Национальный менталитет - этногенетически запрограммированное восприятие мира, регулирующее мировоззрение народа и влияющее на его поведение. Небезынтересно отношение представителей западной либеральной идеологии к понятиям "национальный менталитет" и "национальный характер". Господа либералы тщатся доказать отсутствие у народов национального характера и национальной идеологии. Однако эти потуги явно носят искусственный характер. Как иначе объяснить те яростные нападки космополитов-интернационалистов, которым они подвергают любые проявления национального характера. Ведь если нет объекта для нападения, т.е. национального характера, то и борьба с ним становится непонятной. С другой стороны, если нападают, значит - есть на что. Национальный менталитет, таким образом, является обобщенной характеристикой всего народа. Разумеется, это в полной мере относится и к индивидам, составным частям народа. Сказанное вовсе не означает, что знание менталитета народа позволяет с абсолютно безупречной точностью прогнозировать поведение индивидуума в тех или иных случаях. Тем более -его реакцию при различных обстоятельствах. Мировоззренческое "я" отдельного представителя нации практически непредсказуемо, равно как и его характер и темперамент. Однако знакомство с менталитетом народа, безусловно, может способствовать более легкому налаживанию контактов с его отдельным представителем, по возможности избежать прихода в "чужой монастырь со своим уставом". Национальный менталитет любого народа - продукт менталитета составляющих нацию частей, различных социально-демографических и профессиональных групп: женщин, молодежи, горожан, рабочих, сельчан, интеллигенции, предпринимателей, служащих государственного аппарата и т.д., а также отдельных его представителей. Индивидуальность каждой из этих групп обусловлена различными положениями в экономической и социальной структуре общества, географической средой обитания, образовательными, половозрастными и другими особенностями их представителей. Однако именно мозаичность менталитета подобных внутринациональных групп является определяющим фактором при оценке национального характера. Разнообразие в данном случае - признак характеризующей глубинные черты сознания и поведения народа целостности. Исторический опыт народа является основой развития его характера. Он фиксирует историю становления национального менталитета и развития внутри- и внешнеполитических отношений нации, ее культуры в различных формах: духовной и идеологической,- архитектурных, литературных, художественных, научных памятниках, политических традициях, обычаях. На основе исторического познания формируется политическое сознание людей, социальная память, утверждается национальный характер, создается и крепнет культурологический иммунитет... История народа, утверждая его характер, в свою очередь зависит от менталитета народа. История армянского народа дохристианского периода трудно поддается изучению: принятие христианства в Армении сопровождалось тотальным выкорчевыванием из народа всего языческого, вплоть до сжигания библиотек, разрушения храмов, уничтожения капищ, запретов на обрядовые песни и танцы и т.д. Сегодня сведения о языческом периоде жизни в Армении весьма скупы, и по этой причине выводы о характере армянского народа, сделанные на основе некоторых сохранившихся мифов, преданий, устного народного творчества, нашедших место в отдельных памятниках литературы раннего средневековья, а также сведений о пантеоне армянских языческих богов, до некоторой степени являются условными и могут быть подвергнуты коррекции и уточнениям. Армянский народ владел великолепно развитой художественной речью. Упомянутые предания, легенды, мифы и сказы красноречиво свидетельствуют об изумительной красоте поэтического мышления народа заложившего основы для "золотого века" армянской литературы, как принято именовать 5 век н.э. Более того, есть серьезные основания полагать, что истинный (или первый) "золотой век" армянской литературы имел место задолго до принятия Арменией христианства, а взлет творческой мысли Армении 5 века - это достаточно удачная попытка восстановления преданных забвению литературно-поэтических и художественных традиций народа. Какими же были люди, создавшие все это литературное великолепие, пронесшие знамя своего государства сквозь тысячелетия истории? Каким был менталитет армянского народа языческого периода, какие особенности национального характера отличали его? Античные армяне были благородным, гордым и воинственным народом, превыше всех благ ставящим защиту отечества и независимость своего государства. Древнейшие боги армянского пантеона, кроме физической силы и собственно "божественного" дара, едва родившись, спешат на защиту родины. Ваагн, один из самых любимых армянских богов, например, родившись в результате совокупления неба, земли, воды и огня, тут же торопится, "бежит" (վազեր) защищать страну от чужеземцев. Народы античного мира, перейдя через этап обожествления природных явлений, а затем и тотемизма, перешли к "очеловечиванию" своих богов: придумывали и создавали себе богов по образу и подобию своему, "передавая" им абсолютную совокупность своих знаний, а также наиболее уважаемых в народе черт характера. Античные армяне создавали богов и придумывали кумиров по веками вырабатывавшимся собственным понятиям идеала, как мужской доблести защитника страны, так и женской красоты, берегини семейного очага.
Боги - это люди, такие, какими бы хотели их видеть народные сказители. Это значит, что они являлись олицетворением того идеала, к которому должен стремиться каждый человек. К примеру, главным доблестным поступком обожествленного предка армян - Гайка, совершившего, согласно Мовсесу Хоренаци, множество героических деяний, в памяти и восприятии армянского народа является восстание против жестокого правителя мира, титана и тирана Бела и его убийство на поле брани.
Армяне, как, впрочем, и другие народы, наделяли своих богов человеческими качествами. Однако в армянском языческом пантеоне, в отличии от аналогичных пантеонов других народов, отсутствовали божества с отрицательными качествами характера. Боги как "женского", так и "мужского" пола обладали свойствами, способными, да и призванными украсить любого смертного человека. Так, в восприятии армянского народа в понятие женской красоты непременно входили и присущие и даже культивируемые в народной среде скромность и стыдливость: богиня Астхик, например, невзирая на свою божественную недотупность, всякий раз перед купанием в реке Арацани, укрываясь от нескромных взглядов пастухов, окутывала место купания плотной завесой тумана. Согласно этому мифу и возникло название местности Муш.
В среде армянского народа домашний очаг являлся одной из национальных святынь. И дело не только в том, что в армянском пантеоне нашла свое место богиня семейного очага - Нане. Скорее, наоборот, наличие богини Нане стало прямым отражением трепетно-уважительного отношения к семье в армянской среде. Семьи в Армении были большими, патриархальными и полностью воссоздавали в миниатюре социальный и политический строй государства.
Отношение к семье индивидуума, таким образом, отражало отношение к государству. Народная легенда, сохранившаяся с античного периода, например, рассказывает о царе Ара Прекрасном, который ради сохранения верности семье отказал в любовных притязаниях царице Шамирам (Семирамиде) и решился на войну с могучей Ассирией. В другом, близком по сюжету, предании повествуется об армянском царе Артавазде, оказавшемся в плену у египетской царицы Клеопатры и отвергнувшем ее любовь. Отказавшись предать семью и родину и стать любовником сладострастной царицы, Артавазд предпочел смерть.
Один из самых почитаемых царей в истории Армении - Арташес Великий, сохранился в памяти народа как преданнейший патриот своей родины, могучий герой, без устали укрепляющий мощь своей страны. Арташес стал первым армянским царем, задавшимся целью объединить все населенные армянами земли в единое государственное образование. Царь создавал государство, используя политику кнута и пряника. Страна при нем окрепла, а люди стали жить лучше.
При Арташесе Армения разбогатела, в стране не осталось невозделанной земли, она вся была ухожена. Но вот он умирает, и благодарный народ вкладывает в царские уста слова невыразимой грусти прощания не с жизнью, а с родиной (предание об Арташесе и Сатеник). Арташес не сожалеет о царских палатах, не вспоминает великие победы, он безмерно тоскует, что никогда больше не увидит горячо любимой Армении, страны, которой он отдал, без остатка, всю свою жизненную энергию.
Ксенофонт, греческий историк 5 века до н. э., был очевидцем отступления десятитысячного греческого войска через Армению к Черному морю, которое описал в своем знаменитом "Анабасисе". По словам историка, греки нашли у армян в большом количестве скот, хлеб, ароматные вина, розовое масло, изюм, стручковые плоды. Много было особого хмельного напитка, вроде пива, который армяне тянули через тростинку. Армяне принимали греков приветливо, снабжали припасами, указывали дорогу. Отметим, что армяне высоко ценили гостеприимство, что подтверждается и тем, что один из эпитетов Аманора - бога первых плодов и Нового года - был Ванатур, т. е. "гостеприимец". Свидетельство Ксенофонта (а он являлся непосредственным участником описываемых событий) весьма интересно, оно является подтверждением благородства гордых людей, и в мыслях не имевших разгромить отступающее и, вне всякого сомнения, деморализованное войско. Такое, надо сказать, в те времена происходило сплошь и рядом. Однако греки в Армении нашли не только приют, но и безопасность. Подобное гостеприимство могло иметь место лишь в стране, где население не боялось внешней агрессии и было воспитано в традициях национальной демократии. Обратим внимание и на тот примечательный факт, что, согласно тому же Ксенофонту, во главе армянских деревень стоял выборный староста из местных жителей.
Присущее в той или иной мере практически всем народам мира стремление к справедливости было необычайно сильно развито у армян. Так, в предании об Арташесе и Сатеник, царевич Артавазд, из эгоистичных побуждений зло и несправедливо упрекнувший умершего отца, навечно заточается в скалу.
Трудолюбие было одной из особенностей античных армян, сохранившихся и в национальном характере армянина современного. Трудолюбие того или иного народа в немалой степени зависит от природных условий его среды обитания. В Армении природа никогда "добровольно не кормила" жителей, и добиться каких-либо благ можно было только упорным трудом. Как верно заметил А. Тойнби: "Человек достигает цивилизации не вследствие биологического дарования (наследственности) или легких условий географического окружения, а в ответ на вызов в ситуации особой трудности, воодушевляющей его на беспрецедентное до сих пор усилие" Теме труда посвящено множество мифов, преданий и сказок. В одном из древнейших мифов, отрывки которого сохранились благодаря отцу армянской историографии Мовсесу Хоренаци, рассказывается о Вардгесе Мануке, который "выковал-закалил" врата царя Ерванда. Лишь после этого подвига "на трудовом фронте" удостоился он чести жениться на сестре царя. Но и став зятем царя, Вардгес Манук не предался праздной жизни высокопоставленного вельможи, а продолжал трудиться и "застроил местность эту".
Еще в начале двадцатого века армянские купцы покупали жертвенное животное на вымененные у трудового человека, чаще всего у кузнеца, деньги. Считалось, что эти деньги чище, и на них более пристало покупать животное, предназначенное в жертву Всевышнему.
Армянский народ высоко ценил телесную красоту, но не придавал ей решающего значения. Внешняя красота являлась не признаком душевной и телесной гармонии, как это считалось, скажем, у персов, а лишь желательным дополнительным фактором, призванным украсить красоту душевную. Внешне прекрасная ассирийская царица Шамирам (Семирамида), например, представлена в народной легенде олицетворением похоти, злых колдовских чар. С другой стороны, одним из любимых божеств армянского народа был огромный добрый титан неимоверной силы: имеющий "хрупкое сердце", но уродливую внешность Торк Ангех. Это, однако, не означает, что античные армяне не умели ценить прекрасное, красоту. Достаточно лишь взглянуть на фотографии великолепных гигантских статуй армянских богов, сохранившихся на горе Немрут в Коммагене (Турция), в которых сила и могущество естественно сочетаются с пленительным идеалом красоты армянского типа лица.
Просто для определения понятия "красота" основным критерием у античных армян служили благородство, искренность, мужество и справедливость, т. е. красота внутренняя, душевная. Красота телесная, и это естественно, являлась желанной, но не имела определяющего значения.
Армяне являлись единственным в мире народом, в пантеоне которого отсутствовал бог тьмы, аида, тартара. Бог подземелья Спандарамет не выполнял у античных армян роль карающей силы. Под землей нет ада, считали армяне, и, естественно, Спандарамет - это добрый и великодушный бог растений, цветов, плодородия. (Сравнительно новая трактовка Спандарамета, как властителя тьмы и злых подземных сил, безусловно, является следствием интерпретации его образа армянином-христианином). Античные же армяне считали, что в глубинах земли не страх и наказание, а животворящая сила. В земле вообще не может быть ничего плохого. Этой особенности древней религии армянского народа по сей день, к сожалению, не уделено должного внимания, хотя один лишь сей факт способен многое разъяснить в мировоззрении народа. Армянский народ не боялся греха, ибо грех органически был чужд его образу жизни, мировоззрению и национальным устоям. Армянский народ не чувствовал страха перед карающей силой, поскольку изначально, в глубинной сущности своей, не приемлел низости, зависти, предательства и иных, унижающих человека преступлений. Это, конечно, не означает, что в Армении не было "отрицательных персонажей". Были, и наверняка. Просто эти люди наказывались иначе, путем всенародного остракизма и презрения (кстати сказать, подобная форма осуждения и по настоящее время существует в армянских деревнях). Каждый живущий в Армении должен был обогревать ее, стараться делать бытие на давшей ему жизнь земле светлее и теплее. Не случайно армяне считали себя детьми солнца, и вплоть до XII века называли себя "аревординер". Сакральная территория Армянского Нагорья не просто породила Армянский Этнос, но и придала ему присущую ее природе духовную, физическую и огненную энергию.
Античные армяне были огнепоклонниками, исповедуя эту форму религии в национализированном виде. Огонь, по их мнению, порождал жизнь как смертных, так и богов (вспомним еще раз миф о рождении Ваагна). Михр - бог солнца - символизировал огонь небесный, дающий тепло и жизнь всему сущему, а празднества в его честь проводились в третьей декаде декабря, когда солнце вновь начинало набирать силу, а день начинал продлеваться. Огонь в очаге на земле - это добрый подарок богов людям. Подарок, который надо ценить, любить и лелеять, ибо без огня весь мир покроется холодным мраком.
Остаточные проявления обожествления огня античными армянами можно наблюдать и сегодня, спустя 1700 лет со времени принятия христианства. Так, при праздновании христианского праздника Теарнндарадж (Трндез) исполняется обряд, при котором молодожены, прыгая через зажженный костер, "очищаются" с помощью огня. Армяне шутят, что в группе собравшихся у костра представителей разных национальностей легко вычислить армянина: это тот из них, кто без конца ворошит огонь, способствуя притоку к нему свежего воздуха.
Христианство проникло в Армению религией воинственной, практически стершей с лица земли все, что могло напомнить его жителю о языческих временах.
Исторические источники весьма скупо упоминают об этом периоде (начало 4 в. н. э.), однако даже те обрывочные сведения, которые можно найти в первоисточниках, однозначно указывают на противостояние между христианами и приверженцами старой религии. Сопротивление народа навязываемой "правящими кругами" религии было ожесточенным. Иного не допускает вся логика дохристианской истории армянского народа. На ожесточенные гражданские войны, кстати, указывает и обстоятельство мученической гибели первого Просветителя Армении Григора Лусаворича.
Принятие христианства в Армении не могло произойти в одночасье, и сопровождалось многочисленными вооруженными столкновениями и беспощадным физическим уничтожением наиболее активно сопротивляющегося элемента. Особенно ожесточенное сопротивление внедрению новой религии оказывали наиболее энергичные представители народа, пассионарии. Некоторая часть пассионариев вынуждена была покинуть Армению, остальные погибли.
Христианство старалось изменить национальный характер армянского народа, привнеся в него мировоззрение страстотерпия и всепрощенчества. В среде армянского народа стали проповедоваться космополитизм и отказ от национальных истоков. В результате воинственный, гордый народ, любящий и умеющий радоваться всем прелестям жизни, достойно защищать свою родину, постепенно превращался в страстотерпца, мученика, во имя другой, внеземной, загробной жизни терпеливо сносящего земные несправедливости.
Результатом христианизации и решающим фактором в формировании характера армянского народа стала потеря государственности в конце 4 в., когда Армения была поделена между Персией и Византией. Государство -это главное средство защиты этноса-нации от внешних вызовов - природных или этнических, что приводит к утверждению среди представителей народа чувства принадлежности к собственной этнической группе. Потеря государственности является страшной катастрофой, могущей способствовать исчезновению этноса посредством его ассимиляции среди более организованных народов.
Трагедия лишения государства не стала началом конца армянской национальности, она способствовала задействованию развитого механизма самосохранения национального иммунитета. Армяне не лишились чувства патриотизма, однако любовь к родине, преданность государству постепенно вытеснялись чувством привязанности к месту рождения, храмам, могилам предков. В течении многих последующих веков армянин постепенно лишался благотворных навыков государственного мышления, а тяжелые последствия этой идеологической катастрофы ощутимы по настоящее время. Неумолимо и неотвратимо задействовался механизм постепенного регионального размежевания армянского народа.
Размежевание связанно с отсутствием безопасных коммуникаций и возникновением между армянами "государственных границ", прочерченных завоевателями на армянских же землях. Больше того, разделенный границами народ стал дробиться и внутри тех государственных образований, в составе которого пребывал. Этому способствовала и ассимиляторская политика государств, завоевавших Армению. Одним из последствий этого размежевания является наличие в современном армянском языке многочисленных диалектов и говоров, а также двух равноправных литературных языков: западно- и восточноармянского.
Христианская церковь, которая в свое время разобщила народ, уже в начальный период размежевания Армении стала связующим звеном для всех армян. Армяне создали из нее надежное укрытие от притязаний соседних народов. Армянский народ национализировал христианскую религию, изначально, безусловно, являющуюся религией наднациональной, и превратил ее в институт сохранения народа в условиях отсутствия государственности. Вместе с принятием национализацией религии произошла регенерация армян, давшая колоссальный по мощности толчок к воспроизводству жизненных сил народа.
В этом феноменальном явлении проявился выработанный и выпестованный в языческие времена национальный менталитет армян, в том числе и жрецов-священнослужителей, превыше всех земных благ ставящих интересы народа, отечества. Изобретенная в конце четвертого века национальная письменность также явилась детищем национализированного христианства.
Важность этого факта была столь велика и неоспорима, что Армянская Церковь канонизировала изобретателя армянского алфавита Месропа Маштоца и его сподвижника Саака Партева (Саак Партев был внуком Григора Лусаворича (Просветителя) и католикосом всех армян), а армянская народная традиция возвела национальные письмена в ранг общенационального достояния. В народе прекрасно осознавали значение армянских национальных письмен в деле сохранения национальной самобытности. Национальная письменность стала сильнейшим катализатором развития культуры и способствовала консолидации армянского народа.
Особенно примечательным для раскрытия и понимания характера армянского народа периода раннего христианства является середина пятого века. Насильственно разделенный армянский народ целенаправленно и осознанно искал пути спасения от вполне реально грозившей ему ассимиляции, и выбрал трудный, но правильный выход, заключавшийся в духовном, религиозном и этническом противопоставлении себя могучим и агрессивным соседям-завоевателям.
В 451 году произошли два исторических события, ставших поистине судьбоносными для армянского народа: население страны подняло всеобщее вооруженное восстание, направленное на свержение персидского владычества, пытающегося уничтожить христианство в Армении, а армянские церковные иерархи, следуя утвердившемуся в Армении монофизитству, категорически отказались подчиниться решению Халкидонского вселенского собора.
Армяне самоотверженно отстаивали свою национальную самобытность как на поле брани, так и в догматических церковных спорах. В последующем непрерывные восстания против персидского владычества привели к назначению армянского нахарара Ваана Мамиконяна марзпаном (полунезависимым владетелем) "иранской" части Армении, а Армянская Апостольская Церковь в 598, затем на Двинском соборе в 719 и Маназкертском в 726 годах подтвердила ряд принципиальных догматических отличий от халкидонизма.
Происходило удивительное и героическое явление, ставшее основной преградой перед ассимиляторскими устремлениями политически господствующих на территории Армении народов - духовное, культурное и этическое самоопределение на этническом уровне и суверенизация народа на исторически принадлежащих ему землях. Это был духовный и патриотический подвиг, ставший фундаментом для тысячелетнего существования разъединенного, но не разделившегося, армянского народа.
Армяне-христиане сумели воскресить основные черты национального характера античного периода, одновременно развив многие черты характера истинного христианина. В результате получилась удивительная смесь религиозного вольнодумства (столь непривычного для христианских стран Европы) и бесконечного, христианского терпения и терпимости. Этому способствовало отсутствие государственности: инквизиция в Армении не могла появиться из-за отсутствия возможности слияния государственной и религиозной власти. Именно в подобных условиях стали возможны произведения О. Тлкуранци или Н. Кучака, произведения, в которых женские прелести сравнивались с... церковью и церковной утварью.
Грудь твоя - белоснежный храм, А соски - как лампады в нем... Позволь мне молиться там И быть твоим звонарем.
А ведь еще за два столетия до приведенных строк величайший армянский поэт Григор Нарекаци в течение всей своей гениальной поэмы просто боролся с Богом. Боролся и... возносился в своих молитвах к Богу. А еще за три столетия до Г. Нарекаци, т.е. в VII в. нашей эры, другой великий армянин - Анания Ширакаци - математик, философ и астроном пришел к заключению о сферичности нашей планеты и о том, что не солнце вращается вокруг Земли, а наоборот: Земля вращается вокруг солнца. Подобное отрицание землецентризма не было возможно ни в какой стране Европы.
Именно в среде армянского народа зародились протестантские движения тондракийцев и павликиан, по мнению многих ученых реформировавшиеся затем в Европе классическими религиями для десятков миллионов человек и даже для отдельных стран. Еретическое движение тондракийцев (вторая половина IX -середина XI вв.) по сути своей было направлено не столько против церкви, сколько против склонившихся перед гнетом арабского владычества церковных иерархов и светских феодалов.
Не случайно, как свидетельствуют первоисточники, в преследовании и подавлении движения тондракийцев, совместно с армянскими феодалами и иерархами церкви, самое активное участие принимали, в период своего господства в Армении, арабские правители, которым, на первый взгляд, было бы выгодно ослабление армян. Парадокс ситуации состоит в том, что подобное движение могло зародиться лишь в условиях всенародного полного и безоговорочного признания существующей религии неотъемлемой составной частью общенациональной культуры.
Приспособление христианства к национальным устоям, синонимизация понятий "армянин" и "христианин" помогли армянскому народу в полной мере задействовать механизм национальной генетической памяти, обрести себя на родной земле, вновь почувствовать себя на родине. И, следует отдать ей должное, осознавая, что лишь таким путем можно сохранить национальную самобытность армянского народа, Армянская Апостольская Церковь, ожесточенно борясь против попеременно возникающих еретических движений, всемерно способствовала процессу национализации христианства армянским народом.
Армяне прикрывались от агрессии удивительно крепкими щитами: национальным языком, отличным от всех других языков мира, исключительно национальной письменностью и консервативной национальной версией христианской религии.Подобная изоляция, безусловно, требовала от всего народа исключительного напряжения духовных и физических возможностей, особенно если учесть географическое положение Армении: страна находилась на стыке трех континентов и - постоянно - двух мировых религий.
Армяне беспрестанно вели ожесточенную борьбу сначала с огнепоклонниками и византийским христианством, затем с исламом и халкидонитами, одновременно отражая и набеги хазар-иудеев. Однако эта изоляция носила односторонний характер: не впуская никого в свою духовную и культурную жизнь, сами армяне легко усваивали язык и культуру соседних народов. Более того, армянская культура активно и благотворно влияла на культуру всего региона. http://mypoliticum.ru/viewtopic.php?f=64&t=1715&view=unread
АРМЕНИЯ - КОЛЫБЕЛЬ ЦИВИЛИЗАЦИИ
:Ռուզան Արամի
Армянский менталитет
Национальный менталитет - этногенетически запрограммированное восприятие мира, регулирующее мировоззрение народа и влияющее на его поведение.
Небезынтересно отношение представителей западной либеральной идеологии к понятиям "национальный менталитет" и "национальный характер". Господа либералы тщатся доказать отсутствие у народов национального характера и национальной идеологии. Однако эти потуги явно носят искусственный характер. Как иначе объяснить те яростные нападки космополитов-интернационалистов, которым они подвергают любые проявления национального характера. Ведь если нет объекта для нападения, т.е. национального характера, то и борьба с ним становится непонятной. С другой стороны, если нападают, значит - есть на что.
Национальный менталитет, таким образом, является обобщенной характеристикой всего народа. Разумеется, это в полной мере относится и к индивидам, составным частям народа.
Сказанное вовсе не означает, что знание менталитета народа позволяет с абсолютно безупречной точностью прогнозировать поведение индивидуума в тех или иных случаях. Тем более -его реакцию при различных обстоятельствах. Мировоззренческое "я" отдельного представителя нации практически непредсказуемо, равно как и его характер и темперамент. Однако знакомство с менталитетом народа, безусловно, может способствовать более легкому налаживанию контактов с его отдельным представителем, по возможности избежать прихода в "чужой монастырь со своим уставом".
Национальный менталитет любого народа - продукт менталитета составляющих нацию частей, различных социально-демографических и профессиональных групп: женщин, молодежи, горожан, рабочих, сельчан, интеллигенции, предпринимателей, служащих государственного аппарата и т.д., а также отдельных его представителей. Индивидуальность каждой из этих групп обусловлена различными положениями в экономической и социальной структуре общества, географической средой обитания, образовательными, половозрастными и другими особенностями их представителей. Однако именно мозаичность менталитета подобных внутринациональных групп является определяющим фактором при оценке национального характера. Разнообразие в данном случае - признак характеризующей глубинные черты сознания и поведения народа целостности.
Исторический опыт народа является основой развития его характера. Он фиксирует историю становления национального менталитета и развития внутри- и внешнеполитических отношений нации, ее культуры в различных формах: духовной и идеологической,- архитектурных, литературных, художественных, научных памятниках, политических традициях, обычаях. На основе исторического познания формируется политическое сознание людей, социальная память, утверждается национальный характер, создается и крепнет культурологический иммунитет... История народа, утверждая его характер, в свою очередь зависит от менталитета народа.
История армянского народа дохристианского периода трудно поддается изучению: принятие христианства в Армении сопровождалось тотальным выкорчевыванием из народа всего языческого, вплоть до сжигания библиотек, разрушения храмов, уничтожения капищ, запретов на обрядовые песни и танцы и т.д. Сегодня сведения о языческом периоде жизни в Армении весьма скупы, и по этой причине выводы о характере армянского народа, сделанные на основе некоторых сохранившихся мифов, преданий, устного народного творчества, нашедших место в отдельных памятниках литературы раннего средневековья, а также сведений о пантеоне армянских языческих богов, до некоторой степени являются условными и могут быть подвергнуты коррекции и уточнениям.
Армянский народ владел великолепно развитой художественной речью. Упомянутые предания, легенды, мифы и сказы красноречиво свидетельствуют об изумительной красоте поэтического мышления народа заложившего основы для "золотого века" армянской литературы, как принято именовать 5 век н.э. Более того, есть серьезные основания полагать, что истинный (или первый) "золотой век" армянской литературы имел место задолго до принятия Арменией христианства, а взлет творческой мысли Армении 5 века - это достаточно удачная попытка восстановления преданных забвению литературно-поэтических и художественных традиций народа. Какими же были люди, создавшие все это литературное великолепие, пронесшие знамя своего государства сквозь тысячелетия истории? Каким был менталитет армянского народа языческого периода, какие особенности национального характера отличали его?
Античные армяне были благородным, гордым и воинственным народом, превыше всех благ ставящим защиту отечества и независимость своего государства. Древнейшие боги армянского пантеона, кроме физической силы и собственно "божественного" дара, едва родившись, спешат на защиту родины. Ваагн, один из самых любимых армянских богов, например, родившись в результате совокупления неба, земли, воды и огня, тут же торопится, "бежит" (վազեր) защищать страну от чужеземцев.
Народы античного мира, перейдя через этап обожествления природных явлений, а затем и тотемизма, перешли к "очеловечиванию" своих богов: придумывали и создавали себе богов по образу и подобию своему, "передавая" им абсолютную совокупность своих знаний, а также наиболее уважаемых в народе черт характера. Античные армяне создавали богов и придумывали кумиров по веками вырабатывавшимся собственным понятиям идеала, как мужской доблести защитника страны, так и женской красоты, берегини семейного очага.
Армяне, как, впрочем, и другие народы, наделяли своих богов человеческими качествами. Однако в армянском языческом пантеоне, в отличии от аналогичных пантеонов других народов, отсутствовали божества с отрицательными качествами характера. Боги как "женского", так и "мужского" пола обладали свойствами, способными, да и призванными украсить любого смертного человека. Так, в восприятии армянского народа в понятие женской красоты непременно входили и присущие и даже культивируемые в народной среде скромность и стыдливость: богиня Астхик, например, невзирая на свою божественную недотупность, всякий раз перед купанием в реке Арацани, укрываясь от нескромных взглядов пастухов, окутывала место купания плотной завесой тумана. Согласно этому мифу и возникло название местности Муш.
В среде армянского народа домашний очаг являлся одной из национальных святынь. И дело не только в том, что в армянском пантеоне нашла свое место богиня семейного очага - Нане. Скорее, наоборот, наличие богини Нане стало прямым отражением трепетно-уважительного отношения к семье в армянской среде. Семьи в Армении были большими, патриархальными и полностью воссоздавали в миниатюре социальный и политический строй государства.
Отношение к семье индивидуума, таким образом, отражало отношение к государству. Народная легенда, сохранившаяся с античного периода, например, рассказывает о царе Ара Прекрасном, который ради сохранения верности семье отказал в любовных притязаниях царице Шамирам (Семирамиде) и решился на войну с могучей Ассирией. В другом, близком по сюжету, предании повествуется об армянском царе Артавазде, оказавшемся в плену у египетской царицы Клеопатры и отвергнувшем ее любовь. Отказавшись предать семью и родину и стать любовником сладострастной царицы, Артавазд предпочел смерть.
Один из самых почитаемых царей в истории Армении - Арташес Великий, сохранился в памяти народа как преданнейший патриот своей родины, могучий герой, без устали укрепляющий мощь своей страны. Арташес стал первым армянским царем, задавшимся целью объединить все населенные армянами земли в единое государственное образование. Царь создавал государство, используя политику кнута и пряника. Страна при нем окрепла, а люди стали жить лучше.
При Арташесе Армения разбогатела, в стране не осталось невозделанной земли, она вся была ухожена. Но вот он умирает, и благодарный народ вкладывает в царские уста слова невыразимой грусти прощания не с жизнью, а с родиной (предание об Арташесе и Сатеник). Арташес не сожалеет о царских палатах, не вспоминает великие победы, он безмерно тоскует, что никогда больше не увидит горячо любимой Армении, страны, которой он отдал, без остатка, всю свою жизненную энергию.
Ксенофонт, греческий историк 5 века до н. э., был очевидцем отступления десятитысячного греческого войска через Армению к Черному морю, которое описал в своем знаменитом "Анабасисе". По словам историка, греки нашли у армян в большом количестве скот, хлеб, ароматные вина, розовое масло, изюм, стручковые плоды. Много было особого хмельного напитка, вроде пива, который армяне тянули через тростинку. Армяне принимали греков приветливо, снабжали припасами, указывали дорогу. Отметим, что армяне высоко ценили гостеприимство, что подтверждается и тем, что один из эпитетов Аманора - бога первых плодов и Нового года - был Ванатур, т. е. "гостеприимец".
Свидетельство Ксенофонта (а он являлся непосредственным участником описываемых событий) весьма интересно, оно является подтверждением благородства гордых людей, и в мыслях не имевших разгромить отступающее и, вне всякого сомнения, деморализованное войско. Такое, надо сказать, в те времена происходило сплошь и рядом. Однако греки в Армении нашли не только приют, но и безопасность. Подобное гостеприимство могло иметь место лишь в стране, где население не боялось внешней агрессии и было воспитано в традициях национальной демократии. Обратим внимание и на тот примечательный факт, что, согласно тому же Ксенофонту, во главе армянских деревень стоял выборный староста из местных жителей.
Присущее в той или иной мере практически всем народам мира стремление к справедливости было необычайно сильно развито у армян. Так, в предании об Арташесе и Сатеник, царевич Артавазд, из эгоистичных побуждений зло и несправедливо упрекнувший умершего отца, навечно заточается в скалу.
Трудолюбие было одной из особенностей античных армян, сохранившихся и в национальном характере армянина современного. Трудолюбие того или иного народа в немалой степени зависит от природных условий его среды обитания. В Армении природа никогда "добровольно не кормила" жителей, и добиться каких-либо благ можно было только упорным трудом. Как верно заметил А. Тойнби: "Человек достигает цивилизации не вследствие биологического дарования (наследственности) или легких условий географического окружения, а в ответ на вызов в ситуации особой трудности, воодушевляющей его на беспрецедентное до сих пор усилие"
Теме труда посвящено множество мифов, преданий и сказок. В одном из древнейших мифов, отрывки которого сохранились благодаря отцу армянской историографии Мовсесу Хоренаци, рассказывается о Вардгесе Мануке, который "выковал-закалил" врата царя Ерванда. Лишь после этого подвига "на трудовом фронте" удостоился он чести жениться на сестре царя. Но и став зятем царя, Вардгес Манук не предался праздной жизни высокопоставленного вельможи, а продолжал трудиться и "застроил местность эту".
Еще в начале двадцатого века армянские купцы покупали жертвенное животное на вымененные у трудового человека, чаще всего у кузнеца, деньги. Считалось, что эти деньги чище, и на них более пристало покупать животное, предназначенное в жертву Всевышнему.
Армянский народ высоко ценил телесную красоту, но не придавал ей решающего значения. Внешняя красота являлась не признаком душевной и телесной гармонии, как это считалось, скажем, у персов, а лишь желательным дополнительным фактором, призванным украсить красоту душевную. Внешне прекрасная ассирийская царица Шамирам (Семирамида), например, представлена в народной легенде олицетворением похоти, злых колдовских чар. С другой стороны, одним из любимых божеств армянского народа был огромный добрый титан неимоверной силы: имеющий "хрупкое сердце", но уродливую внешность Торк Ангех. Это, однако, не означает, что античные армяне не умели ценить прекрасное, красоту. Достаточно лишь взглянуть на фотографии великолепных гигантских статуй армянских богов, сохранившихся на горе Немрут в Коммагене (Турция), в которых сила и могущество естественно сочетаются с пленительным идеалом красоты армянского типа лица.
Просто для определения понятия "красота" основным критерием у античных армян служили благородство, искренность, мужество и справедливость, т. е. красота внутренняя, душевная. Красота телесная, и это естественно, являлась желанной, но не имела определяющего значения.
Армянский народ не чувствовал страха перед карающей силой, поскольку изначально, в глубинной сущности своей, не приемлел низости, зависти, предательства и иных, унижающих человека преступлений. Это, конечно, не означает, что в Армении не было "отрицательных персонажей". Были, и наверняка. Просто эти люди наказывались иначе, путем всенародного остракизма и презрения (кстати сказать, подобная форма осуждения и по настоящее время существует в армянских деревнях). Каждый живущий в Армении должен был обогревать ее, стараться делать бытие на давшей ему жизнь земле светлее и теплее. Не случайно армяне считали себя детьми солнца, и вплоть до XII века называли себя "аревординер". Сакральная территория Армянского Нагорья не просто породила Армянский Этнос, но и придала ему присущую ее природе духовную, физическую и огненную энергию.
Античные армяне были огнепоклонниками, исповедуя эту форму религии в национализированном виде. Огонь, по их мнению, порождал жизнь как смертных, так и богов (вспомним еще раз миф о рождении Ваагна). Михр - бог солнца - символизировал огонь небесный, дающий тепло и жизнь всему сущему, а празднества в его честь проводились в третьей декаде декабря, когда солнце вновь начинало набирать силу, а день начинал продлеваться. Огонь в очаге на земле - это добрый подарок богов людям. Подарок, который надо ценить, любить и лелеять, ибо без огня весь мир покроется холодным мраком.
Остаточные проявления обожествления огня античными армянами можно наблюдать и сегодня, спустя 1700 лет со времени принятия христианства. Так, при праздновании христианского праздника Теарнндарадж (Трндез) исполняется обряд, при котором молодожены, прыгая через зажженный костер, "очищаются" с помощью огня. Армяне шутят, что в группе собравшихся у костра представителей разных национальностей легко вычислить армянина: это тот из них, кто без конца ворошит огонь, способствуя притоку к нему свежего воздуха.
Христианство проникло в Армению религией воинственной, практически стершей с лица земли все, что могло напомнить его жителю о языческих временах.
Принятие христианства в Армении не могло произойти в одночасье, и сопровождалось многочисленными вооруженными столкновениями и беспощадным физическим уничтожением наиболее активно сопротивляющегося элемента. Особенно ожесточенное сопротивление внедрению новой религии оказывали наиболее энергичные представители народа, пассионарии. Некоторая часть пассионариев вынуждена была покинуть Армению, остальные погибли.
Христианство старалось изменить национальный характер армянского народа, привнеся в него мировоззрение страстотерпия и всепрощенчества. В среде армянского народа стали проповедоваться космополитизм и отказ от национальных истоков. В результате воинственный, гордый народ, любящий и умеющий радоваться всем прелестям жизни, достойно защищать свою родину, постепенно превращался в страстотерпца, мученика, во имя другой, внеземной, загробной жизни терпеливо сносящего земные несправедливости.
Результатом христианизации и решающим фактором в формировании характера армянского народа стала потеря государственности в конце 4 в., когда Армения была поделена между Персией и Византией. Государство -это главное средство защиты этноса-нации от внешних вызовов - природных или этнических, что приводит к утверждению среди представителей народа чувства принадлежности к собственной этнической группе. Потеря государственности является страшной катастрофой, могущей способствовать исчезновению этноса посредством его ассимиляции среди более организованных народов.
Трагедия лишения государства не стала началом конца армянской национальности, она способствовала задействованию развитого механизма самосохранения национального иммунитета. Армяне не лишились чувства патриотизма, однако любовь к родине, преданность государству постепенно вытеснялись чувством привязанности к месту рождения, храмам, могилам предков. В течении многих последующих веков армянин постепенно лишался благотворных навыков государственного мышления, а тяжелые последствия этой идеологической катастрофы ощутимы по настоящее время.
Неумолимо и неотвратимо задействовался механизм постепенного регионального размежевания армянского народа.
Размежевание связанно с отсутствием безопасных коммуникаций и возникновением между армянами "государственных границ", прочерченных завоевателями на армянских же землях. Больше того, разделенный границами народ стал дробиться и внутри тех государственных образований, в составе которого пребывал. Этому способствовала и ассимиляторская политика государств, завоевавших Армению. Одним из последствий этого размежевания является наличие в современном армянском языке многочисленных диалектов и говоров, а также двух равноправных литературных языков: западно- и восточноармянского.
Христианская церковь, которая в свое время разобщила народ, уже в начальный период размежевания Армении стала связующим звеном для всех армян. Армяне создали из нее надежное укрытие от притязаний соседних народов. Армянский народ национализировал христианскую религию, изначально, безусловно, являющуюся религией наднациональной, и превратил ее в институт сохранения народа в условиях отсутствия государственности. Вместе с принятием национализацией религии произошла регенерация армян, давшая колоссальный по мощности толчок к воспроизводству жизненных сил народа.
В этом феноменальном явлении проявился выработанный и выпестованный в языческие времена национальный менталитет армян, в том числе и жрецов-священнослужителей, превыше всех земных благ ставящих интересы народа, отечества.
Изобретенная в конце четвертого века национальная письменность также явилась детищем национализированного христианства.
Важность этого факта была столь велика и неоспорима, что Армянская Церковь канонизировала изобретателя армянского алфавита Месропа Маштоца и его сподвижника Саака Партева (Саак Партев был внуком Григора Лусаворича (Просветителя) и католикосом всех армян), а армянская народная традиция возвела национальные письмена в ранг общенационального достояния. В народе прекрасно осознавали значение армянских национальных письмен в деле сохранения национальной самобытности. Национальная письменность стала сильнейшим катализатором развития культуры и способствовала консолидации армянского народа.
Особенно примечательным для раскрытия и понимания характера армянского народа периода раннего христианства является середина пятого века. Насильственно разделенный армянский народ целенаправленно и осознанно искал пути спасения от вполне реально грозившей ему ассимиляции, и выбрал трудный, но правильный выход, заключавшийся в духовном, религиозном и этническом противопоставлении себя могучим и агрессивным соседям-завоевателям.
В 451 году произошли два исторических события, ставших поистине судьбоносными для армянского народа: население страны подняло всеобщее вооруженное восстание, направленное на свержение персидского владычества, пытающегося уничтожить христианство в Армении, а армянские церковные иерархи, следуя утвердившемуся в Армении монофизитству, категорически отказались подчиниться решению Халкидонского вселенского собора.
Армяне самоотверженно отстаивали свою национальную самобытность как на поле брани, так и в догматических церковных спорах.
В последующем непрерывные восстания против персидского владычества привели к назначению армянского нахарара Ваана Мамиконяна марзпаном (полунезависимым владетелем) "иранской" части Армении, а Армянская Апостольская Церковь в 598, затем на Двинском соборе в 719 и Маназкертском в 726 годах подтвердила ряд принципиальных догматических отличий от халкидонизма.
Происходило удивительное и героическое явление, ставшее основной преградой перед ассимиляторскими устремлениями политически господствующих на территории Армении народов - духовное, культурное и этическое самоопределение на этническом уровне и суверенизация народа на исторически принадлежащих ему землях. Это был духовный и патриотический подвиг, ставший фундаментом для тысячелетнего существования разъединенного, но не разделившегося, армянского народа.
Армяне-христиане сумели воскресить основные черты национального характера античного периода, одновременно развив многие черты характера истинного христианина. В результате получилась удивительная смесь религиозного вольнодумства (столь непривычного для христианских стран Европы) и бесконечного, христианского терпения и терпимости. Этому способствовало отсутствие государственности: инквизиция в Армении не могла появиться из-за отсутствия возможности слияния государственной и религиозной власти. Именно в подобных условиях стали возможны произведения О. Тлкуранци или Н. Кучака, произведения, в которых женские прелести сравнивались с... церковью и церковной утварью.
Грудь твоя - белоснежный храм,
А соски - как лампады в нем...
Позволь мне молиться там
И быть твоим звонарем.
А ведь еще за два столетия до приведенных строк величайший армянский поэт Григор Нарекаци в течение всей своей гениальной поэмы просто боролся с Богом. Боролся и... возносился в своих молитвах к Богу.
А еще за три столетия до Г. Нарекаци, т.е. в VII в. нашей эры, другой великий армянин - Анания Ширакаци - математик, философ и астроном пришел к заключению о сферичности нашей планеты и о том, что не солнце вращается вокруг Земли, а наоборот: Земля вращается вокруг солнца. Подобное отрицание землецентризма не было возможно ни в какой стране Европы.
Именно в среде армянского народа зародились протестантские движения тондракийцев и павликиан, по мнению многих ученых реформировавшиеся затем в Европе классическими религиями для десятков миллионов человек и даже для отдельных стран. Еретическое движение тондракийцев (вторая половина IX -середина XI вв.) по сути своей было направлено не столько против церкви, сколько против склонившихся перед гнетом арабского владычества церковных иерархов и светских феодалов.
Не случайно, как свидетельствуют первоисточники, в преследовании и подавлении движения тондракийцев, совместно с армянскими феодалами и иерархами церкви, самое активное участие принимали, в период своего господства в Армении, арабские правители, которым, на первый взгляд, было бы выгодно ослабление армян. Парадокс ситуации состоит в том, что подобное движение могло зародиться лишь в условиях всенародного полного и безоговорочного признания существующей религии неотъемлемой составной частью общенациональной культуры.
Приспособление христианства к национальным устоям, синонимизация понятий "армянин" и "христианин" помогли армянскому народу в полной мере задействовать механизм национальной генетической памяти, обрести себя на родной земле, вновь почувствовать себя на родине. И, следует отдать ей должное, осознавая, что лишь таким путем можно сохранить национальную самобытность армянского народа, Армянская Апостольская Церковь, ожесточенно борясь против попеременно возникающих еретических движений, всемерно способствовала процессу национализации христианства армянским народом.
Армяне беспрестанно вели ожесточенную борьбу сначала с огнепоклонниками и византийским христианством, затем с исламом и халкидонитами, одновременно отражая и набеги хазар-иудеев. Однако эта изоляция носила односторонний характер: не впуская никого в свою духовную и культурную жизнь, сами армяне легко усваивали язык и культуру соседних народов. Более того, армянская культура активно и благотворно влияла на культуру всего региона.
http://mypoliticum.ru/viewtopic.php?f=64&t=1715&view=unread