы ещё поглазели,
На баб, что у тех мужиков,
Матроны – не то, что мамзели,
Замечу вам без дураков.

Скажите мне: «фрау» иль «леди»,
Уж не говорю про «мадам»,
Пойдут ли в тайгу на медведя,
Дав волю блудливым рукам?

С ментальностью западной, узкой
Им вряд ли понять на веку,
Что всё по плечу бабе русской,
И по херу всё мужику.

Кирият-Малахи
Есть женщины в русских селеньях
С спокойной свирепостью лиц,
С медвежьею силой в движеньях,
С походкой степных кобылиц...

Она всех на свете милее,
Курноса и брови навзлет!
Пройдет - как дубиной огреет!
Посмотрит - как морду набьет!

Стреляет - в десятку навылет,
Всем жару везде задает -
Супружнику морду намылит,
Сопернице платье порвет.

Ее богатырь не поборет,
Кулачный боец - не сшибет,
Она ухажера - заморит,
Насильника насмерть забьет.

Бывало, она для забавы
Сойдется с соседкой в борьбе,
И вот две красавицы браво
Катаются в сочной траве.

Вцепившись в просторные платья,
Примяв луговые цветы,
Сжимают медвежьи объятья,
Ломают друг другу хребты.

Но вот, подбоченившись лихо,
Слегка подрумянив лицо,
Спешит удалая бойчиха
В шеренгу кулачных бойцов.

И знает народ православный
Что вражеской стенке - конец,
Что нет в этом деле ей равных -
Что взмах - то готов молодец!

Какой-то парнек изловчился
И врезал красавице в нос;
Платок у ней на ухо сбился,
Открыв красоту ее кос.

Платок свой поправив руками,
На парня сердито глядит.
Лицо величаво, как в раме,
И праведным гневом горит.

Всю удаль собрав воедино,
Вложивши весь пыл свой в кулак
Она оглушила детину,
И вот на снегу ее враг!

Парнишке теперь не до смеха,
Ему наливают сто грамм.
Кричат мужики: "Вот потеха!
А бабы ругаются: "Срам!"

Красавица, миру на диво,
Румяна, сильна и стройна...
Налейте-ка братцы ей пива -
Пусть будет здорова она!
нерусских бабы две стояли
изба пылала на ветру
они не повели и усом
и стали бороду чесать.
Есть женщины в русских селениях,
Их бабами нежно зовут,
Слона на скаку остановят
И хобот ему оторвут.
Столетие промчалось. И снова,
Как в тот незапамятный год –
Коня на скаку остановит,
В горящую избу войдет.
Столетье промчалось и снова,
Как в тот незапамятный год,
Коня на скаку остановит,
В горящую избу войдет.
Ей жить бы хотелось иначе,
Носить драгоценный наряд.
Но кони все скачут и скачут,
А избы горят и горят...
Наум Мандель — Коржавин.
Изба горела, конь скакал
Из русских вам ответит всякий:
Что делать бабе наказал,
Господь,
но только, вот, не этой Псаке...
Есть женщины в русских селеньях
(Пускай не сейчас и не здесь)
Они ж во французских селеньях
И даже в удмурдских селеньях
Наверное все-таки есть.
к.Дукат Динарский
Мы, женщины русских селений
(А также столичной квартиры,
А также великих творений
Петрарки, Дега и Шекспира,
А также испанские летчицы,
А также принцессы английские,
А также ткачихи, учетчицы,
Ехидны (туды ж!) австралийские,
А так же Жизели и Моники,
Надежды, Любови и Веры,
А также змеюки и слоники,
Лапуши, заразы, гетеры,
А также и матери Божие,
А также Яги и Снегурочки,
Такие совсем непохожие
Красавицы, умницы, дурочки,
С грудьми, что вязать бесполезно,
С капризами (не перечесть!...)
Я Вас уверяю, любезный,
Мы, женщины, все-таки есть!
ппчка Жи
Оригинал:
Есть женщины в русских селеньях
С спокойною важностью лиц,
С красивою силой в движеньях,
С походкой, со взглядом цариц,—
Их разве слепой не заметит,
А зрячий о них говорит:
«Пройдет — словно солнце осветит!
Посмотрит — рублем подарит!»

Идут они той же дорогой,
Какой весь народ наш идет,
Но грязь обстановки убогой
К ним словно не липнет. Цветет

Красавица, миру на диво,
Румяна, стройна, высока,
Во всякой одежде красива,
Ко всякой работе ловка.

И голод и холод выносит,
Всегда терпелива, ровна...
Я видывал, как она косит:
Что взмах — то готова копна!

Платок у ней на ухо сбился,
Того гляди косы падут.
Какой-то парнёк изловчился
И кверху подбросил их, шут!

Тяжелые русые косы
Упали на смуглую грудь,
Покрыли ей ноженьки босы,
Мешают крестьянке взглянуть.

Она отвела их руками,
На парня сердито глядит.
Лицо величаво, как в раме,
Смущеньем и гневом горит...

По будням не любит безделья.
Зато вам ее не узнать,
Как сгонит улыбка веселья
С лица трудовую печать.

Такого сердечного смеха,
И песни, и пляски такой
За деньги не купишь. «Утеха!»
Твердят мужики меж собой.

В игре ее конный не словит,
В беде — не сробеет,— спасет;
Коня на скаку остановит,
В горящую избу войдет!

Красивые, ровные зубы,
Что крупные перлы, у ней,
Но строго румяные губы
Хранят их красу от людей —

Она улыбается редко...
Ей некогда лясы точить,
У ней не решится соседка
Ухвата, горшка попросить;

Не жалок ей нищий убогий —
Вольно ж без работы гулять!
Лежит на ней дельности строгой
И внутренней силы печать.

В ней ясно и крепко сознанье,
Что все их спасенье в труде,
И труд ей несет воздаянье:
Семейство не бьется в нужде,

Всегда у них теплая хата,
Хлеб выпечен, вкусен квасок,
Здоровы и сыты ребята,
На праздник есть лишний кусок.

Идет эта баба к обедне
Пред всею семьей впереди:
Сидит, как на стуле, двухлетний
Ребенок у ней на груди,

Рядком шестилетнего сына
Нарядная матка ведет...
И по сердцу эта картина
Всем любящим русский народ.

Комментарии