Испытание судьбой.

Часть 18.
Андрей прислушался из дома доносились пьяные крики, слышался звон разбитой посуды, родители отмечали очередной, только им известный праздник. Он вздохнул и зашёл во двор, где стояла малуха, отдельное помещение, строившееся здесь же, в ограде. В старину в малухах как правило рукодельничали, плели корзины, тачали сапоги, ткали половики длинными, зимними ночами.
Начало истории
Когда ремесло ушло в небытие, здесь ночевали летом, иногда в них отселяли молодых, пока родители строили им дом. С детства малуха была прибежищем для него, здесь он прятался от гневливого отца, здесь помогал любимой бабуле прясть пряжу, заворожено глядя на юркое веретено в её руках. Работая, она всегда пела. Под её протяжные, грустные песни он засыпал и видел во сне удалых казаков, краснощеких девиц, сладкоречивых соловьев на ветках одиноко стоящего тополя. Бабушка его любила и жалела, закрывая своим худеньким телом от ударов рассвирепевшего сына, которого не останавливал даже тот факт, что он избивает родную мать и ребенка. Долго продолжаться это не могло, и бабушка вскоре ушла в мир иной. Глядя на её спокойное, застывшее лицо в домовине, он не мог поверить, что скоро гроб снимут с табуреток на котором он стоял, на кладбище заколотят крышку длинными гвоздями и опустят его в застывшую, холодную землю. Когда все поспешили на поминки он упал на могилу и выл от горя, понимая, что теперь он совсем один на этом свете и помощи ждать неоткуда. Его нашла учительница, заглянувшая на кладбище, чтобы навестить недавно похороненного мужа. Подняла со студеной земли, прижала к своему колючему пальто, утешая.
-Поплачь, поплачь, Андрюша, бабушка твоя теперь за тобой оттуда приглядит, в обиду не даст, ты не бойся, я помогу тебе, мальчик мой. Антонина Ивановна забрала его к себе домой. После смерти мужа жила она одиноко, детей у них не было и все свои силы отдавала она чужим детишкам. Забулдыги родители, забывшие сына на кладбище о сыне даже, не вспомнили, загул их длился больше месяца, в течении которого он жил у Антонины Ивановны. После бабушки, это была вторая женщина, которую он полюбил всем сердцем. Тридцать дней, пока она решала вопрос о том, как ему жить дальше, пролетел как мгновение. Родителей его лишили родительских прав, а сам он отправился в детский дом, где продолжил учёбу в кадетском классе, а оттуда, прямиком, в военное училище. Как не билась Антонина Ивановна, но ни опеку, ни усыновление она оформить так и не смогла, но всегда считала его своим сыном, помогая материально, делая подарки на день рождения, покупая ему еду и одежду. Именно её он считал своей матерью и рвался к ней на каникулах.
Андрей, наклонившись, чтобы не задеть притолок низкой двери зашёл в малуху, подсвечивая себе путь фонариком. Он хотел забрать себе на память бабушкины вещи, надеясь на то, что хоть что-то осталось. Помещение было захламлено, внутри пахло какой-то кислятиной и затхлостью. Стараясь глубоко не дышать, он осторожно прошел к небольшой тумбочке, стоявшей возле окна, в ней бабушка хранила свой инструмент. Чудом сохранившееся веретено и старинные большие ножницы в нижнем ящике тумбочки всколыхнули в нём воспоминания о счастливых мгновениях рядом с ней. Также осторожно он вышел, прикрыл за собой дверь и пошел прочь от дома, где он был зачат, но где так и не получил той любви, которая положена каждому ребёнку.
Маша, покачиваясь на небольшой волне, поднятой неугомонным летним ветром, смотрела в небо. Там плыли белоснежные, похожие на корабли облака, но не они занимали её, а новый знакомый, так разительно отличавшийся от всех молодых людей, которых она знала.
-Машка, хорош купаться-позвала её Лиза, -река никуда не денется, мы можем сюда приходить хоть каждый день, а пока пошли домой, что-то мне есть захотелось.
-День –то какой сегодня чудесный- ответила ей девушка, выходя из воды, -а мы не успели прийти, как ты о еде заговорила.
-Я позавтракать не успела-начала оправдываться Лиза, -а с собой мы ничего не взяли! Это тебе на реке в диковинку, а я здесь каждое лето плаваю, кусты эти дурацкие каждый раз вижу, лодки эти старые, надоело! Вот бы в бассейн нырнуть, где- нибудь на Мальдивах или на Гоа. Машка, а ты была на Гоа?
-Не была –ответила ей девушка.
-А хочется? -полюбопытствовала Лиза.
-Даже не знаю. Я вот сюда ехать не хотела, а теперь чем дольше здесь живу, тем больше мне здесь нравится.
-Ну ты загнула, где Гоа, а где наша Клюевка, это ж небо и земля! А этому здесь что надо? -пробормотала она, увидев, как по крутому берегу реки спускается к ним Андрей.
-Привет, девчонки, отдыхаете? - весело спросил он, глядя на Машу.
-Наотдыхались уже, домой собираемся-сухо ответила ему Лиза.
-А что так? День вроде чудесный-поинтересовался парень.
-Лиза проголодалась-пояснила Маша, кивнув на подругу, та в ответ полоснула её недовольным взглядом.
-Так в чём дело? Пусть Лиза идёт домой, а мы с тобой ещё раз искупнемся-предложил Андрей,-или ты боишься меня?
-Вот ещё! - Маша гордо вскинула голову, -Лиза,-обратилась она к подруге, -ты иди, а я, пожалуй, тут останусь, у воды хорошо, не жарко-сказала она.
-Как хочешь-сердитая девушка побросала свои вещи в пакет и не оглядываясь ушла.
-Обиделась, -сказал Андрей, -ничего к вечеру отойдет, чего стоим-то? Догоняй!
Он сбросил на землю шлепки и шорты и стягивая на ходу с себя футболку рванул к реке. Постояв в нерешительности несколько минут Маша сняла с себя сарафан и пошла следом за ним.
Этот жаркий день измотал многих. В городе стояла плотная духота, как вторая одежда, прилипавшая к телу. Антон бесцельно катал карандаш по столу, глазами наблюдая за его движениями. С появлением вновь обретенного сына всё в его жизни пошло наперекосяк, а самое главное-Ангелина. Он не любил с ней ссориться. Никогда. Чувствовал себя в этот момент ненужным, винил за то, что не уступил и спешил побыстрее помириться. Впрочем, иногда ему казалось, что жена чувствует тоже самое, иначе как объяснить её желание свести ссору на нет? Дверь его небольшого кабинета распахнулась и в него вошел хозяин компании, по совместительству хороший друг и товарищ –Сергей, подруги жены Сони. Семьи дружили меж собой не один десяток лет и дружба эта была проверена и рейдерскими захватами, и проблемами на таможне, и болезнями и даже банкротством.
-Сидишь? – спросил гость, кивая головой на карандаш, - а на пятом объекте бетон не подвезли и весь график теперь мы можем засунуть сам знаешь куда! А ты вот уже несколько дней изображаешь из себя Алёнушку, сидящую на камушке и главное мне не гу-гу! Да если бы не моя Сонька, я бы до сих пор не в курсе бы был! Сидел бы в офисе и про дело бы не знал! Что там у тебя случилось? Выкладывай!
-Я сам всё решу- вяло попытался отнекаться Антон, но знал, бесполезно, не зря Сергей добился таких высот, создав с нуля процветающую теперь компанию.
-Сам с усами! Вижу, как ты сам! Выпить есть? – Сергей по-хозяйски подошел к маленькому холодильничку, стоявшему на столе и заглянув в него, достал бутылку. Достав из ящика стола две одноразовых стопки дунул в них проверяя на чистоту и разлил спиртное.
-Пей-приказал он другу.
-Подожди, у меня где-то шоколадка была-Антон как будто очнулся ото сна и открыв небольшой портфель достал оттуда плитку горького шоколада.
-Тьфу, гадость какая! -возмутился Сергей,-а молочного нет?
-Что есть, то есть-ответил ему друг, разламывая шоколад на кусочки.
-Ладно, пойдёт –согласился Сергей,-пей и рассказывай, будем вместе думать, как тебе помочь.
Средства, выданные Павлу отцом, вскружили ему голову. Ночные клубы, гонки на дорогих машинах, девочки и друзья, коим щедро наливалось, требовали от него всё больше и больше, а отец встреч избегал и денег больше не давал. Пашка весь ум сломал как снова быстро разбогатеть. Хозяйка съёмной квартиры требовала денег, вчерашние друзья при появлении проблем молча испарились и он, не найдя ничего лучшего решил переждать безденежье в Клюевке. Мать свою он не жаловал, откровенно не любил, ибо с детства видел шеренгу мужчин, проходивших через их дом. Мужики менялись, он взрослел и всё чаще испытывал желание уехать из ненавистного ему села. Желание его исполнилось, правда совершенно не так, как он рассчитывал, воруя колеса и аккумуляторы в машинах односельчан загремел он в колонию и вышел оттуда озлобленным и обиженным на весь мир человеком.
Нинка его приезду совсем не обрадовалась, эта детина, упирающаяся головой в притолку низких дверей, её пугала. Она постаралась взять себя в руки, а очередной хахаль, гревший свои кудри на чужой подушке поспешно удалился под крыло законной супруги.
-Ну, чего явился? Если за деньгами, то у меня их нет- спросила его мать, пытаясь придать своему голосу твердость, но в конце предложения ослабла и дала «петуха».
-Не твоё дело-отрезал Павел, усаживаясь за колченогий стол, покрытой сверху грязной клеёнкой.
-Есть что пожрать? -спросил он, брезгливо глядя на стол.
-Картошку жарила с утра, будешь? –Нинка торопливо убирала со стола пустые бутылки и переполненную окурками консервную банку, служащую ей пепельницей.
-Неси всё, да за бутылкой в магазин сбегай- он выгреб из кармана джинсов последнюю мятую купюру, -сигарет купи, хлеба и колбасы-приказал он, -а я пока осмотрюсь здесь, давно не бывал. Нинка, как была, в засаленном халате с веревкой вместо давно утерянного пояска и черных от грязи шлепках побежала в магазин, стараясь угодить нежданному гостю.
В отсутствии матери сын огляделся. Мало, что изменилось со времени его отъезда, всё те же пыльный, старый тюль на окнах, облезлый комод с треснувшим зеркалом поверх него, неумело наклеенные обои свешивались со стен, а старый телевизор работал без звука, показывая мутную картинку каких-то новостей.
-Тоска, -подумал он и отодвинув тюль выглянул в окно. По дороге шла красивая, смутно знакомая девчонка, в сопровождении Андрея, с которым у него были свои, давние тёрки. Не задерживаясь, он выскочил из дома и бросился догонять ушедшую парочку.
Андрей, услышав его шаги и дыхание нездорового человека, курившего с 8 лет, оглянулся.
-Здорово, Андрюха! – сказал ему запыхавшийся Пашка, -отойдём, разговор есть –продолжил он.
-Маша, извини, мне поговорить нужно, дойдёшь одна? –спросил Андрей свою спутницу, та кивнула в ответ, -вечером я зайду, часиков в 9, как договаривались –продолжил он, целуя её в щеку на прощание. После, проследив за тем, как спутница скрылась за поворотом, повернувшись к Пашку сказал:
-Идем, где разговаривать будем?
-Да хоть в нашем дворе, мать всё равно в магазин ушла-ответил ему тот, показывая рукой на свой дом.
Вражда между парнями началась ещё в школе. Андрей, младше Павла по возрасту отказался отдавать долговязому подростку, в страхе державшим всю школу, дань, которую ему несли все ученики. Кто деньгами, кто завтраками, красивыми ручками или пеналами-Пашка без зазрения совести брал всё, распределяя забранное между своими прихлебателями. Андрею нечего было дать Пашке и его компании, в холодном и пустом доме его родителей было шаром покати, одни пустые бутылки, да окурки на полу. Конфеты он видел только на новогодних праздниках в детском саду, а красивом пенале мог только мечтать. Загнанный озверевшими подростками, которых язык не поворачивался назвать детьми за угол школьного сарая, он огрызался, как волчонок, запертый в клетке, пытаясь прорваться сквозь их строй, полукругом закрывавший ему путь к спасению.
-А ну разошлись! -раздался властный голос и за сараем появился местный участковый, приходивший в школу с беседой.
-Опять ты, Пашка, за своё? Сколько раз тебе говорил, возьмись за ум, иначе окажешься в местах не столь отдаленных.
-А че такова, Степан Юрьевич? Мы просто разговариваем-Пашка участкового совсем не боялся и часто бравировал этим.
-Знаю я твои разговоры! Геть отсюда, я сказал! Повторять дважды не собираюсь! -нехотя подростки, ворча, как собаки повиновались и разошлись, оставив стоять за сараем своего вожака, Андрея и участкового.
-Ты его не бойся, он пес шелудивый, только в стае лаять способен, а останься с ним наедине, сразу спесь вся спадет-сказал Степан Юрьевич Андрею. Он подхватил Пашку за воротник грязной рубашки, чуток приподнял, так, что ворот затрещал, а пуговицы посыпались на землю и притянув его к себе, глядя с высоты своего роста в его ошарашенное лицо медленно повторил:
-Ещё раз я услышу, что ты дань собираешь, ноги тебе оборву и спички вставлю! Не смей никого и никогда трогать!
-Пустите, дяденька-Пашка враз растерял свою напускную храбрость и превратился в хныкающего ребенка, - я больше не будуууу…-крупные слёзы покатились по его щекам.
-То-то же- Степан Юрьевич опустил его на землю и сказал Андрею:
-Идём, я провожу тебя, по пути к нам заглянем, жена сегодня булочки испекла, с маком, угощу тебя.
Пашка смотрел вслед уходящим и люто ненавидел и участкового, и Андрея, увидевшего слёзы непобедимого вожака подростковой стаи. Этого простить ему он не мог и до отъезда Андрея в детский дом мстил, устраивая мелкие подлости, тайком, по шакальи боясь гнева Степана Юрьевича.
-Что ты хочешь, Павел? -спокойно спросил Андрей, глядя собеседнику прямо в глаза.
-Должок у тебя ещё со школы остался, дань то ты мне так и не сдал тогда, помнишь? Вот и пришло время рассчитаться.
- Я-то помню, вот только платить тебе не считаю нужным, всё у тебя или ещё что есть? - Андрей развернулся, чтобы уйти, но Пашка не дал ему этого сделать. Злость лишила его способности здраво размышлять и подскочив к недругу он пнул его ногой по мягкому месту.
-Ты в своем детском доме смотрю совсем расслабился, придется тебя заново всему учить. Понял! Его противник медленно развернулся, от взгляда его серых глаз в животе у Пашки неприятно заныло. Предчувствия его не обманули. Андрей сделал неуловимое движение рукой и его кулак впечатался в солнечное сплетение Павла. Тот охнул от боли, согнулся пополам и не выдержав, рухнул на землю. По щекам невольно, как тогда за сараем потекли слёзы.
-Нет, Паша, это ты не понимаешь, кончилась твоя власть ещё тогда, когда ты много лет назад нюни распустил и плакать начал. Детский дом хорошая школа, да и тренер у меня мировой мужик, многому научил, когда я в кадетском классе учился – также спокойно сказал Андрей, ни на йоту, не изменившись в лице.
-Ты бы слюни подобрал для начала –продолжил Андрей,-а сунешься ещё раз, без зубов оставлю, так и знай! –сказал он на прощание, выходя со двора.
Пашка лежал на пыльной, давно не кошенной траве, пытаясь восстановить дыхание.
-Сынок, я пришла- позвала его мать, вернувшаяся из магазина.
-Картошку грей-скомандовал он, сначала вставая на колени и лишь потом поднимаясь в полный рост, -да хахаля своего позови, -приказал он, -дело есть. Мстительные, с душным сердцем люди пестуют свои обиды долго, пытаясь в деталях продумать, чтобы этакое сделать со своими врагами. Не спят ночами и отравляют душу черными мыслями, не замечая, как меняются сами, становятся злыми, неудовлетворенными собственной жизнью, несущие перед собой своё недовольство, как стяг.
Вот только не знал Пашка, что осуществить свои мысли, появившиеся вот только что, ему вряд ли удастся, колесо судьбы уже запущено и изменить уже ничего нельзя.
Ангелина с тревогой наблюдала за тем, как дочь, словно мотылёк на свет летит в любовь. С одной стороны, ей было радостно за неё, она видела, как тихая, нежная улыбка скользит по её лицу, когда она возвращается после встреч с Андреем, с другой стороны она переживала за его наследственность. Свекровь зная её мнительность тайком от Ангелины пригласила в гости Антонину Ивановну, названную мать Андрея. Пока молодые люди плескались в реке, а Степан отлучился по делам три женщины собрались в небольшой беседке, увитой девичьим виноградом.
-Так вот ты какой стала, Ангелина- сказала гостья, рассматривая женщину.
-Какой? -напряглась Ангелина.
-Красавицей, а ведь я помню тебя совсем малышкой, робкой, нерешительной, а теперь передо мной волевая и в тоже время очень ранимая женщина. Теперь понимаю в кого пошла твоя дочь и очень рада за Андрея. Ты же о нём хотела спросить?
-Тоня, ну что ты сразу к делу? - запротестовала хозяйка дома, -давайте для начала хотя бы чайком побалуемся.
-А давайте, -покладисто согласилась гостья, чай в такую жару премилое дело, особенно если ты меня своими фирменными пирожками угостишь.
-С кисляткой, я помню, твои любимые-ответила ей Евгения Трофимовна, -как раз сегодня утром напекла, как будто чувствовала.
-Ох и лиса ты, душа моя, ну раз уж вызвали, спрашивайте, что хотели узнать о моем мальчике, только я вам для начала одну историю расскажу.
-Я, когда его мальчишкой приютила, он как воробушек был, одни косточки, да забавный хохолок на затылке. Глазищи в пол-лица, а взгляд как у хорошо пожившего старца. Первое время всё прятался, в уголке затихнет и шевельнутся боится, чтобы мне не помешать, потом чуток оттаял, говорун оказался, не остановишь, а уж ласковый какой, словно душегрея в студёную зиму. Как-то голова у меня в школе разболелась, уроки, педсовет до вечера, домой ползу и света белого не вижу, качает и в глазах темно. Еле доползла. Сумку с тетрадями, да ботинки у порога бросила, плащ сняла и рухнула на кровать в чем была, провалилась то ли в сон, то ли в беспамятство. Очнулась под утро, одеялом укрыта, а воробушек мой, в ногах сидит, волосенки взъерошены, глазищи заплаканные. Как увидел, что в себя пришла, прижался, а сам кричит, слезами заливается:
-Мама Тоня, ты только не умирай, пожалуйста. А ведь я, девочки, после того, как Петеньку своего схоронила и не жила вовсе, так доживала, а ведь лет –то всего ничего было. Обняла его, прижала к себе, смотрю, а у кровати табуретка, а на ней кружка с чаем и криво нарезанные куски хлеба на тарелке, политые сверху вареньем. Вовек не забуду и этот чай, и варенье это, ведь малыш мой не о себе, обо мне в первую очередь позаботился.
Гостья расплакалась, вытирая слёзы маленьким, беленьким платочком, не выдержали и хозяйки, зашмыгали носами.
-Он таким и остался, мой Андрюша, -продолжила, успокоившись Антонина Ивановна, -сначала о других позаботится, потом уже о себе. Не беспокойся, Ангелина, мой сын достойным мужем для Маши твоей будет, а если сладится у них всё я буду только рада.
-Так что вы узнать-то хотели? - спросила она.
-Ничего-твердо ответила ей Ангелина, вытирая ладошкой глаза, -просто хотели поближе пообщаться, раз наши дети начали встречаться.
-Пирожки, берите пирожки-засуетилась Евгения Трофимовна, -а может наливочки, девочки, вишневой? Напряжение схлынуло, словно толстая корка льда лопнула, все расслабились и дальше беседа была непринужденной, про обычные домашние дела и хлопоты, а жаркой погоде и невкусном хлебе, который начали завозить в местный магазин.
Вернувшийся Степан застал веселых, смеющихся женщин. Рюмки с рубиновой настойкой сияли на солнце, на большом блюде томились в ожидании пирожки, в винограде, оплетающим беседку отчаянно дрались друг с другом воробьи и тихая нега разливалась до самого неба, сея вокруг себя мир и умиротворение.
А счастливая Маша, крепко держась руками за талию Андрея мчалась на его мотоцикле к дальнему озеру, где люди бывали редко, а вода была настолько прозрачной, что на дне можно было рассмотреть каждую песчинку. С каждым днём он нравился ей всё больше и больше, в нём чувствовалась твердая мужская уверенность и надежность, рядом с ним было спокойно и хорошо. Вильнув на проселочной дороге мотоцикл выехал на небольшую поляну на берегу озера. Окруженная со всех сторон высокими свечами сосен озерная синь манила к себе прохладной водой.
-Догоняй-весело крикнула девушка, снимая через голову своё платье, -озеро приняло её тело, уютно покачивая на волнах.
-Плюх-плюх-плюх-отразило эхо звук нырнувшего Андрея и вскоре он появился возле девушки.
-Хорошо здесь, правда? –спросила она, брызгая рукой на него.
-С тобой везде хорошо-серьезно ответил Андрей.
-Мы скоро уедем – Маша встала, ногами нащупав дно, -маме на работу, а меня ждут дела в городе.
-Я знаю, но оставшиеся дни мы проведем интересно, давай завтра съездим на Белый Яр, интересное место, вряд ли ты была там, я прав?
-Я слышала, что там красиво, но ты прав, никогда там не была.
-Значит пораньше поедем, чтобы успеть до жары, а теперь наперегонки? Вон-до того берега-предложил Андрей.
Белая береза, омывающая свои зеленые косы в озерной сини, трепетала на ветру, наблюдая за тем, как две ладные человеческие фигуры пересекают водную гладь. Белые облака, спешившие по делам, замерли в ожидании окончания заплыва людей и только они не видели вокруг себя ничего, кроме мокрых щек друг друга, счастливых глаз и радостных улыбок на лицах.
Лишь в одном месте спокойная и ласковая Кумушка, местная река превращалась в неукротимую тигрицу, разливая свои воды звонкими водопадами меж крутых белых скал, неизвестно, когда появившихся на этом месте. Берега реки и скалы поросли деревьями, пороги и изгибы реки делали её опасной для сплава, но всё равно ежегодно находились смельчаки, пытавшие её покорить. В этот летний день, когда Маша и Андрей приехали на Белый Яр, речные берега на удивление были пусты. Девушка с увлечением принялась фотографировать на телефон красивые места, опасно приближаясь к обрывистым берегам.
-Ты там поосторожнее-предупредил её Андрей, выкладывающий на траву из небольшого рюкзака, привезенную с собой еду.
-Да что со мной может случиться? –Маша звонко рассмеялась и раскинув руки покружилась на месте, -ведь здесь такая красота! Спасибо, что привез меня сюда! Здесь сказочно красиво! А мы спустимся вниз? К реке?
-Да. Здесь тропинка, вон там, видишь, но она очень узкая и крутая, придется идти осторожно, а пока перекуси немного, ведь ты сегодня не завтракала.
Уплетая бутерброды, приготовленные Антониной Ивановной, Маша рассматривала спутника, сердце сладко замирало при виде его ямочки на подбородке и суровой морщинки между бровями.
-Скажи, а ты способен любить человека вечно? –спросила она Андрея.
-Смотря что ты понимаешь под вечностью-ответил он, наливая для неё чай в крышку от термоса.
-Ну скажем до самой старости или калеку, инвалида-ответила она, принимая из его рук чай.
-Не хочу, чтобы это прозвучало как бахвальство, но я могу и считаю, что если люди нашли друг друга, полюбили, то и должны быть единым целым, чтобы не случилось. А ты что думаешь по этому поводу?
-Нужно кроссовки надеть, а чай я допью после того как вернемся-ушла она от ответа и вскочила на ноги, ну, что, идем?
Оставив вещи наверху, по извилистой тропинке они спустились вниз.
ПРОДОЛЖЕНИЕ
#пожаркаоттандем