😊 😊 Поздравляем с Днем Победы!

💐 💐 💐
...Они сражались за победу,
За мир, за счастье, солнца свет.
Поздравим тех, кто жив остался,
И вспомним тех, кого уж нет!
ВОСПОМИНАНИЯ ЮНОЙ САНИТАРКИ
История из жизни (ч.1)
Каждый раз, когда мы рассказываем про бабушек, их подруг, про дедушек - поражаемся мужеству, доброте, чувству юмора наших родных и близких. И какой-то особенной внутренней силе. Было. Помним.
Бабушкиных подруг, как и ее самой давно нет в живых. Но никогда не было такого (модная и раскручиваемая сейчас тема), чтобы она стеснялась или не хотела говорить о войне.
О тяжелой жизни тыла.
О потерявших здоровье подругах.
О том, как они - совсем девчонки - работали по 14-16 часов на бывшем тракторном, а в годы войны - танковом заводе, чтобы фронту было чем воевать.
Мы приставали с расспросами. А бабуля, как сейчас помню – руки в муке: пельмени лепит или пирожки делает – отвечает нам.
Или варенье варит. Или вяжет.
Редкий раз она могла что-то рассказывать и при этом сидеть на диване нарядная, без домашних хлопот.
На девятое мая. И на новый год. Любимые праздники детства.
На День Победы бабушка душилась «Красной Москвой», надевала одно из двух или трех (у нее было мало нарядов) любимых платьев. И читала присланные со всех концов страны открытки. Они с дедушкой вели большую переписку.
А за десять дней до этого, накануне 1 мая, заранее, чтобы почта не оплошала, мои старики садились за стол напротив друг друга, перед каждым солидная стопочка открыток. Вооружались ручками, очками, открывали блокноты с адресами.
Не спеша составляли текст. Вписывали его в то небольшое пространство на открытке, которое было предназначено для сообщения, поздравления. Передавали приветы. Писали пожелания.
Я лезла под руку.
- А от меня привет передать? А? Ну пожалуйста! А дайте я сама!
Чтобы не мешала - мне отдавали заполнять индексы. В открытках и дедушки, и бабушки. Я сверялась с блокнотом, и малевала по точкам – линии цифр.
Они выходили, сформулирую так: запредельно корявыми. Ровные линии мне тогда не давались. А натура торопыги усугубляла процесс.
Индексы под моими пальцами превращались в японские или китайские иероглифы.
Одна из подруг бабушки Анечка - для меня ясное дело Анна Семеновна или баба Аня, жила в городе.
В нашем - в Саранске. Но ей открытки тоже писались. Вот это было уму моему непостижимо. Ведь можно прийти и все сказать самим? Лично?
- Зачем?
Бабушка отвечала лаконично.
- Что зачем?
- Открытки бабе Ане зачем?
- За надом.
Я часто просилась к ее подруге в гости. В моем детском понимании Анна Семеновна была богата.
Во-первых, жила в квартире, а не в домике без удобств. Во-вторых у нее был телефон… Ах. Ох. Диск с цифрами. А в-третьих, и это самое вкусное, в вазочке на столе заманчивой горкой привлекали мое внимание шоколадные конфеты.
Вкус детства это "Кара-Кум", "Красный Мак", конфеты с медведями в лесу на фантике, "Маска" и "Гулливер".
Анна Семеновна на пенсии овдовела, жила с младшей сестрой, которую взяла к себе, та сильно болела. И Анна Семеновна за ней ухаживала.
Всю войну баба Аня прошла санитаркой.
Попала на фронт юной, сразу после выпускного школьного. Одолевала военкомат месяц или около того, и ее взяли сначала на короткие курсы. А потом в госпиталь.
Однажды мы пришли к ней в гости 10 мая. Встретились в подъезде.
Анна Семеновна как раз достала из ящика нашу же с бабулей открытку, которую мы отправили как положено заранее - 30 апреля.
Как такое могло получиться?
Вал корреспонденции праздничной? Или наше послание оказалось с тягой к путешествиям и сначала скаталось в Саратов, потом съездило в Сыктывкар и Сургут? Тайна.
Впрочем, неважно. Вот поздравление, вот мы.
- Здравствуйте, мои дорогие.
Все обнялись. От Анны Семеновны пахло не бабушкиными духами. Тоже праздничными. Не на каждый день. Но они были французскими. Точное название не помню, простите.
Именно в тот раз – 10 мая Анна Семеновна рассказывала про первую в ее жизни ампутацию. Про запах крови. Про тяжелую ногу, которую отрезали.
А она – напуганная девочка, сначала держала конечность в руках, а потом и вовсе прижала к груди, вместо того, чтобы бросить в таз под операционным столом…
В госпитале работала всего два дня. Привычки к кровавой трудной работе еще не сформировалось.
Потом в истории была бессонная ночь, а утром слезы молодого солдата. Того самого, которому ногу отрезали. И нелепые попытки его успокоить.
Анечка наклонилась.
Юноша, почти мальчик, неожиданно набросился на санитарку с кулаками. Обозвал, ударил по лицу, по груди, плечу, зарыдал.
Истерику прекратили его соседи по палате. Один тоже рядовой, но пожилой, надавал оплеух.
Второй удержал, снова уложил в постель, не дал прыгать на одной ноге. Ведь мог упасть.
А швы свежие. Опасно!
До смерти напуганная Анечка скорчилась у стены. Ее никто в жизни пальцем не тронул. А тут – пол лица синие, пятерня отпечаталась.
Грудь и плечо ноют. Там тоже синяки здоровые.
Соседи рыдающего солдата все вместе просили за него прощения. Анна молча вышла из палаты.
Медсестра сделала буйному раненому укол снотворного.
Аня снова почти не спала. Ей все казалось, что в злости парня было отчаяние. Что он не отпетая тварь, не скотина, которая решает вопросы грубой силой.
Выглядел едва ли не младше нее самой.
На следующее утро Анна заглянула в эту палату – напоследок. После всех других. Пациентам и коллегам в ответ на вопросы о синяке, отвечала классически
- Упала.
Ей не верили. Но не приставали. В госпитале не было рукоприкладства. И синяк мог получиться случайно. Мало ли. Может кто жестикулировал, а она подвернулась под руку.
Анна вошла.
Внесла свое лицо: половина синяя – в палату с невозмутимым вернее с преувеличенно бодрым видом.
Как клоун на арену.
– Доброе утро.
Юноша, смущаясь и оглядываясь на соседей, попросил прощения. Он не поднимал глаз, не смотрел на распухшее лицо девушки.
Анечка сказала что-то вроде, что ни капли не обижена.
- Это же был шок.
Взрослые солдаты с ней не согласились. Мол, шок там или шоколад, а чесать кулаки о сестричку нельзя.
Их всех, и санитарок, и медсестер тогда называли сестричками. Или сестренками. Они носили косынки. Врачи щеголяли в чепчиках, а санитарки и медсестры в косынках.
Анечка поправила белую косынку и повторила, что не обижена. Главное, чтобы выздоравливал и делом занимался.
- Каким? – офигел раненый. – Я же калека!
- И что? Писать умеешь. Читать тоже. Можешь быть полезным. И счастливым. Найдешь себе такое дело, которому одна нога не помеха.
Юноша задумался.
- Вот кем ты хотел стать? До войны?
- Врачом, – с вызовом сказал юноша.
- Отлично.
- ??
- Кто же тебе может помешать? Ясно, что например, быть эпидемиологом и по горам лазить тебе непросто. У стола хирургом стоять тоже. Но есть врачи, которые в кабинете работают.
- Кто?
- Микробиологи, например. Ты точно выберешь себе подходящее дело. Если подумаешь головой. Она вроде цела. Ее не отрезали. И руки на месте!
Аня поняла, что зря добавила про руки. Раненый покраснел, как помидор. Остальные засмеялись, но не злобно. Вчерашняя выходка сегодня уже не казалась жуткой.
Было и прошло.
Потом раненый спросил.
- Сестричка. А как вас зовут?
- Анна.
- Аня, а можно, я тебе писать буду?
Анна Семеновна закончила свою историю наглядно.
Принесла с кухни табурет, забралась на него.
Достала со шкафа коробку.
Там хранилась переписка с солдатиком. Он не с первого раза, но поступил в мединститут.
Закончил хорошо. Не блестяще, но нормально. Со временем вырос в приличного специалиста.
Вот женился.
Вот дети.
Вот внуки.
Я листала письма, открытки и фотографии.
Забавный дядька. Глаза как у кота Базилио. Круглые очки. Лицо хитрое, прехитрое.
- Баба Аня, а кем он стал?
- Как и хотел. Врачом.
- Каким?
- Гематологом. Открой словарь и посмотри кто это. Так лучше запомнишь.
Анна Семеновна умела учить и воспитывать. У нее видимо был природный дар.
Свои дети вышли в люди. Упорхнули в столицу. Реализовали мечты. И маму не забывали.
Многочисленные школьники тоже обожали Анну Семеновну. Приходили в гости и писали ей письма.
Переписка у бабушкиной подруги была просто огромная. Анна Семеновна после войны закончила университет, преподавала русский язык и литературу.
Про ее трудовые будни во время войны у нас есть несколько историй. Интересно?
.
Авторы: https://vk.com/natalia_shumak и https://vk.com/flaryta на фото у меня музей на Партизанской поляне 2019г.