одна в темноте Пэгги Лу Караван историй — Все приличные люди покинули этот мир в 27 лет, и я их прекрасно понимаю: любовь оказалась дерьмом, петь больше не о чем, ведь поешь всегда о себе! Ну и чего здесь ошиваться? — делилась Эми Уайнхаус с журналистом газеты Sun. С этой певицей, самой яркой, как писали критики, на сегодняшний день исполнительницей джаза и соул, обожали беседовать репортеры — такую откровенную, словоохотливую звезду еще поискать! Эми легко выворачивала душу наизнанку, вываливая все подробности своей жизни, не дожидаясь вопросов. Про смерть в 27 она брякнула наверняка для красного словца, но мир вздрогнет от трагического совпадения, потому что через несколько лет после этого интервью Эми в самом деле совершенно неожиданно умерла в своей одинокой лондонской квартире. Последний день ее жизни — 23 июля 2011 года — выдался удушливым и влажным. Весь вечер Эми провела дома, объедаясь чипсами, а потом до четырех утра отводила душу на барабанах, так что ее охранник в соседней комнате, чертыхаясь, вынужден был заткнуть уши. Дальше до шести она смотрела телек, поэтому секьюрити решил проведать Эми только в два часа дня. Она спала, повернувшись лицом к стене. В полпятого вечера он заглянул к ней снова — девушка лежала в той же позе, закинув руку за голову. Он тронул ее за плечо, готовясь услышать пулеметную очередь привычных ругательств: Эми не выносила, когда ее будили. Тишина. Она была мертва... Убитый горем отец Эми — Митчелл Уайнхаус вышел к журналистам заплаканный и сказал то, что газеты разнесли по всему миру: «Мой ангел теперь крепко спит, по крайней мере мы знаем, что хуже смерти с ней ничего уже не случится». Потом лицо его дернулось, и, не сдержавшись, он добавил: «А этот ублюдок, я уверен, дождется небесной кары!» Все поняли, что под «этим ублюдком» имеется в виду бывший муж Эми. Когда она умерла, Блейк Филдер-Сивил находился в тюрьме — его не пустили на похороны знаменитой жены, хотя и бывшей. Тогда он попросил свою подружку Сару Аспен публично прочитать его послание по поводу смерти Эми. Сара пыталась отвертеться, но Блейк пригрозил, что бросит ее. Краснея от смущения, Сара предстала перед телекамерами: «Бывший муж певицы Эми Уайнхаус — Блейк Филдер-Сивил пишет, что никого никогда он не будет любить так, как Эми, что он плачет круглыми сутками, не знает, как пережить ее смерть, что все, кто их знал, помнят, что история их любви была историей современных Ромео и Джульетты». На последних словах у Сары сорвался голос. — А как же вы? — ехидно спросил молодой репортер, насмешливо округлив глаза. — Я? — запнулась Сара. — Я понимаю Блейка, ну… то есть… стараюсь понять. Митчелл Уайнхаус в который раз подавил навязчивое желание убить этого сукина сына. Хоть бы его никогда не выпустили из тюрьмы! Как судьба допустила, чтобы он перешел дорогу его дочери, ведь если бы не этот «Ромео», она скорее всего была бы жива, могла бы быть жива! Эми встретила этого ублюдка весной 2005 года, за шесть лет до своей смерти. Она любила тогда на пару с подругой Джульетт Эшли ошиваться по пабам Сохо: музыка, выпивка, парни — что еще надо девчонкам? Эми тогда шел 22-й год, еще совсем зеленая. Тут к ним и подвалил этот змей-искуситель, где уж Эми устоять! Красивый, наглый, долговязый, с головы до ног расписан татуировками, с вечной сигаретой в углу ухмыляющегося рта. Если девушка нравилась ему, то он сразу распускал руки… Эми обожала таких нахалов. Блейк наврал ей, что он видеоассистент, на самом деле бросил в 16 лет школу, недолго побыл учеником парикмахера у себя в Линкольншире, потом сбежал от родителей и почти сразу подсел на кокаин. В то время как они с Эми встретились, он уже был наркодилером со стажем. Впрочем, когда девушка узнала подробности жизни своего дружка, он все равно остался в ее глазах героем, вполне ей под стать, бунтарем, дикарем — в общем, совершенно в ее вкусе. — Знаешь, кто я? — полюбопытствовала Эми при первом знакомстве. Ясно, этот болван кивнул головой: — Зуб даю, знаю. Это было его любимое выражение. Набрехал, конечно, — он впервые тогда услышал ее имя. Когда Джульетт шепнула ему, что подруга — знаменитая певица, Блейк решил, что Эми какая-нибудь цыпочка из стрип-клуба, строящая из себя звезду. Представить, что девчонка-маломерка в потертых джинсах собирает тысячные залы, у него не хватило воображения. Эми рассказывала, как они в первый раз решили прошвырнуться с Блейком по Стрэнду — за ними следовала толпа фотографов, и щелк-щелк со всех сторон. Она-то к этому привыкла, а он просто ошалел: «Ты чего, в самом деле такая крутая?» Блейка поначалу бесило, что Эми всюду поет, он этого даже стеснялся, а для нее это с раннего детства было совершенно естественно — Эми родилась певчей птицей. В школе все слушали учителя, а Эми, заскучав, внезапно начинала петь, и объяснить ей, почему на уроке этого делать нельзя, было невозможно — педагоги от нее просто плакали. Первое время Блейк пытался отучить свою подружку от этой «вредной привычки» — достала она его! Заходишь с девчонкой в супермаркет, она выбирает помидоры и при этом во весь голос поет; в баре поет, в ванной поет, за столом поет, в постели поет! «Я почувствовал, что влип. С ней надо что-то делать!» — заявил он в своем первом интервью. «Вот бы сразу и валил от нее подальше!» — думал Митчелл Уайнхаус, снова и снова прокручивая в голове короткую жизнь своей дочери. Собственно, привычку петь Эми переняла у отца. Жизнь заставила Митчелла крутить баранку такси, но в душе он всегда оставался музыкантом: много ли найдется таксистов, которые всю дорогу поют клиентам песни из репертуара Фрэнка Синатры и Колрейна? Дома Митчелл тоже любил попеть, чем страшно раздражал жену Дженис и сына Алекса. Мать Эми работала фармацевтом, у нее были вполне приземленные интересы: придя домой с работы, ей хотелось тишины, а тут такое певчее семейство. Поэтому Эми, не находя понимания у матери, часто сбегала на соседнюю улицу к бабушке Синтии. Бабушку Эми боготворила, ее имя стало первой татуировкой, которую девчонка сделала себе в 12 лет. Синтия поощряла все выходки внучки, позволяла ей прогуливать школу, пила с ней пиво, расхваливала ее первые песни. Мать Митчелла в свое время сама принадлежала к лондонской богеме, прожив много лет со знаменитым британским джазменом Ронни Скоттом. Может, все сложилось бы иначе, если бы Митчелл не ушел из семьи, когда Эми исполнилось девять. Но он полюбил другую женщину — так часто случается. Ради детей он поселился с новой женой по соседству, почти ежедневно навещал Эми и Алекса, пока дочь не заявила, что он не обязан таскаться к ним, как на работу! Может, Эми выросла такой дикой потому, его постоянно не было рядом? В десять лет дочка организовала со своей закадычной подружкой Джульетт Эшли рэп-группу под названием Sweet ‘n’ Sour, вместо уроков они устраивали репетиции в женском туалете, и их невозможно было загнать в класс. Однажды Эми застукали на месте преступления — она собиралась бросить в актовый зал горящую газету, чтобы поджечь ненавистную школу. Ясное дело, ее исключили. Тогда она нашла по объявлению знаменитую театральную школу Сильвии Янг, между прочим, весьма престижное в Лондоне заведение, выпускающее артистов-исполнителей разных жанров. На экзамене Эми легко обошла сотню претендентов, ее сильное контральто оказалось вне конкуренции. Но зачем ее снова заперли в такие же, как раньше, тюремные классы зубрить математику? Она весь урок могла препираться с учителем, доказывая, что прекрасно обойдется без уравнений, для жизни ей вполне достаточно калькулятора в мобильнике! Этой школе девушка тоже решила отомстить — вывела из строя систему пожарной безопасности и в восторге подвывала в унисон с надрывающейся сиреной, наблюдая за переполохом. Эми была самой многообещающей ученицей Сильвии Янг, но директриса все-таки исключила ее, напоследок предупредив, что девчонка плохо кончит. Что ж, она угадала... Этот чертов Блейк, узнав про школьные похождения Эми, повсюду твердил, что она ему под стать, его вторая половинка, — такая же «плохая девчонка», как он сам «плохой мальчишка». — Только она звезда уровня Билли Холидей, а ты-то кто такой, чувак? —многих репортеров бесила наглость Филдера-Сивила. Да, поначалу Эми была молодцом. За год до злосчастной встречи с Блейком у нее вышел первый альбом «Фрэнк», безумно успешный, сразу ставший платиновым, сделавший дочку лондонского таксиста одной из самых популярных певиц Великобритании. После школы Сильвии Янг Эми нигде больше учиться не пожелала; она просто слушала диски любимых певиц — Сары Вон, Дины Вашингтон, Минни Рипертон, слушала и подражала. Охотно пела в пабах на разогреве у джазовых оркестриков, пока ее не услышал продюсер Салаам Реми и не записал с ней первый альбом. Честно говоря, поначалу Митчелл сильно опасался за карьеру дочери из-за ее слишком длинного языка: Эми вываливала все, что думала, безо всяких скидок на политкорректность —могла заявить студийным боссам, что от них пахнет нафталином и что им медведь на ухо наступил; изводила бесконечными придирками несчастного продюсера. «Когда я записывала первый альбом, продюсер твердил мне: «Ах, Эми, ты должна быть честной, абсолютно честной, иначе слушатель тебе не поверит». Альбом вышел, теперь он мне заявляет: «Закрой свой поганый рот, Эми, и улыбайся фотографам!» Конечно, Митчелла немного пугало, что в 18 лет дочь съехала от матери, сняла с Джульетт квартиру и вела совершенно разгульный образ жизни. Помнится, как-то раз он пришел к девчонкам утром и был шокирован тем, что дочка завтракает коктейлем из кока-колы и Jack Daniel’s и выкуривает косячок марихуаны. «Все музыканты так живут, пап», — объясняла Эми, и он про себя думал: «Да, черт возьми, вот она, изнанка богемного мира, наверное, это и вправду неизбежно». Идиот. Он был просто слепым наивным идиотом! После успеха «Фрэнка» продюсеры требовали от Эми новый альбом, она в ответ злилась: — Где мне взять новые песни? Высосать из пальца? Их нет! Я не влюблена, и мне не о чем писать! Хотите, напишу о том, как я раскручиваю свой первый альбом?! Митчелл знал, что «Фрэнк» был написан после того, как Эми рассталась с Крисом, своей первой любовью, который был намного ее старше. Митчелл тогда еще подумал: видно, пока длится ураганный роман с Блейком и Эми счастлива, никаких творческих откровений ждать от нее нельзя, а вот потом… Информация взята из – http://7days.ru/caravan/2012/4/emi-uaynkhaus-odna-v-temnote/9#ixzz2LG1HJDuR
Amy Winehouse Эми Уайнхаус
Эми Уайнхаус:
одна в темноте
Пэгги Лу
Караван историй
— Все приличные люди покинули этот мир в 27 лет, и я их прекрасно понимаю: любовь оказалась дерьмом, петь больше не о чем, ведь поешь всегда о себе! Ну и чего здесь ошиваться? — делилась Эми Уайнхаус с журналистом газеты Sun.
С этой певицей, самой яркой, как писали критики, на сегодняшний день исполнительницей джаза и соул, обожали беседовать репортеры — такую откровенную, словоохотливую звезду еще поискать! Эми легко выворачивала душу наизнанку, вываливая все подробности своей жизни, не дожидаясь вопросов. Про смерть в 27 она брякнула наверняка для красного словца, но мир вздрогнет от трагического совпадения, потому что через несколько лет после этого интервью Эми в самом деле совершенно неожиданно умерла в своей одинокой лондонской квартире. Последний день ее жизни — 23 июля 2011 года — выдался удушливым и влажным. Весь вечер Эми провела дома, объедаясь чипсами, а потом до четырех утра отводила душу на барабанах, так что ее охранник в соседней комнате, чертыхаясь, вынужден был заткнуть уши. Дальше до шести она смотрела телек, поэтому секьюрити решил проведать Эми только в два часа дня. Она спала, повернувшись лицом к стене. В полпятого вечера он заглянул к ней снова — девушка лежала в той же позе, закинув руку за голову. Он тронул ее за плечо, готовясь услышать пулеметную очередь привычных ругательств: Эми не выносила, когда ее будили. Тишина. Она была мертва...
Убитый горем отец Эми — Митчелл Уайнхаус вышел к журналистам заплаканный и сказал то, что газеты разнесли по всему миру: «Мой ангел теперь крепко спит, по крайней мере мы знаем, что хуже смерти с ней ничего уже не случится». Потом лицо его дернулось, и, не сдержавшись, он добавил: «А этот ублюдок, я уверен, дождется небесной кары!»
Все поняли, что под «этим ублюдком» имеется в виду бывший муж Эми. Когда она умерла, Блейк Филдер-Сивил находился в тюрьме — его не пустили на похороны знаменитой жены, хотя и бывшей. Тогда он попросил свою подружку Сару Аспен публично прочитать его послание по поводу смерти Эми. Сара пыталась отвертеться, но Блейк пригрозил, что бросит ее. Краснея от смущения, Сара предстала перед телекамерами: «Бывший муж певицы Эми Уайнхаус — Блейк Филдер-Сивил пишет, что никого никогда он не будет любить так, как Эми, что он плачет круглыми сутками, не знает, как пережить ее смерть, что все, кто их знал, помнят, что история их любви была историей современных Ромео и Джульетты». На последних словах у Сары сорвался голос.
— А как же вы? — ехидно спросил молодой репортер, насмешливо округлив глаза.
— Я? — запнулась Сара. — Я понимаю Блейка, ну… то есть… стараюсь понять.
Митчелл Уайнхаус в который раз подавил навязчивое желание убить этого сукина сына. Хоть бы его никогда не выпустили из тюрьмы! Как судьба допустила, чтобы он перешел дорогу его дочери, ведь если бы не этот «Ромео», она скорее всего была бы жива, могла бы быть жива!
Эми встретила этого ублюдка весной 2005 года, за шесть лет до своей смерти. Она любила тогда на пару с подругой Джульетт Эшли ошиваться по пабам Сохо: музыка, выпивка, парни — что еще надо девчонкам? Эми тогда шел 22-й год, еще совсем зеленая. Тут к ним и подвалил этот змей-искуситель, где уж Эми устоять! Красивый, наглый, долговязый, с головы до ног расписан татуировками, с вечной сигаретой в углу ухмыляющегося рта. Если девушка нравилась ему, то он сразу распускал руки… Эми обожала таких нахалов. Блейк наврал ей, что он видеоассистент, на самом деле бросил в 16 лет школу, недолго побыл учеником парикмахера у себя в Линкольншире, потом сбежал от родителей и почти сразу подсел на кокаин. В то время как они с Эми встретились, он уже был наркодилером со стажем. Впрочем, когда девушка узнала подробности жизни своего дружка, он все равно остался в ее глазах героем, вполне ей под стать, бунтарем, дикарем — в общем, совершенно в ее вкусе.
— Знаешь, кто я? — полюбопытствовала Эми при первом знакомстве.
Ясно, этот болван кивнул головой:
— Зуб даю, знаю.
Это было его любимое выражение. Набрехал, конечно, — он впервые тогда услышал ее имя. Когда Джульетт шепнула ему, что подруга — знаменитая певица, Блейк решил, что Эми какая-нибудь цыпочка из стрип-клуба, строящая из себя звезду. Представить, что девчонка-маломерка в потертых джинсах собирает тысячные залы, у него не хватило воображения. Эми рассказывала, как они в первый раз решили прошвырнуться с Блейком по Стрэнду — за ними следовала толпа фотографов, и щелк-щелк со всех сторон. Она-то к этому привыкла, а он просто ошалел: «Ты чего, в самом деле такая крутая?»
Блейка поначалу бесило, что Эми всюду поет, он этого даже стеснялся, а для нее это с раннего детства было совершенно естественно — Эми родилась певчей птицей. В школе все слушали учителя, а Эми, заскучав, внезапно начинала петь, и объяснить ей, почему на уроке этого делать нельзя, было невозможно — педагоги от нее просто плакали. Первое время Блейк пытался отучить свою подружку от этой «вредной привычки» — достала она его! Заходишь с девчонкой в супермаркет, она выбирает помидоры и при этом во весь голос поет; в баре поет, в ванной поет, за столом поет, в постели поет! «Я почувствовал, что влип. С ней надо что-то делать!» — заявил он в своем первом интервью.
«Вот бы сразу и валил от нее подальше!» — думал Митчелл Уайнхаус, снова и снова прокручивая в голове короткую жизнь своей дочери. Собственно, привычку петь Эми переняла у отца. Жизнь заставила Митчелла крутить баранку такси, но в душе он всегда оставался музыкантом: много ли найдется таксистов, которые всю дорогу поют клиентам песни из репертуара Фрэнка Синатры и Колрейна? Дома Митчелл тоже любил попеть, чем страшно раздражал жену Дженис и сына Алекса. Мать Эми работала фармацевтом, у нее были вполне приземленные интересы: придя домой с работы, ей хотелось тишины, а тут такое певчее семейство. Поэтому Эми, не находя понимания у матери, часто сбегала на соседнюю улицу к бабушке Синтии. Бабушку Эми боготворила, ее имя стало первой татуировкой, которую девчонка сделала себе в 12 лет. Синтия поощряла все выходки внучки, позволяла ей прогуливать школу, пила с ней пиво, расхваливала ее первые песни. Мать Митчелла в свое время сама принадлежала к лондонской богеме, прожив много лет со знаменитым британским джазменом Ронни Скоттом.
Может, все сложилось бы иначе, если бы Митчелл не ушел из семьи, когда Эми исполнилось девять. Но он полюбил другую женщину — так часто случается. Ради детей он поселился с новой женой по соседству, почти ежедневно навещал Эми и Алекса, пока дочь не заявила, что он не обязан таскаться к ним, как на работу! Может, Эми выросла такой дикой потому, его постоянно не было рядом?
В десять лет дочка организовала со своей закадычной подружкой Джульетт Эшли рэп-группу под названием Sweet ‘n’ Sour, вместо уроков они устраивали репетиции в женском туалете, и их невозможно было загнать в класс. Однажды Эми застукали на месте преступления — она собиралась бросить в актовый зал горящую газету, чтобы поджечь ненавистную школу. Ясное дело, ее исключили. Тогда она нашла по объявлению знаменитую театральную школу Сильвии Янг, между прочим, весьма престижное в Лондоне заведение, выпускающее артистов-исполнителей разных жанров. На экзамене Эми легко обошла сотню претендентов, ее сильное контральто оказалось вне конкуренции. Но зачем ее снова заперли в такие же, как раньше, тюремные классы зубрить математику? Она весь урок могла препираться с учителем, доказывая, что прекрасно обойдется без уравнений, для жизни ей вполне достаточно калькулятора в мобильнике! Этой школе девушка тоже решила отомстить — вывела из строя систему пожарной безопасности и в восторге подвывала в унисон с надрывающейся сиреной, наблюдая за переполохом. Эми была самой многообещающей ученицей Сильвии Янг, но директриса все-таки исключила ее, напоследок предупредив, что девчонка плохо кончит. Что ж, она угадала...
Этот чертов Блейк, узнав про школьные похождения Эми, повсюду твердил, что она ему под стать, его вторая половинка, — такая же «плохая девчонка», как он сам «плохой мальчишка».
— Только она звезда уровня Билли Холидей, а ты-то кто такой, чувак? —многих репортеров бесила наглость Филдера-Сивила.
Да, поначалу Эми была молодцом. За год до злосчастной встречи с Блейком у нее вышел первый альбом «Фрэнк», безумно успешный, сразу ставший платиновым, сделавший дочку лондонского таксиста одной из самых популярных певиц Великобритании. После школы Сильвии Янг Эми нигде больше учиться не пожелала; она просто слушала диски любимых певиц — Сары Вон, Дины Вашингтон, Минни Рипертон, слушала и подражала. Охотно пела в пабах на разогреве у джазовых оркестриков, пока ее не услышал продюсер Салаам Реми и не записал с ней первый альбом. Честно говоря, поначалу Митчелл сильно опасался за карьеру дочери из-за ее слишком длинного языка: Эми вываливала все, что думала, безо всяких скидок на политкорректность —могла заявить студийным боссам, что от них пахнет нафталином и что им медведь на ухо наступил; изводила бесконечными придирками несчастного продюсера. «Когда я записывала первый альбом, продюсер твердил мне: «Ах, Эми, ты должна быть честной, абсолютно честной, иначе слушатель тебе не поверит». Альбом вышел, теперь он мне заявляет: «Закрой свой поганый рот, Эми, и улыбайся фотографам!»
Конечно, Митчелла немного пугало, что в 18 лет дочь съехала от матери, сняла с Джульетт квартиру и вела совершенно разгульный образ жизни. Помнится, как-то раз он пришел к девчонкам утром и был шокирован тем, что дочка завтракает коктейлем из кока-колы и Jack Daniel’s и выкуривает косячок марихуаны. «Все музыканты так живут, пап», — объясняла Эми, и он про себя думал: «Да, черт возьми, вот она, изнанка богемного мира, наверное, это и вправду неизбежно». Идиот. Он был просто слепым наивным идиотом!
После успеха «Фрэнка» продюсеры требовали от Эми новый альбом, она в ответ злилась:
— Где мне взять новые песни? Высосать из пальца? Их нет! Я не влюблена, и мне не о чем писать! Хотите, напишу о том, как я раскручиваю свой первый альбом?!
Митчелл знал, что «Фрэнк» был написан после того, как Эми рассталась с Крисом, своей первой любовью, который был намного ее старше. Митчелл тогда еще подумал: видно, пока длится ураганный роман с Блейком и Эми счастлива, никаких творческих откровений ждать от нее нельзя, а вот потом…
Информация взята из – http://7days.ru/caravan/2012/4/emi-uaynkhaus-odna-v-temnote/9#ixzz2LG1HJDuR