Пожарка.

Часть 1.
Старое здание пожарной части села Клюевка находилось в центре села, прямиком за полуразрушенным храмом, напротив детского сада. Укрытое со всех сторон старыми тополями, которые ломались при каждом удобном случае, с крышей, покрытой мхом и старыми, скрипящими воротами, оно было местом мужской силы села.
Вечером в небольшое помещение тесно набивались деревенские мужики, играли в карты и домино, судачили о своём мужском или всем гамузом ползали под вечно ломающейся пожарной машиной, пытаясь своими руками привести её в порядок. К слову сказать, пожары в селе были редки и порою, Трофим Иванович Нечеухин один из трёх пожарных, скучая проводил учения для местных ребятишек, заставляя их разматывать и сматывать пожарные рукава на скорость. Под его руководством ребятня подметала гараж и площадку перед пожаркой, так местные жители называли пожарную часть, белили стены, красили заборы и за честь считали возможность посидеть за рулем пожарной машины или получить разрешение взобраться на пожарную вышку, откуда всё село было видно, как на ладони.
Сама Клюевка была небольшой, проживало в ней чуть больше тысячи человек, вольготно разбросала свои улицы параллельно небольшой реки под названием Кумушка. Спокойная летом, река широко разливалась в половодье, щедро заливала водой сельские огороды и уходила обратно, оставляя за собой водоросли и ил. Водились в реке караси и щуки, попадались сомы и раки, и редкий мужчина в селе не был рыбаком. Трофим Иванович, как и другие, любил рыбалку, проводя на реке много времени, за что не раз был руган женой. Вот и сегодня, перебирая сеть в пожарке и совсем не слушая своего лучшего друга, которого в селе прозвали Шкалик, за неуемную жажду выпить, он думал о утренней ссоре с женой.
С Софьей они жили вместе уже много лет, вырастили двух дочерей, Евгению тридцати лет и Анастасию, заканчивающую педагогический вуз. Супруга была женщиной нежной, при малейшей ссоре её красивые голубые глаза наливались слезами, она начинала плакать, тут уж Трофим Иванович на дух не выносивший женских слёз шёл на попятую и всегда отступал, оставаясь при этом при своём мнение. Утренняя ссора вышла совсем пустяковая, не стоившая выеденного яйца, а вот гляди ж ты, задела, раз он о ней до сих пор думал, прокручивал в голове варианты своих ответов традиционно заплакавшей жене.
-Иваныч, ау - позвал его Шкалик,- что молчишь? Пойдем или нет?
-Куда? -отвлекся от своих мыслей Трофим Иванович.
-Как куда? Я же тебе битый час рассказываю уже, неладное творится что-то в нашей церкви, свет по ночам горит, тени мелькают, надо бы проверить.
-Да чего там проверять? Камни да земля, всё ценное ещё до нас растащили.
-А ну как костер палить начнут, а там лестница деревянная, потолок, до пожара недалеко. А спросят с кого? С тебя! Кто у нас за это отвечает? Ты!
-Ладно уговорил, сходим завтра посмотрим, не оставлю же я пост сегодня? Вот отдежурю, тогда и глянем. Наверняка ребятня клад ищет- сказал Трофим Иванович, откусывая крепкими зубами нитку, которой сшивал сеть.
Сельский храм был построен на средства прихожан аж в девятнадцатом веке. Смотрел он на этот мир высокой звонницей с колоколами, расписными фресками на стенах и лепными из гипса ангелочками под потолком. Имелись при храме чудесные иконы и золотая утварь, переданная по слухам самим Александром III, который предпочитал простую жизнь и не гнался за роскошью и помпезностью. Имелись и золотые монеты, старые библии, в окладах из драгоценных камней. По крайней мере об этом говорил местный краевед, историк, нашедший подтверждение своим словам в архивах.
Многое удалось повидать храму на своем веку, и хорошего, и плохого, но из года в год сверкали маковки его куполов и улыбались гипсовые ангелочки с его потолка. Но в 1920 году храм закрыли, заколотили досками двери и окна, поснимали колокола, а иконы, утварь и книги странным образом исчезли. Старики болтали разное, мол, дескать, припрятали священники богатство своё у преданных вере людей, а часть схоронили прямо в храме, правда никто не знал где именно. Периодически среди жителей села возникали мысли о том, чтобы его найти, для этого по началу вскрывали полы, исследовали подвалы и чердаки храма, но ничего не найдя, угомонившись, они вздыхали, мол, враньё — это всё и придумки людские. Но живучие легенды и мечты о богатстве, нет- нет, да и всплывали вновь, продолжали будоражить умы и вызывали трепет в неокрепших умах.
-Ты как неживой сегодня – пробурчал Шкалик,-опять твоя Софка жару тебе дала? Что на этот раз?
-Рыба, видите ли ей помешала, как ведро утром принёс, так и начала гундеть, мол куда столько, и так все лари ею забиты. А я так понимаю, рыба она завсегда рыба, хоть жаренная, хоть вяленная. Да мне и мяса не надо, лишь бы рыба была! - с возмущением ответил ему Трофим Иванович.
Шкалик, не имевший за душой даже мало -мальской удочки многозначительно промолчал. Пожалуй, он единственный, приехавший в село работать из города ещё в юности, не понимал тотального увлечения деревенскими мужиками рыбалкой, сам он к ней был равнодушен, предпочитая диван удочке. Но в данной ситуации возражать не смел, мужские посиделки в пожарке были единственным его развлечением по вечерам.
Они молча сложили сеть и поставили на плитку чайник, постепенно с разных концов села подходили, подъезжали мужики в предвкушении славно провести вечер. Ночь опустилась на село, на небе, словно овцы на поле, высыпали звёзды, а за высокими тополями, в здании храма ровно горел свет, пробиваясь сквозь щели заколоченных окон.
Утром, вернувшись со службы Трофим Иванович молча прошёл в большую комнату и улегся на диван.
-Завтракать будешь? – крикнула жена с кухни.
-Спасибо, вчерашним сыт-сердито ответил муж, еще не отошедший после ссоры.
-Ну хватит дуться, медвежонок, да лови ты этой рыбы сколько хочешь! Тем более гости к нам едут, пригодится! - ответила Софья.
-Кого ещё черт несёт? – спросил Трофим Иванович сердитым голосом, но она видела, как от любопытства начали двигаться кончики его ушей.
-Настька едет…с кавалером! – весело ответила она, распахивая окно. Жаркое летнее утро нагло влезло в дом, пробежалось солнечными зайчиками по половицам, стеклянным дверцам буфета, приласкало широкие листья фикуса, стоявшего в углу.
-Да ну! Защитилась? - хозяин дома радостно вскочил с дивана.
-Ещё вчера.
-Как же? А я почему не знал?
-А я хотела сказать, но у тебя же РЫБА! –последнее слово жена выделила голосом. Муж было вскинулся, но вспомнив о приезде дочери остыл и потрусил на кухню завтракать.
Сойдя с рейсового автобуса Настя вдохнула полной грудью, хорошо дома.
-Отучилась, Настюшка? – спросила у неё соседка, встречающая внуков и с любопытством глядя на её кавалера.
-Да, теть Маш, и диплом получила.
-Молодец! В село вернешься? В родную школу? –спросила она, забирая из салона автобуса многочисленные сумки, приехавшие с детьми.
-Ещё не решила, тетя Маша, думаю- ответила Настя.
-Ну думай, думай- пробурчала соседка, складывая сумки в кучу.
-Пошли- Настя потянула спутника в сторону от остановки.
-Может помочь женщине? –спросил её он.
-Справится, вон смотри муж её идёт- она показала на мужчину, спешащего навстречу тетке Маше. Они не спеша пошли по улице, продвигаясь в сторону дома. Настя не успевала здороваться, выросшая здесь, она практически всех знала, а вот Егор, её спутник с удивлением смотрел на проходящих мимо людей, ему, городскому жителю казалось неловким приветствия чужих людей. Родители его оба работали на большом заводе, отец в цеху, мать в управлении, жили они в заводской квартире, имели крохотную дачу и никогда не приезжали в село, даже в гости, являясь сугубо городскими жителями. С Настей он познакомился в очереди в студенческой столовой, ему сразу понравилась
весёлая, компанейская девчонка легко находившая общий язык со всеми, при этом она была не глупа и легко поддерживала любые темы. С ней было легко и просто, как с хорошим другом, она умела слушать и не трещала бесконечно о своих женских делах. Молодые люди начали встречаться, задумались о совместной жизни и первым шагом к дальнейшим серьезным отношениям стало знакомство с родителями друг друга.
Дом Нечеухиных выделялся среди других. Ухоженный, с веселым цветочным разнотравьем в палисаднике он гордо стоял, поблескивая новой крышей и свежеокрашенными заборами. На стук ворот, из будки, выскочила маленькая кудлатая собачонка, Шпунька, которую Настя нашла ещё выброшенным щенком за старой фермой.
Бешено крутя хвостом, она припала к ногам хозяйки, заливаясь счастливым лаем.
-Хорошая моя, Шпунечка, любимая моя- приласкала её Настя. На лай собаки на крыльцо выбежала мать девушки, следом вышел отец.
-Девочка, моя, как хорошо, что ты дома – Софья обняла дочь, залив слезами тонкий, шифоновый шарфик, висевший на её шее.
-Мама, папа, знакомьтесь, это мой парень- сказала Настя, не разжимая объятий матери.
-Егор-представился гость, протягивая руку Трофиму Ивановичу.
-Будем знакомы- степенно ответил тот, сильно пожимая руку парню и хмыкая от удивления.
-Силён-уважительно сказал он, потирая ладонь после рукопожатия.
-Спорт? –спросил он, подхватывая сумку дочери с земли.
-Бокс-коротко ответил гость, рассматривая ухоженный двор Нечеухиных.
-Что ж мы посреди двора-то стоим, в дом, прошу всех в дом. Счастливая Софья, наконец-то оторвавшись от дочери поспешила вперед, чтобы открыть дверь перед дорогими гостями.
-Мам, а Женька придёт? Я соскучилась по Антошке сильно, и подарок ему привезла, машинку, настоящий самосвал, он давно о ней мечтал. Софья вздохнула, старшая дочь Евгения давно жила самостоятельно и с родителями особо не общалась, считая их виновными в своём разводе с мужем. Дело в том, что её муж, Игорь, был любвеобильным человеком и помимо жены содержал целый штат любовниц. Свои похождения скрывал ото всех умело, шифруясь не хуже настоящего разведчика. Правда особо ему это не помогло и Трофим Иванович, узнавший о его похождениях, молчать не стал и выложил всё дочери. Был грандиозный скандал, неверный муж был изгнан из семейного гнезда раз и навсегда, а Евгения затаив обиду на отца (не мог промолчать что-ли?) сократила общение с родителями до минимума.
-Ты же её знаешь, я позвала, а вот придёт или нет не знаю. Идём за стол, вы с дороги, голодные.
Софья расстаралась на славу, стол ломился от угощений: рассыпчатая картошка, курица из печи, рыжики в сметане, свежие огурчики и конечно рыба в разных видах. Трофим Иванович довольно крякал, видя, как гость с удовольствием ест жареных карасей и положил себе на тарелку второй кусок фаршированной щуки.
-Любишь рыбу-то? - спросил он Егора.
-Люблю-ответил он похрустывая огурцом.
-Рыбак?
-Да нет, не приходилось рыбачить.
-Это ничего-оживился хозяин, -я тебя с собой возьму, на утреннюю зорьку, уверен, тебе понравится.
-Пап, мы только приехали, а ты уже с рыбалкой пристаешь! –возмутилась дочь.
-Я не против – быстро ответил Егор.
-Вот! –отец поднял палец вверх,-мужики они завсегда общий язык найдут, а рыбалка –дело святое!
Во дворе залаяла Шпунька, потом виновато завизжала и в дом зашла старшая дочь Нечеухиных –Евгения. Было ей тридцать лет, ростом она пошла в отца, они оба были высокими, худощавыми с черными волосами и голубыми глазами. От мамы ей досталась потрясающая грудь и ямочки на щеках. За руку она держала Антошку, пятилетнего сына, который был больше похож на бывшего мужа, нежели на неё.
-Добрый вечер,-поздоровалась молодая женщина со всеми.
-Женечка, как хорошо, что вы пришли, присаживайся к столу-Софья поспешила принести чистые тарелки и столовые приборы.
-Привет, сестрёнка,- Настя вскочила со стула и обняла гостью. Разница между сестрами была относительно небольшой, девять лет, но особой любви между ними не наблюдалось, они были совершенно разные: независимая Женька всё детство провела в мальчишеских компаниях, бегала с ними по крышам, прыгала в сугробы, жгла костры и гоняла на мотоцикле. Настя же предпочитала общению книжку, не особо любила шумные компании, но попав в такую не терялась и легко находила общий язык с людьми.
-Тише, тише –раздавишь- Женя вырвалась из объятий сестры, -давай, показывай кавалера-иронично сказала она.
-А меня показывать не надо, я сам могу что хочешь показать, Егор-представился гость, протягивая женщине руку, чтобы поздороваться.
-Что ж вы так официально, Егор? Родственниками же станем! - женщина наклонилась к парню и поцеловала его в щёку.
-Евгения-представилась она,-а это мой сын Антон. Гости сели к столу, потекла непринужденная беседа. Настя с беспокойством переводила взгляд с жениха на сестру, она видела, что та включилась всё своё обаяние, расправила плечи, демонстрируя грудь, улыбалась, показывая свои ямочки, поправляла волосы и как бы случайно прикасалась ногой к ноге Егора.
Шпунька опять залаяла, дверь открылась и на пороге дома оказался Шкалик.
-Иваныч, ты забыл что-ли? Стемнело вроде.
-Что забыл? - не понял хозяин дома, намахнувший пару стопок домашнего самогона.
-Дык, мы ж в церкву собрались сходит, помнишь, свет там горит по ночам.
-Какая вам ещё церковь! - заругалась Софья,-не видишь гости у нас!
-Подожди, мать, Максим (так звали Шкалика) дело говорит, проверить бы надо, что в храме творится.
-Тебе больше всех надо? Участковый есть, председатель сельсовета, пусть они беспокоятся, а у тебя другие дела найдутся! Но она знала, что говорить что-то бесполезно, уж коли муж втемяшил себе, никто не переубедит.
-Я с вами могу сходить-предложил Егор.
-И я пойду, прогуляюсь- сказала Женя.
-Егор, ну куда ты собрался? Темно уже, там, в церкви ямы кругом, можно и сломать себе что-нибудь ненароком- Настя взяла его за руку.
-Да ничего страшного, -Егор отнял свою руку и посмотрел на Трофима Ивановича,- я с вами!
-А ты, сестренка, с мамой оставайся и с Антошкой-предложила Женя.
-Ну уж нет, я тоже с вами пойду, только переоденусь- Настя быстро прошла в свою комнату, чтобы найти брюки.
Продолжение
#пожаркаоттандем