Мне казалось когда-то, что одиночество — Это словно в степи: ни души вокруг. Одиночество — это недобрый друг И немного таинственный, как пророчество.
Одиночество — это когда душа Ждет, прикрыв, как писали когда-то, вежды, Чтобы выпить из сказочного ковша Золотые, как солнце, глотки надежды…
Одиночество — дьявольская черта, За которой все холодно и сурово, Одиночество — горькая пустота, Тишина… И вокруг ничего живого…
Только время стрелою летит порой, И в душе что-то новое появляется. И теперь одиночество открывается По-другому. И цвет у него иной.
Разве мог я помыслить хоть раз о том, Что когда-нибудь в мире, в иные сроки В центре жизни, имея друзей и дом, Я, исхлестанный ложью, как злым кнутом, Вдруг застыну отчаянно-одинокий?!..
И почувствую, словно на раны соль, Как вокруг все безжалостно изменилось, И пронзит мою душу такая боль, О какой мне и в тягостном сне не снилось.
День, как рыба, ныряет в густую ночь. Только ночь — жесточайшая это штука: Мучит, шепчет о подлостях и разлуках, Жжет тоской — и не в силах никто помочь!
Понемногу обо всём...
Эдуард Асадов — Одиночество
Мне казалось когда-то, что одиночество —Это словно в степи: ни души вокруг.
Одиночество — это недобрый друг
И немного таинственный, как пророчество.
Одиночество — это когда душа
Ждет, прикрыв, как писали когда-то, вежды,
Чтобы выпить из сказочного ковша
Золотые, как солнце, глотки надежды…
Одиночество — дьявольская черта,
За которой все холодно и сурово,
Одиночество — горькая пустота,
Тишина… И вокруг ничего живого…
Только время стрелою летит порой,
И в душе что-то новое появляется.
И теперь одиночество открывается
По-другому. И цвет у него иной.
Разве мог я помыслить хоть раз о том,
Что когда-нибудь в мире, в иные сроки
В центре жизни, имея друзей и дом,
Я, исхлестанный ложью, как злым кнутом,
Вдруг застыну отчаянно-одинокий?!..
И почувствую, словно на раны соль,
Как вокруг все безжалостно изменилось,
И пронзит мою душу такая боль,
О какой мне и в тягостном сне не снилось.
День, как рыба, ныряет в густую ночь.
Только ночь — жесточайшая это штука:
Мучит, шепчет о подлостях и разлуках,
Жжет тоской — и не в силах никто помочь!