Известно, что любая система (в том числе общественная) рано или поздно исчерпывает свои возможности для развития и на её месте появляется более эффективная структура. Но у любой системы всегда есть те, кто столь плотно с ней сжился, что не хочет, чтобы она была заменена. Отсюда, в частности, истории (не всегда фантастические) про скупку патентов для того, чтобы положить их под сукно. И отсюда же, с одной стороны агитация за определённые общественные изменения в свою пользу, а с другой — активное противодействие иным изменениям, если они случаются. Но всегда есть кто-то, кто не видит возможности своего развития в рамках старой системы и вынужден искать — а то и создавать — себе новую. В частности, Россия, на рубеже XIX–XX веков пыталась очень активно развиваться в экономическом плане, но довольно быстро обнаружилось, что в рамках сложившейся международной структуры её место во втором-третьем эшелоне. Тогда у нас случились подряд несколько революций. Сперва попытались воспроизвести самую передовую из известных тогда буржуазных систем. Но это, как говорится, не взлетело. За 8 месяцев февралисты довели страну до полного краха. Так что когда их свергли — практически никто не поддержал. Новая революция оказалась небывалой доселе социалистической. Причём её поддержали прежде всего все те, кто видел, что в старой системе им хорошего места нет. В частности, большая часть военных. Достаточно напомнить, что на стороне большевиков оказалось гораздо больше военных, чем на стороне всех их внутренних противников вместе взятых. А вот, например, особо высокооплачиваемые по военному времени рабочие ижевских оружейных заводов стали антибольшевистскими ополченцами — как раз потому, что им и в старой системе жилось неплохо. Так и получилось, что вопреки прогнозам Маркса, считавшего, что социалистическая революция должна начаться в самой прогрессивной стране, она случилась в не самом передовом государстве. Сейчас происходит нечто подобное. Мы опять убедились, что нам не дадут вписаться на первых ролях в старую систему, и вынуждены создавать новую. Стоит отметить, что в наше время одним из способов искусственного торможения перемен стали абсолютно надуманные прогнозы Римского клуба, начатые в 1970-х. Он их делал без каких-либо научных обоснований. На основе этих прогнозов оказались искусственно ограничены инвестиции в мировую добычу сырья, прежде всего энергетического. Это и вызвало тот самый энергодефицит, которым Римский клуб пугал нас несколько десятилетий подряд. Есть мнение, что именно Римский клуб создал нынешнее могущество Российской Федерации как великой сырьевой державы, дал нам сегодня возможность ломать «Pax Americana». Вот такая геополитическая и геоэкономическая ирония.
Почему Россия?
Известно, что любая система (в том числе общественная) рано или поздно исчерпывает свои возможности для развития и на её месте появляется более эффективная структура.
Но у любой системы всегда есть те, кто столь плотно с ней сжился, что не хочет, чтобы она была заменена. Отсюда, в частности, истории (не всегда фантастические) про скупку патентов для того, чтобы положить их под сукно. И отсюда же, с одной стороны агитация за определённые общественные изменения в свою пользу, а с другой — активное противодействие иным изменениям, если они случаются.
Но всегда есть кто-то, кто не видит возможности своего развития в рамках старой системы и вынужден искать — а то и создавать — себе новую.
В частности, Россия, на рубеже XIX–XX веков пыталась очень активно развиваться в экономическом плане, но довольно быстро обнаружилось, что в рамках сложившейся международной структуры её место во втором-третьем эшелоне. Тогда у нас случились подряд несколько революций.
Сперва попытались воспроизвести самую передовую из известных тогда буржуазных систем. Но это, как говорится, не взлетело. За 8 месяцев февралисты довели страну до полного краха. Так что когда их свергли — практически никто не поддержал.
Новая революция оказалась небывалой доселе социалистической. Причём её поддержали прежде всего все те, кто видел, что в старой системе им хорошего места нет. В частности, большая часть военных. Достаточно напомнить, что на стороне большевиков оказалось гораздо больше военных, чем на стороне всех их внутренних противников вместе взятых. А вот, например, особо высокооплачиваемые по военному времени рабочие ижевских оружейных заводов стали антибольшевистскими ополченцами — как раз потому, что им и в старой системе жилось неплохо.
Так и получилось, что вопреки прогнозам Маркса, считавшего, что социалистическая революция должна начаться в самой прогрессивной стране, она случилась в не самом передовом государстве.
Сейчас происходит нечто подобное. Мы опять убедились, что нам не дадут вписаться на первых ролях в старую систему, и вынуждены создавать новую.
Стоит отметить, что в наше время одним из способов искусственного торможения перемен стали абсолютно надуманные прогнозы Римского клуба, начатые в 1970-х. Он их делал без каких-либо научных обоснований. На основе этих прогнозов оказались искусственно ограничены инвестиции в мировую добычу сырья, прежде всего энергетического. Это и вызвало тот самый энергодефицит, которым Римский клуб пугал нас несколько десятилетий подряд.
Есть мнение, что именно Римский клуб создал нынешнее могущество Российской Федерации как великой сырьевой державы, дал нам сегодня возможность ломать «Pax Americana». Вот такая геополитическая и геоэкономическая ирония.