#ДеньВИстории

16 января 1969 года Ян Палах совершил публичное самосожжение, протестуя против оккупации Чехословакии Советским Союзом
В начале 1968 секретарём ЦК КПЧ стал Александр Дубчек, запустивший «Пражскую весну» — серию либеральных реформ политического и экономического устройства страны. Были значительно расширены возможности политического и религиозного волеизъявления, предоставлена свобода слова и печати. При этом о выходе из зоны влияния СССР и Варшавского договора речи не шло: Дубчек надеялся создать достойные условия жизни для народа в рамках существовавшей системы.
Однако, сталинскому питомцу Брежневу и главарям КГБ даже это показалось слишком: прикрываясь поддержкой внутренней оппозиции (можно ли представить себе идеологическую оппозицию внутри ЦК КПСС в то время?), Советский Союз ввел войска. Это вызвало повсеместные протесты, как внутри Чехословакии, так и по всему миру, включая СССР.
В Чехословакии было убито более 100 протестующих, более 500 пострадали. В Москве Виктор Файнберг и Наталья Горбаневская были отправлены на принудительное лечение с вымышленными диагнозами, Константин Бабицкий, Лариса Богораз, Вадим Делоне, Владимир Дремлюга и Павел Литвинов приговорены к различным срокам заключения и ссылке. Честь и слава настоящим героям России!
В советской зоне влияния протесты подавлялись, участники объявлялись либо сумасшедшими, либо «долларовыми наймитами», власть даже не пыталась сделать вид, что слышит своих граждан. В попытке достучаться до Кремля студент философского факультета Ян Палах пошел на крайние меры, совершив самосожжение на Вацлавской площади в Праге.
Несмотря на то, что в официальной печати публиковалась искаженная версия событий (якобы, Ян Палах пытался имитировать самосожжение и его смерть была случайностью), похороны проходили при большом стечении народа и в итоге переросли в демонстрацию. Палах посмертно награждён чешским орденом Томаша Гаррига Масарика первой степени.
Прага, я не могу на твоём не споткнуться пороге:
Здесь брусчатка, как реквием, скорбно звучит под ногой…
Чешский мальчик горел, а у нас проступали ожоги,
Будто Ян — это я, это я, а не кто-то другой…
Мы познали тогда: нет стыда безнадежней и горше,
Чем за Родину стыд … (Как ломило ночами висок…)
И мерещилась тень: по камням, как по клавишам, Дворжак —
Танкам наперерез, тёмной площади — наискосок…
(«Памяти чешского студента Яна Палаха», Ольга Бешенковская)
За вашу и нашу свободу!

Комментарии

Комментариев нет.