А раньше было чудесно просто: пришла, увидела, победила,
Потом он не подошел по росту и стал похожим на крокодила. Слюнявил много и не по делу, и стая родинок на лице. Принцесса, что же ты углядела в таком штампованном подлеце? А после снова поход налево, и черте что у неё болит. Примерно как у Адама с Евой, как если б Ева ушла к Лилит На чашку чая - пустяк причина! - сказав, вернется часам к пяти - И не вернулась. Другой мужчина Пришел, увидел и победил. Скормил библейского змея крысам, Адамом руки не стал марать, Гласит легенда, что был он рыцарь, не тронул сам бы и комара Без острой надобности особой. Но был затронут её особой. А после взял и ушел. (Зачем?) Она, конечно же, знала место, писала письма... Ответа вместо К ней залетал временами голубь - когда ощипывал крылья холод - и ворковал на ее плече. Она любила его и скалы, где белым стаям на юг взлетать. Когда приехал, ее искали. И, разумеется, ни следа. Хранить письмо, оставаться верным? Да нет, с бутылочкой посидеть В ближайшей старой как мир таверне, где обретается по сей день. Какие слезы и харакири, цейтнот, истерика и аврал? ... Бывают рыцари и такие: пришел, увидел и проиграл.
Поэтическая страничка Стефании Даниловой
:Pepsiolla Don
А раньше было чудесно просто: пришла, увидела, победила,
Потом он не подошел по росту и стал похожим на крокодила.
Слюнявил много и не по делу, и стая родинок на лице.
Принцесса, что же ты углядела в таком штампованном подлеце?
А после снова поход налево, и черте что у неё болит.
Примерно как у Адама с Евой, как если б Ева ушла к Лилит
На чашку чая - пустяк причина! - сказав, вернется часам к пяти -
И не вернулась. Другой мужчина
Пришел, увидел и победил.
Скормил библейского змея крысам, Адамом руки не стал марать,
Гласит легенда, что был он рыцарь, не тронул сам бы и комара
Без острой надобности особой. Но был затронут её особой.
А после взял и ушел. (Зачем?)
Она, конечно же, знала место, писала письма... Ответа вместо
К ней залетал временами голубь - когда ощипывал крылья холод -
и ворковал на ее плече.
Она любила его и скалы, где белым стаям на юг взлетать.
Когда приехал, ее искали.
И, разумеется, ни следа.
Хранить письмо, оставаться верным? Да нет, с бутылочкой посидеть
В ближайшей старой как мир таверне, где обретается по сей день.
Какие слезы и харакири, цейтнот, истерика и аврал?
...
Бывают рыцари и такие:
пришел, увидел и проиграл.