Испытание судьбой.

Часть 22.
Стук колес за окном убаюкивал, Евгения Трофимовна, прикрыв глаза, дремала на полке. Сын не разрешил ехать в плацкартном вагоне и выкупил для матери и жены целое купе, чтобы они доехали с комфортом. Ангелина, смотрела в окно, глядя на проносившиеся мимо поля, леса, города и малюсенькие деревушки, выстроившиеся в ряд вдоль железной дороги.
Начало истории
-Лина, может чайку? -подала голос проснувшаяся свекровь, -я схожу-предложила она.
-Мама, никуда ходить не надо, проводница сама принесет, я попрошу. Может что-нибудь купить нужно, у неё там шоколад есть и конфеты, и скоро большая станция, можно на перроне посмотреть.
-Да Бог с тобой, ты посмотри, что Степан нам положил, тут целая рота солдат голодной не останется. А ты вот что, возьми для проводницы нашей колбаски, домашней, такая милая девочка, вежливая.
-Неудобно как-то, вдруг она не любит колбасу? -спросила Ангелина.
-Ерунда, колбасу любят все! -убежденно ответила ей Евгения Трофимовна, подавая пакет. Зная, что спорить бесполезно, та, принимая его, только вздохнула.
-Интересно,-подумала она, -как эти две упрямицы справятся друг с другом? Помнится, в школе Антонина Ивановна никому спуску не давала. Ну ничего, пока они выясняют отношения, я с дочерью подольше побуду, соскучилась, сил нет-размышляла женщина, спеша к купе проводницы. Та, увидев подарок, прямо расцвела улыбкой.
-Ну что вы, -сказала она, смущаясь,- зачем? У меня всё есть!
-Думаю, что такую колбаску вы ещё не пробовали, а нам бы чайку, пару стаканчиков-попросила Ангелина.
-Сейчас принесу, а за презент спасибо, а запах-то какой! Чесночком пахнет, вкуснотища, наверное, да?
-Свекр делает, только он рецепт знает, даже жену к готовке не подпускает, боится, что испортит продукт-пояснила пассажирка, выходя из купе.
Татьяна, так звали проводницу с улыбкой смотрела ей вслед.
-Надо же, какие приятные люди бывают, не то, что эта жаба в соседнем купе и откуда у такой только деньги на дорогой билет-подумала она, но тут же себя окоротила, -собственно говоря не моё дело, -она убрала подношение, смакуя, как вечером, когда все пассажиры улягутся спать, она, вытянув усталые ноги, попьет чайку, съест бутерброд и не будет, хоть мгновение, думать о том, что у младшего совсем порвались кроссовки, а старший просит велосипед. Но даже в мыслях ей так и не удалось помечтать, буквально через несколько минут после ухода приятной пассажирки на пороге появилась та, которую она только что вспоминала.
-Началось-с тоской подумала Татьяна, глядя на одутловатое лицо женщины, в черном балахоне, с большим крестом, болтающимся на её тощей груди.
-Свободные места появились? -хрипло спросила она, прислонясь к косяку.
-Я же при посадке вам объяснила, все билеты проданы, свободных мест нет.
-Не лепи, лепила, в соседнем купе полка пустая, я видела- сказала она, облизывая потрескавшиеся губы.
-Пассажир ночью сядет, -спокойно объяснила Татьяна, чувствуя, как начинает закипать от злости.
-К тебе, когда шла, баба в купе зашла, оно совсем пустое, похоже одна едет-продолжила разговор гостья.
-Совершенно верно, бывает, что пассажир выкупает сразу всё купе, имеет право.
-Значит кто-то одиночеством наслаждается, а я значит со старым хрычом на одной полке, внуками на оставшихся двух, майся? Дед газы пускает, гоблины его орут, по полкам скачут, ни на минутку не заткнулись! Ищи мне свободное место, иначе я тут вам всем покажу!
-Женщина, повторяю вам в последний раз-мест нет! Не нравится-езжайте плацкартным вагоном или выкупайте целое купе-в сердцах ответила Татьяна.
-Вот значит, как вы к пассажирам относитесь! Где тут у вас начальник поезда? Я сейчас ему всё расскажу! -пригрозила неприятная пассажирка.
-Да пожалуйста, идите в штабной вагон и требуйте, а мне работать нужно, пассажиры чая хотят, -рассерженная проводница плечом подвинула надоедливую бабу и закрыла дверь купе.
-Ну смотри, последний день работаешь-пригрозила гостья, уходя в сторону тамбура.
-Иди-иди, -напутствовала её Татьяна, зная, что начальник поезда, умный и принципиальный мужик, скажет ей то же самое. Пассажирка не понравилась ей сразу, как только протянула руку с билетом. За многолетнюю службу она научилась определять таких вот пассажиров, людей, склочных, мелочных, устраивающих скандал на ровном месте. Получив пакет с бельем, пассажирка разразилась первым скандалом, ей показалось оно недостаточно чистым. Глядя на её сальные, грязные волосы и стараясь не вдыхать тяжелый запах табака, кошачьей мочи и ещё чего-то совсем невыносимого, Татьяна протянула ей другой комплект белья. Высокий, интеллигентного вида старик, с белой бородой, ехавший со скандалисткой в одном купе, сочувственно ей кивнул. Его внуки, два парня, подростки лет 15-16 демонстративно зажали носы, учуяв аромат соседки.
-Чем это здесь так пахнет, как будто где- то крыса сдохла? -пробурчал один из них, перебираясь на верхнюю полку.
-Или слон-уточнил второй, взбираясь следом, помогая открыть окно.
-С ума сошли! -рявкнула соседка, -не месяц май на дворе! А ну, закрыли и по полкам своим рассосались!
-А ты, бабка, ничего не попутала? –дерзко спросил один из них.
-Илюша, Кирюша, спокойнее –предупредил их дед, -не заводитесь-попросил он их.
-Слушайте, что дед вам говорит-назидательно сказала дурнопахнущая женщина.
-Это отец наш –пояснил второй подросток, -для тебя Лев Константинович –добавил он.
-Мне без разницы –грубо ответила ему пассажирка,-хоть апостол Андрей, -залез и заткнулся!
-Да, веселая будет поездка-подумала Татьяна, прижимая к груди шуршащие пакеты с бельем.
Разные пассажиры встречались ей за годы работы проводником. Иные слова доброго не скажут, только дай да принеси в приказном порядке, другие, приветливые, ценящие чужой труд, как две пассажирки в купе, дверь которого она открыла.
-Вы чаек просили? Пожалуйста-сказала она, расставляя стаканы в фирменных подстаканниках на маленький столик.
-Спасибо большое! –ответила ей Евгения Трофимовна, да вы присаживайтесь, угощайтесь, смотрите, вот свежие конфеты, а это муж домашнего сала в дорогу положил, хотите кусочек?
-Да я вроде как сыта-отказалась Таня, -а посидеть с вами не откажусь, ноги гудят от усталости. Между женщинами тут же завязался разговор, знаете, из тех, когда можно обсудить многое и как помочь уставшим ногам и рецептом домашней колбасы поделиться. Тане казалось, что она знает собеседниц целую жизнь, так легко и непринужденно они с ней разговаривали, что ей захотелось поделиться своими бедами и рассказать про мужа, которого сократили на работе и про старшего, который, по её наблюдениям начал покуривать, но она сдержалась.
-Заболтала я вас совсем-она встала с полки, -ежели нужно чего, ну там чай, в душ проводить, вы обращайтесь, не стесняйтесь, с превеликим удовольствием помогу-договорить она не успела, дверь купе распахнулась и на пороге показалась вредная пассажирка с начальником поезда, маячившим за её плечом.
-Вот, полюбуйтесь-закричала она визгливым, тонким голосом, взывающим гримасы на лицах людей впервые его услышавшим, -вместо того, чтобы решать мои проблемы, сидит, чаек распивает с пассажирами, что, между прочим, запрещено! Я постоянно на поездах езжу, правила знаю! Бардак развели вы в своем поезде товарищ начальник! Я жаловаться буду!
-Нина? -прервала визгливую речь гостьи Евгения Трофимовна, -Нина, это ты? Скандалистка осеклась и недоуменно посмотрела на пассажиров купе, вглядываясь в их лица.
-Вот ведь черт, вы то здесь откуда? -растеряно сказала она, враз растеряв весь свой боевой настрой.
-К внучке в гости едем-ответила Евгения Трофимовна, рукой делая знак Ангелине, чтобы та не вступала в разговор.
-Пройдемте в моё купе-предложила проводница, чувствую неудобство перед милыми пассажирками, угостившими её чаем за скандал, устроенной Ниной. Та дала себя увести и после её ухода в воздухе остался тяжелый, неприятный запах, что Ангелина, не выдержав, достала из сумочки любимые духи и пшикнула пару раз, чтобы его перебить.
-Вот ведь как бывает, в селе встретиться не судьба, а в поезде, пожалуйста- сказала Евгения Трофимовна, разгоняя руками воздух вокруг себя.
-Интересно, куда она едет? - Ангелина спрятала флакончик в сумочку, -билеты на этот поезд не из дешёвых, неужели работать начала?
-Давно я про неё ничего не слышала, как Павлика посадили, так и затихла она, живёт и живёт себе, в селе тише воды, ниже травы. А ведь раньше то и дело про неё говорили, то напьется, то скандал в магазине учинит, то с соседями лается.
-Это моя кровь её приземлила-усмехнулась Ангелина, -жаль, только так и не научилась мыться, согласись, этот запах ужасен? Хотя мне кажется тут дело в другом, некоторые болезни, мама, пахнут по-особенному, этого не объяснить словами, но врачи чувствуют, понимаешь?
-Понимаю и всё же интересно, куда её черти понесли? Женщины продолжили разговор не догадываясь, что едет Нинка к сыну, на зону, находившуюся в одном из поселков возле городка, где служил их зять.
Колеса поезда мирно постукивали, унося состав в звёздную ночь, пассажиры укладывались спать. Нинка, ничего не добившаяся от начальника поезда, нервно и быстро курила в тамбуре, поглядывая на дверь, зловредная проводница могла пройти в любую минуту, а давать ей повод сделать замечание совсем не хотелось. Она потушила окурок и бросив его на ступеньки, быстро прошла в вагон, где нос к носу столкнулась с Ангелиной, спешащей в душ. Нинка посторонилась и пропустила её, глядя ей вслед, пока она не скрылась в тамбуре.
-К@рва, -сказала она ей вслед и сплюнула на пол. Юношеская ненависть к Ангелине до сих пор жила в ней и не найдя выхода, бурлила, плескалась через край, затуманивая мозг.
-Ненавижу! -Нинка рванула дверь своего купе и ввалилась внутрь. Соседи не спали. Подростки на верхних полках, в масках на лицах уткнулись в телефоны, седой мужик, их отец отгадывал кроссворды. В купе было холодно, видно недавно открывали окно. Она плюхнулась на свою полку и повернувшись к стене лицом начала думать.
Есть на свете такая слепая материнская любовь, которая никогда не снимает розовые очки, и своё дитя видит только в этом свете. Такой была и Нина. Кто бы и что не говорил, но сына своего она любила. Любила и ненавидела, так тоже бывает, когда два чувства сплетаются меж собой так, что не разорвать, идут рука об руку и уже сам не разберешь, где любовь до ненависти или ненависть до любви. Не зря в народе говорят: «От любви до ненависти один шаг» и добавляют «Сердце сердце чует».
Сын ею брезговал, но матери было всё равно, он избил её до полусмерти, но она, в шаге от вечности, простила. По первой весточке от сына с зоны, полетела, чтобы укрыть, защитить своё дитятко. Содержать заключенного нелегко, но тут Нинке можно сказать повезло, сын отбывал наказание легко, попал так сказать «в струю», проще сказать оказался в нужном месте и в нужный час, так что смог из-за решетки финансово помогать матери, взамен прося выполнять свои и не только свои поручения. И начала Нинка колесить из одного конца страны в другой, перевозя странные сверстки, сумки, барсетки, совсем не задумываясь о их содержимом и не боясь попасть за это в места не столь отдаленные. Всё ради улыбки сына и слов: «Мать, приезжай, дело есть». При встречах Павел был немногословен, больше давал инструкций, но и этого ей было достаточно, чтобы умаслить болеющие за него сердце, почувствовать вновь ему нужной. Заискивающе смотрела она на сына, выпрашивая его любовь, как иная голодная собачонка просит кусок хлеба у прохожего и покорно виляла хвостом, получив вожделенное. Утешала себя Нинка словами разными, вроде таких «Пожила я на свете, пусть сыночка теперь в достатке живет», не думая ни о своем здоровье, подшатувшееся в очередной раз, ни о том, что по сути, совершает преступление, перевозя не детские вовсе игрушки.
Бородатый сосед шуршал газетой, подростки молчали, а она вынашивала в головы планы мести, мечтая навсегда стереть с лица земли Ангелину и Антона, которые вызывали в ней никуда не исчезнувшую с юности ненависть.
-Ничего, -думала она, -сыночка мне поможет, разберемся с иродами, как того они заслужили. Успокоенная ближайшей перспективой она уснула, уже не видя, как задохнувшиеся от её запаха соседи тихонько, чтобы не дай Бог её разбудить, открывают окно.
Ранним утром, на вокзале их встречала румяная, от первого осеннего морозца, Маша.
-Машка, такую рань встала, мы бы взяли такси-сказала Ангелина, прижимая дочь к себе.
-Плюшка, ты, по-моему, похудела – вторила ей вслед Евгения Трофимовна, получая свою порцию объятий.
-Ма, ба, вы в своем репертуаре-смеясь отвечала им девушка, -как доехали, устали? Идемте, нас лейтенант Головко, Игорь, довезет. Это муж моей подруги –объяснила она, забирая из рук бабушки большую сумку.
-Ох, бабуля, что ты тут нагрузила? Кирпичи? -пошутила она, показывая свободной рукой место, где ждал их водитель.
-И не говори, твой дед сложил полдома, представляешь? Где ещё Машенька домашнего вареньица попробует, –ответила ей Евгения Трофимовна, передразнивая своего мужа Степана.
Счастливая от того, что они приехали, Маша звонко рассмеялась представляя, как ворчал дед, собирая для них с Андреем сумку. Только здесь, в разлуке, она вдруг поняла, как сильно любит их, своих родных, как скучает по дому. Как не хватает ей маминых объятий и отцовского «Кхм, дочка, решим», как нужны ей порою бабушкино «Ты тепло одета?» и дедушкино ворчание, о том, что современная молодежь головой думать совершенно не умеет. Помогая гостьям усаживаться в машину она снова на минуточку прижалась к каждой, чтобы вдохнуть родной запах узнаваемых маминых духов и бабушкиного дома.
-Ну что едем? –весело спросила она, усаживаясь на переднее сиденье, -Игорь, прокатимся по городу, чуток покажем нашу красоту? -попросила она водителя, застегивая ремень безопасности. Машина тихонько тронулась, а девушка начала рассказывать маме и бабушке о городе и его достопримечательностях.
Небольшая квартира Падериных наполнилась смехом и разговорами. Приехавшие гостьи, отдохнув с дороги, принялись готовить ужин, на который были приглашены и Машины подруги тоже. А пока дочь и внучка отдувалась на работе они поставили вариться овощи на плиту и осторожно, стараясь не обидеть и не нарушить хрупкое равновесие наладившихся отношений с Антониной Ивановной, начали её незаметно обрабатывать.
-Ну кто так чистит картошку, Ангелина? – возмущалась она тем временем, оставшись не удел.
-Нет, ты только посмотри, -трясла картофельными очистками перед носом Евгении Трофимовны,-это никуда не годится, столько продукта уходит в помойное ведро! -кипятилась она.
-Так вроде проблем с картошкой сейчас нет, Тоня-возражала ей бабушка Маши,-хочешь хоть Камаз покупай, вся твоя будет, так чего мелочиться?
-Нет, дорогая, ты не понимаешь! Копейка она рубль бережет, знаешь ли! Картошка к картошке, вот и на супчик сэкономили. Или ты забыла, как в девяностые выживали?
-Всё я помню, Тонюшка, и как зарплаты не видели и талоны помню и реформу алкогольную, только что с того? Сейчас совсем другие времена настали, ты посмотри, в каждом доме-магазин, продукты прямо домой привозят, вещи через интернет купить можно, а ты всё на картофельных очистках экономишь-гнула своё Евгения Трофимовна.
-И потом, Антонина Ивановна, -вступила в разговор Ангелина, -никто на чужих ошибках не учится, вы же знаете! Только набив собственные шишки начинаешь понимать, что к чему. Машку мы, конечно, избаловали, это не для кого не секрет, но и вмешиваться в их жизнь с Андреем не считаем нужным, а иначе как к ним придёт опыт? Я, кстати, не особо люблю готовить и Антон, иногда сам встает к плите, а что тут такого? У мужчин готовить вкуснее получается.
-Ну не знаю-протянула Антонина Ивановна, обескураженная тем, что гостьи не встали на её сторону и не поддержали стремления научить молодых жизни.
-Ой, Тонь, а ты знаешь, что я сейчас вспомнила? Твои первые пирожки! Помнишь?
-Нашла что вспоминать-сердито ответила ей подруга, но не выдержав рассмеялась:
-А ведь правда, девочки, я тогда впервые сама тесто завела и пирожки получились отменные, правда твердые почему-то, как галеты.
-Расскажи, как Петя твой их ел –напомнила Антонине Ивановне Евгения Трофимовна.
-Ой, умора, ест и даже не морщится, нахваливает, а я прямо цвету и пахну от радости, вот ведь хозяюшка какая! Только он за порог, я за стол прыг, чайком побаловаться, пирожком закусить, а они твердёхоньки, аж зубы крошатся! Перепутала я, девочки, всё и соли бахнула от души.
Все рассмеялись, а рассказчица раскраснелась от воспоминаний.
-Считаете переборщила я с Машей, да? Гостьи кивнули в ответ.
-Вот ведь, дура старая, совсем забыла как-молодой-то быть! А знаете, что? Я с вами обратно поеду, надо только билет купить, пусть собственные шишки набивают и сами опыта набираются! Правильно, девчонки? А кожуру всё же потоньше снимать нужно, Ангелина-не утерпела она и засмеялась над этими своими словами.
Вечером в квартире собралась небольшая компания. Вернувшийся из внезапной командировки Андрей пригласил в гости командира части с супругой, пришла Ксения с мужем, Лариса и пара его сослуживцев. С трудом расселись вокруг большого стола на позаимствованных у соседей табуретках и потекла неспешная беседа, прерываемая смехом над анекдотами, которые ловко рассказывал Игорь, муж Ксении.
Евгения Трофимовна внимательно рассматривала гостей. Красивая, яркая Ксения ей сразу понравилась. Увидела она. скрытую за ярким опереньем, её нежную и ранимую душу, и то, что мужа она своего любит, хотя и делает вид, что это не так. А вот Лариса, о которой ей внучка прожужжала все уши ей пришлась не по душе. За внешней простой и добродушием скрывалась весьма хитрая и цепкая бабёнка, на её взгляд. А пикантная сценка, свидетелем которой она стала, когда вышла из-за стола, чтобы пройти в ванную комнату и вовсе укрепила её в своем мнении.
-Ты ж моя хорошая,-думала она о Маше,-намыливая руки,-сколько же разочарований тебя ждет ещё впереди, пока ты научишься видеть людей и понимать, что они из себя представляют. Подстелила бы соломки, если бы знала, что она тебе поможет, а так придется тебе самой проходить эти жизненные уроки…Вернувшись к столу, она продолжила наблюдать за гостями.
А в комнате, веселье продолжалось. Чуть поломавшись перед присутствующими Ксения согласилась спеть. В сборнике караоке нашли подходящую песню, зазвучала музыка и Маша с удовольствием увидела на лицах мамы, бабушки и Антонины Ивановны удивление, когда чистый, красивый голос девушки, казалось распахнул окно, словно свежий ветерок пробежал по разгоряченным лицам людей, пригладил вихры у мужчин и нежно расцеловал в щеки женщин. Девушка пела на французском языке и, хотя они слов не понимали, но каждый почувствовал великий дар большой любви, которая приходит не к каждому.
-Как красиво! - шепнула Ангелина дочери, та кивнула в ответ, потеснее прижимаясь к мужу. Песня вызвала воспоминания. У каждого свои. Антонине Ивановне привиделся её Петенька, сумевший как-то в лютый мороз, довезти из города, за пазухой, маленький букет цветов. Ей даже показалась на минуту, что она почувствовала тот цветочный аромат с нотками мороза и снега.
Ангелина вспомнила лесное озеро, облака, плывущие по небу, Антона, и тот счастливый летний день, когда она вдруг поняла, что любит и любима.
Евгения Трофимовна вновь крутилась возле зеркала в сельском магазине, примеряя халатик и чувствуя на себе взгляд Степана. Командир части взял в свои руки ладонь жены, а сослуживцы Андрея застыли в восхищении. И лишь Лариса хрумкала соленым огурцом и доедала салат из своей тарелки.
Когда Ксения закончила петь, минуту стояла тишина, все как будто были всё ещё погружены в песню, и она уже забеспокоилась, но напрасно, ибо аплодисменты, что последовали после были искренними, а восхищение настоящим.
-Вот кого на сцену надо! -хлопнул рукой по столу командир части, -а всю шелупонь безголосую-вон! -сказал он.
-Скажете тоже, Константин Львович,-возразила ему Лариса, -сейчас каждый второй певец или на сцену метит, а сами даже в ноты попасть не могут. Чтобы туда пробиться, -она показала пальцем на потолок, -не только талант нужен, но и связи, а их у нашей Ксюшеньки нет, правда же, дорогая? –спросила она, обнимая подругу, севшую на своё место, за плечи, -а значит остается ей только петь в нашем клубе, да руководить хором.
-Не плохая, кстати перспектива –ответил ей Игорь, муж Ксении, -и я ей всегда говорю, где родился, там и пригодился, чего мы там, на сценах этих не видали? –рассуждал он, добавляя в свою тарелку салат. Ксения хотела возразить мужу, но Маша, зная, чем обычно заканчиваются такие речи, быстро перевела разговор на другое.
-Занятные дела творятся в Датском королевстве-продолжала свои размышления Евгения Трофимовна, -с виду подруги, а копни поглубже чёрная зависть кругом и мрак. Она перевела взгляд на внучку, Маша о чем-то шепталась с матерью, они обе хихикали, как девчонки, склонив головы друг к другу.
-А может и обойдётся всё-успокоила себя женщина, может я напридумывала, того, чего нет? И я могу ошибаться, что я Бог?
Собрав грязные тарелки со стола, она вышла на кухню чтобы их помыть.
-Бабулечка, оставь, я сама после вымою-сказала, впорхнувшая в комнату Маша, - скажи, как тебе девчонки? Правда Лариска классная? Видела бы ты как она шьет, а как готовит! Я с неё пример беру и даже научилась печь «Наполеон»! Не веришь? Завтра испеку, увидишь! –тараторила она, не давая вставить ни словечка, - а как Ксюша поёт, заметила? Настоящая артистка! Вот такие таланты живут в нашей глубинке!
-Скажи, ты счастлива? –перебила её бабушка.
-Ну конечно, бабуль! –ответила Маша, обнимая её.
-Слава Богу, внученька, слава Богу! – прошептала Евгения Трофимовна, надеясь, что разочарование и боль минуют в дальнейшем внучку.
Продолжение
#пожаркаоттандем