Топор палача, клинок, стоящего напротив, груз прожитых лет и недуги, просто случайность – тысячи различных причин с одним итоговым результатом – тьмой и ощущением падения в пустоту. Там, в ее глубине слышатся сотни искаженных мукой голосов. Кто говорил, что видел свет и путь к нему – не верьте, лжецы или они слишком напуганы той горькой правдой, что сулит им посмертие. Говорят, что у каждого бога смерти есть свой маленький Ад – место, в котором они собирают паноптикум заблудших, призванных бороться с бесконечностью ужаса в их искаженного мира, душ. В такие, закрытые миры попадают все и каждый, будь ты герой или подлец, праведник или отрицающие само понятие Бога. Стоит нити твоей души оборвать связь с миром живых, как ты попадаешь на игральный стол, где случай и умение игроков – определяют адрес твоей посмертной прописки. Одного из этих игроков зовут Guenna Ness` Abball. Говорят, что это имя безумного существа, что создало мир Смерти. Место, где легионы падших созданий делят одно небо. Они прибывают сюда из разных миров и вселенных, с одним единым диагнозом – смерть. Прибывают, что бы вечность умирать и возрождаться под, непременно, опостылевшем небосводом. Многие, из живущих здесь, давно потеряли разум. Они, сбиваясь в стаи, уподобляются хищникам, и рыщут в поисках единственного доступного им удовольствия – жажде убивать. Но есть и те, что пытаются спрятаться за возведенными или найденными стенами фортов и крепостей. Мир смерти, слово чудовищный монстр, состоит из осколков множества уничтоженных в прошлом миров, где высокие иглы железобетонных монстров могут соседствовать с каменными исполинами древних крепостей, а с горных хребтов, с утопающими в снегах вершинами, можно увидеть песчаные дюны, что обгладывает неимоверный жар. Мир Смерти – это место, где каждый может узнать все оттенки слова отчаяние, ведь смерть тут – это так же просто, как начало нового дня, дня, где ты снова можешь пасть от руки тысячи тысяч враждебных тварей и так до скончания веков. Мясорубка некогда не останавливается, принимая в свои ряды все новые и новые, выигранные безумным божеством, души.
[Трактир «Живчик», где-то посреди неизвестности.]
Этот трактир сложно назвать обыденным. Ведь, даже его месторасположение, посреди пустынного на много миль вокруг тракта, вызывает обоснованное удивление. Поговаривают, что его владелец, старый плешивый гном по кличке Бочка, настолько удачлив, что его заведение обходят стороной все беды этого проклятого мира. В остальном, этот придорожий трактир мало чем отличалась от многих других заведений подобного толка. В небольшом зале, который вмещал в себя два длинных стола, кое-как ошкуренных, царил уютный полумрак. Лучи закатного солнца мягко освещали полупустой зал. Томно горели свечи на грубо сколоченном длинном ящике, отделяющем вход на кухню от остальных помещений, справа от него скалилась скрипучими ступенями лестница на второй этаж — к комнатам. Пахло дрянным пивом и тушёной капустой... Дорожная романтика! За ящиком скучал сын хозяина, юноша молодой и горячий, а еще — высокий и рыхлый, с короткими сальными волосами невнятно-бурого цвета, как свернувшаяся кровь, щербатой улыбкой серийного убийцы и серыми рыбьими глазами. За одним из длинных столов, притаившись в самом углу, сидел некто в темном плаще; на противоположной стороне протирала дерево скамьи компания из трёх подозрительных личностей, имеющих весьма бандитские рожи; а почти у самой двери прямо за столом сопела во сне отчаянно-рыжая девица, одетая в потёртый дорожный костюм. Дверь распахнулась, будто её пнули со всей дури и молодецкой силушки, и в зал трактира едва ли не вползло... нечто... тощее, невысокое, грязное и очень громко ругающееся. Нечто было облачено в лохмотья, в прошлом, вероятно, бывшие добротными холщовыми штанами и крепкой кожаной курткой. К левому бедру крепились ножны с узким мечом, скорее даже длинным кинжалом, а к правому — моток тонкой зачарованной цепи. Лицо было вымазано чем-то бурым до полного неопознания личности, а длинная коса — растрёпана и так же измазана, как и весь остальной организм. А за спиной существа болтался небольшой серый рюкзак, не иначе как чудом миновавший той же лужи, что и его хозяин... Или хозяйка? Из-за слоя грязи пол данного индивида был более чем сложно определим. — Комнату мне! И лоханку чистой воды. И быстр-р-ро! Под слоем грязи блеснули ярко-жёлтые глаза, и трактирщик незамедлительно унёсся выполнять распоряжение нервного путника, потому что — мало ли что? — те, кто по весне пробираются в эти края сквозь стаи расплодившейся за зиму нечисти, крайне редко являются добрыми лапочками и гораздо чаще — отмороженными на все извилины маньяками..
Пост │ #СетАлександров .
Говорят, что у каждого бога смерти есть свой маленький Ад – место, в котором они собирают паноптикум заблудших, призванных бороться с бесконечностью ужаса в их искаженного мира, душ. В такие, закрытые миры попадают все и каждый, будь ты герой или подлец, праведник или отрицающие само понятие Бога. Стоит нити твоей души оборвать связь с миром живых, как ты попадаешь на игральный стол, где случай и умение игроков – определяют адрес твоей посмертной прописки.
Одного из этих игроков зовут Guenna Ness` Abball. Говорят, что это имя безумного существа, что создало мир Смерти. Место, где легионы падших созданий делят одно небо. Они прибывают сюда из разных миров и вселенных, с одним единым диагнозом – смерть. Прибывают, что бы вечность умирать и возрождаться под, непременно, опостылевшем небосводом. Многие, из живущих здесь, давно потеряли разум. Они, сбиваясь в стаи, уподобляются хищникам, и рыщут в поисках единственного доступного им удовольствия – жажде убивать. Но есть и те, что пытаются спрятаться за возведенными или найденными стенами фортов и крепостей. Мир смерти, слово чудовищный монстр, состоит из осколков множества уничтоженных в прошлом миров, где высокие иглы железобетонных монстров могут соседствовать с каменными исполинами древних крепостей, а с горных хребтов, с утопающими в снегах вершинами, можно увидеть песчаные дюны, что обгладывает неимоверный жар.
Мир Смерти – это место, где каждый может узнать все оттенки слова отчаяние, ведь смерть тут – это так же просто, как начало нового дня, дня, где ты снова можешь пасть от руки тысячи тысяч враждебных тварей и так до скончания веков. Мясорубка некогда не останавливается, принимая в свои ряды все новые и новые, выигранные безумным божеством, души.
[Трактир «Живчик», где-то посреди неизвестности.]
Этот трактир сложно назвать обыденным. Ведь, даже его месторасположение, посреди пустынного на много миль вокруг тракта, вызывает обоснованное удивление. Поговаривают, что его владелец, старый плешивый гном по кличке Бочка, настолько удачлив, что его заведение обходят стороной все беды этого проклятого мира. В остальном, этот придорожий трактир мало чем отличалась от многих других заведений подобного толка. В небольшом зале, который вмещал в себя два длинных стола, кое-как ошкуренных, царил уютный полумрак. Лучи закатного солнца мягко освещали полупустой зал. Томно горели свечи на грубо сколоченном длинном ящике, отделяющем вход на кухню от остальных помещений, справа от него скалилась скрипучими ступенями лестница на второй этаж — к комнатам. Пахло дрянным пивом и тушёной капустой... Дорожная романтика!
За ящиком скучал сын хозяина, юноша молодой и горячий, а еще — высокий и рыхлый, с короткими сальными волосами невнятно-бурого цвета, как свернувшаяся кровь, щербатой улыбкой серийного убийцы и серыми рыбьими глазами. За одним из длинных столов, притаившись в самом углу, сидел некто в темном плаще; на противоположной стороне протирала дерево скамьи компания из трёх подозрительных личностей, имеющих весьма бандитские рожи; а почти у самой двери прямо за столом сопела во сне отчаянно-рыжая девица, одетая в потёртый дорожный костюм.
Дверь распахнулась, будто её пнули со всей дури и молодецкой силушки, и в зал трактира едва ли не вползло... нечто... тощее, невысокое, грязное и очень громко ругающееся. Нечто было облачено в лохмотья, в прошлом, вероятно, бывшие добротными холщовыми штанами и крепкой кожаной курткой. К левому бедру крепились ножны с узким мечом, скорее даже длинным кинжалом, а к правому — моток тонкой зачарованной цепи. Лицо было вымазано чем-то бурым до полного неопознания личности, а длинная коса — растрёпана и так же измазана, как и весь остальной организм. А за спиной существа
болтался небольшой серый рюкзак, не иначе как чудом миновавший той же лужи, что и его хозяин... Или хозяйка? Из-за слоя грязи пол данного индивида был более чем сложно определим.
— Комнату мне! И лоханку чистой воды. И быстр-р-ро!
Под слоем грязи блеснули ярко-жёлтые глаза, и трактирщик незамедлительно унёсся выполнять распоряжение нервного путника, потому что — мало ли что? — те, кто по весне пробираются в эти края сквозь стаи расплодившейся за зиму нечисти, крайне редко являются добрыми лапочками и гораздо чаще — отмороженными на все извилины маньяками..