Комментарии
- 13 сен 2017 02:54ВААГН АЙКАЗУНИА при чем тут евреи вообще? Таты армяне,но никак не евреи.
- 14 сен 2017 10:58Tamara VeprentsovaАрмяне светлоликий народ - это турки поменяли их, но поменяли им душу!
- 14 сен 2017 10:58Tamara VeprentsovaНЕ поменяли
Для того чтобы оставить комментарий, войдите или зарегистрируйтесь
«ТИФЛИСЪ И АРМЯНЕ»
АРМЯНЕ — ТАТЫ — КТО ОНИ?
Даже Армянская энциклопедия сообщает только, что “Таты — народность. Проживают в прикаспийских областях Аз. ССР, Южном Дагестане, частично в Ираке. Говорят на татском языке, в Азербайджане — на азербайджанском.
Верующие таты — магометане-шииты. Небольшая группа татов-христиан являются приверженцами Армянской Апостольской Церкви и проживают в сёлах Килвар и Мадраса Аз.ССР”.
Азербайджан крепко “вибрирует”, а это в любой конструкции приводит к радикальным трещинам и далее к разрушениям.
Особенно на национальной почве. Не только из-за армянского фактора, карабахского противостояния и глобальной ненависти к армянам, а ещё и потому, что из года в год растёт самосознание этносов, которых в Азербайджане десятилетиями силой превращали в титульную нацию.
Но вот пришли новые времена, вчерашние “азербайджанцы” сегодня не желают быть таковыми. Почему? Ответы можно найти не только в настоящем, но также в прошлом. Процесс самоидентификации идёт по нарастающей и его уже не сдержать. Среди тех национальных групп, которые жестоко страдали и преследуются по-чёрному в Азербайджане, и таты.
Первые серьёзные исследования о татах-армянах провёл кандидат исторических наук Арсен АКОПЯН и опубликовал их в электронном журнале “Карабах 88”. Отрывки из его исследования необычного прошлого татов предлагаем читателям. В них отражена историческая память армян-татов о событиях начала ХХ века.
Предками этой группы являются армянские военные переселенцы, которых Сасаниды в VI в. вместе с персидскими переселенцами размещали в северо-восточном Закавказье и Южном Дагестане.
В этот период иранский элемент имел доминирующие этнокультурные и политические позиции в Восточном Закавказье, вследствие чего армянская элита подверглась культурно-языковым изменениям, стала ираноязычной. Однако эти процессы не привели к изменениям этнической идентичности.
В VI-XI вв. ираноязычность группы дала возможность сохранения высшего социального статуса в доминирующей иранской среде, а христианство — возможность сочетания этого социального положения с этнической армянской принадлежностью с соответствующим статусом.
Примечательно, что татский язык вместе с христианством становился важным фактором сохранения и проявления армянской идентичности. Он также был языком межнационального общения.
Группа сохранила армянскую идентичность, которая проявлялась уже в основном через конфессиональную принадлежность.
В 1796 г. во время похода В.Зубова в Закавказье основная часть татоязычных армян из районов Кубы, Мушкура и Дербента вместе с русскими войсками мигрировала в Россию, обосновавшись на Северном Кавказе, в посёлке Эдессия, в городе Кизляре, Святом Кресте (ныне Будённовск), в окрестностях Кизляра и т.д. Ныне в этих местах продолжают жить их потомки.
Оставшиеся в Закавказье татоязычные армяне жили в основном в трёх селах Бакинской губернии: Мадрасе, Килваре и Хачмасе.
События начала ХХ века, армяно-”татарские” стычки 1905 г., турецкая интервенция в Закавказье и формирование Азербайджанской республики в 1918 г. оказали весьма негативные последствия на судьбу группы и воспоминания об этих событиях сохранились как часть коллективной памяти.
Отметим, что этническим гонениям и репрессиям в Бакинской губернии подверглись также другие христианские народы (удины, русские и т.д.).
Антиармянские выступления начала XX века и формирование в 1918 г. Азербайджанской Республики имели негативные последствия и для жителей этих сёл, вследствие чего в Советском Азербайджане татоязычные армяне жили только в сёлах Мадраса и Килвар.
Жители этих сёл в 1988-1989 гг. вынуждены были покинуть родные места. Сейчас часть мадрасинцев пытается обосноваться в Армении, построив село Новую Мадрасу, а килварцы и часть мадрасцев в основном находятся на Северном Кавказе.
В 1918 г. татоязычное армянское село Мадраса было важным центром сопротивления армян Шемахинского района. Здесь нашли убежище жители 16 армянских сёл района. После трёхдневного сопротивления мадрасинцы, не выдержав наступления османской, мусаватской армии и местных мусульман, покинули своё село.
Я не знаю, с чего все это началось и как это было. Мой отец всегда говорил: “Турка в дом не пускай”. Со мной один турок работал, который однажды сказал, что хочет посетить мой дом. Я сказал. “Нет”. Он обиделся: “Почему?” Я ответил, что это завещание отца: “Турков в дом не пускать”.
Обычай “турка в дом не пускать” передавался из поколения в поколение и в советский период объяснялся как “адат”, но под собой несомненно имел весомые предпосылки, связанные с историей. Отец информанта пережил трагические события 1918 г., когда село Мадраса подверглось депортации и резне.
По словам другого рассказчика: “Андраник в наше село пришёл,.. отец в его полку служил. Семь армянских деревень у нас приютились, но потом бежали в Баку, а потом в Красноводск, Среднюю Азию. В 1920 г. после советизации возвращались. Нам помогли молокане”.
В этом контексте интересна история с соседним татско-мусульманским селением Ангихаран. Как рассказывают мадрасинцы, жители Ангихарана во время событий 1918 г. взяли в заложники четырёх или шестерых мадрасинцев и потом убили, а взамен мадрасинцы — 72 ангихаранцев. А место, где убили ангихаранцев, мадрасинцы называют “таджиккюшта” (на фарси), т.е. место “убитых таджиков”. Мадрасинцы на фарси турков называют “таджик”.
Это показывает, что события оставили глубокий след в памяти мадрасинцев, что также зафиксировалось в местной топонимике.
В 1918 г. драматическая ситуация складывалась вокруг Килвара — второго села татоязычных армян в Бакинской губернии. Село сохранилось благодаря усилиям Гамдулы-эфенди — мусульманского священника соседнего села Калага. Воспоминания об этих событиях до сих пор очень распространены среди килварцев и часто приобретают мифологизированную форму.
Например: “…Мне Хачатур, дядя моей жены, рассказывал, его слова золотом весили. Мне было 13. Билиджийцы (Даг-Билиджи — соседнее село) приехали, стояли на горе у нашего села. Хотели войти в село, зарезать килварцев.
Весь народ был вооружён. Когда наступала ночь, армяне с русскими были, служили с ними во время войны. Знали русский язык. Когда ночь наступала, в селе под команду шагали, по-русски говорили и команды давали. Билджийцы пришли в село Калага, где жил мулла Гамдула-эфенди. После советизации его арестовали. Ему сказали, что в селе есть военные из Еревана. Эфенди на лошади поспешил в Килвар. В Килваре он нашему священнику говорит, что из Еревана военные приехали, подземная дорога есть из Еревана в церковь. Священник говорит — я поп, и ты поп, давай в церковь зайдём, ищи, дороги нету. Гамдула приблизился к двери и на коленях зашёл в церковь. Искал, но не нашёл дорогу. Дороги не было. И тогда эфенди спрашивает, как это понять? Наш священник говорит, что он всё это организовал, чтобы турки не зашли в село.
Эфенди говорит, мать мне сказала, что если ты позволишь, чтоб килварцев зарезали, моё молоко пусть твои глаза ослепит: “Я не позволю, чтобы Килвар резали”. Потом, некоторое время спустя, как волки на баранов охотятся, армян так убивали из засады, поодиночке. Есть село Пирамасан, здесь был хороший знакомый турок — как брат. Наш священник говорит Гамдуле: “Я поп, и ты поп. Скажи мне, в которой книге написано, чтобы армянин турка убивал, а турок — армянина. Покажи эту книгу, принеси, посмотрим”… Гамдула отвечает:“ Правильно говоришь. Поеду, весь народ соберу и буду им говорить, что если хоть один житель из Килвара будет убит, я вас по-другому буду убивать. У меня свои солдаты есть, вас убьют, семьи тоже, если хоть одного килварца убьёте”. После этого руку не поднимали”.
Интересно, что в этих историях тоже, как у мадрасинцев, в какой-то мере проявляется армяно-русская солидарность.
А вот другой рассказ: “Это было во время Мусавата (Мусават — правящая партия в 1918-20 гг. в Азербайджанской республике). Дядя моей мамы, Гокор, играл на зурне, уста был, рассказывал, что однажды из района Шамиль-пристав приехал с двумя казаками. Он турок был. Командовал:“Тёплой водой вымойте ноги лошадей”. Привозили вёдра с тёплой водой и мыли. “Кормите лошадей”, — командовал он. Ночью оставался.
Был один у нас, короткого роста, его Аршак звали… он в 1942 г. умер. Он обращается к попу: “Дай право убить Шамиля”. Поп ответил, что если он убьёт его, то все сёла турок на Килвар нападут и зарежут килварцев. Утром пристав спал до 10-11 часов. Когда проснулся, позвал уста-музыкантов. Трое пришли, уста Гокор на зурне играл, другой — дам держал, а третий — на дооле. Шамиль весь народ созвал, чтобы их зарезать. Это было в 1919 г. во время Мусавата. Но из другого села, заслышав звук зурны, пришли двое. В их селе Гокор свадьбу играл. Пристав и казаки в униформах были. Эти двое спрашивали — это свадьба? “Нет, музыку заказали”, — ответили. “…Большевики уже в селе, на реке, по берегу реки идут”. Сначала не поверили, а потом пристав и казаки в церковь вошли. Всё богатство церкви, что было, собрали и убежали.
Оттуда пришли и в огороде помидоры, огурцы украли и что-то разбили, а увидели, что жена идёт, спрятались. Женщина, увидев, что в огороде что-то разбили, начала ругаться. Они услышали, вышли и отрубили ей голову. А пристав пришёл и мучает Карджалу, бьют, головой вниз, ногами наверх на дереве повесили. Жене голову отрубили, а мужа — пристав убил”.
В рассказе о событиях 1918-20 гг. в Килваре и вокруг него фигурируют герои национально-освободительной борьбы — Андраник и Амазасп. Эти герои есть также у мадрасинцев в описаниях этих событий.Как рассказывал один килварец: “…в 1918-1919 гг. ситуация ухудшилась. Из Еревана Амазасп и Андраник приехали с военными в Дивичи (город в нынешнем Азербайджане)… до Кубы (город в нынешнем Азербайджане)… Старики говорили, что они хотели до Дербента всех убить, но им золото дали и они уехали.
Даваум для моего деда рассказывал, что когда пришли Амазасп, Андраник, многих убили. Так в чайнхане турки говорили дяде. Дядя ответил, что первым вы начали, а потом они пришли, мстили. Это возмездие было. В Дивиче был один богатый армянин по имени Герасим, который имел двух дочерей. Это дядя моей жены рассказывал, что дочерей и жену Герасима убили. Амазасп и Андраник были родственниками Герасима. Узнали, что убили дочку и жену Герасима. За это всю Дивичу мучили. Они были героями Еревана”.
В проявлениях идентичности татоязычных армян начала ХХ века ключевую роль играет образ легендарного армянского полководца Андраника и сопутствующие этим воспоминаниям элементы (антитурецкая борьба, “дашнаки”…).
Мифологизированный образ народного героя Андраника в армянском сознании ассоциируется с национально-освободительным движением конца XIX — начала XX вв., “защитником” армян и антитурецкой борьбы.
В советское время на его имя было наложено “табу”. Отметим, что Андраник никогда не был в Бакинской губернии, но распространение о нём устных историй и отклонение от реальных событий свидетельствуют о наличии представлений об общей исторической судьбе с армянством, причём с антитурецким подтекстом. Наличие образов Андраника и Амазаспа в устных историях связано также с желанием иметь “защитника” или “мстителя”.
Андраник — не только “защитник” армян, а также символ, посредством которого группа вписывает себя в рамках “армянства” и таким образом демонстрирует, что его “история” — это часть истории армянского народа. Надо подчеркнуть, что мифологизированный образ Андраника свойствен в разных проявлениях армянской идентичности.
Люди вспоминают также частные события, например спасение отца или родственника с помощью “мусульманина” или “турка”, но всё это в этих представлениях как бы второстепенно на фоне общих трагической массовой резни и депортации.
В основе разделённой исторической памяти у армян лежит идея “страшной судьбы вечных изгоев”. Сужение Великой Армении до небольшой горной страны и геноцид армян окрашивают историю народа в трагические тона. Анализ материалов показывает, что события 1918 г. включают и татоязычных армян.
Воспоминания, связанные с событиями начала ХХ века, сложились на основе уже существующих коллективных представлений, где описывается жизненный опыт существования. Эти обобщённые истории иллюстрируют жизненную стратегию выживания группы и определённую модель поведения, где чётко представляется образ “врага”-”турка”.
Следовательно, здесь речь не может идти о литературном влиянии на устные истории татоязычных армян о событиях начала ХХ века. По словам одного информанта, отец об этом в семье много не говорил, боялся потому, что в советское время это преследовалось, но старшие между собой говорили и он от них слышал о событиях 1918 года.
Именно их родители и старшие родственники пережили события 1918-20 гг. Информанты, которые рассказывали эти истории, были примерно 70-80 лет и фактически передача “информации” о событиях начала ХХ века перешла к ним непосредственно от поколения, которое пережило эти события.
В советский период, несмотря на “интернационализм” и “дружбу народов”, жизненная стратегия выживания килварцев, мадрасинцев в мусульмано-татско-азербайджанской среде продолжала обуславливаться и конструироваться в воспоминаниях о прошлом.
В советский период “антитурецкий” компонент идентичности группы как образа “врага”-”турка” продолжал существовать в новых формах. Для усиления этого компонента в это время важное место занимают воспоминания о событиях начала ХХ века. Под влиянием этих событий “армянство” проявляется через мифологизированные образы Андраника, и в меньшей степени — Амазаспа.
В советский период образ “турка” — как “врага”, “чужого” не только сохранился, но также повлиял на поведенческую стратегию “выживания под угрозой”.
Материалы о событиях начала ХХ века являются также продуктом советского времени, поскольку закрепление в памяти, передача и мифологизация произошла именно в этот период.
Эти события и воспоминания о них являются, по сути, “ресурсом” для конструирования коллективной памяти. В смысловом контексте эти проявления коллективной памяти основываются уже на пережитом историческом опыте.
События конца 80-х — начала 90-х гг., в частности выживание в качестве беженцев, актуализировали эти воспоминания и ответы на сегодняшние вызовы находятся в “прошлом”, и поэтому иногда эти истории заканчиваются “упрёком” в адрес своих старших: почему они тогда ещё не пошли в Армению, ведь “человек должен жить в среде своей нации”.
***
Татская кухня разнообразна. Такие блюда, как хашил (мучная жидкая каша), асидо (мучная халва), пютюрюк (мучной суп), бюглеме (заливное блюдо из рыбы), гиней (домашняя лапша), ягни аруси (свадебный суп с нахутом, луком и мясом), дюшпере (пельмени), хое-гушт (блюдо из мяса с яйцами) — основа татского рациона. Распространены также различные виды плова, кебаб и люля-кебаб, гоурме (вид жаркого), япраги (голубцы), долма, ош кидуи (рисовая каша стыквой) и др.
nv.am